Дуглас Брайан - Неудачник из Аграпура

• Название: Неудачник из Аграпура
• Автор: Дуглас Брайан
• Издательство: АСТ, «Северо-Запад Пресс
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-037231-0, 5-93698-341-2

В Аграпурской тюрьме Конан знакомится с Саламаром, человеком, которого преследует невезение. В это самое время день за днем сгорает какое-то здание. Конан считает это делом рук колдуна, преследующего неизвестные причины. И возможно следующим сгоревшим зданием может стать тюрьма…

---

— Вот-вот. Мне следовало бы понимать это. Но меня заворожила удача Магринты. Почему-то мне думалось, что и я получу какое-нибудь неожиданное наследство или там удачно женюсь на богатой наследнице… что-то в таком роде.

— Любой магический предмет, — сказал Конан, — представляет собой ловушку. Более или менее. Он содержит в себе загадку, не разгадав которую не следует лезть в историю. Колдовство вообще коварно! Ненавижу колдунов… истребляю их везде, где только встречу. Впрочем, это моя история, не твоя.

— Ты прав, — кивнул Саламар. — Я получил вожделенный предмет и стал ждать, когда ко мне повалит удача. Глупец! Я жил с отцом и матерью, у нас был не слишком богатый, но все же состоятельный дом. Мы даже содержали слуг. Отец владел гончарной мастерской. Не сам делал горшки, но владел мастерской. Надеюсь, ты понял, в чем разница.

Конан кивнул.

— Не считай меня невеждой только потому, что я родился в Киммерии.

— Ну, я так, на всякий случай объясняю, — оправдываясь, сказал Саламар. — В общем, у нас все шло очень недурно. А я зачем-то захотел большего! Ну, и поплатился. Для начала я не пожелал отдать украденное Бреку. В один прекрасный день — или, если быть совершенно точным, в одну ужасную ночь, — он подстерег меня и жестоко избил. Я не внял предостережению. Глупец! Тысячу раз глупец! Если бы я отдал артефакт Бреку, тот давно бы уже гнил на дне какого-нибудь канала.

Я удрал из города в тот же день. И начались мои невзгоды. Беда шла за мной по пятам. Я пытался расстаться с талисманом, который принес мне столько бед, но увы! Он всегда возвращался. Его подбирали на дороге и вручали мне со словами: «Ты обронил какую-то драгоценную вещь, мой господин1» — после чего немедленно требовали денег в уплату своей неоценимой услуги. Его находили в комнатах, где я ночевал, и догоняли меня уже в дороге. И снова просили денег за свою любезность. Где бы я ни показался, везде возникали свары и неприятности. Судьба гонит меня…

— Из всего услышанного я делаю только один вывод, — сказал Конан. — Нам следует избавиться от тебя как можно скорее, покуда неприятности не начались и в нашей тихой, достойной во всех отношениях тюрьме.

Внезапно заговорил старик, который все это время сидел безмолвно — так что собеседники в конце концов попросту позабыли о нем.

— Возможно, магический талисман довел нашего товарища до самого дна человеческого бытия, и теперь ему остался только один путь — наверх, к процветанию…

Скрипучий голос прозвучал в наступившей тишине так неожиданно, что оба молодых человека вздрогнули. Конан повернулся к старику.

— Хорошо бы ты оказался прав. Однако в любом случае мне не по душе этот малый, который не погнушался обокрасть бедную шлюху.

— Я с тех пор обокрал очень и очень многих, — вставил Саламар, — поскольку честных способов заработать себе на жизнь так и не открыл.

При последних словах киммериец откровенно содрогнулся.

— Кто говорит о честных способах? Самым честным способом, каким я зарабатывал на жизнь, были гладиаторские бои…

Старик пожевал губами и промолчал.

* * *

Саламар не ошибался, когда с тоской думал о будущем: неприятности посыпались на Аграпур сразу же после того, как в городе появился злополучный гирканец. В тот день в городе начались пожары. То ли от того, что давно не выпадало дождей, то ли по какой-либо иной причине, но неподалеку от дворца правителя вспыхнуло сразу несколько богатых домов, а ближе к окраине сгорел караван-сарай и пропало много товаров.

Городская стража сбилась с ног, разыскивая возможных поджигателей, виновных в столь ужасном бедствии. Повсюду только и говорили о случившемся, так что к середине дня об этом знали даже заключенные.

Старик грустно шамкал и все помалкивал, Саламар качал головой и рвал на себе волосы — с каждым разом несчастья, приносимые им окружающим, становились все ужасней! — а Конан вдруг сделался чрезвычайно задумчивым.

— Что с тобой? — спросил Саламар у варвара. — Никогда не видел тебя таким. Ты как будто размышляешь о каких-то отвлеченных предметах!

— Во-первых, ты не так уж долго меня знаешь, и я не все свои гримасы тебе еще продемонстрировал, — сообщил Конан крайне нелюбезным тоном. — Во-вторых, дружище, если я варвар, как любите выражаться вы, цивилизованные люди, то это еще не значит, что мне не свойственно задумываться. Я даже знаю, что означает слово «философия». Понял?

Саламар кивнул. Он побоялся признаваться в том, что ему самому это слово совершенно не известно. Поэтому Саламар просто спросил:

— И о чем ты думаешь, Конан?

— О том, что горит неспроста.

— Конечно, неспроста! — взорвался Саламар. — Я же тебе уже говорил: я повсюду ношу с собой беды, подобно тому, как вшивый таскает в голове вшей и везде их рассеивает…

Конан машинально почесался, после чего уселся поудобнее и сказал:

— Нет, Саламар, сдается мне, на сей раз все обстоит немного иначе. В городе действует какая-то дурная сила. Возможно, магия.

— Я ведь говорил тебе, что магический предмет, который я украл… — начал Саламар.

Конан гневно перебил его:

— Замолчи! Надоел! Сколько можно — твердишь одно и то же, как будто кроме твоей дурацкой штуковины нет на свете ничего интересного!

— Для меня, может быть, и нет, — сказал Саламар обиженно.

— Ну а для меня это обстоит иначе, — отрезал Конан. — Кстати, ты так и не объяснил, куда ты ее дел, эту вещь.

— Она… со мной, — сказал Саламар.

— Где?

Саламар скосил глаза. Конан почти сразу догадался, в чем дело, и едва не взвыл:

— Только не это!

— Увы! — Саламар развел руками. — Я проглотил ее.

— И?.. — спросил Конан.

— И пока никаких изменений. Она во мне.

— Ладно, оставим это, — решил киммериец. — Пожары в Аграпуре — вещь куда более серьезная. Почему-то мне кажется, что в городе действуют магические силы. Какие подробности случившегося нам известны?

Они начали перебирать те скудные сведения, что выудили из разговоров стражи. Затем Конан сказал:

— Пора бы нам выбраться отсюда. Сидя в тюрьме, многого не выяснишь.

— По-твоему, раньше у нас не было причин покидать стены темницы? — возмутился Саламар.

— Раньше тоже были, но судьба не станет помогать тебе, если только ты не в отчаянном положении, — сказал Конан.

На самом деле он предполагал воспользоваться сумятицей, которую вызвали в городе пожары и скрыться в толпе, охваченной беспокойст-1Юм; но зачем сообщать Саламару столь очевидное? Если гирканец не глуп, то сам догадается, а если дурак — что ж, Конан — отнюдь не Великий Учитель (как кое-кто из его знакомых), чтобы заниматься воспитанием взрослого мужчины.

Конан не ошибся: к вечеру тревога в городе достигла апогея. Загорелось еще несколько зданий и в том числе здание Правосудия, в подвалах которого и размещалась тюрьма.

Стражники носились повсюду с водой в кожаных кожухах и с песком в бочках, но их сил не хватало для того, чтобы побороть огненную стихию. Узники понимали: никто из стражи не станет рисковать, чтобы спасти жизнь заключенным, поэтому выбираться придется самим.

Конан от души веселился: он явно считал, что настал его час.

Он велел Саламару встать под люком, ловко забрался своему товарищу на плечи и принялся вышибать люк в потолке ударами могучего кулака. Саламар стонал и приседал под тяжестью его тела. Хоть Конан и был бос, но, ощущая у себя на плечах его пятки, гирканец почему-то думал о сапогах с медными подковами на подошвах, такими жесткими оказались ступни варвара. «Должно быть, он ходит босиком по камням и раскаленному песку и ничего не чувствует», — думал Саламар, скрипя зубами.

Наконец люк отлетел в сторону, и сразу же в подземелье ворвался язык оранжевого пламени. Стало еще жарче. Конан схватился руками за край отверстия, высунулся наружу и закричал: — Там все пылает!. Надо бежать! Он уселся на краю, свесился вниз и подхватил Саламара за поднятые руки. Старик в ответ на приглашающий взгляд Конана только безмолвно покачал головой.

— Ты сгоришь, — сказал ему Конан. — Я помогу тебе, давай — выбирайся.

Но тот оставался на месте.

— Может быть, я и не сгорю, — отозвался старик, — но в любом случае у меня не хватит сил, чтобы выбраться. Уходите вы. У вас вся жизнь впереди.

— Ну, как хочешь, — Конан не стал его уговаривать. Времени на долгие увещевания у киммерийца попросту не было. — Все равно, напрасно ты отказываешься, — добавил Конан напоследок. — Я бы тебе помог.

— Благодарю покорно, но лучше я умру в покое, чем погибну в пламени, — ответил старик. — Закройте люк, пожалуйста.

Молодые люди так и поступили.

Конан встал, Саламар последовал его примеру. Часть бывшей кордегардии, где они очутились, выбравшись из камеры, была охвачена огнем. Горели деревянные древки копий и алебард, пламя жадно лизало кожаный занавес, отгораживающий одно помещение от другого.