Владимир Шавшин - Бастионы Севастополя

• Название: Бастионы Севастополя
• Автор: Владимир Шавшин
• Издательство: Таврия-Плюс
• Жанр: История
• Год: 2000

Hoaxer: интересные очерки об осаде Севастополя во времена Крымской войны, написанные крымским историком.

Об авторе:

Шавшин Владимир Георгиевич —

Историк, краевед, член Союза журналистов Украины, член Национального союза писателей Украины, лауреат республиканской премии Крыма, заслуженный работник культуры Украины. Кандидат исторических наук. Автор книг по истории Крыма, Севастополя и Балаклавы: «Балаклавский Георгиевский монастырь», «За веру и Отечество» (в соавторстве), «Альминское сражение», «Балаклава», «Бастионы Севастополя», «Каменная летопись Севастополя», «Имя дома твоего».

^[1] — примечания, где

   {*1} — Так помечены ссылки на постраничные примечания.

   {1} — Так помечены ссылки на литуратуру и источники.

---

В центре Севастополя находится одна из основных старейших площадей города, возникшая в XVIII веке — Ушакова. К 200-летию основания Севастополя у подножия Исторического бульвара, у здания Матросского клуба, построенного в 1954 г. (архитекторы Н. И. Богданов, Л. Т. Киреев), сооружен памятник великому русскому флотоводцу Ф. Ф. Ушакову. Памятник открыт 29 июня 1983 г. по проекту скульптора, заслуженного художника Украины С. А. Чижа, архитекторов А. С. Гладкова и Г. Г. Кузьминского. В работе участвовали каменотесы Г. И. Коваленко и Н. И. Гармаш.

На Мачтовом бастионе

Четвертый бастион

В 1840 г. на возвышенности устроили бульвар, называвшийся Большим, в отличие от Малого, или Мичманского (ныне Матросского).

На юго-восточном мысе бульвара стояла беседка в виде гриба с уютной круглой скамьей, с которой открывался великолепный вид на Южную бухту со стоящими на ней судами и Корабельную сторону. Не случайно, конечно, это место носило романтические названия «Мыс свободных размышлений», «Мыс Доброй надежды». Иногда беседку называли «Грибоедовской», связывая ее с именем А. С. Грибоедова, посетившего Севастополь в 1825 г. Во время обороны 1854—1855 гг. на мысе построили батарею, получившую название «Грибок». Ею командовал мичман М. И. Скаловский.

К 50-летию обороны на этом месте вновь соорудили грибообразную беседку-памятник[59].

В 1876 г. Бульварную (Бастионную) горку благоустроили, разбив бульвар, получивший название Исторического. Близкий к современному вид он приобрел в 1904–1909 гг., когда соорудили здание панорамы, мемориальные обозначения батарей, памятники. При советской власти инженер О. И. Энберг выполнил новый проект планировки бульвара. 1 мая 1933 г. на этой высоте открыли Парк культуры и отдыха, построив летнюю эстраду, танцевальную площадку. В то время бульвар назывался именем Л. Н. Толстого. После второй мировой войны Исторический бульвар восстановили по проекту архитекторов Л. Л. Егоровой и Е. А. Кудрявцевой.

В начале центральной аллеи бульвара установлен величественный памятник талантливому военному инженеру Э. И. Тотлебену (1818—1884). «Русский Вобан», как называл Тотлебена историк Н. К. Шильдер, родился в Риге. С детства он проявлял интерес к инженерному искусству: любимой игрой юного Тотлебена была постройка укреплений, их оборона и штурм. Он учился в Николаевском инженерном училище, стал адъютантом генерала К. А. Шильдера. Во время Крымской войны участвовал в осаде Силистрии, затем прибыл в Севастополь. Здесь в полной мере раскрылся его талант инженера-фортификатора. Под руководством Э. И. Тотлебена строились бастионы, люнеты, редуты, создавалась глубоко эшелонированная система оборонительных сооружений осажденного города.

Монумент открыт 18 августа 1909 г. На массивном гранитном стилобате установлен постамент, на котором возвышается отлитая в бронзе фигура генерала. Ниже имитация укреплений периода обороны со скульптурными изображениями шести воинов — представителей разных родов войск. На памятнике надпись: «Генерал-адъютант, граф Эдуард Иванович Тотлебен. В создание примерных трудов по возведению севастопольских укреплений, составляющих образец инженерного искусства, и в награду за блистательную храбрость при отражении штурма награжден орденом Св. Георгия III ст.». Ниже бронзовая карта с изображением укреплений города.

Памятник выполнил скульптор И. Н. Шредер по рисункам художника А. А. Бильдерлинга, бронзовые части отлил Г. Гоне. Общая высота монумента — 13,7 м.

Вторая мировая война не пощадила и этот монумент: снарядом отбило голову у фигуры Тотлебена, осколки посекли постамент и стилобат. В 1945 г. памятник реставрировали под руководством скульптора Л. М. Писаревского. К 200-летию города произвели частичную реставрацию деталей монумента.

Чуть дальше находится еще один памятник — защитникам Язоновского редута, сооруженный по проекту архитектора А. А Кольба. Редут, прикрывавший тыловую часть четвертого бастиона, в декабре 1854 г. соединил 20-ю, 23-ю, 53-ю и 62-ю батареи, построила его команда брига «Язон», отсюда и название. Первым командиром редута стал капитан 2 ранга Н. Н. Липкин.

На этом укреплении сражался Лев Николаевич Толстой. В начале Крымской войны он служил в Южной армии офицером по особым поручениям в штабе М. Д. Горчакова — своего дальнего родственника. Узнав о высадке десанта в Крыму, подал рапорт о переводе его в действующую армию и, получив разрешение, 7 ноября 1854 г. прибыл в Севастополь. «Не может быть, чтобы при мысли, что и вы в Севастополе, не проникло в душу вашу чувство какого-то мужества, гордости и чтоб кровь не стала быстрее обращаться в ваших жилах…», напишет Лев Толстой, потрясенный героизмом защитников города, в «Севастопольских рассказах»[60].

10 ноября подпоручика Толстого назначили в 3-ю легкую батарею 14-й артиллерийской полевой бригады, находившейся в резерве.

Восхищенный увиденным в Севастополе, 20 ноября он пишет брату Сергею: «…Город осажден с одной стороны, с южной, на которой у нас не было никаких укреплений, когда неприятель подошел к нему. Теперь у нас на этой стороне более 500 орудий огромного калибра и несколько рядов земляных укреплений, решительно неприступных. Я провел неделю в крепости и до последнего дня блудил, как в лесу, между этими лабиринтами батарей. Неприятель уже более трех недель подошел в одном месте на 80 сажень и не идет вперед; при малейшем движении его вперед, его засыпают градом снарядов.

Дух в войсках выше всякого описания. Во времена древней Греции не было столько геройства. Корнилов, объезжая войска вместо „здорово, ребята!“ говорил: „Нужно умирать ребята, умрете?“ и войска отвечали: „Умрем, Ваше превосходительство, ура!“ И это был не эффект, а на лице каждого видно было, что не шутя, а ВЗАПРАВДУ, и уже 2200 исполнили это обещание.

Раненый солдат, почти умирающий, рассказывал мне, как они брали 24-ю французскую батарею и их не подкрепили; он плакал навзрыд. Рота моряков чуть не взбунтовалась за то, что их хотели сменить с батареи, на которой они простояли 30 дней под бомбами. Солдаты вырывают трубки из бомб. Женщины носят воду на бастионы для солдат. Многие убиты и ранены. Священники с крестами ходят на бастионы и под огнем читают молитвы. В одной бригаде, 24-го, было 160 человек, которые раненые не вышли из фронта. Чудное время!..»[61]

После Нового года Льва Толстого перевели в такую же батарею 11-й бригады, стоявшую на Бельбеке. В этот период он написал несколько военных проектов, в том числе о переформировании армии, в которых выступал против телесных наказаний, кроме того, предлагал улучшить материальное положение солдат, повысить уровень образования солдат и офицеров. Весной 1855 г. батарею перебросили на Язоновский редут, где писатель провел полтора месяца. Здесь он работал над повестью «Юность», написал первый севастопольский рассказ, получивший название «Севастополь днем и ночью». Известный чешский исследователь Людвиг Соучек в своей книге «Войны, солдаты, фотографии» упоминает, что в это время Лев Николаевич увлекался и фотографией[62].

«За нахождение во время бомбардировки на Язоновском редуте 4-го бастиона, хладнокровие и распорядительность для действий против неприятеля» Льва Толстого досрочно представили к производству в чин поручика и наградили орденом св. Анны IV степени. Лев Николаевич принял участие в самом кровопролитном сражении под Севастополем — Чернореченском (4 августа 1855 г.).

Понимая, что южную часть Севастополя придется все-таки оставить, Александр II, несмотря на это, склонял князя Горчакова дать еще одно сражение, чтобы сбросить неприятеля с окрестных высот и заставить его снять осаду. «Если даже эта попытка не удастся… можно будет по крайней мере сказать, что сделано было все, что в силах человеческих, — и после этого оставление Севастополя будет уже вполне оправдано».

На военном совете, сомневаясь в успехе, большинство все же высказалось за наступление. Убежденный, что катастрофы не избежать, подталкиваемый посланником императора бароном П. А. Вревским, князь Горчаков назначил сражение на 4 августа. По диспозиции русские двумя колоннами под командованием генералов Н. А. Реада и П. П. Липранди должны были атаковать сильно укрепленные позиции на Чоргунских и Федюхиных высотах. Русские сражались с удивительной стойкостью. Основные события произошли у моста через Черную речку, вблизи которого находился трактир, поэтому иногда сражение называли «У трактирного моста».

Участник этих трагических событий Д. А. Столыпин (родственник М. Ю. Лермонтова) писал: «Дрались войска хорошо и выносили геройски все муки и тяжести войны; выносливы они, может быть, более, чем то казалось возможным ожидать от человеческой силы».

Потери русских были огромны: 260 генералов и офицеров, более 8 тысяч нижних чинов. На памятнике, сооруженном на месте сражения в 1905 г., имеется надпись: «Убиты: генералы Реад, барон Вревский, Веймарн, 66 офицеров, 2.273 нижних чина». У союзников выбыло из строя около 2 тысяч человек.