Кевин Роуз - Пленники бездны

• Название: Пленники бездны
• Автор: Кевин Роуз
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-7906-0049-2

Опасные и увлекательные похождения Конана и и его приятеля Бенито — лучших воров Аренджуна, продлжаются…

---

Но я узнал об этом и предложил ему достать сапфиры. Теперь ты понимаешь? Я могу продать их за такую цену, которую никто никогда не даст за такие камни, несмотря на их красоту. Ты не сможешь продать их без моей помощи. Принеси мне сапфиры, Конан, и я щедро вознагражу тебя. Какие монеты ты предпочитаешь — аквилонские ауреусы, туранские дирхемы? Три больших кошеля с монетами я передам тебе сразу же, как ты принесешь камни.

— Пять, — коротко обронил киммериец.

С тяжелым вздохом Ченгар Бхутт согласился. Конан знал цены на драгоценные камни и понимал, что в Заморе он едва ли сможет получить даже десятую часть этой суммы. Он подумал, тщательно взвешивая слова собеседника, затем принял решение:

— Ну что ж, по рукам. Так где же Таурус спрятал камни?

— На кладбище бедняков, — ответил Ченгар Бхутт, — он решил, что самое надежное — оставить их под охраной суеверий. Отправляться туда нужно как можно раньше, лучше всего — прямо сейчас. Завтра утром уже может быть поздно. Кто-то еще пытается завладеть кладом Тауруса, и отнюдь не для таких благородных целей, как я. Надеюсь, тебя не пугают страшные сказки, которые рассказывают про это место.

Глава четвертая

Расставшись со своим собеседником, Конан некоторое время сидел, неторопливо потягивая пиво. Предложение вендийца было весьма заманчивым, но кое-что в его рассказе заставляло Конана относиться к нему с подозрением. Услышав имя Тауруса, киммериец вспомнил события той жуткой ночи, когда они вдвоем с немедийцем пытались забраться в зловещую Башню Слона. Вспомнил он и то, как был поражен, когда Таурус с помощью пыльцы черного лотоса расправился с охранявшими башню львами. Тогда немедиец рассказывал, что он выкрал порошок из каравана, направлявшегося в Стигию. Да и все рассказы о бывшем «короле воров» говорили о том, что Таурус всегда действовал в одиночку, без помощников.

Конечно, Таурус мог его обмануть. Но обманывать мог и сегодняшний знакомый Конана. В любом случае, прежде чем отправиться за камнями, нужно было все тщательно обдумать. Допив пиво, киммериец поднялся из-за стола и вышел из дома. Сумерки давно уже сгустились и превратились в ночь. Где-то наверху, над крышами домов, стискивавших узкую улочку, угадывалась полная луна, но здесь, внизу, темнота была почти полной. На улице не было ни одного факела. Но Конану они были и не нужны. Ноги уверенно несли его по знакомым до последнего камня переплетениям закоулков Лабиринта.

По улицам размытыми тенями скользили одинокие фигуры людей. Время от времени из какого-нибудь глухого переулка раздавался звон стали. Из кабаков, расположенных на первых этажах, тянуло запахом кислого вина и слышался хриплый многоголосый хохот. Какой-то из прохожих, спешивших по своим темным делам, сунулся было к Конану, но вовремя узнал киммерийца и поспешил дальше. Жертвой внезапного нападения в Лабиринте мог стать любой человек. Безопасно себя здесь могли чувствовать лишь те, кто пользовался определенной известностью,— постоянные его обитатели, готовые встретить любого тяжелым ударом меча, или представители заморийской знати, которых всегда сопровождали многочисленные телохранители.

Конан добрался до небольшого дома, где снимал каморку на первом этаже, в которой хранились приспособления, необходимые для его ремесла, скользнул в дом, взял моток крепкой веревки, подпоясался коротким мечом и кинжалом и незаметно вышел на улицу. Время уже близилось к полуночи, но, прежде чем отправиться на кладбище бедноты, киммериец намеревался заглянуть еще в одно место.

В Аренджуне мирно уживались не только выходцы из большинства стран мира, но и представители самых различных религий. Благодаря этому последовательницы Деркэто организовали в городе несколько «веселых домов», проститутки в которых считались одаренными милостью Деркэто и отдавали большую часть дохода в пользу богини. Эти бордели и сами были храмами — в каждом из них стоял алтарь, и старые жрицы любви посвящали все свое время служению богине.

Вход в «храм любви» был ярко освещен закрепленными в кованых подставках факелами. Каждый факел был помещен в стеклянный сосуд, и их огонь окрашивался в разные цвета. Перед входом расположились несколько старух, промышлявших сбором подаяния. Конан не глядя бросил им несколько медяков и намеревался пройти мимо, не обращая внимания на обычные изъявления благодарности. Внезапно одна из нищенок схватила его за край туники иссохшей морщинистой рукой. Варвар непроизвольно обернулся. Из складок одежды донесся резкий шамкающий голос:

— Не тревожь чрево города. Не буди уснувших. Полная луна предвещает смерть. Подземные обитатели жаждут мести.

Бормотание старухи напоминало бред безумца, но Конан услышал в нем то, что было созвучно с его собственными мыслями.

— О чем ты говоришь, почтенная? — спросил он, бросив ей мелкую монетку.

Старуха схватила ее на лету и так же монотонно, размеренно продолжала:

— Не тревожь души умерших; не беспокой душу города.

— Какую душу? — спросил киммериец.

— У каждого города — своя душа, — продолжала старуха. — Душа Аренджуна покоится на рабском кладбище. Там, где обитают прежние властители, даже камни хранят память о колдовстве. Под кладбищем — черное сердце города. Не буди тех, что спят...

Ее бормотание постепенно начало повторяться и перешло в обычные причитания. Киммериец послушал этот бред, пытался еще расспросить ее о душе города, но понял, что внятного ответа не добьется, и шагнул в дверь «храма любви».

* * *

Высокая стройная заморийка с кожей оливкового цвета обвила руками шею киммерийца и откровенно прижалась к нему.

— Ты останешься сегодня на ночь? — прошептала она ему на ухо голосом, способным разбудить страсть в евнухе.

— Я вернусь позже, — ухмыльнулся варвар, — подожди меня, Камела. А сейчас мне хотелось бы перекинуться парой слов с хозяйкой.

Он исчез за расшитой занавесью, ведущей в комнату, где его встретила старая женщина в одеждах жрицы Деркэто. Спустя короткое время Конан вышел оттуда и остановился в углу зала, рассматривая разношерстную публику. Несколько стражников развлекались с коринфийскими невольницами; рядом с ними известный грабитель из Лабиринта прижимал к себе красивую стигийку, что-то нашептывающую ему на ухо; светловолосая бритунка прилагала все усилия, чтобы привлечь кавалера, манеры которого выдавали выходца из высших слоев общества. Все выглядело так же, как и в любой другой день. Еще раз окинув взглядом это сборище и кивнув на прощание Кареле, Конан выскользнул из дома.

Глава пятая

Ночью, в бледном мертвенном свете, это место выглядело еще более страшным. Бледная круглая луна лила на землю призрачный свет. Словно неземное лицо безумного бога, смотрела она на изрытую отверстиями шахт пустошь, и в мутном, бледном свете плыли и колебались тени сухих, искривленных, словно души чернокнижников, деревьев. Из черных провалов — дыр в земле поднимался пар, медленно плывший вслед за ветром, и струилось зловоние.

Говорили, что этот холм когда-то, в незапамятные времена, облюбовали изгнанные из древней Валузии люди-змеи, которые забыли уже к тому времени тайны своей, некогда могучей, культуры и вернулись к тому способу существования, который был присущ их природе.

Они превратили холм в одну огромную змеиную нору, изрыли подземелья лабиринтом переходов и отравили землю своей магией. С тех пор никто из людей не селился на этом месте, а все, что росло здесь, было отравлено испарениями мертвых змей, которые до сих пор лежали, полумертвые, полуживые, в этой гробнице, которую создали сами для себя. Но если мертвые нелюди и тлели где-то в глубине холма, они давно уже были завалены другими трупами.

Поговаривали также, что по ночам здесь часто бродят ларвы — души убитых, жаждущих отомстить любому живому человеку, затаскивающие людей вглубь холма и насылающие на них пелену смертельного безумия, заставляя самих людей разрывать свое тело на части и пожирать их до тех пор, пока человек сам не вырывал у себя сердце.

Гандер Бенито, у которого как-то раз вышла стычка с капитаном дворцовой стражи, после чего он не нашел лучшего места, чтобы спрятать труп, говорил, что из шахт доносятся сводящие с ума всхлипы и бормотание, которые может издавать только один вид живых существ — непогребенные мертвецы, восставшие из серого сумрака иного мира.

«Было тогда полнолуние, и словно желтый лик Нергала сиял в небесах, а я как услышал этот шепот и бормотание, меня по спине аж мороз продрал,— рассказывал Бенито Конану во время очередной попойки.— Я, Митра свидетель, никакого противника не боюсь. Ты и сам знаешь, что я никогда от схватки не бегал. Но оттуда бежал так, словно за мной сам Нергат вместе с Эрликом гонятся и раскаленным железным прутом задницу подпаливают. И, клянусь Митрой, без нужды я туда не отправлюсь, пока остатки ума бултыхаются у меня в голове. А идти туда в полнолуние — это вообще самоубийство, все равно что с голыми руками стать на пути у разъяренного вендийского слона. А спуститься вниз, под землю,— это еще хуже. Тогда потеряешь не только жизнь, но ларвы похитят твою душу, и ее будут терзать демоны до конца времен. Воистину только какой-нибудь маг мог бы остаться невредимым, попади он в эти проклятые богами ямы».