Анастасия Бароссо - Притяжение страха

• Название: Притяжение страха
• Автор: Анастасия Бароссо
• Издательство: Астрель Олимп
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-25082-8, 978-5-7390-2430-5

Потеряв жениха, ты встретишь самое прекрасное существо на земле, которое окажется… вампиром. Согласившись пойти на рок-фестиваль, спасешь от опасных «готов» юношу со смертельной дозой героина в кармане. Отказавшись от любви, станешь желанной сразу для двух мужчин! Решив предаться злу, ты сделаешься ангелом, а бессмертный умрет счастливым, вкусив твоей крови…

Юлия не знала, что она — один из «забытых» ангелов, существ, посланных на землю в человеческом облике с единственной миссией. Но как понять, в чем она заключается? Может, в этом помогут башни знаменитого собора? Или доноры вампиров? Фиолетово-черный красавец с серебряными волосами или юноша-наркоман, оказавшийся потомком гениального архитектора?

В любом случае, чтобы это выяснить, нужно сначала отправиться одной в таинственную готическую Барселону. Юлия так и сделала.

И это был ее первый правильный выбор.

---

Юлия быстро одевается — свитер, джинсы, кроссовки. Долго и нервно завязывает шнурки, старательно пряча лицо в полумраке комнаты.

— Да куда ты, Юля, ведь поздно уже?! Тебе бы лечь… а то завтра дорога-то не близкая…

— Ничего, я скоро.

Не вызывая лифта, Юлия мчится вниз по заплеванным ступеням панельной девятиэтажки.

Густой, воняющий кошками и гнилыми помоями липкий сумрак кажется бесконечным, словно лестница в ад. Понять. Лишь бы понять — тогда, наверное, станет легче… Но как понять то, что понять невозможно?

Что это были за слова?! Что за дикая, унизительная отговорка, что за оскорбительная причина: «Ты слишком хорошая для меня…»?!! Как это — слишком хорошая? Так хороша, что даже плоха?!

Жуткие слова звенят в голове, словно оглушающий колокол, который ни выключить, ни остановить. Звучат, перебивая и гася встревоженный голос мамы, летящий вдогонку:

— А твой… — он завтра за тобой заедет? Прямо к подъезду?! Да?!

Бедная мама. Она ни о чем не догадывается. И всегда ей верит.

— Естественно. Не волнуйся.

…Прозрачные, серо-лиловые сумерки начала сентября сегодня слишком уж быстро превратились в ночь.

Мелкие капли холодными стальными иглами вонзаются в кожу. Все это позволяет надеяться, что встречные прохожие не замечают слез Юлии, пока они позорно и безостановочно струятся по неподвижному лицу.

«Выбирай хорошее!», «Делай правильный выбор!», «Определись к лучшему!» — рекламные слоганы везде, на каждом углу предлагают выбор. Она всегда старалась выбирать хорошее. В смысле, как учили — хорошее. Только вот — для кого? Для всех? А нужно было, может быть — для себя?!

Спина болит так, что категорически невозможно жить. Так бывает всегда, когда что-то случается. Реакция на стресс. Психосоматическое явление. У всех оно проявляется по-разному. У кого экзема покрывает ладони саднящими розовыми струпьями, у кого псориаз, у кого нервный тик. А вот у Юлии — спина. Будто мышцы в момент предельного напряжения залили в неподвижную гипсовую форму, причем максимально неудобную. Ни распрямиться, ни согнуться. Остается только терпеть. Или выпить.

Восемь часов вечера. Конец рабочего дня, когда в скромном салоне красоты уже не должно быть посетителей. По крайней мере — посторонних.

Юлия, отпихнув плечом тяжелую дверь, не глядя, валится на дерматиновый диван в маленьком затемненном холле. Сипло вдыхает… и только тогда начинает рыдать. В голос, надрывно и горько, со всхлипами и судорожными вздохами, как обиженный ребенок.

— Что еще?! — Зоечка-администратор аккуратно ставит чистую пепельницу на стеклянную поверхность круглого кофейного столика.

— Опя-ать… двадцать пять… — скептически морщится Маня, мастер из мужского зала, потушив в этой пепельнице очередной окурок.

А постоянный клиент Стасик перестает доставать из черного целлофанового пакета бутылки и чипсы. И просто молча, открывает симпатичный, ухоженный рот.

— Лю-юди… — задохнулась Юлия. — Есть… что-нибудь выпить?…

— Да на, на, уже несу… Господи ты, Боже мой… Зоечка, действительно, уже протягивает ей новую, «клиентскую» кофейную чашку, доверху наполненную дешевым коньяком.

Юлия резко запрокидывает голову — словно принимает лекарство. Черты ее дергаются в невольной гримасе не то отвращения, не то горя. Она отдает Зоечке пустую чашку и затихает, спрятав лицо в ладонях.

Минуту или две она сидит так, с неестественно прямой спиной, не шевелясь и не издавая ни звука, пока девчонки и Стасик молча, переглядываются, не зная, что делать. Тогда VIP-мастер Лена Лукашина подходит к Юлии. Опускает руку на мокрое плечо, мелко вздрагивающее под свитером.

— Ну, чудо в перьях, рассказывай… — тихо говорит она.

И, строго нахмурившись, прикладывает палец к губам, когда Стасик пытается начать открывать пиво.

…Минут через тридцать вся компания — то есть весь коллектив, остававшийся к этому часу на работе, сидит в небольшом, на два кресла женском зале.

Здесь интимнее, чем в холле, Стасику срочно нужно обновить прическу и вообще — им так больше нравится.

Если выключить верхний свет и оставить горящими только матовые круглые светильники по бокам двух овальных зеркал, создается впечатление, что находишься в зале какого-нибудь старинного замка. К тому же здесь есть музыкальный центр, который Стасик спешит зарядить диском Сальваторе Адамо.

В одном из парикмахерских кресел перед зеркалом в форме перевернутой капли сидит Юлия. Голова ее опущена, и лицо наполовину спрятано за густой вуалью темно-русых блестящих волос. В руке ее керамическая чашечка с коньяком, в пепельнице перед ней тлеет очередная сигарета.

— Ну и ну-у… — уже не скептически говорит Маня. — Такого еще не было.

— Да, — соглашается Лукашина, — такого еще не было.

— Слов просто нет! — возмущается Зоечка. — Она его из депрессии вывела. Весь год носилась с этим уродом, как с писаной, блин, торбой! Из кризиса среднего, мать их, возраста, вытаскивала, а он… Век живи — век удивляйся.

Ничего тут нет удивительного, — Ленка, увлеченно читающая психологическую литературу, может при желании объяснить все. — Это же классика! Мужик испугался ответственности, такое на каждом шагу… Увидел, гад, насколько для Юли все серьезно, и струсил.

— Для нее, всегда все серьезно, — замечает мастер нейл-арта Мариша, печально закусывая коньяк долькой лимона.

— Слишком!

— Да не ответственности он испугался, — подает голос Стасик, поправляя на голове разноцветные полосы фольги. — А несоответствия! Вы его видели вообще? Вот и подумайте — кто он и кто она?! Ей же соответствовать надо, а как? С его-то данными…

— Да. Трудно.

— Вот-вот…

Юлия тихо всхлипнула, подняла голову, чтобы опустошить очередную рюмку и затянуться. Из тусклого, затуманенного дымом зеркала на нее смотрело бледное, заплаканное лицо. Рассеянный желтый свет круглых плафонов и голубое мерцание кварцевой лампы над дверью создают странное, зловещее освещение — как в мистических триллерах.

— Самое страшное — накануне… накануне отъезда. Почему? Ведь я… старалась быть хорошей. Я ведь и вправду столько ему сделала… Почему?! Почему — так?!! Я думала, он меня любит…

— Почему, почему… — мрачно проворчала Лукашина. — Потому что! Кто тебе сказал, что любят — хороших?

— Вот именно, — деловито закивал Стасик, тряся шуршащей фольгой. — Всем ясно — любят вамп!

— Кого? — не поняла Маня.

— Роковых женщин. Стерв, короче, Мань. Тех самых, кто ноги о них вытирает…

— Неужели даже тебе это ясно?! — не удержалась Мариша.

— А то! — Стасик мечтательно закатил глаза.

И заботливо подлил Юлии коньяку. Она автоматически поднесла к губам кофейную чашку, остро пахнущую алкоголем. Подняла взгляд, словно ища у неба ответ на все мучительные вопросы.

Над зеркалом, придавая шик скромной комнате, висит стильный черно-белый коллаж. С него Юлии улыбаются кокетливо, хищно, презрительно, а чаще — равнодушно, женщины-вамп прошлого и нынешнего века, от Марлен Дитрих до Скарлет Йохансон. Вот стервы так стервы — представить, чтобы с любой из них кто-нибудь посмел так поступить… немыслимо!

— И как я родителям скажу? Они-то, наивные, думают, дочка завтра улетает с женихом в Испанию!

— А почему не в Турцию?

— Он всегда очень хотел в Испанию. Говорил, там красиво. И — таинственно.

— Ха! Он хотел в Испанию, а эта… мать Тереза уволилась с работы и на последние деньги купила с ним в пополам дорогущий тур на три недели!

Лукашина с досадой утопила окурок в большой чайной кружке с остатками пива. И принялась нервно стягивать фольгу с волос Стасика.

— Ты уволилась?!! — возопил Стасик. — Зачем?!!

— А кто бы ее отпустил, интересно, по-другому — в разгар сезона?! Когда народ с дач наконец-то в Москву ломанулся?!

Юлия опять глухо зарыдала, захлебнувшись густым сигаретным дымом.

— Тихо, тихо, тихо… — обняла ее за плечи Маня. — Мы все сейчас придумаем…

— Куколка моя, ну что мне для тебя сделать хорошего, а? — схватилась за сердце Зоечка. — Ты только скажи…

Все девчонки, Стасик и даже глянцевые звезды экрана и шоу-бизнеса смотрят сейчас на нее с той же мыслью в глазах и на лицах.

— Лен, — говорит вдруг Юлия ровным, совсем не всхлипывающим голосом. — Подстриги меня.

— О! Хорошая мысль, — с готовностью отзывается Ленка. — Начинать менять жизнь нужно со смены имиджа, я это всем клиенткам говорю… Как будем стричься?

— Вот так.

— Ты… вообще?!!

Но Юлия упрямо показывает пальцем на фото одной из «вамп» в короткой, изысканно «рваной» стрижке.

— И покрась так же. Прямо сейчас.

— Только не я.