Артем Белоглазов - Бимка

• Название: Бимка
• Автор: Артем Белоглазов
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2006

---

Игорь, деревянно переставляя ноги, спустился с крыльца и зашагал к своему дому. Щека неприятно ныла, будто Лёнька всё-таки приложил от души прямым в челюсть. Нет, ничего он не понимал. Совсем.

Лёнька притворил дверь и легко, как порхающая над лугом бабочка, вернулся в комнату. Он уселся в глубокое и уютное, накрытое выцветшим пледом кресло и извлек из подлокотника целый победный марш.

Там, пам, па-пам! – выстукивал он на подлокотнике. Па-пам! Пам!

Нет, нет, Лёнька вовсе не сошел с ума, но теперешняя ситуация представлялась ему в гораздо более выгодном свете. Наврал, ха! Кто сказал, что наврал? Игорь сказал! А может, он сам наврал?

Пам-пам!

Главное – изловить Бимку до вечера. А до вечера – далеко, так далеко, что никуда Бимка не денется. Изловится как миленький.

Па-па-па-пам!

С Аленкой они познакомились случайно и как-то вскользь. Это уже потом он узнал, что девчонка с восхитительными серыми глазами и золотистыми локонами до плеч – сестра Игоря. И что она старше его на целый год.

Лёнька с мальчишками, как обычно по воскресеньям, купался на озере. В выходные рыбаки сюда не ходили, и можно было вдосталь понырять и поплавать, не рискуя ежеминутно получить по шее. В остальные дни рыбаки в своих неизменных дождевиках, бахилах и с удочками наперевес, как сморчки, вылезшие после дождя, торчали по всему берегу. И жутко ругались на любого, даже самого маленького шкета, осмелившегося подойти к воде ближе, чем на двадцать метров.

Зато в выходные их как ветром сдувало, потому что сюда на пикник выбирались городские. Целая толпа народу. Городские вели себя культурно: не пили, не мусорили – для мусора у них имелись специальные пластиковые мешки. Но поднимали такой шум-гам и так азартно играли в футбол и волейбол, что ни о какой рыбалке не могло быть и речи. В озере городские не купались: то ли плавать не умели, то ли боялись подцепить какую-нибудь заразу, или попросту брезговали не очень-то чистой, поросшей тиной водой.

В первый раз Аленка приехала именно на пикник. С мамой и с папой. Лёнька сразу ее приметил, долго кружил поодаль, раздумывая, как бы ловчее подойти и этак непринужденно сказать: салют. Ну, или что-то подобное. Вдруг к его ногам подкатился вылетевший с волейбольной площадки мячик. За ним и побежала эта симпатичная девчонка. Лёнька вручил ей мяч и перекинулся парой ничего не значащих слов, а она предложила ему сыграть вместо Славика, у которого разболелся живот.

После они успели немного пройтись по берегу.

– Надолго к нам? – спросил он.

– Нет, на день. Лето длинное, буду приезжать иногда. У меня здесь родственники.

– А тебя как зовут?

– Это важно?

– Да.

Она искоса посмотрела на него, улыбнулась загадочно.

– Аленой.

– Меня – Лёнькой. То есть… Леонидом. Такой спартанский царь был, погиб при Фермопилах.

– Где это? – она очаровательно сморщила носик. – Подожди, подожди, не отвечай. Я знаю. Вспомню только. В Риме! Там рабы подняли восстание, а Спартак его подавлял. Ну, вместе с Леонидом, конечно… – увидев, как у мальчишки вытянулось лицо, Алена осеклась. – Что, неправильно говорю?

– Правильно, – не стал возражать он. – А еще есть такой метеорный поток – Леониды. Мне Петр Андреевич рассказывал, он астрономию у десятиклассников преподает. Леониды снова встретятся с Землей, когда мне исполнится восемнадцать. Всего-то пять лет подождать.

– Знаю, знаю! – обрадовалась Алена. – Падающие звезды на самом деле – метеориты!

Тут ее позвали родители; на этом и завершилось их первое, такое короткое знакомство. Второй раз – как бы официально – они познакомились на Дне рождения Игоря.

Встречались они редко – Алена приезжала от случая к случаю, и он жалел, что никак не удается узнать ее получше, поболтать о всяких пустяках и признаться, наконец, в своей огромной любви.

Бимка дал поймать себя на удивление легко, стоило только поманить свежей косточкой. И Лёнька понял, что утренняя приманка в виде пряника никуда не годилась. Он нацепил на шею собаки предусмотрительно взятый у соседей ошейник, привел Бима домой и привязал к яблоне. После чего сразу же помчался к Алене. Бим, довольный и благодушный, валялся под деревом и лениво мусолил дармовую кость. На верхней ветке злобно шипел не успевший удрать Василий; его неизменный наблюдательный пост был оккупирован врагом, и кот с голодной завистью пялился на полуобглоданный мосол.

С Аленой всё вышло так же просто. Лёнька заверил ее, что Игорь, конечно же, пошутил. Шутки у него такие – дурацкие. А Бим ждет, не дождется, когда Алена придет взглянуть на него.

– Сейчас, – ответила Алена.

Лёнька видел через окно, как она вертелась у зеркала, будто не на улицу собиралась, а на бал, где дамы в расшитых бисером платьях танцуют вальс-бостон с галантными кавалерами. Он в нетерпении грыз ногти и думал: "Лишь бы не отвязался, не убежал. Тогда всё, труба".

Когда Лёнька продемонстрировал Бима, у Алены округлились глаза, а брови взлетели вверх, к самой челке.

– Ой, – сказала она. – Кто это?

– Это Бим, – с гордостью ответил Лёнька. Он придерживал собаку за шею, а пес вальяжно помахивал хвостом, словно бы говоря: ну? и чего? Потом Бим уселся на пыльную обочину и широко зевнул, так широко, что, казалось, мог проглотить надувную резиновую уточку, которую тащил за собой на бечевке чумазый карапуз в шортах и маечке. Карапуз покосился на собаку и спрятал уточку за спину. Бим встал на задние лапы, как делал обычно, выпрашивая чего-нибудь вкусненькое, и, сморщив нос-помпончик, состроил донельзя умильную рожу. Карапуз, весело рассмеявшись, протянул ему уточку. Бим помотал головой, ребенок сердито нахмурился, погрозил ему маленьким пальчиком и потопал дальше.

Бим уставился вслед карапузу, глядя, как под маечкой двигаются туда-сюда худенькие лопатки. В черных пуговичных глазах двумя зрачками-вспышками отразилось закатное солнце. Матерчатый хвост продолжал взбивать пыль, а бархатная шерстка переливалась мягкими оттенками, от светлого до темно-коричневого. На небо наползали тучи, и солнце, как отважный пловец во время прилива, боролось с захлестывающими горизонт волнами облаков.

– Какая классная игрушка! – Алена даже подпрыгнула от восторга. – Твоя? Где купил?

– Это не игрушка, – возразил Лёнька. – Это Бим. Он один такой. Он, знаешь, как кошек гоняет? Ух! Все кошки его боятся, даже бродяга-Василий. И кости он грызет, и рычит, и лает. А колбасу так за километр чует.

– Но это же… кукла, – сказала Алена, осторожно трогая собаку за длинное ухо. – Видишь – ткань? И чем-то изнутри набито. Глаза пластмассовые, и нос без дырочек. Он ненастоящий.

– Настоящий, – упрямо повторил мальчишка. – На той неделе у Сашки весь огород перерыл – мышей искал. С нами на озеро купаться ходит. У рыбаков из ведер карасей таскает. На почтальона Николашку злится, когда тот пьяный, – Николашка его чучелом обзывает. Так Бим почтальона до крови укусил, руку перевязывать пришлось, и теперь вместо Николашки его брат Федька газеты разносит.

– Тогда это робот, – сказала Алена примирительным тоном. – В Японии делают роботов, похожих на собак. Слышал, наверно? По телику недавно передача была. Только они поменьше и без шерсти. Японцы их в квартирах держат взамен настоящих. У Верки из школы-лицея есть забавная игрушка, дядька-моряк весной привез. То ли из Японии, то ли из Штатов. Она смешная: кувыркается взад-вперед и постоянно

жужжит.

– Бим не жужжит, – растерявшись, пробормотал Лёнька.

– Ну и что? Говорю тебе: он ненастоящий. Так не бывает. Ты зачем споришь? Хочешь со мной поссориться?

Лёнька с сомнением присмотрелся к Биму. Глаза собаки – действительно пластмассовые – бездумно глядели на него, красный лоскут языка свисал из пасти жеваной тряпкой. Там, где ухо крепилось к голове, виднелись неровные строчки.

Лёнька пихнул собаку, и она неуклюже завалилась набок. Толстые лапы вразнобой молотили воздух.

– Ненастоящий… – с дрожью в голосе протянул Лёнька. – Где у тебя моторчик?! – выкрикнул в запале. – Или тебя водят за ниточки, как в кукольном театре?

Бим тяжело поднялся и зарычал, вернее, попробовал зарычать. Звуки, которые он издавал, больше походили на скрежет сломанных шестеренок. Алена притворно пискнула и отшагнула назад, за спину мальчишки.

– Уйди! – оттолкнул Бима Лёнька. – Ты – робот! Кукла! А притворялся живым. И как я раньше не замечал?

Лапы у собаки гнулись, ее мотало из стороны в сторону при каждом шаге, будто всё развинтилось-разладилось в тщательно сбалансированном механизме. Бим хрипло и совершенно ненатурально залаял, совсем как те придурошные заводные пёсики, какими торгуют вьетнамцы на рынках.

Сейчас Бим мог вызвать только смех, злой и жестокий смех обманутого мальчишки. Лёнька вовсе не жалел собаку, наоборот – радовался, находя всё новые и новые изъяны. Выискивал и отмечал малейшие несуразицы – вот, вот и вот. Ну точно не живой! Неестественно ходит, неправильно лает и вообще. А из бока – гляньте-ка! – торчит клок ваты. Так вот ты какой, Бим, – несуразная, нелепая игрушка!