Томас де Ваал - Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной

• Название: Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной
• Автор: Томас де Ваал
• Жанр: Публицистика

В книге английского журналиста Томаса де Ваала рассказывается о причинах и ходе армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе. Десятки тысяч людей погибли, более миллиона покинули свои дома, экономике Азербайджана и Армении был нанесен колоссальный ущерб. В основу повествования легли документы, личные наблюдения и многочисленные интервью, взятые автором у армян и азербайджанцев – как у известных политиков, так и у обычных людей, вольных и невольных участников кровавого противоборства.

---

Самым темным проявлением этих воззрений стали "повести о ненависти", пустившие такие глубокие корни, что пока они существуют, ничего не может измениться в Армении и Азербайджане.

Из своих путешествий по Южному Кавказу я вынес одно важное впечатление: линия раскола прошла сквозь души людей. В одном и том же человеке сосуществуют импульсы ненависти и желание примирения. Армяне и азербайджанцы одновременно могут быть друзьями и врагами. Они мечутся между агрессивностью и миролюбием, между личной дружбой и националистическими мифами.

Подобная противоречивость свойственна и людям, облеченным властью. Карабахский армянин Серж Саркисян, суровый министр обороны Армении и один из двух наиболее влиятельных людей в стране, с неподдельной теплотой вспоминал о своих бывших коллегах-азербайджанцах, вместе с которыми работал в степанакертском комсомоле. "У меня много друзей среди азербайджанцев, я знал азербайджанский язык", – говорил мне Саркисян.

Но эти воспоминания не сказались на его отношении к войне с Азербайджаном – никакого сожаления по этому поводу он не высказал. Провожая меня после интервью, министр вдруг заявил: "Самое важное – не территория. Важно, что в Армении остался один этнос. В Варденисе и других областях азербайджанцы составляли около 70 процентов населения. Наши культуры несовместимы. Мы можем жить бок о бок, но не внутри друг другаї Нас мало" (5). Очевидно, для Саркисяна ход истории, как он его понимает, заглушал голоса его старых друзей.

Другой военачальник, бывший министр обороны Азербайджана Таджеддин Мехтиев, сначала разразился воинственной речью, а затем неожиданно продемонстрировал искреннее добродушие. Мехтиев является одним из лидеров "Организации освобождения Карабаха", которая ратует за возвращение Карабаха силой. "Мы выгоним армян из Карабаха, – гремел Мехтиев, – а затем пойдем дальше и выгоним их из нашей исторической территории – Зангезура". После интервью генерал отдвез меня в своем "мерседесе" к центру Баку. Услышав, что я собираюсь в Армению, потенциальный завоеватель Карабаха и Зангезура попросил: "Если будете в Ереване, разыщите Михаила Арутюняна и передайте ему от меня большой привет. Он сейчас начальник Генерального штаба. Мы вместе с ним учились в академии Генштаба [СССР]" (6).

Я был поражен тем, что часто добросердечными оказывались именно те люди, которые больше всего потеряли в этой войне. Например, азербайджанка Наиля работала учительницей под Сабирабадом. Как и ее соседи, она была беженкой, чей дом захвачен армянами. Но с какой теплотой она вспоминала о двух армянских девушках, с которыми подружилась на курсах повышения квалификации учителей в Баку, о том, как они делились едой и разучивали друг с другом песни! Наиля сказала, что беспокоится о своей дочери, у которой формируется противоположный взгляд на жизнь. "Когда по телевизору показывали резню в Ходжалы, дочка спросила меня: "А армяне – люди?" Она не могла поверить, что люди способны на такие вещи, на убийство. Я ответила ей: "Да, они люди". А потом по российскому телевидению была передача с ведущей-армянкой, и я сказала дочке: "Смотри, вот армянка. У нее есть семья, дети".

Воспитывая свою дочь в таком духе, Наиля противостоит ежедневным атакам официальной пропаганды. В Азербайджане, потерпевшем поражение в этой войне, официально распространяемая ненависть особенно сильна. 9 мая 2001 года, спустя всего лишь месяц после серьезного обсуждения мирного соглашения в Ки-Уэсте, президент Алиев возложил венок к памятнику жертвам второй мировой войны и провел параллель между вторжением нацистов на территорию Советского Союза и оккупацией армянами азербайджанских территорий. В своей речи он сказал, что "агрессор обязательно должен быть наказан" (7).

Рассказывая о своей жизни в годы конфликта, и армяне, и азербайджанцы обязательно выставляют себя жертвами агрессивности противной стороны, а свое собственное насилие называют вынужденными мерами самообороны. Армянская версия событий начинается с погромов в Сумгаите, переходит к событиям в Баку в январе 1990 года, операции "Кольцо", обстрелам Степанакерта и захвату Шаумяновского района. Азербайджанцы начинают рассказ с принудительной высылки азербайджанцев из Армении в 1988 году, вспоминают, как они сами пострадали в Баку в январе 1990 года, переходят к массовым убийствам в Ходжалы и заканчивают эту скорбную хронику воспоминаниями об оккупации территорий к востоку от Нагорного Карабаха. Эти однобокие толкования современной истории теперь есть и в школьных учебниках.

В этих рассказах часто возникают темы деколонизации и независимости. Выслушивая их снова и снова, я начал замечать на заднем плане тени двух врагов – России и Турции. Идея о том, что Россия и Турция представляют реальную угрозу, очень широко распространена в обеих странах. Привожу здесь два комментария, взятых почти наугад из проведенных мной интервью. Арам Саркисян, в прошлом первый секретарь Компартии Армении, сказал мне: "Сегодня Армения – это всего лишь маленький барьер на пути намерения Турции объединиться со всеми тюркоязычными странами: ведь мы не даем им соединиться с Азербайджаном" (8).

Иными словами, Азербайджан является пособником Турции, которая лелеет историческую мечту об уничтожении Армении. В этой армянской истории, основанной на памяти о геноциде, пережитом в 1915 году, упускается тот факт, что азербайджанцы и турки – не одна и та же нация; что Азербайджан никогда не был частью Османской империи; что в истории ХХ века есть столько же случаев зверств, совершенных армянами против азербайджанцев, сколько и азербайджанцами против армян. Фактом является и то, что армяне жестоко обошлись с азербайджанцами на их собственной территории.

Точка зрения многих азербайджанцев на роль России в истории Кавказа является зеркальным отражением армянской версии. Я слышал, что требования карабахских армян на отделение являются всего лишь частью глобального плана России поработить и окончательно развалить Азербайджан. Бывший помощник азербайджанского президента Вафа Гулузаде писал:

"Когда мы называем конфликт, в который втянуты, "армяно-азербайджанским", мы вводим в заблуждение и себя, и других. В действительности, это последняя фаза давнего российско-турецкого противостояния. Армения – лишь исполнитель воли своего господина, а Азербайджан – лишь небольшая помеха на пути к достижению глобальной цели. Общеизвестно, что даже в начале ХХ века, во время Первой мировой войны, Россия использовала Армению в противостоянии с Турцией. Видимо, история повторяется" (9).

Как видим, теперь уже не Армения является "маленьким препятствием" на пути Великого Турана, а Азербайджан стал "небольшой помехой", сдерживающей наступление русского империализма. По версии азербайджанцев, они всего лишь невинные жертвы русско-армянской агрессии. При этом игнорируется тот факт, что Москва время от времени считала Азербайджан не противником, а стратегическим союзником, и что Армения в данном случае выглядит марионеткой, подчиняющейся указаниям России, а не активной стороной со своими собственными устремлениями. В обоих случаях маленькая страна оправдывает свою агрессию по отношению к своему столь же маленькому соседу, ссылаясь на угрозу, исходящую от грозной "сверхдержавы".

Никто из участников, в том числе и "сверхдержавы", не вышел с честью из. печальной истории карабахского конфликта. Американские, российские и турецкие политики, должно быть, имеют весьма слабое представление о том, как дотошно изучаются и интерпретируются их комментарии по поводу ситуации на Южном Кавказе. Даже самые пустячные высказывания о ситуации в регионе раздуваются местными комментаторами до вселенских масштабов.

Сам по себе этот регион имеет небольшое стратегическое значение. Совокупный ВВП трех закавказских республик составляет около десяти миллиардов долларов (для сравнения – оборот British Petroleum – крупной западной компании, работающей в Закавказье, – в 2000 году составил 148 млрд. долл.). Южный Кавказ представляет ценность для остального мира в основном потому, что здесь сталкиваются интересы великих держав, а также из-за стратегического нефтепровода для транспортировки каспийской нефти.

Маленькие государства и окружающие их могучие соседи находятся в неравных весовых категориях, и потому великие державы несут больше ответственности. Их вклад необходим для благоприятного разрешения армяно-азербайджанского конфликта. И в 2002 году в этом плане наметились сравнительно обнадеживающие перспективы.

Политику России на Южном Кавказе искажало имперское наследие и традиционные амбиции военного истеблишмента. Российские генералы поддерживают тесные отношения с Арменией, и многие из них предпочли бы, чтобы армяно-азербайджанский конфликт не был разрешен, так как это привело бы к ослаблению их влияния в регионе. Но после отставки Павла Грачева с поста министра обороны России в 1996 году, роль российских военных начинает постепенно снижаться. Похоже, при президенте Путине этот процесс продолжится. В 2002 году, хотя политика России по отношению к Грузии оставалась враждебной, значительное потепление наметилось в отношениях между Россией и Азербайджаном. Более того, на переговорах Минской группы Россия заняла в целом позицию, согласованную с Францией и Соединенными Штатами.