Ричард Матесон - Тени и призраки

• Название: Тени и призраки
• Автор: Ричард Матесон
• Издательство: Эксмо,Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37575-2

Что может сделать муж, чтобы загладить супружескую измену? Дэвид Купер поступил мудро — вместе с женой Эллен он отправляется в Логен-Бич, курортный город на берегу океана, где они двадцать лет назад провели свой медовый месяц. Светлые воспоминания прошлого должны восстановить разрушенную семью. Но мог ли знать раскаявшийся супруг, что дом, в котором они временно поселились, облюбовал призрак.

---

— Полицейское управление, пожалуйста, — произнес Брайан в трубку. — Срочно.

Наконец его соединили. В полиции сняли трубку. Брайан попросил позвать к телефону шерифа и, услышав его голос, продолжал:

— Шериф Плум? С вами говорит Брайан Крейн. Я звоню из дома мистера и миссис Делакорте. Да, на Медфилд-роуд. Вы не могли бы приехать сюда прямо сейчас?

Стиснув зубы, он взглянул на тело своей сестры.

— Здесь произошло несчастье.

ГЛАВА 28

Следующие десять минут Брайан сидел неподвижно, лениво снимая с лица грим. Он казался полностью погруженным в свои мысли. Никогда я не чувствовал себя до такой степени несуществующим.

Наконец он встал на ноги, снял рубашку шерифа, под ней оказалась розовая блузка Кассандры. Ее он тоже снял, оставшись в пропотевшей футболке. Снял коричневую юбку, которая была на нем, затем ботинки, носки. Под юбкой оказались брюки шерифа Плума.

Брайан не смотрел на меня, лицо его оставалось бесстрастным. Какие бы мысли его ни обуревали, ни одна из них даже на миг не нашла отражения на лице.

Оставшись босиком, он подошел к лежащей Кассандре и остановился рядом. И тут лицо его резко изменилось. Страшная боль утраты исказила его черты, такая огромная боль, что казалось, сейчас он потеряет контроль над собой.

Он рухнул на колени и обхватил труп руками. Рыдания сотрясали его грудь.

— За что? — вырвался у него почти нечленораздельный вопль.

Голова его опустилась, и он снова зарыдал. Рыдал по сестре, которую так глубоко любил, но не имел возможности спасти.

Но вот он поднял голову и глянул на меня. Глаза его блестели слезами.

— Вы никогда не подозревали о таких отношениях между нами, padre? — обратился он ко мне. — Вам было известно лишь то, что рассказывал Макс, и то немногое, что вы могли видеть своими глазами?

Тихо и нежно он гладил руку сестры, продолжая говорить.

— Наш отец был настоящим алкоголиком. Актер-неудачник, из тех пьяниц, которые не делаются добрее, когда выпьют, а, наоборот, становятся жестокими зверями. Он погубил нашу мать. И нас. — На мгновение его зубы обнажились в ухмылке. — Что же касается Кассандры… — Он не окончил фразы, но мне стало понятно без слов. — Когда мне было десять, мать умерла. Повесилась. Кассандра заняла ее место в моей жизни. Это был единственный человек в мире, которому я мог доверять. Она забрала меня у отца, когда ей было шестнадцать. Мне же тогда исполнилось тринадцать. С тех пор она решила, что не нуждается в морали, выработанной человечеством, что будет жить по собственным законам и делать только то, что ей выгодно. Я не виню ее за это. Не винил и тогда. Мы были двумя зверенышами — озлобленными, мстительными, ненавидящими весь мир, который не дал нам ничего, кроме боли и горя. Так мы стали такими, какими вы нас видели, какими нас видел Макс. Вместо сердца в нашей груди лежал лед. Не знаю, что Макс о нас подумал сначала. Кассандра умела хорошо притворяться. Он, наверное, и не подозревал о том, с кем связал свою жизнь.

Брайан замолчал и снова опустил голову. Я думал, что больше от него ничего не услышу. Но он встал на ноги, поднял с пола юбку Кассандры и прикрыл ею лицо сестры. Затем направился к высокому окну и взглянул на пейзаж. Слабая улыбка заиграла на его лице.

«Знает ли он о том, — задал я себе вопрос, — что вид перед его глазами это всего лишь отражение?» Ответа на этот вопрос у меня не было.

Наконец он отвернулся от окна и, подойдя к столу, уселся на краешек.

— Придется немного подождать, да? — предложил он мне и продолжил: — На чем я остановился? — Посмотрел на меня отсутствующим взглядом, затем через несколько минут снова заговорил: — Когда ей было семнадцать, она завела интрижку с циркачом. Научилась его ремеслу и обучила меня тому, что умела сама. Потом бросила его, и мы снова остались вдвоем. Как всегда.

Его улыбка стала горькой.

— Были и другие «деловые», как она их называла, связи перед тем, как она встретила вашего сына и увлеклась им. После смерти Аделаиды Макс женился на ней. Она переехала в этот дом. Я, конечно, тоже, поскольку никогда не расставался с ней — верная комнатная собачонка, раб всех ее желании.

Он тяжело вздохнул.

— После их свадьбы все изменилось, — снова заговорил Брайан. — Наша близость едва не исчезла. Кассандра строила — я ничего не знал об этом — какие-то планы, готовила будущее, в котором мне не было места. Я старался не обращать на это внимания, потому что привык доверять ей во всем, верить каждому ее слову. Я любил ее, padre, по-настоящему любил.

Его голос прервался. Потом он снова взял себя в руки.

— Несмотря на это, мне пришлось понять, что в ее жизни я не занимаю никакого места. Это произошло как раз тогда, когда Макс потребовал от меня убрать Кассандру. Он догадался о том, что она с ним сделала.

Горькая улыбка снова появилась на его лице.

— До чего она была умна, — чуть ли не весело прозвучали его слова. — До того самого момента я и не подозревал, что она делает с Максом. Что она замыслила убить его и уничтожить как профессионала. Это открытие едва не погубило и меня, padre, несмотря на то, чем мы были друг для друга, она предала меня. Я видел ее умысел. Кассандра и Гарри против Макса, а я… меня сбросили со счетов. Тогда комнатная собачка решилась на месть.

Брайан горько улыбнулся.

— Я притворился, что соглашаюсь с Максом. Даже подписал тот идиотский контракт, о котором он меня просил. Разумеется, я тогда же решил уничтожить его при первом удобном случае и раскрыл его замысел Кассандре. Рассказал, что он хочет усыпить ее с помощью ядовитой стрелы и заставить меня повесить ее в морозильной камере, чтобы она там медленно умирала.

Еще одна горькая улыбка.

— Сестра, конечно, притворилась, что всегда была со мной заодно. Что хотела обязательно рассказать мне о своих делишках.

Брайан отвернулся и снова взглянул на Кассандру. Выражение его лица было непроницаемым. Он смотрел на нее довольно долго. Затем сказал:

— Все правильно.

Встав со стола, направился к креслу, сел в него, достал из ящика лист бумаги и принялся что-то писать.

— Никто из них не понимал меня, padre, — грустно произнес он. — Брайан — мальчик на побегушках. Брайан — пешка, которую каждый может двигать куда захочет по их сумасшедшей шахматной доске.

Выражение его лица стало жестким, голос звучал гневно.

— Им следовало больше доверять мне. Я обманул их всех. Притворившись, что помогаю каждому, сыграл свою игру и остался в живых, а они убили друг друга.

Он выразительно пожал плечами.

— Не то чтоб я хотел ее убить, нет. Зачем была нужна ее смерть? Я не понимал Макса. И не понимал собственного гнева, пока она не сказала — я стоял позади выдвижной панели у той стены, — что она не станет мешать мне тонуть.

Его дыхание пресеклось.

— Я все еще мог бы спасти ее. Но, возможно, было уже поздно. Я никогда об этом не узнаю. Поэтому я — злость владела моими чувствами — дал ей понять, что я сделал. И что она должна умереть.

Еще один прерывистый вздох. Брайан не мог больше писать. Рука его бессильно упала.

Минутой позже он снова взял в руки перо.

— Почему я рассказываю вам все это? — обратился он ко мне и усмехнулся. — Возможно, потому, что вы — мой единственный зритель, единственный свидетель моего выступления. В каком-то смысле вы самый совершенный зритель — не ерзаете на месте, не уходите с представления. Вам приходится выслушивать каждое слово. Но вы и самый худший зритель. Потому что не можете реагировать ни на что, не можете ответить. Аплодисменты? Нет, я не об этом. Приветственные крики с мест? Ни в коем случае! Возможности овоща в качестве зрителя довольно ограничены, согласитесь. И простите, что я так говорю, padre. Я всегда относился к вам с уважением и ценил то, как вы прожили свою жизнь. Но в качестве зрителя…

Он покачал головой — вполне естественная реакция.

Это был не тот мальчик на побегушках, которого я знал. Это был дьявольски хитрый человек, игрок, обыгравший обе команды противников — и моего сына, и его жену.

Ни один из них даже не подозревал, что Брайан способен таить зловещие замыслы, касающиеся их. Ослепленные собственной самоуверенностью, они даже не замечали, что каждый из них включен в его собственный план, что Брайан способен переиграть их обоих. Он даже осмелился привлечь внимание к себе, выступив в качестве карикатуры на сельского шерифа-тугодума!

Испытал ли он наслаждение от успеха собственной хитрости?

Брайан встал и пошел к бару. Достав бутылку шампанского из ведерка, он откупорил ее, налил полный бокал и залпом выпил.

Неужели же на моем лице не отразилось изумление, которое меня охватило в ту минуту?

— Не надо беспокоиться, padre, — усмехнулся он. — Я оставил на столе письменное признание. Впрочем, вас-то вряд ли бы заподозрили в совершении преступления. Хотя…