Томас Хьюз - Школьные годы Тома Брауна

• Название: Школьные годы Тома Брауна
• Автор: Томас Хьюз
• Жанр: Классическая проза

Свою первую книгу - хрестоматийный роман "Школьные годы Тома Брауна" Томас Хьюз (1822-1896) написал в 1857 г. Роман носил отчасти автобиографический характер и стал первым в английской литературе произведением, в котором описывалась повседневная жизнь обычной английской школы. Выходу романа, написанного к тому же в живой увлекательной манере, сопутствовал шумный успех (к 1890 г. только в Англии вышло около пятидесяти его переизданий).

Перевод и примечания Юлии Глек, 2006.

Текст романа переведен по изданию Hughes T. Tom Brown’s Schooldays. Penguin Books, 1994.

---

К тому моменту, как подходит Доктор, на месте остаётся один младший Брук, который притрагивается к шляпе не без некоторого внутреннего содрогания.

— А-а, Брук! Не ожидал вас здесь увидеть. Разве вам неизвестно, что я ожидаю от шестого класса прекращения любых драк?

Брук смутился гораздо больше, чем сам ожидал, но Доктору всегда нравилась открытость и искренность его речи, поэтому он выпалил, идя рядом с Доктором, который уже повернул обратно:

— В общем, да, сэр, но мне казалось, вы также хотели, чтобы мы проявляли осмотрительность и не вмешивались слишком рано.

— Но ведь они дрались больше получаса, — заметил Доктор.

— Да, сэр, но ни один не пострадал. Кроме того, теперь они будут друзьями, а этого не случилось бы, если бы их остановили слишком рано — до того, как стало ясно, что силы равны.

— Кто дрался с Брауном? — спросил Доктор.

— Вильямс, сэр, из корпуса Томпсона. Он больше Брауна и поначалу выигрывал, но не тогда, когда вы подошли, сэр. Между нашим корпусом и корпусом Томпсона существует соперничество, и могли бы быть ещё драки, если эту прекратили бы, или если бы кому-то из них сильно досталось.

— Но, Брук, — сказал Доктор, — разве это не выглядит так, как будто ваша осмотрительность заключается в том, чтобы остановить драку, только когда дело оборачивается не в пользу Школьного корпуса?

Брук, нужно признать, пришёл в замешательство.

— Запомните, — добавил Доктор, подходя к двери, — у этой драки не должно быть продолжения. И я ожидаю от вас прекращения всех драк в дальнейшем.

— Хорошо, сэр, — говорит младший Брук, притрагиваясь к шляпе, и вздыхает с облегчением, когда за Доктором закрывается дверь.

Тем временем Том со своими ближайшими сторонниками добрался до Салли Хэрроуэлл, которая поспешно готовит им чай, а Стампса уже послали к мяснику Тью за сырой отбивной, которую нужно немедленно приложить к глазу Тома, чтобы наутро он не заплыл окончательно. Он чувствует себя неплохо, хотя обзор у него теперь несколько ограничен, в ушах гудит, а большой палец вывихнут. Палец он держит в холодном компрессе, поглощая огромное количество чая и слушая нестройный хор голосов, которые не говорят ни о чём, кроме драки, — про то, что Вильямс сдался бы после ещё одного падения (во что Том совершенно не верит), и про то, как Доктор умудрился узнать об этом — вот невезуха! Про себя он думает, что рад, что не выиграл; пусть лучше будет так, как есть, и его чувства по отношению к Слоггеру самые дружеские. А потом к нему прокрадывается бедняга Артур и смотрит на него и сырую отбивную с таким горестным выражением, что Том не выдерживает и начинает хохотать.

— Не делай такие глаза, малый, — говорит он. — Ничего не случилось.

— Том, тебе очень больно? Это же всё из-за меня!

— Ничего подобного, ты себе льстишь. Мы всё равно рано или поздно подрались бы.

— Но ты же не будешь драться дальше? Обещай мне, что не будешь!

— Не могу этого сказать. Всё зависит от корпусов. Мы в руках наших сограждан, знаешь ли. Буду драться за честь Школьного корпуса, если придётся.

Однако любители доводить подобные дела до конца на этот раз были разочарованы. Сразу же после закрытия один из дежурных фагов постучал в дверь кабинета Тома.

— Браун, младший Брук хочет видеть тебя в комнате шестого класса.

Том отправился на зов и застал магнатов сидящими за ужином.

— Ну, Браун, — сказал младший Брук, — как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, отлично, только вот палец вывихнул.

— В драке это запросто. Ну, насколько я видел, твоему противнику здорово досталось. Где ты научился этому броску?

— Дома, в деревне, когда был ещё мальчишкой.

— Ого! А сейчас ты кто? Ну, это неважно. Ты храбрый парень. Садись и поужинай.

Том охотно повиновался. Сидящий рядом пятиклассник налил ему пива, и он ел и пил, прислушиваясь к разговорам и мечтая о том времени, когда сам перейдёт в пятый и станет членом этого привилегированного общества.

Когда он поднялся, чтобы уходить, Брук сказал:

— Завтра после первого урока вы с Вильямсом пожмёте друг другу руки. Я приду и прослежу за этим.

Так он и сделал. И Том с Вильямсом пожали друг другу руки с чувством полного удовлетворения и взаимного уважения. И года два потом, как только речь заходила о драках, младшие мальчики, присутствовавшие на поединке Тома с Вильямсом, с мудрым видом качали головами и говорили: «Ах, если бы вы видели драку между Слоггером Вильямсом и Томом Брауном!»

А теперь, мальчики, ещё два слова перед тем, как мы закроем эту тему. Я поместил здесь главу о драке не без умысла; отчасти потому, что хотел показать вам не прилизанную образцово-показательную картину школьной жизни, а такую, какой она в действительности была в моё время; а отчасти из-за всей той лицемерной болтовни, которая ведётся сейчас по поводу бокса и кулачных драк. Даже Теккерей опустился до неё; и всего несколько недель назад в статье, посвящённой спорту, по тому же поводу неистовствовала «Таймс».

Мальчишки ссорились и будут ссориться, а при ссорах они иногда будут драться. Кулачная драка — это естественный для английских мальчиков способ улаживания ссор. Да и какая может быть этому замена? Существовала ли когда-либо вообще какая-либо замена этому, среди любой нации под солнцем? Что, по-вашему, должно занять место драки?

А раз так, учитесь боксировать точно так же, как вы учитесь играть в футбол и крикет. Если вы научитесь хорошо боксировать, хуже от этого никому из вас не станет, только лучше. Даже если вам никогда не придётся применить своё умение на деле, нет ничего лучше для закалки характера и укрепления мышц ног и спины.

Что же касается драк, старайтесь не ввязываться в них, если это возможно. Если когда-нибудь вам придётся выбирать, чтo ответить на вызов на драку, «да» или «нет», скажите «нет», если сможете, — только убедитесь сначала, что вы хорошо понимаете собственные мотивы. Это является доказательством высочайшего мужества, если делается из истинно христианских соображений. Это вполне правильно, понятно и объяснимо, если делается из отвращения к физической боли и опасности. Но если вы говорите «Нет», потому что боитесь трёпки, но при этом думаете или говорите, что это потому, что вы боитесь Бога, то это и нечестно, и не по-христиански. А уж если вы дерётесь, то деритесь до конца, и не сдавайтесь до тех пор, пока ноги стоят, а глаза видят.

Глава VI Лихорадка в школе

Есть надежда под луною,
И у нас сомнений нет:
Смерть у врат стоит с косою,
Но за ними — жизнь и свет.

Джон Стерлинг

Два года прошло со дня событий, описанных в предыдущей главе. Снова приближается конец летнего полугодия. Мартин оставил школу и отправился в путешествие по южной части Тихого океана на одном из кораблей своего дяди; старая сорока, такая же беспутная, как и раньше, — его прощальный подарок Артуру — живёт в совместном кабинете. Артуру скоро шестнадцать; продвигаясь по школьной лестнице со скоростью одного класса в полугодие, он уже добрался до шестого и по-прежнему первый ученик. Ист и Том подобной поспешности не проявляли и только недавно перешли в пятый. Оба они здоровенные ребята, но, по сути дела, совсем ещё мальчишки; в корпусе они занимают то же положение, которое занимал там младший Брук, когда они были новенькими, и очень похожи на него по складу характера. Постоянное общение с Артуром очень пошло им на пользу, особенно Тому; но, чтобы получить от Рагби всё то хорошее, что можно было получить там в те времена, им многому ещё предстоит научиться. Артур по-прежнему хрупок и чувствителен и сильнее духом, чем телом; но, благодаря дружбе с ними и с Мартином, научился и бегать, и плавать, и лазить по деревьям, и не навредил себе чрезмерным чтением.

Однажды вечером, когда они сидели за ужином в комнате пятого класса, кто-то сообщил о случае лихорадки в одном из корпусов.

— Говорят, — добавил он, — что Томпсон очень болен, и что послали в Нортэмптон за доктором Робертсоном.

— Тогда нас распустят по домам! — закричал другой. — Ура! Пять лишних недель каникул, и экзамены отменят!

— Надеюсь, что нет, — сказал Том, — а то ведь тогда не будет и Мэрилбонского матча[134] в конце полугодия.

Одни говорили одно, другие — другое, многие вообще в это не поверили, но на следующий день, во вторник, действительно приехал д-р Робертсон и оставался весь день, и долго о чём-то беседовал с Доктором.

Утром в среду, после молитвы, Доктор обратился ко всей школе. Он сказал, что в разных корпусах было несколько случаев лихорадки, но д-р Робертсон после тщательного исследования заверил его, что это не заразно, и что, если будут приняты необходимые меры предосторожности, прекращать занятия в данный момент нет необходимости. Приближаются экзамены, и распускать школу сейчас было бы крайне нежелательно. Тем не менее, все, кто хочет, могут написать домой и немедленно уехать, если таково будет желание их родителей. Если же распространение лихорадки будет продолжаться, то он распустит по домам всю школу.