Скотт Линч - Красное море под красным небом

• Название: Красное море под красным небом
• Автор: Скотт Линч
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059545-7, 978-5-403-01408-3

Приключения Локки Ламоры, незаконнорожденного бретера, ставшего знаменитым «благородным разбойником», продолжаются.

Теперь судьба привела его в далекие западные моря и сделала самым легендарным из «джентльменов удачи», ходивших когда-нибудь под черными парусами.

Однако Локки и его верный друг и помощник Жеан по-прежнему верны своей давней мечте — ограбить легендарный столичный игровой дом, где на кон каждую ночь ставятся огромные состояния.

Если этот дерзкий план удастся воплотить в жизнь — они будут купаться в золоте. Но если Локки и Жеана постигнет неудача — смерть их будет ужасна. Ибо хозяина заведения, которое они намерены ограбить, боятся даже жестокие и бесстрашные бандиты…

---

— Похоже, вы двое теперь среди галерных рабов, — сказал Джабрил.

— Мы были бы галерными рабами, если бы Ревелл не вывел нас со Скалы Ветров, — произнес кто-то, чей голос Локки не узнал. — Хоть остальное и глупо, за это мы должны относиться к нему по-товарищески.

«Что ж вы молчали, когда нас выбрасывали с корабля», — подумал Локки.

— Насчет остального полностью согласен, — сказал Мазукка.

— А нам нравится товарищеское отношение. — Жеан говорил медленно и осторожно, как всегда с людьми, которых не хотел бить. — Не забудьте, Оррин не один.

— Здесь темно, — ответил Мазукка. — Нас много, и мы тесно прижаты друг к другу. Думаешь, тебе хватит проворства, Валора? Думаешь, у тебя получится все время не спать? Двадцать восемь против…

— Если бы дело решалось только между мной и тобой, — ответил Жеан, — ты напустил бы в штаны, стоило бы мне хрустнуть пальцами.

— Джером, — сказал Локки, — спокойней. Почему бы нам всем…

Из темноты послышался шум, потом тяжелый удар. Мазукка сдавленно вскрикнул.

— Лысый придурок! — произнес незнакомый голос. — Поднимешь на них руку, и Дракаста тебя убьет, понял?

— Ты подставишь нас всех, — сказал Джабрил. — Никогда не слышал о Замире Дракасте? Скажи против нее слово, и никому из нас не стать членами ее экипажа. Только попробуй, Мазукка, и мы, все двадцать восемь, будем чувствовать одно и то же. Это я тебе обещаю.

Послышались одобрительные возгласы и резкий вдох: тот, кто держал Мазукку, отпустил его.

— Мир, — задыхаясь, сказал Мазукка. — Я не буду… не стану пакостить.

Ночь была теплой, и тепло тридцати тел быстро сделало воздух спертым, несмотря на вентиляционное отверстие посреди палубы. Глаза Локки привыкли, и он мог яснее разглядеть силуэты окружающих. Моряки лежали впритирку, словно скотина. Корабль вокруг дрожал. Наверху по палубе шлепали ноги, внизу смеялись и переговаривались моряки. Нос корабля с шумом рассекал волны; с мостика без перерыва неслись команды.

Позже принесли теплую соленую свинину и кожаную куртку с завязанными рукавами, наполовину заполненную вонючей водой, слегка разбавленной элем. Еду и питье неловко передавали друг другу; пока не раздали всем, слышались постоянные удары колена о колено или коленом в чей-нибудь живот. Потом с таким же трудом жестяные миски передали обратно; люди перебирались друг через друга, чтобы сходить на сетку для испражнений. Наконец Локки устроился на своем месте рядом с Жеаном, и ему в голову пришла неожиданная мысль.

— Джабрил, кто-нибудь знает, какой сегодня день?

— Двенадцатый день фестала, — ответил Джабрил. — Я спросил старпома Дельмастро, когда нас выводили на палубу.

— Двенадцать дней, — пробормотал Жеан. — Долго же тянулся этот проклятый шторм.

— Да. — Локки вздохнул. Двенадцать дней. Не прошло еще и двух недель с тех пор, как они отплыли и все обходились с ним и Жеаном как с героями. Еще двенадцать дней без противоядия. Боги, архонт… как объяснить ему, что произошло с кораблем? Какими-нибудь навигационными трудностями?

— Какого хрена был скручен кливер левого борта, — прошептал он себе, — когда нужно было выкручивать правый.

— Что? — одновременно спросили Жеан и Джабрил.

— Ничего.

Вскоре проснулись давние привычки сироты с Сумеречного холма. Локки лег на свою левую руку, как на подушку, и закрыл глаза. И шум, жара, вздохи окружающих, тысячи звуков незнакомого корабля превратились в легкий фон, который не мешал ему крепко спать.

Глава десятая Все души в опасности

1

К семнадцатому фестала Жеан возненавидел запах и вкус корабельного уксуса с такой же силой, с какой наслаждался редкими возможностями взглянуть на старпома этого корабля.

Обычно его утро начиналось одинаково: одно ведро заполнить отвратительной красной жидкостью, второе — морской водой и драить главную палубу и переборки по всей длине — по крайней мере в тех местах, куда он мог дотянуться. На носу и корме отводились места экипажу, и обычно там спали в гамаках четыре-пять десятков матросов; их дружный храп напоминал рычание запертых в клетках зверей. Эти места Жеан старательно обходил, предпочитая убирать на складе корабельных припасов (экипаж называл его «комнатой ресторации» из-за стойки со стеклянными бутылками, накрытой сетью), в главном трюме, арсенале и пустых помещениях экипажа, в этих помещениях, даже без людей, всегда было множество тяжелых бочек, ящиков, корзин, которые ему приходилось передвигать.

Когда острый запах разведенного водой уксуса замешивался в обычное для нижних палуб зловоние — испорченной еды, плохой выпивки, немытых тел, — Жеан обычно обходил обе нижние палубы, размахивая большим желтым алхимическим фонарем, чтобы уничтожить вредные болезнетворные испарения. Дракаста очень заботилась о здоровье экипажа; моряки протыкали уши медной проволокой, чтобы предотвратить катаракту, и добавляли в эль щепотки белого песка — это помогало от расстройства желудка. Не менее двух раз в сутки нижние палубы освещались, что забавляло корабельных кошек. К несчастью, это означало необходимость идти, ползти, пробираться среди множества самых разнообразных препятствий, включая занятых матросов. Жеан старался сохранять вежливость и здоровался со всеми встречными.

Экипаж всегда был при деле; на корабле кипела работа. Чем больше Жеан присматривался к жизни экипажа, чем больше узнавал о «Ядовитой орхидее», тем больше понимал, что его план обеспечения жизнеспособности корабля, составленный на «Вестнике» в роли старшего помощника, был до смешного наивным. Несомненно, доживи Калдрис до того, чтобы это заметить, он бы вмешался.

Похоже, по мнению капитана Дракасты, полностью отремонтированного в море корабля просто не существовало. То, что проверила и осмотрела одна вахта, проверяла и осматривала другая, потом еще одна, и так день за днем. Закрепленное закрепляли заново, отремонтированное проверяли и чинили дополнительно. Кабестан и помпы ежедневно смазывали жиром, который соскребали со дна котлов для приготовления пищи; тем же противным липким веществом смазывали мачты с верхушки до основания, чтобы защитить их от непогоды. Небольшие внимательные группы моряков постоянно передвигались, проверяя, не образовались ли щели между досками, обматывая парусиной участки, где тросы терлись друг о друга.

Экипаж делился на две вахты, «красную» и «синюю». Они работали по шесть часов: одна вахта занималась кораблем, другая отдыхала. Например, красная вахта действовала с полудня до шести часов вечера и с полуночи до шести утра. Свободные от вахты матросы могли заниматься, чем хотят, если только в опасные или напряженные моменты их не призывал на палубу сигнал «все наверх».

Вахта поденщиков не входила в эту смену; бывший экипаж «Красного вестника» работал с рассвета до темноты и ел после окончания работы, а не в полдень, как остальные.

Несмотря на все ворчание, Жеан не думал, что «Орхидея» и впрямь не рада новым матросам. Он подозревал, что морякам с «Вестника» поручают самую нудную работу, тем самым предоставляя экипажу «Орхидеи» больше возможностей спать, заниматься личными делами, играть или спариваться в своих гамаках под одеялами, без намека на стыдливость. Тем не менее Жеана удивляло отсутствие на корабле возможности остаться в одиночестве и вести интимную жизнь не на виду у всех; он не был ни ханжой, ни девственником, но в его представлении об интимной жизни всегда входили каменные стены и прочно запертая дверь.

На корабле все это лишалось смысла: любые звуки слышали все. В синей вахте была пара мужчин, которых слышно было с гакаборта, когда они занимались этим на носу, а одна женщина из красной вахты начинала выкрикивать необычные вадранские слова именно в тот момент, когда Жеан засыпал на палубе над ней. Они с Локки поразмыслили над ее грамматикой и решили, что на самом деле она по-вадрански не говорит. Иногда ее выкрики сопровождались аплодисментами слушателей.

В остальном экипаж как будто гордился своей дисциплинированностью. Жеан не видел ни драк, ни серьезных споров и очень редко замечал неурочную выпивку. Вино и пиво потребляли за каждой трапезой, но в меру, а по какой-то сложной схеме, которую Жеан еще не сумел расшифровать, каждому члену экипажа раз в неделю разрешалось то, что моряки называли «веселой вахтой». «Веселой вахте» дозволялось сидеть на главной палубе и предоставлялась относительная свобода, особенно свобода блевать за борт. Этим матросам разрешали пить сколько влезет и освобождали их даже от команды «все наверх», пока не протрезвеют.

— Не совсем то… чего я ожидал, — сознался Жеан однажды утром, когда Эзри оказалась рядом с ним у левого борта; она делала вид, что не замечает, как он касается пятнышка на дне корабельной шлюпки. Но постоянно смотрела на него. Игра его воображения? Или причина в том, что он цитировал Лукарно? Теперь он избегал цитировать что-нибудь при ней, даже если выпадала возможность. Лучше оставаться для нее загадкой, чем постоянно повторять то, что однажды привлекло ее внимание.