Фридрих Незнанский - Никто не хотел убивать

• Название: Никто не хотел убивать
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7390-2112-0

Ночью в лабораторном корпусе фармацевтической компании убит молодой перспективный ученый. Этим убийством начинает заниматься «убойный отдел» МУРа, и уже параллельно ему ведут свое собственное расследование Турецкий и Плетнев. Под подозрение попадают почти все сотрудники фирмы, которые работали по программе новейшего иммуностимулятора. При вскрытии погибшего выясняется, что умер он не от удара по голове, а от воздействия какого-то препарата, который был подсыпан ему в коньяк.

Кому и зачем понадобилась эта смерть?

---

Голованов знавал подобных генералов и полковников и отношение к ним было соответствующим. Как говорится, чем богаче – тем жаднее. Когда бывало, приходилось сбрасываться на спирт или на водку, они всегда находили вескую причину не вложить ни рубля, но когда начиналась пьянка, то глотали в три горла. На халяву с дармовщинкой, естественно.

Открыв входную дверь и стоя на пороге, Самсонов критическим взглядом, словно перед строем солдат на плацу, осмотрел гостя и как бы нехотя пригласил его в полутемную прихожую, где, как в старой московской коммуналке, едва светилась под потолком лампочка сороковатка.

– От Варламова? – спросил он, видимо не понимая, как это сорокапятилетний, вполне интеллигентный на вид, седеющий мужик может заниматься сыскным делом.

– Точно так, от Сергея Николаевича, – подтвердил Голованов, думая о том, что, видимо, правильно сделал, перекусив салатом с кофе в забегаловке.

– А вас, простите, как?

Этот козел в трениках, по отношению к которому у Голованова накатывала непроизвольная антипатия, прекрасно знал, как звать-величать гостя, однако хотел удостовериться в этом еще раз.

– Всеволод Михайлович.

Он думал, что после этого Самсонов пригласит его, наконец-то, в комнату, однако тот не спешил.

– Он кажется говорил, что вы где-то служили? Вроде бы даже вместе?

Это уже начинало надоедать, и сейчас бы расхохотаться в лицо этому сапогу, который, судя по всему, своих подчиненных мытарил так, что из задницы парок шел, однако Голованов смог сдержаться. Все-таки обещал Варламову разобраться в этом деле.

– Да, служили, – кивком головы подтвердил Голованов. – В горячих точках.

– Афганистан?

– Не только. Однако, что это мы обо мне да обо мне, может, перейдем к делу?

Подобный тон гостя Самсонову явно не понравился, и он не нашел ничего лучшего, как протянуть Голованову еще довольно крепкую ладонь и довольно сухо представиться:

– Генерал Самсонов!

Он так и сказал – «генерал Самсонов!», после чего кивнул в сторону открытой двери кухни, приглашая гостя «на разговор». Здесь, видимо, оставалось все таким, как было при жизни старой хозяйки этой квартиры, и Голованов не мог не оценить ее вкуса. Явно не дешевый польский кухонный гарнитур «под дерево», купленный лет десять назад, встроенная в гарнитур шикарная мойка, вместо привычного «уголка» – массивные мягкие стулья, в углу подвешенный на кронштейне телевизор «Сони», тяжелые, плотные шторы до пола, а по стенам – писанные маслом картины: осенний пейзаж и натюрморты.

М-да, имея подобную кухню, не захочешь запираться в собственном кабинете.

– Вы что, уже переселились в эту квартиру? – невольно вырвалось у Голованова.

– Да! – резко ответил Самсонов. – А что, собственно, вас смущает?

– Да, в общем-то, ничто не смущает, – пожал плечами Голованов. – Просто надо бы уточнить кое-какие детали, прежде чем взяться за ваше дело.

– А чего тут уточнять? – вскинулся Самсонов. – Просто... просто вышла какая-то накладка и чепуха. Незадолго до того, как я и моя семья должны были перебраться на эту жилплощадь, ее бывшую хозяйку убили. И следователь, видимо прикупленный кем-то, всех собак теперь вешает на меня.

«Ни хрена себе!», передернуло Голованова. Убита старая женщина, лет сорок прожившая в квартире, которую занял этот надутый индюк, а теперь оказывается все это «накладка» и «чепуха».

– А как, собственно, вы оказались в этой квартире? – счел нужным поинтересоваться Голованов. – Если я не ошибаюсь, вы служили где-то под Читой? По крайней мере так Сергей Николаевич рассказывал. Она что, оставила вам эту квартиру по завещанию? Или, может, оформила как дарственную?

– Зачем же по завещанию? – возмутился Самсонов. – Мы здесь прописались еще при ее жизни.

– «Мы» – это вы и ваша семья?

– Совершенно точно!

– А кем вы ей доводитесь, я имею в виду убитую? Близким родственником?

Самсонов замялся.

– Ну-у, не родственником, конечно, но...

– Понятно, – вздохнул Голованов, хотя ему совершенно ничего не было понятно.

Самсонов продолжал держать свой генеральский имидж, граничащий с генеральской неприкосновенностью, и не в силах был пересилить свое собственное «Я», чтобы до конца раскрыться какому-то сыщику частного детективного бюро, бывшему армейскому спецназовцу и всего лишь майору. А Голованов между тем продолжал:

– Должен сказать вам, Яков Борисович, что человек я занятой, по уши загруженный работой, и согласился вам помочь, точнее, разобраться в вашем деле, только из-за того, что слишком уважаю своего командира, я имею в виду генерала Варламова. Так что, давайте договоримся сразу: или вы начинаете работать со мной и выкладываете все, как на исповеди, или же я сейчас разворачиваюсь и ухожу.

Он еще хотел было добавить, что «я не следователь прокуратуры, и мне мало приятного с вами сопли жевать», но сдержался, вспомнив, как умолял его Варламов «помочь хорошему человеку и генералу».

Явно не ожидавший столь крутого поворота со стороны частного сыщика, Самсонов вдруг как-то сразу обмяк, будто из его нутра спустили весь генеральский пар, и глазами побитой собаки посмотрел на Голованова.

– Да, конечно. Мне Варламов говорил. – И тут же, но уже с просящими нотками в голосе: – Вы... вы обещаете, что поможете мне? Я... действительно ее не убивал!

Голованов даже не сомневался в этом. Этот армейский сапог по определению не мог замочить женщину, тем более старушку и тем более столь жестоко. Связать ее руки какой-то бечевой, заклеить рот широченной лентой, а потом ударить чем-то тяжелым по голове.

Но все это было сплошная лирика, которую к делу не подошьешь. И все-таки непонятной оставалась позиция следователя прокуратуры, который настаивал на виновности Самсонова и развернул уголовное дело так, что того действительно суд присяжных мог посчитать убийцей. По крайней мере, именно такое впечатление складывалось после рассказа Варламова.

Самсонов все-таки угостил Голованова чаем с бутербродами из соевой колбасы, что, видимо, было знаком великой признательности, и уже стоя на пороге, Голованов спросил, спохватившись:

– Вы не знаете, кто из оперов МУРа работал по факту убийства Самсоновой?

Самсонов наморщил лоб, с силой потер виски.

– Кажется, старший оперуполномоченный Маурин... Да, точно! Маурин! Если не ошибаюсь, Константин Павлович.

Генерал не ошибался. Капитана Маурина действительно звали Костей, и Голованов выпил с ним не одну бутылку водки, когда «Глории» требовалась помощь «убойного отдела» МУРа.

– А что, это может как-то помочь? – с надеждой в голосе произнес Самсонов.

– Пока что не знаю, – признался Голованов. – Но, как когда-то говаривал мой командир, нет такой крепости в Афганистане, которую не взял бы армейский спецназ.

Глава 5

Даже несмотря на то, что он сам слышал, как Кокин угрожал Савину, причем сразу же после того как был похищен иммуностимулятор, – а было это всего лишь за несколько дней до убийства Савина – более всего Плетнева тревожило внезапное исчезновение вице-президента компании Глеба Шумилова. Исчез, как в воду канул. А подобных совпадений в криминальном мире не случается. Тем более, что Модест продолжал настаивать на том, что видел Шумилова, когда тот в ночь убийства заходил в лабораторию Савина. Правда, не исключался и тот вариант, что сам Модест замочил Савина, а чтобы пустить следствие по ложному следу, пытается перевести стрелки на своего бывшего начальника, который, возможно, с камнем на шее уже кормит раков в каком-нибудь водоеме, но в подобную версию мало верилось, и Плетнев оставил ее на самый крайний случай.

Шумилов... Глеб Шумилов. Совершенно темная и в то же время совершенно безликая лошадка на фоне шумиловской команды ученых, которые уже готовы были запустить в промышленное производство разработку мирового уровня.

Темная, безликая лошадка...

А может, и не так уж безлик он был, этот самый Глеб Шумилов, как хотел казаться? По отзывам тех же сотрудников Шумиловской компании, двоюродный братец Дмитрия Шумилова отличался по жизни непомерной жадностью, совершенно невыносимым самомнением, но главное – почти патологической завистью к своему двоюродному брату, что, естественно, он тщательно скрывал как от брата, так и от его ближайших помощников. Однако как бы он это ни прятал в своей душе, но его зависть к успехам Шумилова-старшего нет-нет, да и прорывалась порой наружу.

Впрочем, к этому надо было относиться предельно осторожно. Это могли быть в одинаковой степени и правда, и откровенный поклеп, дезинформация с попыткой навести тень на плетень. В людском сообществе принято бить того, кто слабее, даже лежачего, а таким лежачим на данный момент был именно Глеб Шумилов.

Размышляя подобным образом, сопоставляя все «за» и «против» и уже окончательно придя к выводу, что без выхода на Глеба Шумилова, живого или мертвого, расследование по факту убийства Савина не сдвинется с места, как впрочем и кража «Клюквы», Плетнев позвонил Турецкому, спросил, как он относится к тому, чтобы «пощупать берлогу» Глеба. И не встанет ли из-за этого на дыбки хозяин компании? Все-таки в этом случае уже в открытую подозревался его двоюродный брат, а это... честь семьи и довольно серьезный прокол в том имидже компании, который с таким трудом завоевал Дмитрий Шумилов.