Дуглас Брайан - Мертвое Сокровище

• Название: Мертвое Сокровище
• Автор: Дуглас Брайан
• Издательство: АСТ, Северо-Запад Пресс
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021924-5, 5-93699-190-2

Конан останавливается в придорожной таверне, но там не место для отдыха. В таверне происходят странные вещи, хозяйка подозрительно себя ведёт, и все время что-то бормочет. А в колодце обитает Змей, слуга Сета оберегающий магический предмет, который когда-то уронил в колодец проезжающий мимо жрец Сета.

---

— Не помню, — признался Конан. — Кажется, я сразу заснул. А проснулся и увидел, что лежу на могильном холме. Ни дома, ни девушки. Одна только земляная насыпь.

— И ты не проходил ритуалов очищения?

— Нет. Зачем? — фыркнул варвар. — Дождь и ветер — вот и все очищение. Я поклоняюсь богу Крому, почтенная хозяйка, а этот бог не страшится мертвых. И мне незачем бояться покойников. Духи, призраки, нежить — ничто не может осквернить меня, пока я сам не осквернил себя трусостью.

— Приятно это слышать, — вздохнула Хюльдран. — А мы тут очень боимся призраков…

— Скажи мне наконец, знаешь ли ты человека, который сотворил призрак Оризии, или я напрасно потратил время, пытаясь растопить твое уставшее сердце?

— Опиши его, — потребовала Хюльдран.

— Думаю, он туранец…

— Мне неинтересно, что ты думаешь. Опиши его внешность — этого будет довольно. Что рассказывал тебе о нем призрак Оризии?

Произнося имя умершей девушки, Хюльдран незаметно плюнула себе на ладонь, отводя несчастье.

— У него крупный нос, но это его не портит, — так она сказала. Я думаю, он нравится женщинам, этот Берлис.

— Его имя Берлис? — Да.

— Продолжай. Возможно, на свете существует несколько Берлисов. Как бы нам не ошибиться и не сотворить невзначай еще одну не упокоенную душу, которая потом до конца наших дней буде; взывать к отмщению.

— У него странные глаза. Желтоватые, и в них переливается… она говорила о них в непонятных выражениях. Как будто там горит огонь — что-то в этом роде. Я не вполне понял.

— Да, — с тяжелым вздохом проговорила Хюльдран. — Есть такой человек, и он сейчас находится здесь. Желтоглазый Берлис, носатый и неотразимый. Уверяет, будто его матерью было змея. Возможно, кстати, он и не врет. Мои девочки готовы обслуживать его бесплатно, такой он лапушка. Я сразу заподозрила неладное, как только он появился и подарил мне рубин. Не может человек быть таким хорошим. И побрякушки дарит, и девушкам нравится, и в разговоре любезен. Нет, так не бывает.

Конан ощерился.

— Где он, этот «лапушка»?

— Погоди. У меня в доме резни не устраивай. Его нужно выманить наружу. Там делай что хочешь, но пока он в Розовых Покоях госпожи Хюльдран — он в безопасности. Это одно из главных правил моего заведения.

— Не знал, — буркнул Конан.

— Ну так знай. Можешь поселиться в доме напротив. Я дам тебе знак, бросив с балкона розовый лоскут. Не перепутаешь. Здесь никто, кроме меня, такого не носит.

Жить в засаде показалось Конану занятием нудным и неприятным. Домик, выстроенный напротив Розовых Покоев, судя по всему, как раз для того и предназначался, чтобы выслеживать некоторых клиентов госпожи Хюльдран. Владелец этой лачуги, беззубый старик по имени Сирет, хорошо был осведомлен о делах хозяйки увеселительного заведения, а также о делах ее посетителей. Наверняка он получал долю от сделок, заключавшихся в пахучем полумраке Розовых Покоев.

Сирет оглядел внушительного киммерийца и прошамкал:

— От кого?

— От госпожи Хюльдран, — ответил Конан.

— Проходи. — Старикашка посторонился и впустил гостя в дом. — Можешь не платить. Я свое получаю, — добавил он, подтверждая первоначальную догадку Конана. — Кого ждешь?

— Одного франта, — буркнул Конан.

— Вот твое окно, — старик показал на маленькое отверстие в стене. Снаружи нельзя было даже заподозрить существование этой смотровой щели, так ловко она была замаскирована рухлядью, наваленной, на первый взгляд, кое-как. — Наблюдай. А потом делай свое дело. Останешься доволен. Впрочем, — добавил он, — ты можешь подарить мне что-нибудь от себя… Просто из симпатии к старику. Я ведь был когда-то молод, как и ты, и красив.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Конан. На самом деле он был уверен в том, что все старики так и появились на свет дряхлыми и немощными. Человек, который в молодости был могучим воином, с годами превращается в крепкого ветерана, но не дряхлеет. Дряхлость — удел безделья и пороков. Кром в такого даже не плюнет — погнушается. Но этого мнения он вслух не высказывал.

Он прожил у Сирета несколько дней, питаясь жуткой похлебкой из капусты и крупы и почти неотрывно поглядывая в смотровую щель. Спать приходилось урывками, ведь Берлис мог покинуть дом госпожи Хюльдран в любую минуту. У того, за кем следят, всегда есть небольшое преимущество.

Впрочем, Конан позаботился о том, чтобы свести эту фору к минимуму. На его стороне — сама госпожа Хюльдран и ее розовые лоскутки. Если Конан и пропустит тот миг, когда негодяй выберется из безопасного убежища и пустится в дальнейший путь, то розовый лоскут сообщит о случившемся.

А — пока ему оставалось сидеть на продавленном тюфяке и слушать россказни старого плута. Тот, по его словам, повидал немало красавиц былого и у всех пользовался искренним расположением.

— Однажды я встретил женщину с поразительными глазами, — шамкал старикашка беззубым ртом. — Ты бы видел ее, киммериец!

— Я повидал немало женщин, — сказал Конан скучающим тоном. Старик успел надоесть ему хуже горькой редьки.

Сирет, казалось, понял это. Сухонькая ручка, похожая на птичью лапку, сморщенная и дряблая, на миг коснулась руки варвара.

— Нет, нет, ты не понял! — зашептал Сирет горячо. — Она была гибкой и полной. Когда она извивалась в моих объятиях, ее тело было одновременно сильным и как бы бескостным, словно у змеи. Мышцы, однако, не бугрились на ее спине и руках — не так, как у тебя. Они были скрыты слоем жира. Но клянусь тебе всеми богами, я не видел ничего подобного! А глаза у нее были желтыми, и в них то и дело вспыхивал огонь…

Конан вдруг ощутил прилив интереса.

— Расскажи-ка мне подробнее об этой женщине, Сирет, — попросил киммериец. — Сдается мне, ты знаешь нечто такое, что полезно было бы узнать и мне.

— Как хочешь. — Старик незаметно вытер слюну, скопившуюся в углу его рта. — Ее звали Рьенадрэ. Так она сказала. Она много смеялась. Не надо мной, нет, — ведь я был тогда очень красив и полон сил. Нет, она была веселой и хранила какую-то тайну. Эта тайна, казалось, наполняла ее жизненной силой и дарила непревзойденную радость. Я пользовался лишь брызгами этой радости, лишь тем, что вырывалось наружу, не в силах таиться в душе Рьенадрэ.

Однажды я отправился на рынок и встретил там старуху, которую звали так же, как и меня, — Сирет. Нас обоих это смешило. Не поверишь, как ничтожно мало нужно бедным людям, чтобы на душе у них полегчало!

Я уверял, что Сирет — мужское имя, а она твердила, что оно женское… Кроме того, мы оба не были уверены в том, что старая Сирет — не моя мать. Ведь я никогда не знал своей матери, а Сирет не могла припомнить, скольких младенцев произвела на свет и подбросила на ступени добрым людям…

— Забавно, — согласился Конан, который на самом деле не представлял себе, как низко нужно пасть, чтобы отказаться от собственного дитяти или не знать своих предков до десятого, двенадцатого, а то и двадцатого колена.

— Итак, я встретил Сирет, — продолжал болтать старик, — и та сказала мне: «Что-то скверно ты стал выглядеть. Должно быть, мальчик мой, ты счастлив. Расскажи-ка мне, кто эта женщина, в чьих объятиях ты забываешь сон и пищу?» Я рассмеялся и начал рассказывать о Рьенадрэ, а старуха вдруг нахмурилась и предложила мне подсыпать женщине в питье порошок правды. «Сдается мне, что-то неладное в этой твоей красавице и ее тайнах. Узнал бы ты, какой секрет она хранит, мой мальчик. Боюсь, что этот секрет может тебе навредить. Возьми, а деньги отдашь потом». — И она вручила мне сверточек, а там был белый порошок.

В тот же вечер я насыпал моей Рьенадрэ этот порошок в бокал вина, а та выпила и даже не заметила, что я подмешал ей зелья. Наступила ночь, и мы вновь легли в одну постель, и снова я погрузился в неземное блаженство, обнимая гибкое и полное тело моей возлюбленной.

И вдруг я поцарапал ладонь. Я открыл глаза и не поверил тому, что увидел. Все тело моей красавицы покрыла жесткая змеиная чешуя! Лицо ее оставалось по-прежнему прекрасным, но тело превратилось в удавье. И знаешь, киммериец, она все еще оставалась красивой. Я хочу сказать, что никогда прежде не встречал такой роскошной змеи…

Она обвивала меня сонными кольцами, и пестрый узор украшал ее шкуру. Чешуйки блестели в полумраке, свет единственной масляной лампы, горевшей в помещении, играл на них, так что Рьенадрэ казалась одетой в платье, сплошь затканное драгоценными камнями.

Я любовался ею и не мог отвести взгляда. А ее губы шевелились, веки трепетали, щеки жаждали моих прикосновений, волосы извивались, точно живые змейки, на голове. А потом она открыла глаза, свои удивительные желтые глаза, в которых переливался огонь, и при виде моего лица все поняла.

— Ты открыл мою тайну, Сирет, — прошептала она, и мне показалось, что я слышу угрожающее змеиное шипение.