Леонид Крысин - Слово в современных текстах и словарях

• Название: Слово в современных текстах и словарях
• Автор: Леонид Крысин
• Жанр: Языкознание
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9551-0175-0

Книга посвящена процессам, происходящим в русском языке на рубеже XX—XXI веков. Она представляет собой собрание очерков, объединенных по тематическому принципу.

Первая часть книги – это очерки об иноязычных заимствованиях, их свойствах, их взаимоотношениях с исконной русской (или ранее заимствованной) лексикой, их «поведении» в языке, о способах и формах описания иноязычных слов и специальных терминов в современных толковых словарях.

Вторая часть содержит статьи, посвященные литературной норме – ее природе, соотношению ее, с одной стороны, с системными возможностями языка, а с другой – с узусом, речевой практикой. Идет речь здесь и о типичных отклонениях от нормы и своего рода «точках роста» среди таких отклонений, то есть явлениях, в которых просматриваются не просто ошибки, а зарождение определенных тенденций развития на том или ином участке литературного языка.

В третьей части помещены краткие заметки о словах – об истории их появления в нашем языке, особенностях их формы и значения, сферах употребления, нормативном статусе.

Книга предназначена для филологов-русистов, для студентов и аспирантов филологических факультетов университетов, а также для всех, кого интересует современное состояние нашего языка.

---

Шоу в контекстах, подобных тем, что приведены выше, имеет приблизительно следующее значение: 'театральное, эстрадное или телевизионное представление, с точки зрения говорящего излишне парадное, пышное, преследующее пропагандистские, коммерческие и т. п. неблаговидные цели'[21].

2.7. Имидж (англ. image 'образ; изображение; подобие'). Слово имеет определенную специфику смысла и употребления по сравнению с его английским прототипом. Ср. такие контексты:

[Ив Монтан] подырывает своему имиджу этакого рубахи-парня и не устает повторять, что он знает, что такое «пристойная нищета», что он «солидарен с людьми, которые трудятся» («Литературная газета», 1984, 21 мар.);

Конечно, воздействие этих «масс-культурных» моделей, этих имиджей не дает нам исчерпывающего, полного объяснения… почему подобные типы [речь идет об одном из отрицательных эпизодических персонажей «Печального детектива» В. Астафьева] плодятся с щедростью поганых грибов («Литературная газета», 1986, 27 авг.).

Ассертивная часть толкования этого слова повторяет одно из значений английского оригинала ('образ'), но очевидно, что этим не исчерпывается значение заимствования: в приведенных контекстах ясно ощущается отрицательная оценка обозначаемого явления. Эта оценка, однако, весьма неопределенна и тонка и с трудом поддается «переводу» с уровня интуитивных ощущений на язык толкований. Рискну все же сделать такой перевод. Результат его вылядит примерно так: Y– имидж Х-а ~ 'лицо X воплощает себя в образе Y, и говорящий отрицательно оценивает этот факт, считая Y фальшивым, ложным ит.п.'[22]

В основе оценки, которая может составлять часть лексического значения иноязычного слова, как правило, лежит определенный взгляд на вещи, угол зрения, под которым говорящий рассматривает данное явление, понятие, тот или иной предмет. Поэтому лексические значения, содержащие такую оценку, не могут быть правильно истолкованы без учета подобного угла зрения, аспекта. Проиллюстрируем это следующим примером.

2.8. Слово бюст во втором из двух своих значений определяется в современных толковых словарях как 'женская грудь' (см., например, [СО, MAC, СИС 1987] и др.). Помимо того, что указанными словарями не учитывается некоторая устарелость слова (в этом значении) для современного русского языка, приведенное толкование позволяет употреблять бюст 2 в высказываниях типа *Молодая мать кормила бюстом ребенка, что явно расходится с языковой нормой. Для того чтобы исключить подобное ошибочное словоупотребление, в толкование должен быть введен компонент, отражающий угол зрения на данный объект: бюст – это, разумеется, женская грудь, но с точки зрения строения женского тела (не с точки зрения функции). Кроме того, назвать бюстом можно, скорее, большую, высокую, пышную, крепкую и т. п. грудь, и менее вероятно применение этого слова к маленькой, исхудавшей, ссохшейся и т. п. женской груди. Иными словами, оценка объекта говорящими присутствует и здесь; она составляет коннотацию слова бюст (лингвистически содержательные замечания о значении слова бюст и его сочетаемости см. в статье [Иорданская 2004]).

3. Выводы

Оценка как тип содержательной информации об иноязычном слове может фиксироваться в его семантике, составляя компонент его значения, или же при описании условий употребления слова, его прагматики. Те или иные виды эмоциональной окраски слова, контекстно-стилистические особенности его употребления являются в этом случае следствием, вытекающим из наличия в семантике и прагматике слова оценочного компонента.

Словообразовательная активность иноязычного слова как один из критериев его освоения языком[23]

Освоение иноязычного слова новой для него языковой системой – процесс постепенный и во многих случаях длительный. Достаточно часто иноязычные элементы так и остаются не до конца освоенными «чужаками»: например, они могут отличаться особенностями произношения (ср. несмягчение согласных перед [э] в словах типа несессер, сеттер, темп и под.), не включаются в систему падежного склонения (депо, какаду, кофе, радио, такси и под.), не имеют никаких производных. Последнее обстоятельство – отсутствие производных – особенно характерно для несклоняемых существительных и неизменяемых прилагательных, хотя здесь многое зависит от степени употребительности слова.

Если иноязычное слово адаптируется грамматической системой языка: существительные приобретают падежные и числовые формы, включаются в тот или иной класс по признаку грамматического рода, прилагательные приобретают словоизменительные свойства русских прилагательных, глаголы оформляются по образцу тех или иных глагольных классов и спрягаются по существующим в русском языке моделям, – то это, как правило, расширяет возможности образования производных от таких грамматически освоенных заимствований.

В докладе рассматриваются словообразовательные возможности слов, заимствованных русским языком в конце XX – начале XXI в.

Среди этих слов преобладают имена существительные[24], а из них большая часть – склоняемые. Это, например, общественно-политическая лексика: брифинг, импичмент, инаугурация, истеблишмент, популизм, саммит, спикер и др., финансовая и экономическая терминология: бартер, брокер, ваучер, дефолт, дилер, инвестиции, консалтинг, маркетинг, менеджер, менеджмент, монетаризм, приватизация, риелтор, спонсор, субвенция, франчайзинг и др., технические термины: дисплей, дигитайзер, драйвер, интерфейс, компьютер, ксерокс, модем, мониторинг, пейджер, принтер, сканер, телефакс, файл, хакер и др., термины спорта: армрестлинг, аэробика, бодибилдинг, боулинг, виндсёрфинг, допинг, кикбоксинг, могул, овертайм, скейтборд, сноуборд, фристайл и др., лексика таких сфер деятельности, как средства массовой информации, мода, шоу-бизнес, музыкальное искусство, кино, художественное творчество: бутик, гламур, имидж, имиджмейкер, клип, клипмейкер, попса, промоутер, римейк, триллер, шоумен и др., общебытовая лексика: гамбургер, сауна, скотч, степлер, хот-дог, шоп-тур и др.

Несклоняемые существительные немногочисленны, однако, несмотря на их грамматическую неосвоенность русским языком, они весьма употребительны: евро, киви, кутюрье, ноу-хау, масс-медиа, паблисити, портфолио, профи, хиппи, шоу, ток-шоу; из менее употребительных, но всё же встречающихся на страницах прессы, в теле– и радиоэфире: боди, роялти, прет-а-портё, уоки-токи и нек. др. Наибольшие словообразовательные возможности—у склоняемых существительных-неологизмов с согласным в конце основы. Они легко образуют относительные прилагательные с помощью суффиксов – н(ый), – ов(ый), – ск(ий), например: бартер – бартерный, ваучер – ваучерный, компьютер – компьютерный; маркетинг – маркетинговый, консалтинг – консалтинговый, допинг – допинговый; брокер – брокерский, риелтор – риелторский, спонсор – спонсорский. Существительные, содержащие в своем составе суффикс -изм, образуют прилагательные с суффиксом -истск(ий): монетаризм – монетаристский, популизм – популистский, существительные с основой на -uj – прилагательные с суффиксом -онн(ый): инвестиция – инвестиционный, приватизация – приватизационный, субвенция – субвенционный, деноминация – деноминационный и т. п.

Некоторые из склоняемых существительных коррелируют с глаголами, либо образованными от этих существительных в русском языке (например, компьютер – компьютеризовать, компьютеризировать; ср. также разговорно-профессиональный глагол ксерить 'копировать что-либо на ксероксе', образованный с усечением комплекса -окс в иноязычной именной основе), либо заимствованными параллельно с однокоренным существительным (например, сканер – сканировать).

Среди перечисленных выше склоняемых существительных-неологизмов есть и такие, которые «неохотно» образуют производные. Это касается, например, слов с финальным компонентом -мент: импичмент, менеджмент. Они не имеют производных (однокоренное со словом менеджмент – менеджер – заимствовано параллельно, два эти слова не находятся в отношениях «производящее – производное»), хотя образование на их основе относительных прилагательных вполне вероятно. Большая часть названий новых видов спорта с финальным комплексом -инг также малоактивна в словообразовательном отношении: прилагательные типа армрестлинговый, боулинговый, виндсёрфинговый имеют статус лексических раритетов, встречающихся в узкопрофессиональном речевом обиходе.