Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

• Название: Собиратель чемоданов
• Автор: Ольга Ляшенко
• Издательство: Издательство: «ЭРА», Издательское содружество А. Богатых и Э. Ракитской
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: ISBN: 5-93721-139-1

Фабула романа, давно вывешенного в Интернет-библиотеке Максима Мошкова и потому многим уже хорошо известного до появления бумажного издания, на первый взгляд напоминает авантюрную сказку вроде приключений Незнайки. Однако «Собиратель чемоданов» — отнюдь не детская книга. Скоро выйдет и адаптированный для читателей младшего возраста вариант романа, но вот этот толстенный том — утонченное удовольствие для взрослых интеллектуалов с научным складом ума и далеко не средним образованием. Ведь, как подмечает один из персонажей книги, ум «у кого-то помещается где угодно, хотя бы даже и в голове. А у кого-то нигде не помещается».

В коллекции чемоданов, которые вложены один в другой, словно матрешки или миры Каббалы, завелись чемоданные жители — люди со съемными головами-«пеналами», в которые самой природой вложено столько вещей в первом значении этого слова, сколько в ином значении в голову обычного человека никогда не влезет. Осваивая Чемоданы, они строят свой мир, уверенно разрушая внутренние перегородки, но никогда не выходят за границы Последнего Чемодана. На этом единственном табу и держится их культура. Но, как и все на свете, до поры до времени. В конце концов, целостность «кожаного занавеса» нарушается, и обитатели выходят Наружу, прямо в квартиру скромного собирателя чемоданов… А случилось это по одной причине: как-то раз в Чемоданах совершенно случайно встретились и почему-то подружились философ-диссидент Упендра и идеальный гражданин, «сын трудового народа» Чемодаса.

Автор называет роман «книжной коллекцией» в том же смысле, в котором это определение можно отнести и к Библии. Есть здесь и приложения «избранных извлечений из сочинений различных авторов», и наукообразные комментарии дотошного Составителя, и даже «Очерк жизни и творчества Дмитрия Ивановича Менделеева» — ведь он, как известно, тоже «занимался чемоданами».

Не только написать «научное фэнтези» (что и само по себе случай беспрецедентный), но и создать в одной книге целый мир со своей наукой, философией, юриспруденцией после Толкиена смогла разве только Ляшенко. «Собиратель чемоданов» — одновременно и сборник забавных изречений, и утопия, и антиутопия, и приключения почище Гулливеровских, и скрупулезность бытовых зарисовок (почти все действие романа происходит в комнате Коллекционера). Логические парадоксы и уловки, курьезы как «внутреннего» (чемоданного), так и «внешнего» законодательства (сама писательница определяет жанр «Собирателя чемоданов» как «юридическое фэнтези»), мировоззренческие проблемы и даже любовные перипетии — все упаковано автором в Чемоданы. Читатель может извлечь то, что ему нужно, или скользнуть по поверхности.

Ольга Ляшенко — автор еще одной «бумажной» книги — «Об удивительных народах» и известный сетевой писатель, активный участник Интернет-журнала «Самиздат». Секретами своей сетевой жизни О. Ляшенко собирается поделиться с читателями в своем новом романе под условным пока названием «ROVER-BOOK».

Надежда ГОРЛОВА«Литературная газета», 2003.

---

74

По Закону о востребовании, последний бывший владелец востребованной вещи обладает преимущественным правом ее востребования у нового владельца, однако само право востребования наступает для него лишь по истечении трех суток с момента передачи. На третьих лиц данное ограничение не распространяется. Таким образом, последний бывший владелец востребованной вещи может реализовать свое преимущество только при условии, что в течении трех суток вещь не будет востребована третьим лицом. Если бы Упендра был более сообразительным, он мог бы сохранить свой инструмент, воспользовавшись лазейкой в законе, а именно договориться с каким-нибудь незаинтересованным чемоданным жителем о том, чтобы тот, не дожидась истечения трех суток, востребовал флейту у нового владельца и сразу же передал ее ему. Подобным образом поступают многие бывшие владельцы. Хотя такая практика в чемоданах осуждается, и даже на официальном уровне был принят ряд постановлений о мерах по упорядочению оборота вещей, однако эти постановления носят скорее декларативный характер, поскольку в большинстве случаев доказать фиктивность востребования практически невозможно, и новому бывшему владельцу, не успевшему вдоволь попользоваться вещью, легче прибегнуть к такому же способу ее возврата, чем судиться с прежним бывшим владельцем. - сост.

75

Такая игра природы изредка наблюдается в чемоданах. - сост.

76

В Чемоданах ни за какие преступления закон не предусматривает пожизненного наказания. - сост.

77

Надо иметь в виду, что лишение головы, как высшая мера наказания, по закону не может быть применено повторно к одному и тому же гражданину, сколь бы тяжкие преступления он ни совершил по отбытии первого наказания. - сост.

78

При этом, благодаря высокой теплостойкости черепной коробки, даже если сама голова и все вокруг нее пылает, внутри нее всегда сохраняется нормальная температура. Так мудрая природа позаботилась о сохранности содержащегося в сундучках вещного имущества. В то же время к ударам и сотрясениям сундучки весьма чувствительны. — сост.

79

Всем известно, что чемоданные жители превосходно ориентируются в пространстве любой конфигурации. С такими предметами, как путеводитель и географическая карта, они знакомятся только на уроках географии земли и семинарах по межкультурной коммуникации. Первое, что бросается в глаза в Чемоданах — это полное отсутствие на улицах вывесок и указателей в сочетании с той уверенностью и быстротой, с которой каждый прохожий пролагает свой маршрут. При этом следует учесть, что назначение и внешний вид зданий, равно как названия, застройка и даже направление улиц, в Чемоданах то и дело изменяются до полной неузнаваемости. Исключение составляет, пожалуй, только здание суда. - сост.

80

Чемоданне жители не могут надолго задерживать дыхание, не в силу своей физической конституции, а в силу того, что воздух в Чемоданах очень беден кислородом, поэтому дышать приходится часто. — сост.

81

Именно поэтому с раннего детства педагоги и родители терпеливо и настойчиво, на разных примерах внушают юношеству мысль о том, что все на свете имеет свои пределы. Тем самым шаг за шагом они подготавливают юные души к постижению идеи Последнего Чемодана. Безусловно, есть и неоспоримые доводы разума в пользу этой идеи, доступные пониманию даже младенца. Например: «Покушаясь на целостность Последнего Чемодана, вы покушаетесь на самих себя. Ведь вы — чемоданные жители. А быть чемоданным жителем можно лишь до тех пор, пока существует хотя бы один чемодан. Следовательно, нет чемодана — нет и вас». Но ведь ни для кого не секрет, что даже самые истинные и ясные доводы становятся по-настоящему неоспоримыми лишь тогда, когда достигают как следует подготовленного сознания. — сост.

82

Если простое уклонение от передачи вещей относится к административным правонарушениям, то незаконная передача, совершенная группой лиц по предварительному сговору, квалифицируется как тяжкое уголовное преступление и наказывается лишением головы на срок от трех месяцев до пяти лет. — сост.

83

То есть до истечения трехсуточного срока, в течение которого не действует преимущественное право востребования, которым пользуется последний бывший владелец вещи. — сост.

84

Одной из особенностей внутреннего права является отсутствие паспортно-визовой системы, хотя в целом административное законодательство в чемоданах находится на достаточно высоком уровне. Указанное обстоятельство можно объяснить тем, что большая часть норм административного праве направлена на регулирование порядка передачи вещей. - сост.

85

Вопрос о Последнем Чемодане задается всем, кто дает показания в суде. Но Упендра и здесь, как и во многих других случаях, рассуждает совершенно не по-чемоданному. Не верить в Последний Чемодан невозможно, поскольку это — объективная реальность. Заданный Упендре вопрос состоял не в том, существует ли Последний Чемодан, а в том, признает ли его Упендра в качестве высшей ценностью и способен ли, если понадобиться, пожертвовать собой ради его неприкосновенности, как это сделал, например, Чемодаса. Столь редкая неосведомленность в вопросах судопроизводства, как и в вопросе о существовании Последнего Чемодана, поистине удивительна и не может быть объяснена тем, что Упендра, будучи домоседом, никогда не бывал в суде и не доходил до границ чемоданного пространства. — сост.

86

См.: ПРИЛОЖЕНИЕ 6. — сост.

87

«Ученые»-неогуманисты в своих многочисленных комментариях на 1П:3 в один голос утверждают, что это место якобы «недвусмысленно показывает», как чемоданные жители, недобросоветно используя свои «гипнотические способности» для злостного «зомбирования людей», с первой же встречи превращают их в своих «прислужников» и «пособников». «Не успев еще толком узнать своих новых хозяев, — читаем мы в одном из «комментариев», — Стяжаев, как послушный слуга, уже готовит для них бутерброды». Создается впечатление, что это пишет дикарь, незнакомый с элементарными нормами поведения, принятыми в человеческом обществе. На самом деле действия Коллекционера свидетельствуют лишь о том, что он с первого же взгляда признал в Упендре и Чемодасе людей, и, будучи настоящим (а не нео-) гуманистом, да и, наконец, просто воспитанным человеком, конечно же, не мог в их присутствии усесться за стол, не предложив и им, с дороги, по чашке чая. И, казалось бы, трудно не уразуметь, что, если бы он поставил перед ними блюдо с бутербродами обычной величины, то это было бы либо откровенным издевательством, либо откровенным идиотизмом. А Дмитрий Стяжаев, что бы ни писали о нем новоиспеченные «гуманисты», все-таки не идиот и не мерзавец. Он поступает в полном соответствии с общепринятой этикой, которая требует сначала накормить гостя, а уж затем спрашивать, кто он и зачем явился. Тем не менее, возражая на это, один из наших оппонентов, выдвинул поистине убийственный довод: если бы, дескать, Коллекционер не подпал под влияние чемоданных жителей, то он «мог бы запросто позавтракать один на кухне». К этому нам добавить нечего. Как говорится, комментарии излишни. — сост.

88

Холодильниками в Чемоданном просторечии называются Центры безопасного творчества — специально оборудованные помещения, где живут и работают ученые и специалисты самый высокой квалификации. В помещениях таких центров постоянно поддерживается низкая температура, для радикальной защиты от перегрева голов (см.: 1П:7). - сост.

89

В словах Упендры, при всей их видимой противоречивости, содержится доля истины. Многие авторы, в том числе даже ученые, в разное время высказывали предположение о том, что у чемоданных жителей имеется два рода восприятия: телесное и нетелесное. При помощи нетелесных органов чувств, расположенных на логосе, они воспринимают эмпирические объекты, с которыми имеют дело в повседневной жизни, а все, что по той или иной причине недоступно этим органам (например, в отсутствие логоса), постигают телесно. По образному выражению одного древнего писателя, «глазами они видят то, что и мы бы на их месте разглядели, а сердцем прозревают сквозь чемоданы». То же можно сказать и о слухе. Единственная способность, не имеющая своего телесного аналога, — это речь. - сост.