Мелисса Марр - Любимый грешник

• Название: Любимый грешник
• Автор: Мелисса Марр
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Правило № 3: не смотри прямо на невидимых фейри.

Эйслинн всегда видела фейри. Могущественные и опасные они ходят по миру смертных под покровом невидимости. Эйслинн боится их жестокости, особенно если они узнают, что она может их видеть, и мечтает о том, чтобы не видеть их присутствия, как другие подростки.

Правило № 2: не разговаривай с невидимыми фейри.

Один из них, Кинан, опасный настолько же, насколько и прекрасный, пытается заговорить с ней, задавая вопросы, на которые Эйслинн боится отвечать.

Правило № 1: никогда не привлекай их внимание.

Но уже слишком поздно. Кинан — Летний Король, ищущий свою королеву уже девять веков. Без нее само лето погибнет. Он уверен, что Эйслинн должна стать Летней Королевой любой ценой — независимо от ее планов и стремлений.

Внезапно все эти правила перестают защищать Эйслинн, и теперь все поставлено на карту: ее свобода, ее лучший друг Сет, ее жизнь. Интриги невидимых фейри, земная любовь, конфликт древних правил с современными обстоятельствами — все это вы найдете на станицах этой волшебной сказки 21 века.

---

— Я могу пойти с тобой…

— Он не станет говорить со мной, если я притащу тебя туда. Мне нужно, чтобы он думал, что я ему верю. — Она потянулась к нему, чтобы поцеловать, и добавила: — Если это не сработает, попробуем что-нибудь другое.

Он был взволнован, даже напуган. Ей не хотелось этого видеть, не хотелось, чтобы он так себя чувствовал. Наконец, он кивнул:

— Постарайся быть осторожной, хорошо?

— Изо всех сил…

Потому что если у нее не получится, у нее отнимут все — школу, друзей, Сета.

Кинан может оговориться. Фейри поблизости могут сказать что-нибудь такое, что поможет ей понять, как избавиться от него. Они просто должны это сделать!

Глава 17

Если они заберут вас, и вы попробуете

их пищу… вы не сможете вернуться. Вы

навсегда изменитесь и останетесь с ними.

«Верования в кельтских странах» (1911)

У.Й. Эванс-Вентц

Спустя полчаса Эйслинн шла по Шестой улице, с каждым шагом все больше и больше нервничая. Мысли о фейри, которая пришла в дом Сета, прекрасно этому способствовали. А что, если бы меня там не было? Они бы причинили ему вред? Она не хотела оставлять Сета одного, встречаться с Кинаном и вообще иметь дело со всей этой неразберихой, но ей нужны были ответы. А Кинан мог их дать.

Он стоял у самого входа на ярмарку и выглядел совершенно нормальным. Трудно было поверить в то, что он был одним из них и не просто придворным фейри, а королем. Он потянулся к ней, словно собирался обнять.

— Эйслинн, — поприветствовал он.

Она отступила назад, чтобы избежать его прикосновений.

— Я так рад, что ты пришла.

Кинан казался ужасно серьезным. Не зная, что и сказать, Эйслинн пожала плечами.

— Ну что? Идем? — Спросил он и предложил ей руку, точно они были на официальном приеме или вроде того.

— Конечно.

Она не обратила внимания на его жест — и на короткий хмурый взгляд — и прошла за ним в лабиринт повозок и шатров, которые, казалось, подпрыгивали в освещенном огнями вечернем сумраке.

Люди толкались вокруг — толпа была просто невероятной. Со всех сторон влюбленные парочки и целые семьи предавались разным забавам. В руках у многих из них были сладко пахнущие напитки — что-то тягучее, золотистого цвета.

— Ты такая… — начал Кинан, пронзая Эйслинн взглядом. — Для меня большая честь, что ты согласилась присоединиться ко мне сегодня.

Эйслинн кивнула, будто поверила его словам. Однако она знала, что правды в них не было. Это просто смешно! Его комментарии были такими приятными, что ей становилось не по себе от них.

Возле нее несколько девушек пытались забросить маленькие пластиковые шарики в большую стеклянную миску. Над головой огнями сверкало Чертово колесо. Встречаясь в толпе, люди смеялись и обнимались друг с другом.

Кинан взял ее за руку, и внезапно Эйслинн так ясно все увидела, что у нее отвисла челюсть.

«Иллюзии» вокруг побледнели. Рабочие карнавала, продавцы в палатках и повозках, почти все люди, проходившие мимо… Все они фейри. Боже мой! Она еще никогда не видела такого столпотворения фейри.

Куда бы она ни взглянула, замаскированные фейри дружелюбно и счастливо улыбались ей. Почему так много фейри носят человеческие обличия?

Несколько настоящих людей проталкивались через толпу, некоторые из них играли в хитроумные игры, еще несколько передвигались по периметру карнавала на маленьких хрупких машинках, но фейри даже не смотрели в их сторону. Все они наблюдали только за Эйслинн.

Несколько из них окликнули Кинана, и он помахал им рукой.

— Старые друзья. Хочешь с ними познакомиться?

— Нет, — поспешно выпалила она и прикусила губу.

Оглядываясь вокруг, она чувствовала, как грудь сжимают холодные тиски. Кинан нахмурился.

— Ну, не сейчас, — выдавила Эйслинн улыбку в надежде, что он примет ее нервозность за простую застенчивость.

Контроль . Эйслинн глубоко вздохнула и постаралась, чтобы ее голос прозвучал дружелюбно:

— Я думала, мы пришли сюда, чтобы лучше узнать друг друга.

— Так и есть, — подтвердил он и улыбнулся так, словно она только что преподнесла ему бесценный подарок. — О чем тебе рассказать?

— М-м, как насчет твоей семьи?

Ноги Эйслинн отказывались слушаться, и она споткнулась.

— Я живу со своими дядями, — сказал Кинан и провел ее мимо нескольких фейри, которых еще минуту назад можно было принять за обычных учеников школы О'Коннела.

Некоторые из них неопределенно указывали на нее, но никто не приближался. Другие почтительно уходили с пути Кинана, пока он вел ее к рядам палаток, где фейри, которых Эйслинн теперь ясно видела, играли в игры.

— С дядями? — Переспросила она, серьезно сомневаясь в том, что прийти сюда было мудрым решением. — Ах, да, те самые, что были в школе.

Фейри. Как и почти все здесь . У нее закружилась голова.

Эйслинн предприняла еще одну попытку:

— А твои родители?

— Мой отец умер еще до моего рождения, — ответил он злым, а не печальным, как ожидала Эйслинн, голосом. — Но все, чем я являюсь, — это его подарок.

А фейри умирают? Она не знала, как отреагировать на эту странную речь, поэтому просто сказала:

— Моя мама тоже умерла. При родах.

— Мне очень жаль. — Кинан взял ладонь Эйслинн, нежно сжал и переплел свои пальцы с ее. — Уверен, она была замечательной женщиной и наверняка красавицей, раз ты ее дочь.

— Я не очень-то на нее похожа.

Эйслинн с трудом сглотнула. Все, что у нее было, — только фотографии, которые бабушка расставила по всему дому. На них мама всегда выглядела обеспокоенной, будто ее тревожило то, что она видит. Бабушка никогда не говорила о том, как мама прожила свой последний год, словно этого времени никогда не было.

— А твой отец? Он хороший человек?

Кинан остановился, держа ее за руку. Они стояли в толпе фейри, окруженные ими со всех сторон, и разговаривали о своих семьях.

Все казалось бы совершенно нормальным, если бы Эйслинн не видела их странной формы глаз и нечеловеческих улыбок. Она направилась туда, где продавали сладко пахнущие напитки.

— Эйслинн?

Она пожала плечами. Лучше говорить об отце, о котором она ничего не знала, чем о матери, от которой ей в наследство досталась способность видеть их.

— Кто знает? Бабушка понятия не имеет, кто он, а мамы больше нет, и она не сможет ничего рассказать.

— По крайней мере, у тебя есть бабушка. — Он погладил ее по щеке свободной рукой. — Я рад, что у тебя есть любящий человек, который заботится о тебе.

Она собиралась ответить, но прямо к ним, во главе с Остролицым, шли шесть фейри, те самые, которым так нравилось зависать в баре и беспокоить постоянных клиентов; те самые, из-за которых Эйслинн тогда пришлось уйти из бильярдной. Она застыла, не в силах даже пошевелиться. Годами выработанные инстинкты сейчас затмили логику.

— Эйслинн, что случилось? — Кинан встал перед ней, и она больше ничего и никого, кроме него, не видела. — Я обидел тебя?

— Нет, я просто… — Она улыбнулась ему как можно более убедительной улыбкой и солгала: — Замерзла.

Он снял куртку и накинул ей на плечи:

— Так лучше?

— Лучше.

И это действительно было так. Если бы он на самом деле был таким, каким казался — добрым и внимательным, ей было бы не по себе оттого, что она обманывает его.

Однако он таким не был. Он вообще не был настоящим.

— Давай пройдемся, — предложил Кинан. — Здесь всегда можно найти интересные игры.

Он снова взял Эйслинн за руку, и опять ее Видение заработало в полную силу.

Возле них, в самом центре детского бассейна стояла женщина.

— Приз за три дротика! — Призывала она.

Ее толстая коса свисала до самых колен. Лицо ее было похоже на лицо ангела со средневековой фрески, но в невинных глазах искрилась опасность. Даже несмотря на козьи ноги, выглядывавшие из-под длинной юбки, она была великолепна, но никто не приближался к ней.

У следующей палатки в длинной очереди стояли фейри и люди. Кроме фейри, лица которых Эйслинн замечала в городе, были и другие — такие, каких она и представить себе не могла: фейри с самыми разными крыльями, с покрытой колючими шипами кожей, одетые во всевозможные фасоны одежды. Это было сложно переварить.

Пораженная огромным количеством и разнообразием фейри, Эйслинн остановилась.

— Местные гадалки устраивают настоящие шоу, — заметил Кинан и придержал матерчатый вход в шатер, чтобы Эйслинн смогла заглянуть внутрь.

Там находились три женщины со слезящимися белыми глазами. За ними стоял целый ряд статуй, похожих на горгулий без крыльев. Они были до ужаса мускулистыми. И живыми! Их пристальные взгляды скользили по шатру, словно они искали того, кто мог бы ответить на их невысказанные вопросы.