Геннадий Красухин - Комментарий. Не только литературные нравы

• Название: Комментарий. Не только литературные нравы
• Автор: Геннадий Красухин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 5-9551-0227-2

Новые мемуары Геннадия Красухина написаны как комментарий к одному стихотворению. Что это за стихотворение и почему его строки определили построение книги, читатель узнает на первых страницах. А каким образом долгая работа в «Литературной газете» и в других изданиях, знакомство с известными писателями, воспоминания и размышления о вчерашней и сегодняшней жизни переплетаются с мотивами стихотворения, автор которого годится автору книги во внуки, раскрывает каждая её глава.

Дневниковая основа мемуаров потребовала завершить рассказ о происходящем, каким оно сложилось к 9 декабря 2006 года, когда в книге была поставлена точка.

---

Другое дело, что прихожане знают, как подобает вести себя в храме, в частности, что в ответ на благословение надлежит целовать руку священника. А вот Путин, выходит, об этом не знает. С трудом поэтому верится в его религиозность. Заходил ли он в церковь не по службе, а по душевной потребности?

Показательно, как ответил он в телемосте на чей-то вопрос: легко ли он прощает людей? «С трудом!» – сказал он, а похолодевшие при этом его глаза просигналили: не прощает вообще, не может простить!

А ведь, как писал выдающийся православный богослов протоиерей Александр Шмеман, «прощение есть таинственный акт, которым восстанавливается утраченная целостность и воцаряется добро; прощение есть акт не законный, а нравственный. (…) Если мы прощаем друг друга, то и Бог прощает нас, и только в этой взаимной связности прощения нашего и прощения свыше очищается совесть и воцаряется свет, которого на глубине и ищет, и жаждет человек».

Верующий человек не просто наслышан о молитве, которую дал миру Христос, человек верующий наизусть знает эту Христову молитву. Каждый день наедине с собой ли или вслед за священником он повторяет: «И остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим» – просит, по слову о. Александра Шмемана, «о нравственном очищении и возрождении, без которого не поможет в этом мире никакая законность».

«Может быть, – заключает Александр Шмеман, – страшная трагедия нашей эпохи, тех обществ, в которых мы живём, как раз в том, что они много говорят о законности и справедливости, много цитируют всевозможные тексты, но при этом в них почти совсем утрачена сила и нравственная красота прощения. Поэтому прошение молитвы Господней о прощении грехов тех, кто совершил против нас, нами и наших – Богом составляет, возможно, центр того нравственного возрождения, перед которым мы стоим в эту эпоху».

Хочу, чтоб меня правильно поняли: я не уличаю и не обличаю Путина. Неумение или нежелание прощать свойственно многим. Но неумение главы государства прощать приводит его (главу) к личной мстительности, к озлобленности, к науськиванию карательных органов на несогласных с ним. А, находясь под его защитой, карательные органы могут превысить любые свои полномочия ради нужного главе результата.

У меня нет никаких оснований не верить известному и уважаемому адвокату Борису Аврамовичу Кузнецову в том, что В. В. Путин «в деле «Курска» вёл себя в высшей степени достойно». Да, Кузнецов не скрывает, что на вопрос корреспондента американского телевидения: «Что же всё-таки случилось с атомной подводной лодкой «Курск»?», – ответ российского президента прозвучал как «не очень удачный»: «Она утонула…»». Но, пишет Кузнецов, «видел его глаза на встрече с родственниками погибших моряков, он едва сдерживал слёзы. Поверил я президенту и тогда, когда все до единого обещания были им выполнены. Скорее всего, Устинов его обманул».

Дело, однако, не в том, что эта вошедшая в историю полуироническая фраза: «Она утонула…» неудачна. Она выразила реакцию президента на гибель вместе с подводной лодкой 118 членов её экипажа. Не буду вторить тем, кто считал, что президент должен был прервать свой отпуск в Сочи и направиться к месту трагедии. Но напомню, что на этом месте оперативно оказался Александр Руцкой, в то время губернатор Курской области. Скорее всего, с его стороны этот шаг был пиаром: он готовился к переизбранию. Поверить в истинное благородство его поступков после событий октября 93 года, когда генерал показал себя истериком и предателем, – довольно трудно. Однако не потому ли местная избирательная комиссия исключила Руцкого из списков претендентов чуть ли не за день до выборов губернатора, что тот опередил промедлившего с милосердием президента? А президент таких вещей не прощает.

Да, свидетельствует Б. А. Кузнецов, «катастрофа «Курска» и гибель моряков стала для президента, по его словам, личной трагедией». Эти слова Путин и в самом деле произнёс. И уволил через 15 месяцев после катастрофы 12 высших офицеров Северного флота. Правда, не за гибель «Курска» и его экипажа. Официально – «за упущения в организации повседневной и учебно-боевой деятельности флота». Среди уволенных – два адмирала: командующий Северным флотом Вячеслав Попов и начальник штаба флота Михаил Моцак. Восторжествовала справедливость? Сомневаюсь, что в этом убеждён и сам Борис Аврамович. Ему ли, опытному адвокату, не знать правил аппаратных игр номенклатуры? Попов стал сенатором – представителем в Совете Федерации от Мурманской области, а Моцака тот же Путин назначил первым заместителем полпреда президента в Северо-Западном федеральном округе.

Вот так: по одному и тому же эпизоду одних, непосредственно ответственных за гибель людей во время учений, которыми они руководили, пересадили в новые руководящие кресла, а другой – из Курска, немедленно прибывший на место трагедии подлодки «Курск», передавший родственникам погибшего экипажа соболезнования от курян, лишился губернаторского места.

Снимать кандидатуру за день до выборов – это верный шанс перекрыть кислород претенденту. Руцкой и среагировать толком не успел, как не имевший до этого никаких надежд на избрание коммунист Михайлов стал губернатором. Да ещё пнул предшественника: дескать, мы с Владимиром Владимировичем Путиным – люди русские, не как некоторые, у которых матери носят отчество Иосифовна. Намекнул, стало быть, что мать у бывшего губернатора, как выражается Куняев, «является еврейкой по этническому происхождению».

Не знаю, как отнёсся к такому интригующему сообщению Путин, но его доверия Михайлов не утратил. Что Путин и подтвердил, когда отменил выборность губернаторов. Посадил на Курск того же Михайлова. Правда, пришлось губернатору менять партийность, порывать с коммунистами, вступать в «Единую Россию». Но, как писал классик, «чтоб чины добыть, есть разные каналы». А этот при нынешнем президенте наиболее надёжен: Путин и не скрывает, какой партии благоволит.

Я уже говорил, что президент утвердил новый избирательный закон, принятый Думой, – отныне голосовать только за партийные списки. Поскольку партий как таковых в России нет, а есть только какие-то верхушечные, непонятные простому обывателю группы, то ясно, что тем самым узаконено всевластие «Единой России», которой, глядишь, и премьер-министра будет разрешено выдвигать как правящей партии (подобно коммунистической в бывших странах так называемой народной демократии, где другие в союзе с ней были, как выражаются сейчас, виртуальными; Путин, служивший разведчиком в покойной Германской Демократической Республике, хорошо осведомлён о подобном союзе). А премьер-министром после окончания второго президентского срока Путина он, глядишь, и станет (об этом говорят довольно громко), взяв себе большинство полномочий президента, чтобы потом их ему вернуть, пропустив четыре года и снова будучи избран президентом. И волки (вся президентская рать) сыты, и овцы (все нынешние служивые) целы, и конституционные нормы вроде соблюдены: не надо, как о том умоляют Путина иные губернаторы, президенты республик и многие депутаты разных уровней, уподобляться ему белорусскому «батьке» и другим уже неевропейским диктаторам.

Но закон этот начинает действовать со следующих выборов, а пока имеются ещё в Думе независимые депутаты, избранные по одномандатным округам. Что делать, если они выбывают по каким-либо причинам (умирают, сдают мандат для исполнения другой должности)? Выбирать по старым правилам, что же ещё! Вот так и получилось, что среди других кандидатов в депутаты в Москве по одному округу подал на регистрацию подследственный Михаил Ходорковский, а по другому подследственный Владимир Квачков.

О Ходорковском я здесь уже писал. К нему, сделавшему свой бизнес прозрачным, путинская администрация вместе с президентом особенно непримиримы. Били по нему из всех возможных идеологических орудий. Даже советский опыт дискредитации диссидента – Сахарова, например, или Солженицына переняли: опубликовали в подконтрольной Кремлю печати открытое письмо «Вор должен сидеть в тюрьме», подписанное известными актёрами, врачами, спортсменами (в награду большинство подписантов получило место в созданной наспех Общественной палате). Однако против права подследственного избираться в депутаты и в качестве такового выходить на свободу защищённым депутатской неприкосновенностью возразить нечего. Есть у подследственного такое право. (Так в своё время вышел на свободу Сергей Мавроди, обокравший много тысяч людей на много миллионов долларов.) Но зато нет такого права у заключённого. Ходорковский и по нынешним опросам один из популярных людей в России. Так что рисковать не стали. Тянули, тянули прежде с его осуждением, а здесь – мгновенно: суд, срок, тюрьма, лагерь.

Отставной полковник ГРУ Владимир Квачков организовал покушение на Чубайса. Взрыв прогремел, Чубайс уцелел, а Квачков с подельниками отправились в камеры предварительного следствия. Предъявленное обвинение – организация террористического акта. Борьба с терроризмом – любимый, кажется, конёк президента. Вон даже Антитеррористический комитет создали во главе с председателем ФСБ Патрушевым!