Ален Демурже - Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314

• Название: Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314
• Автор: Ален Демурже
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8071-0253-9, 978-5-8071-0238-6

История ордена Храма, выдвигавшиеся против него обвинения и его трагический конец оставили след в общественном сознании.

На этой исторической основе сформировались, распространились, а затем исказились мифы, предания и легенды.

Орден был создан в 1118–1119 гг. по инициативе нескольких рыцарей, участвовавших в крестовом походе, чтобы надолго воплотить в жизнь главную идею, связанную с защитой гробницы Христа в Иерусалиме и посещающих ее пилигримов. Орден обрел могущество и образовал по всему христианскому миру сеть обителей и хозяйств, которые собирали дая нужд Святой земли пожертвования и налоги.

Крах крестовых походов и гибель латинских государств Святой земли подорвали материальные и идеологические основы его деятельности. Орден Храма пал в начале XIV в. от рук короля Франции Филиппа Красивого.

---

Фульк принял предложение, переданное через магистра ордена Храма, и взял крест (объявив тем самым о своем участии в крестовом походе) в день Вознесения 1128 г. в Мансее (некоторые историки вслед за Виктором Карьером ошибочно датируют путешествие Гуго в Анжу весной 1129 г.[40]).

Однако миссия Пейена при анжуйском дворе еще не была закончена. Чтобы обратить внимание на происходящее в государствах крестоносцев, Западу нужен был внутренний мир. Гуго, верный мысли св. Бернарда, полагал, что не может вербовать воинов для рыцарства Храма, если они не в ладах со своими соседями и самими собою, а значит, и с Церковью. В Анжу Фульк опасался происков своего вассала Гуго д'Амбруаза, который неоднократно обирал знаменитое турское аббатство Мармутье. Графу никак не удавалось заставить его внять голосу разума. Гуго де Пейен вызвался сделать это и преуспел. Теперь «обращенный» Гуго д'Амбруаз мог отправиться в крестовый поход.

Пока граф Анжуйский приводил в порядок свои дела, Гуго де Пейен продолжил свой путь. Он побывал в Пуату, а затем в Нормандии. Он встретился с королем Генрихом I, который оказал ему сердечный прием и отправил в Англию. «Он был принят всеми достойными людьми, и они делали ему дары; и также его принимали в Шотландии. И к тому же они послали в Иерусалим значительную сумму золотом и серебром», — говорится в Англосаксонской хронике.[41] Затем Гуго переправился во Фландрию, чтобы в январе 1129 г. опять вернуться в Шампань. Его сопровождало множество английских, фламандских и французских рыцарей, готовых отправиться на Восток и даже в некоторых случаях вступить в орден Храма. Возможно, что он провел большую часть года, пытаясь создать самую первую организацию своего ордена на христианском Западе.

В течение этого же периода с 1128 по 1129 г. другие тамплиеры следовали примеру своего магистра в других регионах. Жоффруа де Сент-Омер еще до него побывал во Фландрии. Еще один из «девяти» (первых основателей), пикардиец Пайен де Мондидье, объехал Бовези и свою родную Пикардию, собирая пожертвования и принимая кандидатов в орден. Посольство тамплиеров отправилось и на юг Франции: его возглавлял Гуго Риго, вероятно, родом из Дофине, который стал одним из первых рыцарей, завербованных в период собора в Труа. В Провансе и Лангедоке он встретил такой благожелательный прием, что вынужден был поручить Раймунду Бернару — также недавно вступившему в Орден — заняться Иберийским полуостровом.

В течение 1129 г. Гуго де Пейен и его товарищи, за которыми следовали многочисленные новобранцы, покинули долину Роны и пустились в обратный путь в Святую землю. Фульк Анжуйский отправился вместе с ними.[42] Они должны были проехать через Авиньон, но задолго до 29 января 1130 г., хотя именно эту дату обычно называют, доверяя подложному акту, по которому в этот день епископ Авиньона якобы передал ордену Храма церковь. На самом деле, известно, что Фульк высадился в Акре летом 1129 г., а отряды, которые привел в Святую землю Гуго де Пейен, приняли участие в боевых действиях против Дамаска еще до конца 1129 г.[43]

Упомяну о курьезной истории: сын Гуго де Пейена, аббат Сен-Коломб, последовал за ним, увезя с собой, к великому негодованию братии, часть сокровищницы своего монастыря, чтобы сделать пожертвование храму Гроба Господня.

Первые успехи

Итак, поездка обернулась для тамплиеров триумфом. Братья, остававшиеся в Иерусалиме, получили серьезное подкрепление; оценив размер дарений, сделанных на Западе, они отныне имели все основания рассчитывать на регулярный и продолжительный приток воинов. Ведь даже если Гуго не довел дело организации ордена на Западе до конца, то все равно оставил после себя многочисленные дома храма, которые стали центрами пропаганды и вербовки воинов для Палестины.

Первые пожертвования были сделаны еще до собора. Тридцать первого октября 1127 г. граф Тибо Шампанский, племянник того графа Гуго, который в 1126 г. стал тамплиером в Палестине, передалордену гумно в Барбоне, около Сезанна. Но в течение нескольких лет после собора в Труа последовал ошеломительный взлет. Изначально владения ордена состояли из имущества первых тамплиеров, что не было удивительно, поскольку устав, вступивший в силу в 1128 г., подразумевал, помимо прочего, обет бедности. Гуго уступил ордену свои земли в Пейене, Жоффруа де Сент-Омер — свой особняк в Ипре во Фландрии, Пайен де Мондидье — свою сеньорию в Фонтене. Участники собора в Труа не остались у них у долгу: архиепископ Санса, Анри Санглие, пожертвовал два здания, в Кулене и Жуаньи.

Их примеру следовали люди самого разного достатка, и количество всевозможных пожертвований росло. Графы Фландрии, Вильгельм Клитон, а затем, в 1128 г., Тьерри Эльзасский, отказались от «рельефов» за фьефы — налогов на собственность, взимаемых при каждой смене владельца фьефа. Епископы, например Бартелеми де Жу, занимавший кафедру в Лане, отдельные люди, рыцари или нет, жертвовали дома, земли и денежные суммы.

Неудивительно, что орден стремительно распространился во Фландрии, Пикардии, Шампани и Бургундии, поскольку именно оттуда происходило большинство его основателей. Однако в то же время слух о нем докатился и до других областей, иногда весьма отдаленных. Тем не менее следует отвергнуть легенду о слишком раннем, в 1126 г., внедрении ордена в Португалии. Первое дарение графини Терезы, замок в Суре, имело место только в 1128 г. (поскольку часто приходится слышать обратное, уточним заодно, что португальские тамплиеры не были основателями Коимбры). К тому же А. Дж. Форей в своем исследовании о королевской власти в Арагоне категорически исключил возможность пожертвований в адрес ордена на северо-востоке Испании до 1128 г.[44] Распространение орденских домов и владений тамплиеров на Иберийском полуострове приняло столь зрелищный характер, что заслуживает отдельного рассмотрения в конце этой главы. В то же время в Лангедоке и Провансе наблюдался необыкновенный рост пожертвований, принимаемых Гуго Риго, который действовал — его титулы были довольно расплывчатыми — как уполномоченное лицо ордена. В картулярии дома тамплиеров в Дозане (Од) указано, что в этой небольшой области ордену поступило шестнадцать пожертвований между 28 ноября 1129 (первое по дате) и 1134 г.[45]

Однако в этой области (и то же самое мы видим в Италии) орден Св. Иоанна Иерусалимского завоевал сердца верующих раньше ордена Храма: из своей резиденции в Сен-Жиль-дю-Гар госпитальеры уже оказывали активное влияние на эти земли, привлекая многочисленных паломников, которые отправлялись в Святой град через Марсель или итальянские порты. Впрочем, надо полагать, что места хватало обоим орденам. Юг Франции выставил крупные воинские отряды для участия в крестовом походе, что вызвало в этом регионе всеобщий интерес к этому движению. Первые дарители также нередко участвовали в одном из походов на Восток. В июне 1131 г. Гуго Риго получил сельский дом в Сальзе, в Севаннах, от Бернарда Пеле, сына Раймунда, сеньора Але, который отправился Первый крестовый поход вместе с графом Тулузы, Раймундом Сен-Жильским. Этот дар заложил основу для создания командорства в Жале.[46]

Напротив, несмотря на прекрасный прием, который Гуго де Пей-Рен встретил на Британских островах, он там получил очень мало пожертвований. Лишь позднее, во время смут, вызванных борьбой за трон между Генрихом Плантагенетом и Стефаном Блуаским, приток дарений увеличился. Военно-монашеским орденам внутренние распри всегда приносили выгоду! Как мы видели, схизма антипапы Анаклета дала тамплиерам возможность закрепиться в Италии: сначала в Иврее, а потом, осенью 1135 г., сразу после собора в Пизе (на котором присутствовал св. Бернард), столь благосклонно отнесшегося к новому ордену, в Милане. Несколькими годами позже акт Лотаря ознаменовал первые шаги ордена Храма в германской империи.[47]

Орден Храма, наследник Арагонского королевства?

Я также отдаю и уступаю этому воинству, с одобрения и согласия моего сына Раймунда, и с подтверждением моих баронов, в руки означенного Гуго укрепленный замок, называемый Грайана [или, чаще, Граньяна], расположенный в моей марке на границе с сарацинами, вместе с рыцарями, которые держат для меня этот замок, и с людьми, которые там живут…[48]

Эта хартия графа Барселоны Раймунда Беренгария III датируется 14 июля 1130 г.; в ней он одновременно объявляет о своем намерениивступить в орден Храма, и именно в доме тамплиеров в Барселоне он умирает год спустя. Этот важный дар, который орден Храма получил не сразу, повлек за собой другие пожертвования: в период между 1128 и 1136 гг. их насчитывается тридцать шесть в Испании и шесть в Португалии.

Но, главным образом, следует остановиться на поразительном завещании короля Арагона и Наварры Альфонса I Воителя. В 1131 г. в Байонне он письменно изложил свою последнюю волю, завещал свои королевства трем международным орденам Святой земли: ордену Храма, Св. Иоанна Иерусалимского и Храму Гроба Господня. Король снова подтвердил свое пожертвование через три года, незадолго до смерти. У Альфонса I не было наследников, это правда. Но это пожертвование представляется непостижимым. Историки всегда затруднялись дать ему внятное объяснение. В этом завещании иногда видели доказательство необычайной популярности этих орденов, рожденных в крестовых походах, или же стремление короля отдать в надежные руки дело освобождения Испании от мусульман, заставив участвовать в нем ордены Палестины, независимо от их желания. Но чаще в этом странном поступке видели доказательство полного отсутствия политического чутья у Альфонса I, если только он не выказывал явного пристрастия к утопическим проектам. И историкам оставалось только восхвалять мудрость орденов, отказавшихся от этого дара.