Кристина Камаева - Последняя принцесса Нуменора

• Название: Последняя принцесса Нуменора
• Автор: Кристина Камаева
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Во времена Второй эпохи Средиземья обитель богов, заветный Валинор, еще находилась в зримом мире.

---

Как и большинство других рыбацких поселков, Окунька жила по особым правилам, подчиняя свой образ жизни ритму моря. Повелитель штормов и морских ветров, неподкупный Улмо, был их главным богом. Друга рыбаков, шаловливого хозяина быстрых течений Ороме, любили больше всех. Если он благоволит к тебе, то косяками пригонит рыбу в сети, а если рассержен, то можно проторчать в море и двое суток, и трое и не поймать ни одной рыбешки. Многочисленных нимф, русалок и морских духов тоже почитали и посвящали им песни и легенды. Их жизнь была также естественна и сурова, как стихия, которой они доверили свою судьбу.

Вечером Исилдур и Лиэль долго сидели у костра с рыбаками, слушая их заунывные песни о мужественных героях, которым покорялись водные глади, и угощались дымящейся и ароматной, жареной на углях треской.

На закате, когда небо разбередили, словно раны, кровавые сполохи, странный запах, перебивающий запах кострового дыма, вдруг раздражил их ноздри. Запах нездешний, тонкий, казавшийся ароматом, исходившим из садов благословенного Валинора, которого они, увы, никогда не вдыхали, запах, возбудивший древнюю тоску, тисками сжавшую сердце.

А багрово-рваное небо заволокло вдруг легкой белой дымкой. И эта дымка струила непонятный, тревожащий и навевающий печаль аромат.

Мальчишки, прибежавшие из города, рассказали, что в новом храме на алтаре было сожжено Лунное дерево. Нимлот стал первой жертвой Морготу. А от останков дерева вместо обычного дыма вдруг поднялось легкое ароматное облако, которое расплылось над всей Эленной, и люди дивились и не понимали, чтобы это могло значить.

— Как вовремя, мой любимый Исилдур, ты спас от недругов плод этого несчастного дерева! — сказала Лиэль, обняв его.

Исилдур ничего не ответил тогда. Позже, когда зажглись над морем первые звезды, он вышел на берег и встал на колени. Он поклялся холодной и ясной звезде Эарендила, что отомстит за погубленный Нимлот и уничтожит Саурона. Слезы текли у него по щекам, и он не утирал их, никто не мог видеть его в темноте. И также плакало в Роменне маленькое деревце Нимлот, деревце, с которым отныне была связана его судьба.

А запах все не исчезал и бередил, и тревожил души, и немногие в ту ночь могли спать спокойно.

Глава 18 Цирк Слютко Хохмача

Тусклый свет проникал сквозь парусиновую ткань шатра, но и он раздражал маленького хоббита по кличке Замогильный Голос, ему хотелось забыться, погрузиться в ночь, как в спасение. Последнее время он предпочитал ночи дням с их грубой действительностью, когда вся его жизнь, все действия и желания не принадлежали ему. Сны нельзя было поработить. Он лежал на соломе в своей клетке, к которой, как ни странно, привык. Все тело ныло от побоев, а назойливые мухи норовили присесть на мокрые рубцы, которые оставил на его спине кнут Громиллы. Он стонал без передышки.

— Когда ты уже угомонишься, образина, — раздался голос из клетки напротив, где жили его сородичи. «Вилли Жбан возмущается», — подумал Замогильный Голос.

— Из-за тебя нас всех лишат сладкого, — вторила его супруга Какафония.

— Выделываешься, мелешь, что попало, тоже нашелся неженка! Вкалывай тут за него, отдувайся. Вот уж не встречал тоскливее субъекта. Когда работать будешь? — ворчал Вилли Жбан.

Замогильный Голос не реагировал на эти речи, он как раз пытался отключить свое сознание от текущего момента — весьма полезный навык. Осваивал его несчастный хоббит — Буги Нытик, которого судьба занесла в такую несусветную даль. Ах, если бы он мог повернуть время вспять!

Терзая себя воспоминаниями, Буги вновь вернулся к тому злополучному дню, когда все они с приятным грузом гномьих сокровищ прибыли наконец в Пеларгир. Здесь они распрощались с гномами, которые спешили дальше в Кузенгард, где проживало большинство их соплеменников. Тим и другие гномы выразили свою признательность хоббитам и обещали дружбу на века. Но хоббиты тогда несколько обиделись на них, потому что они даже не захотели зайти к добряку Пуму и распить вместе пива за удачное завершение тяжелого похода. Буги подумал, что, наверное, никогда больше не увидит гномов, потому что пути их расходятся. А впрочем, если Тиму удастся построить чудо-град Нуллукиздин, можно будет заехать погостить.

Пум и Бошка обрадовались, все прыгали, хохотали и целовались. Пум даже прослезился: давно уже не было в его таверне таких дорогих гостей.

Они заняли целый стол и закатили грандиозное пиршество. Сколько шуточек они тогда вспомнили, сколько бравых песен спели. Даже он, Буги, прослывший мрачным субъектом, скакал по табуреткам, паясничал, заводил всю толпу! Вместе с Лори они, помнится, сплясали «Ручеек». Славное было время!

Расчувствовавшийся Пум признался им, что ему все меньше нравится в Пеларгире, что клиенты пошли не те, хамят, ругаются, дразнятся, и, в целом, обстановка становится все хуже.

— Иногда оскорбит очередной раз какая-нибудь громадина и думаешь: вот теперь точно, все закрою и уеду, а потом жалко становится бросать «Большую Пирушку», столько души в нее вложил, столько добрых друзей пивом напоил, такая была мне отрада, — жаловался Пум.

Но получалось, что с каждым днем все больше тумаков выпадало на его долю, и прибыль стала не в радость. В тот вечер в кругу соплеменников Пум решил, что пришло время перемен, он закроет «Большую Пирушку» и отправится с ними домой, в родную деревню. За эти годы он стал зажиточным, так что бедствовать ему долго не придется. Остальные тогда перешептывались, хитрые и довольные. Бедствовать уж никому из них не придется! Сокровищ из клада хватит не только им, но и будущим толстощеким внукам. Потом все вспоминали Грибной Рай и нахваливали благодатную хоббичью землю, еду, пиво и добрые деревенские нравы, каждый вспоминал что-нибудь умилительное из своей жизни, и выходило так, что лучшего места на земле не найти.

И вот тут сердце Буги пронзила тоска. И чем больше он слушал хоббитов, тем грустнее становилось ему. Дух противоречия вселился в него. Он не верил, что все может быть так прекрасно, как расписывают мохноногие хвастунишки. Ну, в самом деле, чего он не видел в этом Грибном Раю? Все те же луга и холмы, как пять пальцев изученный лес, до боли знакомые лица. И разговоры все об одном и том же: урожае, склоках между родственниками, погоде, недугах, обеде, потом опять об урожае. Ведь там никогда ничего не происходит! Ну, появился один раз хоббитоглот, так теперь и тридесятое поколение хоббитят будут пугать им.

Насколько его недавняя славная жизнь была интереснее, чем перетекание из одного дня в другой у его соседей в деревне. Они даже не всегда точно знают, сколько им лет, настолько каждый день похож на предыдущий. Но, если бы Буги порассказал им о своих невероятных странствиях, они бы слушали в полуха, а то и вовсе отмахнулись бы от него и перевели разговор на дела повседневные, не бежит их мысль дальше границ Грибного Рая.

Ну, будет он поначалу ходить в гости к Шумми и Лори, но ведь и там скоро они вспомнят все, что было много раз, их приключения утратят блеск неожиданности и риска, и им нечего будет обсуждать. Шумми с Лавашкой поженятся, у них пойдут свои заботы: дети, стирки, готовки, уборки, — и не успеешь оглянуться, как они станут такими же оседлыми, добропорядочными, правильными хоббитами, как и другие. А он, Буги, будет как прежде неприкаянный и нигде не ко двору. От такой грустной перспективы Буги понурил голову и уставился на дно своего глубокого стакана. «Так и спиться можно», — подумал он.

Плотный человек с гладковыбритой головой подошел к нему и попросил разрешения подсесть к столу. Видимо, заметил, что хоббит заскучал в кругу своих друзей. Завязалась беседа, Буги уже много выпил и не очень-то помнил, что наболтал оказавшемуся рядом собеседнику. Наверное, высказал свои опасения и нежелание возвращаться к прежней рутинной жизни. Незнакомца звали Слютко. Буги тогда подумал, что это противное имя, но не виноват же человек, что его так зовут. Он сказал, что тоже любит странствовать и побывал во многих местах Средиземья, а теперь еще освоил путь в Нуменор, зарабатывает торговлей и часто ездит туда-сюда. Если Буги не хочет сейчас возвращаться в свою деревню, то можно поехать в Нуменор за новыми впечатлениями, а Слютко охотно будет его проводником. Он начал было перечислять все нуменорские соблазны, но Буги и так знал о Нуменоре достаточно, чтобы загореться идеей там побывать. В самом деле, чем не приключение, достойное отважного хоббита? Он воочию увидит города, где живут тысячи людей, фонтаны, парки, сады с экзотическими фруктами и цветами. Если в Средиземье уже холодает и скоро наступит стылая, безрадостная зима, то в Нуменоре всегда тепло, благодаря западным течениям и соседству заветного Валинора.

Там живут такие отвратительные субъекты, как Саурон и король Фаразон, с которыми так и не справилась принцесса, но едва ли им есть дело до маленького хоббита. Конечно же, Буги не отказался от такой редкостной возможности. Подумать только! Он будет первым хоббитом, пустившимся в мореплавание, первым хоббитом, узревшим величественный остров, где цивилизация обставила средиземскую, может быть, на сотни лет вперед!