Петр Северцев - Хакер хочет в Тамбов

• Название: Хакер хочет в Тамбов
• Автор: Петр Северцев
• Жанр: Детектив

Без Приятеля, то есть компьютера, оснащенного супердетективной программой, частный сыщик Валерий Мареев как без... головы. Кто еще на основе минимальной информации выдаст дельное решение, предупредит об опасности, укажет на вероятного преступника? На этот раз Приятель советует Валере ехать в Тамбов, именно там надо искать пропавшего человека. В этом милом городке Валеру убедительно избивают, а свидетелей, которые могут помочь ему, хладнокровно убивают. Тем не менее Валера отыскал пропавшего. Вроде бы все в порядке. Но убийца-то не найден. И Приятель тоже нетерпеливо сверкает монитором, шуршит файлами, выдает советы. Нет, на этот раз в Тамбов ехать не надо. Убийца ведь совсем рядом...

---

«Н-да, похоже я ищу сумасшедшего, – констатировал я не без грусти. – Прав был Приятель, не стоило браться за эту работу».

– Даже побить хотели, – продолжала дама. – В соседнем номере производственное совещание идет у нашего банка с немецким в неформальной обстановке, а тут из-за стены дикий вопль: «Кровью заплатишь!» И все в таком же роде. Раз сказали, два сказали, он кивает – вроде понял, а на другой вечер – то же самое.

– В каком номере? – быстро спросил я.

– Да съехал ваш Воронцов, – с облегчением сказала она. – Слава Богу, дня два всего пробыл, вот выписка.

И администраторша протянула мне книгу.

«Воронцов Сергей Константинович. Прибыл в понедельник одиннадцатого».

Отметка об убытии была помечена тринадцатым числом -средой.

Сегодня – понедельник.

Рита Попова утверждала, что видела Сергея Воронцова, играющим в карты – во вторник и бродящим по набережной – в среду.

Где же он завис на все это время?

И неужели у него действительно крыша поехала?

– И не вы один, кстати, клиентом этим интересуетесь, -вдруг добавила администратор. – Сегодня утром приезжали двое на черной машине. Тоже, наверное,приятели.

– Вряд ли, – ответил я. – Впрочем, как знать. Если еще кто-нибудь будет спрашивать о Воронцове, позвоните мне в номер, хорошо? А я оплачу ваши хлопоты.

Администратор чинно кивнула.

Я шнырял по холлу, держа в руках карту города и прикидывая, сколько времени понадобится Харитонычу, чтобы проехаться на своей тележке по Коммунальной – центральной улице Тамбова, протянувшейся от вокзала до набережной.

Заглянув в ресторан и «залив радиатор» – погрузив в свой желудок загадочный салатик и чашку растворимого кофе, я решил, что уже пора.

Дуб на спуске к набережной по-прежнему одиноко шелестел ветвями.

Книзу дерево образовывало широкий навес наподобие шатра, под которым, очевидно, и обитал Харитоныч – на траве валялись остатки немудреной закуси: баночка из-под кильки и раскрошенные куски хлеба.

Инвалид-картежник задерживался.

Что ж – работа есть работа.

Интересно, сколько у него выходит в месяц?

Обычно «зарплата» нищих составляет около десяти тысяч в день, но бывают и счастливые исключения.

Ведь среди побирушек есть и своя элита, как и в любой другой деятельности.

Мне с детства запала в душу история про одного английского журналиста, который получил редакционное задание сделать репортаж о нищих.

Поскольку газетчик был профессионалом, он решил посмотреть, как это выглядит изнутри – оделся соответственно, загримировался, сел на оживленном углу в центре города и положил перед собой шляпу.

Ему подавали – сначала мало, а потом все больше и больше – журналист был от природы остроумным человеком и умел облекать благодарность за подаяние в очень занимательные формы.

Букально на третий день он стал необычайно популярен. Народ специально проходил по этому перекрестку и бросал в шляпу монетку, чтобы выслушать его ответ.

Короче говоря, уже через неделю журналист понял, что перекрыл свой месячный доход в газете.

А вот что с ним было потом – я запамятовал.

Впрочем, Харитонычу до него явно было далеко, судя по гастрономическми предпочтениям инвалида – хлеб и дешевая рыба.

Да и не дали бы тут ему развернуться, обладай он даже талантами английского писаки – мафия не дремлет, и конкуренты не простили бы успеха...

Поскольку Харитоныч не просматривался, я решил немного пошляться вдоль канала – когда-то еще мне предоставится случай побывать в легендарном Тамбове.

Несколько небольших церквей вкупе с кафедральным собором мирно уживались на небольшом пространстве вместе с памятниками знаменитым землякам и разнообразным деятелям революции – своеобразный скульптурный плюрализм.

Новые веяния выражались в наличии евроотремонтированных магазинов и двух приятных на вид банков.

Проходя мимо, я изучил рекламу «Цна-банка» и пришел к выводу, что с игрой в финансовые пирамиды в этом городе еще как следует не боролись.

«Цна-банк» предлагал двести процентов годовых с выплатой премии и еще массой разнообразных приманок.

Неужели до сих пор клюют на такое?

Посмотреть бы на этих простаков!

Вдалеке послышался характерный скрип.

Я всмотрелся в направлении Коммунальной улицы, спускающейся к набережной и засек каталку с восседавшим на ней стариком, заросшим по глаза густой бородищей, заляпанной чем-то темным возле рта.

Инвалид приближался ко мне, равномерно отталкиваясь деревянными колодками от мостовой.

Движения Харитоныча были похожи на работу автомата -настолько они были размеренны, а его облик – отстранен от окружающего и безучастен.

Фигура старика слегка тряслась в ритме его движений, и стук дерева об асфальт лишь усиливал впечатление чего-то неестественного.

Харитоныч уже приблизился к месту, где улица изгибалась в довольно крутом спуске, асфальтовым ручейком сползая к парапету набережной.

Я ожидал, что инвалид сойдет с трассы и переместится на траву газону, по которой ему будет гораздо удобнее спускаться к своему шатру под дубом.

Но Харитоныч обманул мои ожидания.

Каталка чуть приостановилась на самом спуске, угрожающе накренилась и, обреченно обвалившись, понеслась вниз, набирая скорость с каждой секундой.

Такое я видел только в фильме «Броненосец Потемкин» -знаменитый эпизод с колясочкой, которая катится – сначала медленно, неуверенно, а потом все быстрее по ступеням знаменитой одесской лестницы.

Но в фильме испуганный младенец, понятное дело, орал, а вот Харитоныч умудрялся сохранять небывалое спокойствие, решившись на столь рискованный кульбит.

Тележка с седоком пронеслась в нескольких сантиметрах от меня – я едва успел отпрыгнуть в сторону.

Каталка, дребезжа и подпрыгивая, сверкнула своим железным основанием, а Харитоныч едва не задел меня своей седой бородой.

Его необычайно светлые голубые глаза были устремлены куда-то вдаль, словно старик не замечал, какая опасность ему угрожает – каталка должна была через секунду со всего размаха врезаться в парапет.

Раздался тупой звук удара железа о бетон.

Каталка так и осталась стоять возле парапета, осыпав изрядное количество штукатурки, а Харитоныч, выброшенный из своего средства передвижения, пролетел около метра, рухнув на газон к моим ногам, словно Джеймс Бонд, катапультировавшийся из своей знаменитой машины.

Я подбежал к старику, который недвижно возлежал на траве среди редких осенних цветов и нагнулся над верхней – другая просто-напросто отсутствовала – частью его тела.

И только теперь я понял, что за темный след был виден мне издали на бороде Харитоныча.

Гамовер, господа.

Старику перерезали горло – глубокий след ножа от уха до уха исторгал из его тела потоки крови, которые впитывала борода.

Наверное, он был уже мертв, когда только приближался к спуску, а равномерные движения – отталкивание колодок от мостовой – были лишь следствием инерции, с которой двигалась каталка.

С трудом сдерживаясь, чтобы меня не вырвало прямо на труп, – вонь Харитоныч, действительно распространял страшную, – я нагнулся над его телом и обшарил карманы.

Кроме заплесневелых хлебных крошек и кучки мелких денег за пазухой у Харитоныча ничего при себе не водилось, в том числе и документов.

Впрочем, одна деталь подсказала мне, что я на верном пути.

К самому окончанию левой культи инвалида – почти возле бедра – приклеилась пропитанная потом и кровью однодолларовая бумажка, с которой пристально смотрел на меня Джордж Вашингтон.

– Сматываться надо, – послышался за моей спиной тихий шепот.

Я мгновенно обернулся.

Передо мной стояла девчонка лет шестнадцати с надвинутой на глаза серой клетчатой кепкой.

– Это зачем же? – полюбопытстововал я. – Может, стоит вызвать милицию?

Она отрицательно покачала головой.

– Не стоит, – убедительно произнесла она высоким срывающимся голосом. – Вот этого как раз делать не стоит.

Я выпрямился и смерил ее оценивающим взглядом.

Она была настолько худа, что больше походила на мальчика. На ней висели рваные на коленках джинсы, а на узких плечиках – майка розового цвета.

Из-под кепки выбивалась прядь осветленных волос, на ногтях были видны следы облезшего лака, а под глазами чернели неумело положенные тени.

– Это наверняка те, в коже, – произнесла девчонка, покосившись на труп Харитоныча. – Так что лучше быстро сделать ноги, если не хотите неприятностей.

Решив, что передо мной третий партнер по карточной игре, в которой участвовали Харитоныч и Воронцов, я сделал свой выбор.

Вряд ли она находилась в полном согласии с уголовным кодексом, но я не мог упустить возможность, которая сама упала мне в руки, словно спелое яблоко.

Оставив несчастного инвалида лежать в высокой траве неподалеку от его опустевшего жилища под дубом, я быстро направился вслед за подростком прочь от этого места.