Георгий Миронов - Гриф

• Название: Гриф
• Автор: Георгий Миронов
• Жанр: Детектив

---

А вот в квартире, когда закрылись двери, она почувствовала некоторую неловкость. Официально они были мужем и женой. Но ведь речь шла о фиктивном браке… Смешно было бы ей навязывать себя. Хотя он ей нравился все больше.

Да и не решится он, с тоской думала Машенька. Черт его знает, почему мужики были так с ней нерешительны.

Ну, красива, ну, неприступна. Но вы хоть попробуйте.

Не решались.

Войдя в квартиру, она снова стала такой, какой ее знали друзья и подруги, — холодной, чуть даже высокомерной. И, хотя еще в ЦДЛ они перешли на «ты», сказала спокойным голосом:

— Ваша комната — эта. Чистое белье уже постелено. Если хотите чаю, найдете все нужное на кухне. А я что-то устала, пойду, приму ванну и лягу.

— Как будет угодно, моя королева, — ответил муж…

Она разделась, прошла в халатике в ванную комнату и, встав под мощную струю душа, погрузилась в свои грезы. Ей казалось, что то горячие, то холодные струи душа — это две руки, мужские, сильные, которые обнимают ее, гладят ее бедра, ласкают грудь… И губы — сильные, чувственные впиваются в ее губы.

Ей казалось…

Она стояла за прозрачной пленкой, отделявшей ванную, закрыв глаза, и не видела, что мужчина, только что обнимавший и ласкавший ее в мечте, в грезе, уже вошел в ванную комнатку — обнаженный, с мощными плечами, плоским животом, сильными длинными ногами.

Она почувствовала дуновение ветерка, когда он отдернул штору.

Но еще не поняла, что случилось, не открыла глаз.

И лишь когда он обнял ее влажное, дивное тело и сильно прижал к своему, она поняла, что то, чего она так давно и там исступленно ждала, сейчас произойдет.

На секунду она невольно повисла в его объятиях. Но мощные руки не дали ее телу соскользнуть вниз. И дальше было все так, как не раз бывало во сне. Его руки касались ее груди, живота, бедер. И каждый раз, когда влажные ладони вслед за струями воды скользили по внутренней стороне ее бедер, все в ней замирало от жгучего, захлестывавшего все тело желания. А он все ласкал и ласкал ее, впиваясь губами в ее чуть приоткрытый рот, осыпал поцелуями лицо, закрытые от смущения глаза, шею. Ей уже хотелось крикнуть:

— Ну же, ну…

Поторопить, подстегнуть, поощрить его…

Потому что, казалось, еще немного, и она не выдержит этого напряжения и возьмет инициативу на себя. Хотя, честно говоря, она просто не знала, как это делается. Но точно знала, что она страстно, мучительно хочет ЭТОГО.

По всему было видно, в мужья ей достался опытный мужчина. Точно угадав момент, он вошел в нее, — причем одновременно нежно и сильно, не оставляя никаких сомнений в том, что ЭТО произошло, и в то же время сделал ЭТО так нежно и медленно, что боли она почти не почувствовала. Боль была короткой и сладостно-острой. И тут же сладкая истома разлилась по всему телу, создавая впечатление неги и радости.

— Собирался жениться по расчету, а вышло — по любви, — сказал утром Бич, ласково обнимая Машеньку.

— Тот случай, когда, кажется, повезло обоим.

— Мы что, в самом деле муж и жена? — спросил Бич.

— Похоже, что так, — прошептала Машенька.

— Нy так что же ты тут разлеживаешься? — шутливо прорычал Бич. — А ну марш на кухню готовить щи да кашу супругу законному.

— А яичница и кофе не подойдут? Учитывая раннее время?

— Еще как подойдут, — улыбнулся Бич.

После завтрака он сразу уехал. У него были срочные дела, в которые вмешивать Машеньку он не собирался.

Ему была нужна команда.

Телеграммы бывшим сослуживцам он послал заранее. На сегодня был назначен сбор «дембелей» 1980 года отряда специального назначения Щ № 23-Б при главном разведывательном управлении Генштаба Вооруженных сил.

Он послал десять телеграмм. С расчетом, что кто-то не сможет, а кто-то и не захочет явиться на его зов.

Спускаясь по лестнице, он на всякий случай заглянул в ящик. Обратный адрес он заранее дал этот. Ему нужна была абсолютно надежная крыша. В ящике для газет лежали три телеграммы.

В первой было написано: "Ваш друг и мой муж Алексашенко Артем Васильевич погиб в поединке с вооруженным грабителем. Последние годы служил в СОБРе. Вас часто вспоминал. Похоронен на Третьем Марьинском кладбище. Вера".

Вторая телеграмма была повеселее, но тоже грустная: "Прости, Бич, что не смогу быть в час «X» на явке. Открылась старая рана в колене: лежу в военном горгоспитале, если соберетесь навестить — пробуду тут еще месяц. Твой Керж.

И только одна телеграмма оказалась «отказной»: "Прости, Бич, но сколько можно играть в войну? Признайся, что ты опять выкопал томагавк. Я больше в эти игры не играю. Надеюсь, все еще твой друг, но бывший сержант Валдис Лиепиньш, директор фирмы «Палдиез».

Эх, Валдис, Валдис: бывшими сержанты спецназа не бывают. Они бывают живыми и мертвыми. А бывшими — нет. И если тебя зовет друг, какая бы фирма не требовала твоего участия в делах, должен был приехать. Но… В любой операции есть запланированные потери.

Честно говоря, он даже рассчитывал на большие «потери». И в душе загадал: если откликнутся семеро, значит, все у них будет хорошо.

Семеро бывших однополчан ждали его в закрытом банкетном зале ресторана «Камуфляж» на Старой Басманной, который открыл бывший спецназовец старлей Козьма Киреев. Ресторан этот любили посещать крутые, но мирные парни.

Первый, кого он увидел, был Ашот — мастер спорта по классике, небольшого роста, крепенький как боровичок, младший сержант.

Рядом с ним сидел Андрей, ростом под два метра, косая сажень в плечах, открытая доброжелательная улыбка, костромич, сержант запаса.

Третий — тонкий, стройный, нервный, взрывной Гиви Гогия.

Рядом с ним — Алеша, — спокойный, среднего роста, но, при самых обычных плечах, обладал чудовищной силой рук, мог, как в сказке, выдавить воду из камня.

После него за столом сидел Тармо Кирьянен, мастер спорта по фехтованию на саблях и, между прочим, непревзойденный мастер в метании ножей. Хладнокровный и уравновешенный парень из Петрозаводска.

Из-за его плеча вился тонкий дымок сигары. Единственный, кто курил во взводе Бича, был еврей Моня Рубинчик. Так, значит, и не бросил. Но он, если обстановка того требовала, мог не курить и часами, и днями. А когда ситуация менялась, мог выкурить пачку подряд, до позеленения, но с кайфом. Моня, остроумный, как истинный одессит, и даже говоривший с одесским акцентом, был мальчиком из интеллигентной питерской семьи и свободно говорил на нескольких европейских языках. Одесский акцент оставался только для взвода и для девочек, которые липли к нему, как пчелы к меду.

Иван Чеботарев был из Иркутска. Стрелок от Бога. Что там белку в глаз со ста метров… Он мог, кажется, муравья в глаз с двухсот. Причем на бегу и с двух рук.

— Какие проблемы, Бич?

— Спасибо, что все приехали. Три дня на дорогу. Значит, на раздумья времени не оставалось.

— Кому три дня, а кому из Питера — так раз плюнуть, — усмехнулся Моня.

— Ты забыл, что даже из Иркутска летают самолеты, — добродушно улыбнулся Иван.

— Вай, какие проблемы? Ты позвал, и мы здесь, — оглядел компанию Гиви.

— Слушай, зачем на глупости время тратить? — пробасил Ашот. — Говори, какие проблемы: мы тебе помочь прилетели. Правильно? Мы тебе нужны. Так? Значит, говори, что надо делать. И мы будем решать, как это делать.

— Все зависит от того, каким временем вы все располагаете, — ответил Бич, внимательно рассматривая лица бывших сослуживцев.

— Анекдот знаешь? Старый финн стал строить томм, — начал певуче Тармо. — Его спрашивают: "А сколько комнатт у ттебя в томе будетт?" А старый финн задумался и сказал: "Если топор в руки взялл, меньше одной нельзя…"

Анекдот сослуживцы знали — у Тармо было всего пять анекдотов, которые он время от времени рассказывал. Так что за время службы все пять выучили наизусть. И забыть еще не успели.

Но все равно посмеялись.

Тем временем принесли заказанное ребятами пиво и салаты.

Дождавшись, когда официант уйдет, Бич вкратце изложил дело.

— Все рассказать не могу, — признался он.

— Все мы и не спрашиваем. Скажи, а как долго мы будем грабить банки, спросил, основательно разжевывая холодный ростбиф, Андрей.

— Думаю, месяца два.

— Вай, что сдерживаться, — засмеялся Гиви, — надо будет, будем делать это год.

— Год — и не попадаться, — это нереально, — рассудил Алеша. — Два месяца — возможно.

— Слушай, скучный ты человек, — легкомысленно отмахнулся Гиви. — Если все хорошо пойдет, зачем останавливаться.

— А если серьезно? Бич, ты можешь нам гарантировать, что мы будем заниматься благородным делом? — спросил Ашот. — Нам не придется краснеть, отвечая на вопросы наших детей?

— Вопрос, Ашот, считаю лишним, — прервал его Андрей. — Раз Бич нас вызвал, значит, мы нужны для хорошего дела. Если бы так не считали, не приехали бы, ведь так?