Элизабет Питерс - Крокодил на песке

• Название: Крокодил на песке
• Автор: Элизабет Питерс
• Издательство: Фантом-Пресс
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01378-4

Жизнь подле старика-отца, который помышляет лишь о научных изысканиях, тиха, спокойна и скучна. Но, вырвавшись из-под отчего крова, да еще с кругленькой суммой на банковском счету, единственная наследница ученого, конечно же, начинает жить в свое удовольствие. Почитая себя законченной старой девой (тридцать лет – возраст солидный), Амелия Пибоди, героиня книги, мечтает только о путешествиях и приключениях, и чем опаснее, тем лучше. Без долгих раздумий она отправляется в поездку по Египту. Обзаведясь по дороге подругой, она устремляется навстречу опасностям. Жизнь в древней гробнице, охота на ожившую мумию, поиски древних сокровищ и язвительные перепалки с назойливой особью мужского пола, почитающей женщин существами безмозглыми, доставляют Амелии огромное наслаждение. Вот только тайна оказывается самой настоящей, и веселая игра оборачивается опасным сражением с неведомыми злодеями. Но противостоять юмору и непредсказуемости Амелии Пибоди способен далеко не каждый.

---

– Если бы Уолтер не был ранен и если бы ему не подмешали снотворного, он бы с тобой справился, негодяй! Что ты с ним сделал? Прошу тебя, Альберто, позволь мне осмотреть его. Если только он не... боже!.. Он же не...

Эмерсон судорожно дернулся, но с места не сдвинулся.

– Нет, нет, – ответил мучитель Эвелины с притворным сочувствием. – Храбрый молодой герой не умирать. Но к чему ты тревожиться? Скоро вы оба быть мертвы. Вы умереть вместе, как Аида и Радамес в прекрасной опере синьора Верди. Я благодарить моего гениального соотечественника за эту идею, это так романтично! Вместе в древней гробнице, в объятиях друг друга... – Голос Альберто изменился. Он обиженно протянул; – Луиджи говорить, что я убивать вас. Я убивать?! Всегда плохая работа мне. Луиджи слишком большой джентльмен, чтобы пачкать руки. Итак, я вас покидать. Я тоже джентльмен, я не убивать женщин. По крайней мере, не часто. И не убивать женщину, которую я некогда держать в своих...

Этого Эмерсон, который и так дрожал, как паровой котел перед взрывом, уже выдержать не смог. С воинственным кличем он ворвался в освещенный зал. Нет необходимости говорить, что я тоже не стала задерживаться в коридоре.

Первое, что я заметила, было бледное и чумазое лицо Эвелины. Глаза ее чуть не выскочили из орбит, когда бедняжка увидела меня. Она вскрикнула: «Амелия!» – после чего облегченно хлопнулась в обморок.

Несчастное дитя рухнуло на грязный пол, руки ее были связаны за спиной, чудесные волосы спутаны в пыльные колтуны, словно Эвелина месила головой пески пустыни. Я подняла подругу и с огромным удовольствием принялась наблюдать, как Эмерсон душит Альберто.

Да, мумией, сообщником Лукаса-Луиджи, похитителем Эвелины, был не кто иной, как ее бывший возлюбленный и, как оказалось, родственник нынешнего графа Элсмира. На мой взгляд, из этой парочки Альберто куда неприятнее. Я не испытывала ни малейшего желания останавливать Эмерсона.

Эмерсон сам отпустил безвольное тело Альберто и повернулся к брату. Уолтер лежал в противоположном углу, связанный по рукам и ногам. На лбу его темнел огромный синяк.

Осмотрев брата, Эмерсон радостно воскликнул:

– Жив! И даже серьезно не пострадал!

Эвелина на мгновение пришла в себя – ровно настолько, чтобы выслушать эту новость, – после чего снова с наслаждением отключилась от земных забот.

Обратный путь не показался нам ни долгим, ни утомительным. Наши сердца переполняла радость. У меня же, кроме прочих причин для хорошего настроения, была еще одна: я то и дело покатывалась со смеху, вспоминая лицо Альберто, когда мы покидали его, предварительно спеленав как мумию и затолкав в рот кляп. Рядом валялась безобидная оболочка тысячелетнего «мертвеца» – вполне современный маскарадный костюм с пуговицами и шлемом.

2

Со времени этой истории прошло два года – два года, полных потрясающих событий как личного, так и исторического свойства. Мой друг Масперо ушел из Ведомства древностей, которое теперь находится под началом мсье Гребо, которого Эмерсон презирает даже больше, чем милого Масперо. Что касается самого Эмёрсона...

Я пишу эти строки, сидя на балкончике-уступе над знакомой и такой любимой равниной Амарны. Поднимая глаза, я вижу, как вдали снуют группы рабочих, расчищая развалины города Эхнатона. Мой бесцеремонный и самозваный критик отправился наблюдать за расчисткой дома, который напоминает мастерскую скульптора, – уже удалось найти несколько прекрасных каменных бюстов. Эмерсон зря беспокоится, так как Абдулла – надежный и умелый десятник. Как со смехом уверяет Эмерсон, легкий шантаж – самое лучшее средство, чтобы пробудить в человеке талант. Абдулла никогда не вспоминает о событиях двухлетней давности.

В моей же памяти они отложились четко и ясно, словно произошли лишь вчера. Никогда так приятно я не проводила время. Нет, разумеется, пришлось испытать несколько страшных минут, но, оглядываясь назад, я ничуточки не жалею о приключениях и опасностях.

Нам тогда пришлось на несколько недель прервать раскопки. Хотя Эмерсон и артачился, но нужно было переправить пленников в Каир и объяснить полиции, что произошло. Я предложила навсегда оставить Альберто в гробнице, поскольку мумиям там самое место, но Эвелина пришла в ужас, так что пришлось отказаться от этой заманчивой идеи.

...Итак, на рассвете мы вернулись на судно. На палубе собралась команда, и Эмерсон произнес убедительную речь. Глядя в круглые черные глаза египтян, он соловьем разливался о том, что мумия побита, да и вообще она была фальшивая, а никакого проклятия нет и в помине. В решающий момент он с видом фокусника, достающего из шляпы кролика, выпихнул на всеобщее обозрение подавленного и испуганного лорда Элсмира.

Увидев, что за происками мумии стоял самый простой смертный, да еще англичанин, матросы развеселились и забыли о своих страхах.

С командой Лукаса сложностей и вовсе не возникло. Их преданность кузен Эвелины купил за деньги, а как только финансовый источник иссяк, испарилась и преданность.

В лагерь и в гробницу фараона немедленно отправили группу людей, которые привели изнывающего от жажды Альберто, а также доставили оборудование экспедиции и наши вещи. Я лично проследила за тем, как переносили на носилках бедного Майкла.

И мы, не мешкая, отправились в Каир.

Поездка была чудесной! Паруса свернули и убрали, и мы плыли по Нилу, влекомые лишь течением великой реки. Случались, правда, мелкие неприятности – то сели на мель, то столкнулись с другим судном, отчего последнее потеряло бушприт, а мы получили порцию проклятий от плывших на нем американцев, но эти совершенно обыденные происшествия не могли испортить нам настроения. Во всем остальном поездка прошла как нельзя лучше, Майкл быстро поправлялся, и вскоре я перестала опасаться за его здоровье. Матросы наперебой старались нам угодить: кок целыми днями колдовал у плиты, балуя нас невероятными блюдами, нам прислуживали как членам королевской фамилии, а капитан Хасан беспрекословно выполнял мои указания.

Ночами луна и звезды освещали наш путь, вода серебрилась в их свете... А Эмерсон хранил молчание.

Я все ждала, когда же он вспомнит, если уж ему не хочется извиняться, о своем возмутительном поведении... о том, как он посмел... словом, о поцелуе. У меня наготове был запас уничтожающих колкостей. Но этот несносный человек не только помалкивал, но и вообще избегал меня с проворством, которое можно было бы назвать чудесами ловкости. На таком небольшом пространстве, как корабль, мы постоянно должны были встречаться. Но в кают-компанию я почему-то всегда входила в тот самый момент, когда Эмерсон спешил из нее выскочить; а стоило мне подняться на палубу полюбоваться игрой лунного света, как Эмерсон тотчас каким-то чудом оказывался внизу.

От Уолтера проку не было. Он целыми днями находился подле Эвелины. Эти двое даже не разговаривали, просто сидели рядышком и тупо таращились друг на друга. Уолтер был разумным юношей, и нежданное наследство, свалившееся на Эвелину, ничуть не уменьшило его счастья. Но, может, Эмерсон смотрел на денежные вопросы иначе?

Через два дня я решила, что ждать больше нельзя. Надеюсь, терпение входит в число моих многочисленных добродетелей, но нерешительность добродетелью отнюдь не является. Поэтому как-то вечером я подкараулила Эмерсона и в буквальном смысле загнала его в угол палубы.

Эмерсон вжался в ограждение, и, глядя на его лицо, можно было подумать, будто перед ним крокодил, который вознамерился проглотить его со всеми потрохами.

Дело происходило после ужина. К столу я надела свое кроваво-винное платье и как следует уложила волосы. Разглядывая себя в зеркало, я даже подумала, что выгляжу совсем неплохо. Может, Эвелина и не так уж ошибалась, называя меня привлекательной? Спускаясь в кают-компанию, я с удовольствием прислушивалась к шелесту пышной юбки и кружевных оборок.

– Ну уж нет! – мстительно сказала я, когда Эмерсон, словно вспугнутый краб, дернулся куда-то в сторону. – И не пытайтесь от меня убежать, Эмерсон, вам это не поможет, поскольку я все равно скажу все, что собираюсь сказать! Даже если мне придется кричать, гоняясь за вами по всему судну. Если хотите, можете присесть. Я же постою. Так мне думается лучше.

Эмерсон расправил плечи.

– Да? Я тоже постою. Так как-то безопаснее. Продолжайте, Пибоди. Я слишком хорошо вас знаю, чтобы перечить, когда вы в подобном настроении.

– У меня к вам деловое предложение, – начала я, беря быка за рога. – Оно очень простое. У меня есть средства; конечно, я не так богата, как Эвелина, но денег больше, чем мне нужно. Я собиралась оставить свои деньги Британскому музею. Но теперь мне кажется, что я могу найти им не менее достойное применение еще при жизни, а значит, успею насладиться вложением своего капитала, убив таким образом двух зайцев. Некая мисс Эдвардс основала общество по исследованию египетских древностей. Почему бы мне не сделать то же самое? А вас я хочу нанять в качестве специалиста-археолога. Есть только одно условие...