Гарри Гаррисон - Падающая Звезда

• Название: Падающая Звезда
• Автор: Гарри Гаррисон
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007248-1

Проект «Прометей» должен в корне изменить жизнь человечества, навсегда решив одну из наиболее насущных его проблем – нехватку энергетических ресурсов. Для этого необходимо запустить в космос гигантский корабль, который будет улавливать солнечную энергию и ретранслировать ее на Землю в виде направленного пучка радиоволн. Для решения этой титанической задачи объединяют свои усилия Россия и США. Однако, помимо технических проблем, осуществлению грандиозного проекта мешают и амбиции нечистоплотных политиков. Противостоять всем невзгодам предстоит храбрым космонавтам во главе с Патриком Уинтером и Надеждой Калининой...

---

Коретта взяла верный тон. Каждый коротко изложил свои обязанности – это вышло само собой, а доктор Сэмюэл завершила эту процедуру на веселой ноте. Патрик решил, что наступил как раз подходящий момент покончить с официальным тоном. Прежде чем экипаж научится вместе работать, следовало наладить нормальное общение друг с другом.

– Лампочка запрета на алкоголь еще не зажглась, – сказал он. – Насколько мне известно, среди американской части экипажа, а также среди смешанной группы пилотов трезвенников не имеется. А как насчет вас, полковник?

– Я пью только водку, коньяк, пиво, квас и вино. Правда, во время войны я научился пить немецкий шнапс и шотландское виски.

– Значит, угодить вам будет трудно. А что скажете вы, Григорий?

Светловолосый инженер огляделся по сторонам:

– Со мной проблем не будет. Мне хватит, рюмки вина. Хотя вообще-то я пью все что угодно.

– Значит, все алкоголики, – суммировал Патрик. – Позвольте мне, как командиру корабля, откупорить первую бутылку. Это наш национальный американский напиток, солодовый бурбон. Уверен, он вам понравится. А если нет, попробуем что-нибудь другое.

Патрик разлил виски по бокалам и раздал членам экипажа. Надя кивнула, не оборачиваясь, – она о чем-то оживленно беседовала с Григорием. Возможно, он казался ей привлекательным, хотя, на взгляд Патрика, привлекательность эта была довольно унылая, на русский манер. Стоило бы удивляться, что печальный инженер, овдовевший всего месяца два назад, пробуждает в женщине материнский инстинкт? А может быть, и не только материнский. Зачем Надя держит его за руку – чтобы подбодрить или нечто большее? Ну и ради Бога – лишь бы на борту была здоровая атмосфера. Какое Патрику дело? Она – пилот, он – командир, а остальное не имеет значения. И все же когда Патрик подливал в бокалы виски, у него перед глазами очень отчетливо возникала та Надя, которую он видел когда-то ночью: обнаженная, с нежной как шелк кожей, с горящими влажными губами. Образ был столь зримым, что Уинтер на секунду замер и с трудом удержался, чтобы не зажмурить глаза. Однако рука, державшая бутылку, не дрогнула. Что было, то было – дело прошлое, значения не имеет. Какой-то миг казалось, что все будет чудесно, но потом что-то разладилось. Патрик не понимал, что именно, да и не хотел понимать. В мире есть другие женщины, в том числе среди членов экипажа. Например, эта неистовая феминистка Коретта была ему гораздо понятнее, чем Надя. Может быть, Киплинг и прав: «Запад есть Запад, Восток есть Восток» и так далее. Проект «Прометей» рожден технологическим сотрудничеством и общей нуждой, а вовсе не страстным желанием американцев и русских жить в одной системе. Элай и полковник совершенно правы: надо держаться техники, она-то уж не подведет. Патрик снова раздал бокалы.

– Послушай, Патрик, – сказал Элай. – Ты знаешь, что кабель повышенной проводимости, который мы сейчас прокладываем на Аляске, создал не кто иной, как наш полковник вместе с Пацаевым?

– Нет, я этого не знал, но тут удивляться нечему. Я вообще почти ничего не знаю о сверхпроводниках.

– Это самое великое открытие в физике после магнитного монополя. Все– таки в ЦРУ работают идиоты. Они составили пятнадцатистраничный доклад о полковнике Кузнецове, включая всякую ерунду – его стаж в коммунистической партии, имя его собаки и так далее. Но ни слова о действительно важном – о работе. И не смотри на меня с видом оскорбленной невинности, Патрик. Неужели ты думаешь, что полковнику не известно про толстенные досье, которые вручила нам служба безопасности на каждого члена экипажа?

– Уж будьте уверены, мы получили на каждого из вас не менее объемистое досье, – подтвердил полковник. Он отпил виски и одобрительно кивнул. – Не водка, конечно, но что-то есть.

– Есть-то есть, – все еще сердито ответил Патрик, однако тут же не выдержал и улыбнулся. – Я уверен, что обе наши службы безопасности отрабатывают свой хлеб честно. И на самом деле все это не имеет никакого значения. «Прометей» – совместный проект, который наши страны затеяли не от хорошей жизни: и вам, и нам нужны новые источники энергии, ведь старые почти иссякли. У нас в Соединенных Штатах надолго отключали электричество в Сиэтле и Сан-Франциско, отчего произошли пожары. У вас не могут собрать урожай, в Сибири недород. Или об этом в ваших газетах не пишут?

– Наша пресса не любит распространять дурные новости, – сухо сказал полковник. – Но полные энтузиазма передачи «Голоса Америки» и Би-би-си держат нас в курсе всех наших бедствий.

Коретта сидела в одиночестве, задумчиво уставившись на свой бокал. Патрик решил, что настал подходящий момент, чтобы наладить с ней отношения.

– Мне хотелось бы кое-что сказать вам по поводу нашей первой встречи, – начал он.

– О чем именно?

Она вовсе не собиралась облегчать ему задачу.

– По-моему, вы не правильно меня поняли.

– По-моему, я правильно вас поняла, майор Уинтер.

– Нам предстоит долгий полет. Зовите меня Патрик.

– Если я буду звать вас Патрик, то вы станете называть меня Коретта, а я к этому пока не готова.

– Не будем ссориться, доктор Сэмюэл. Победителей в этой ссоре не будет. Будут лишь проигравшие. Если станем грызться мы с вами, полет окажется под угрозой и одного из нас придется заменить. Кому от этого будет лучше? Давайте начнем с нуля – как будто мы никогда раньше не виделись, как будто я только что вошел в эту дверь. Тогда бы я сел с вами рядом и сказал, что вы похожи на девчонку, за которой я ухаживал в старших классах. По-моему, это было первое свидание в моей жизни. Не смотрите на меня так недоверчиво, я говорю правду. Я понимаю, с вашей точки зрения, я весьма похож на расиста, но не делайте слишком поспешных выводов. Девушку, в которую я был влюблен, звали Джейн. Она была негритянка – в те времена слово «черная» еще не употребляли. По-моему, у нее была потрясающая фигура, и однажды я пригласил ее покататься, для чего одолжил машину у отца. Мне казалось, что все прошло просто шикарно, в особенности поцелуи на заднем сиденье. Однако, когда я отвез ее домой, Джейн на прощание сказала, что нам не стоит больше встречаться. Представляете, какой это был удар по мужскому самолюбию? Я спросил: неужели я так ей не понравился? Помнится, Джейн снисходительно потрепала меня по щеке и ответила, что выгляжу я неплохо, жаль только, поговорить со мной не о чем. Потом она закончила школу первой ученицей, нахватала ученых степеней, а сейчас преподает социологию в Колумбийском университете. Ее ответ обидел меня не так уж сильно, потому что все-таки она признала, что целоваться я умею, а книжки в то время для меня ничего не значили. Но осадок все же остался.

– Патрик Уинтер, а вы эту историю не придумали?

– Ни в коем случае. Могу показать фотографию в выпускном альбоме. Прямо на подписи Джейн стоит большой красный отпечаток ее губ.

– И она была черная?

– Ну не совсем. Тут я немножко приврал, чтобы к вам подольститься. На самом деле Джейн была чикана, мексиканка. Ее семья приехала в Штаты на заработки. Но какая разница – меньшинство есть меньшинство. Согласны?

Коретта какое-то время сохраняла строгое выражение лица, но потом смягчилась и улыбнулась:

– Знаете, для мужского шовиниста вы, в общем-то, не так ужасны.

– Вы и сами не худший вариант феминистки, которая всю жизнь только тем и занята, что дает отпор фашиствующим мужикам. Давайте выпьем за мир, а также за успех «Прометея».

– Почему бы и нет? – Коретта чокнулась с Патриком, и они выпили. – А при чем здесь успех «Прометея»? Разве в этом есть какие-то сомнения?

– В любом космическом полете есть доля риска. Чем сложнее корабль, тем больше узлов, которые могут выйти из строя. Во время первого полета «Аполлона» на Луну корабль израсходовал 97,5% топлива. И у нас, и у русских случались в полетах разные накладки. А сейчас мы соединили в единый ракетный комплекс шесть самых больших ступеней в истории человечества. Они должны оторваться от Земли все разом и вывести «Прометей» на нижнюю орбиту. Между прочим, последняя ступень, с полезной нагрузкой, тоже превосходит по размеру все предшествующие космические корабли. Итак, сначала мы окажемся на низкой орбите, которая называется «угасающей», потому что, если быстренько с нее не соскочить, мы снова свалимся на Землю; там мы включим ядерный двигатель доктора Брона, который и должен вывести нас на окончательную орбиту. Теперь пару слов об этом двигателе. Теоретически он проверен; на Земле неоднократно испытывались его уменьшенные модели…

– Погодите-ка, дайте я сама догадаюсь. Вы хотите сказать, что в космосе подобный двигатель никогда не испытывался?

– Вот именно. А вы еще спрашиваете, есть ли сомнения в успехе полета. Однако не хочу вас расстраивать. Учтите, что множество людей несколько лет работали только над тем, чтобы фактор риска по возможности свести к нулю. К примеру, гораздо безопаснее находиться в нашем «Прометее», чем пытаться поменять колесо где-нибудь на калифорнийском хайвее. Там средняя продолжительность жизни не превышает 25 секунд – в том случае, если вы занимаетесь колесом со стороны проезжей части.