Е. Мадлевская - Русская мифология. Энциклопедия

• Название: Русская мифология. Энциклопедия
• Автор: Е. Мадлевская
• Издательство: Эксмо, МИДГАРД
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-13535-9

Русская мифология — совершенно особый мифологический мир. Этот мир рано утратил свои божества — сохранились лишь перечисления имен и упоминания в летописях о низвержении «идолов» — и обратился к Белому Богу. Однако христианство не сумело вытеснить из народного сознания представление о «соседях» — многочисленных домашних, полевых, лесных, водяных и других духах, которые издавна соседствовали с человеком. Так сложилась уникальная ситуация двоеверия, составившего основу русской мифологии. Как был сотворен белый свет и возникли славянские и «чужеземные» народы; откуда «есть пошла земля Русская»; как поклонялись богам, умилостивляли лесных и водяных духов, почитали святых, совершали семейные обряды и справляли общие праздники — обо всем этом и о многом другом рассказывается на страницах этой книги.

---

Царица. А. Бенуа. Азбука в картинах (1904)

Нередко Царь-девица изображается огромной и тяжелой. Если она ступает по мосту, то мост гнется. В одном из вариантов сказки героиня так тяжела, что ее не держит земля: «… столб проехала — у нее конь по колено в землю стал уходить, земля не стала поднимать, и она назад воротилась, уехала». Подобная черта характерна для эпических героев-великанов. Соответственно своей величине героиня наделяется непомерной физической силой. Вифлеена-богатырша, например, без особых усилий может убить богатыря: «Ударила она одного брата щелчком и ушибла до смерти» — или может одна победить много людей: «…побила народ и едет назад». Героиня может ухватить богатырского коня на лету так, что его хвост останется у нее в руке; одной ногой ступить на человека, а другой — разорвать его. В испытании на выявление личности «виновника», побывавшего в ее царстве, Царь-девица вышибает у мнимого героя «из спины одну стежь и два сустава». Один из сказителей, комментируя сказку, дал героине такую оценку: «Она могла Ивана, как червяка, раздавить». Сила Царь-девицы проявляется даже тогда, когда она пребывает в состоянии покоя, просто спит; дыхание богатырши приводит в движение расположенные вокруг нее предметы: «…как она сдохня от себя, так полог от себя, как она сдох возьмет в себя, белый браный полог прилягается к сиби»; «И в себе вздохнет — двери запрутся, и от себя отдохнет — двери отопрутся».

Продолжением внешних характеристик и силы героини являются ее атрибуты. Как богатырша Царь-девица имеет «быстролетную кобылицу», от бега которой «земля дрожит», либо сказочного коня «о шести крыльях». У нее есть также богатырское оружие: меч, «палица буевая», «копье долгомерное», «сабелька вострая».

Важной чертой Царь-девицы, выдающей ее мифологическую природу, является то, что она может принимать облик змеи: «Есь там проклятая змея, дак яна тым садом заведуя». Иногда героиня изображается получеловеком-полузмеей: «…а в последней царской комнате сидит (сделанная) Царь-Девка — на половину змея, на половину девка». Змеиное начало героини указывает на ее потустороннюю природу.

Мифологическую природу героини обнаруживают ее «родственные отношения» с другими сказочными персонажами. У Марьи Красы Черной Косы, например, есть бабушка, у которой в свою очередь есть «двенадцать дочерей. Оне то деушки да деушки, а будут сейчас кобылушки да кобылушки». Очевидно, что «родственницы» Царь-девицы имеют двойственную природу. В других вариантах сказки ее «родственниками» являются девушки-змеи, дядя — необычный старик, лежащий на земле, трижды обвившись кругом избы. В образе этого «дяди», несомненно, угадываются черты змея; ему нельзя подавать руку, так как он может «сглонуть» человека. «Нечеловеческую» природу имеет и другой «родственник» — брат героини — «великан одноглазый, с лесом ровен», образ которого явно соотносится с такими мифологическими персонажами, как древнегреческий Циклоп и Лихо одноглазое русских сказок. Когда герой выжигает ему оловом единственный глаз, великан пытается поймать его с помощью золотого топорика, кричащего: «Хозяин! Здесь! Держу!» Великан съедает оставшийся на топорике мизинец, который герой вынужден отрезать ножом. В другом варианте «дядя» и «тетка» Царь-девицы описываются так: «Придешь — лежит старик большой-пребольшой. Голова в большом углу, ноги в подпороге. А на печи старуха лежит большая-пребольшая». Оба они напоминают своими чертами Бабу-Ягу. В роли «тетки» Царь-девицы нередко выступает и сама Баба-Яга, которая обычно называется «бабушкой-задворенкой»: «доезжает до Бабки-Задворенки. Видит стоит избушка на курьих ножках, на петуховой головке <…> видит — сидит Баба-Яга». Все эти «родственники» Царь-девицы, очевидно, являются представителями «иного» сказочного мира. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что и сама героиня принадлежит этому миру.

Местопребывание Царь-девицы тоже указывает на ее «чуже-родность» по отношению к «человеческому» миру. К ее царству ведет «долга бесконечна дорога». В некоторых вариантах длительность пути туда обозначается временными категориями: «взяв вин на сим лит харчу и поихав». Царство героини так далеко, что практически недосягаемо для любого персонажа, кроме настоящего героя. Оно недоступно еще и потому, что дорога туда связана с многочисленными препятствиями. Первое из них — водная преграда: река или три реки, море, иногда огненное, или тридевять морей. Герою помогает перебраться через эти преграды необычный конь. Царство героини нередко находится на острове: «На четвертые сутки принесся их корабль к ужасному, высокому острову». Неприступность царства Царь-девицы обеспечивает также крепкая каменная стена. Кроме того, стена снабжена струнами и колокольчиками, которые трудно не задеть. Ограда царства всегда высока: «триитажная», «три вярсты угору», «на двенадцать сажен вышины», «так обгорожено, шо як гля-неш — и шапка з головы злетыть; важко й птици перелетить», «у ней терем стоит по поднебесью, у ней через засаду птиця не про-лятывает». Государство Царь-девицы нередко находится прямо под солнцем и называется «Подсолнешной град», «подсолнечное царство».

Все отмеченные особенности местопребывания Царь-девицы — удаленность от царства героя; водные, каменные, огненные, звуковые преграды и соответственно неприступность; расположение на острове или на небе под солнцем — это черты сказочного тридесятого царства. Именно так, «тридесятым царством за тридевятью землями», чаще всего и называется государство героини. В нем находятся необычные сады, в которых «и каких тебе угодно растений нету: и яблоки, и груши, и сливы, что в райском саду!» Здесь растут и золотые яблоки — особенность «иного» мира. В этих садах растут также молодильные яблоки или ягоды, находится живая и мертвая вода. Соответственно царство героини связано с «жизнью», в нем сосредоточивается ее начало, источник. Вместе с тем пространство Царь-девицы отличается тем, что там не живут люди, а попадание туда человека грозит ему смертью. Когда герой отправляется в тридесятое царство, он наезжает на перепутье на придорожный камень или столб, от которого отходит несколько дорог. Одна из них всегда связана со смертью людей: «В праву руку поедешь — сам сыт, а конь голоден; в левую поедешь — конь сыт, а сам голоден; прямо поедешь — живу не бывать». Герой обычно сразу направляется в государство Царь-девицы, и эта дорога оказывается именно той, «где самому живу не быть», «где убитому быть». Дальше, уже на выбранном героем пути, его еще раз предупреждают Баба-Яга или Бабушка-Задворенка: «Не смей туда ехать, Иван-царевич, не бывать тебе живому!» В текстах сказок устойчиво повторяются специальные формулы, характеризующие царство героини как пространство смерти для человека вообще и для героя в частности: «Хоть и идешь в подсолнечное царство, а туда много ходцев — мало выходцев!»; «Вот что, миленький, жива вода и мо-лодильны яблоки, туда много ходцев и мало выходцев. Там <… > сорок колышков, на каждом колышке по головушке, а на одном колышке нет головушки, там твоей и быть головушке»; «Были к нашей царь-девице многие цари и царевичи, <… > а назад в живых не выезжали!»; «Ох, доброхот, много туда ехало разных богатырей, а ни один оттуда не вернулся. Все-то головушки ихни на тычинушках, а только одна тычинка стоит порозна, — не твоей ли головушки быть?»

Действительно, ограда в царстве героини может представлять собой тын, на всех колышках или тычинках которого, кроме одного, находятся головы богатырей, проникших к Царь-девице. Кроме того, государство Царь-девицы охраняется различными персонажами, подвластными героине. Охранителями могут быть животные, например, львы или мифологические птицы-жары: «На долине птицы-жары на дубах сидят. Мимо их птица не про-летывала, молодец не проезживал». Их окраска (жары — огненно-золотые) говорит об их принадлежности «иному» миру. В одном из вариантов охранителем царства является змей. Стражами на перевозах через три реки могут быть девицы: «На первом перевозе отсекут тебе правую руку, на втором — левую ногу, а на третьем голову снимут». Очевидно, что проникновение в государство Царь-девицы практически невозможно, так как оно влечет за собой смерть. В разных вариантах сказки в роли охранителей выступают «старая матерая женщина», девушки-змеи, Баба-Яга, великан, богатыри — «два богатыря, у каждого по палице в 500 пудов, и никого они не пропускают. Ты проходи в двенадцатом часу, тогда они спят».

Государство Царь-девицы всегда связано со сном. Даже имя героини иногда включает в себя корень — сон: Усоньша, Сонька-богатырка. Спят не только охранники. Когда сказочный герой попадает в это царство, в нем спят все: «после обеда все царство отдыхает»; «Приедешь в царство — в царстве все спят — в само полдень, потому что там знойко. <… > Комнату проходит, другую, третью — все спящий народ». В состоянии сна находится и сама героиня. Это связано с особым «порядком жизни» в царстве. Героиня со своими богатыршами ведет необычной образ жизни: она выезжает в «богатырские поездочки», на войну, в зеленые луга с войском «тешиться» или просто гулять в зеленом саду, после чего спит 9-12 дней. Сон героини по времени и по качеству — богатырский; он так и называется в сказках — «богатырским», «крепким». Когда героиня спит, с деревьев падают листья, от ее дыхания движется браный полог. Пробудиться ото сна Царь-девица может лишь в том случае, если ее ударить по голове тяжелым молотом или если во всем царстве заиграют колокола. Более того, сон героини и ее приближенных не просто богатырский, крепкий — это почти смерть, что подтверждается словами типа «спят без сознания», «ничего не чувствуют», «в смертельном сну спят». Можно заметить, что в основе порядка жизни Царь-девицы лежит понятие цикличности, то есть ее жизнь состоит из постоянно сменяющих друг друга периодов: она вступает в бои (или тешится на лугах, гуляет в саду), что можно назвать растрачиванием энергии, а затем, в состоянии сна, она вновь набирает, накапливает силу.