Е. Мадлевская - Русская мифология. Энциклопедия

• Название: Русская мифология. Энциклопедия
• Автор: Е. Мадлевская
• Издательство: Эксмо, МИДГАРД
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-13535-9

Русская мифология — совершенно особый мифологический мир. Этот мир рано утратил свои божества — сохранились лишь перечисления имен и упоминания в летописях о низвержении «идолов» — и обратился к Белому Богу. Однако христианство не сумело вытеснить из народного сознания представление о «соседях» — многочисленных домашних, полевых, лесных, водяных и других духах, которые издавна соседствовали с человеком. Так сложилась уникальная ситуация двоеверия, составившего основу русской мифологии. Как был сотворен белый свет и возникли славянские и «чужеземные» народы; откуда «есть пошла земля Русская»; как поклонялись богам, умилостивляли лесных и водяных духов, почитали святых, совершали семейные обряды и справляли общие праздники — обо всем этом и о многом другом рассказывается на страницах этой книги.

---

Ярила

Ярила — божество весеннего плодородия у восточных славян. Его образ реконструируется на основе календарных обрядов, поздних народных верований, языковых данных, а также с помощью сопоставления с типологически близким персонажем в мифологии балтийских славян.

Имя божества восходит к древнему корню яр-, связанному с представлениями о весеннем плодородии. В современных языках восточных славян сохранилось довольно много слов с этим корнем, значение которых включают понятия весны, хлеба, плодородия, молодости, страсти.

Так, в русских диалектных говорах слова «яровой», «ярый» означают «весенний», «посеянный весной»; «яровое», «яровик» — «поле, засеянное яровым хлебом»; «ярина» — «ячмень, овес»; «ярь», «ярица», «яровина» и подобные — обозначают хлеб; «яровик» — «молодой бычок»; «ярка», «ярушка» — «молодая овца» (до года); «ярые пчелы» — «молодой рой»; «ярый» — «сердитый», «горячий», «огненный»; «ярость», «яр» — «огонь, пыл». Слово «ярун» употребляется для обозначения животного «в поре течки и рущенья», глухаря во время токованья, любого, кто «ярует», то есть находится в возбужденном состоянии. В украинском языке «ярь» означает «весна», а «ярий» — «молодой», «весенний», «полный сил», «страстный». В диалектах обоих языков слово «ярость» сохранилось в таких значениях, как «похоть, возбужденное состояние у животных в период течки» и «страстность, любовная готовность», а глаголы «ярить», «наяривать» — в значениях «делать что-либо быстро и неутомимо» и «находиться в половой связи». На игре значений этих слов построена, в частности, загадка «с картинками», то есть с двусмысленным содержанием, о венике: «Выбежал Ярилко из-за печного столба, зачал бабу ярить, только палка стучит».

Показательно, что западные и южные славяне располагают близким комплексом языковых данных, касающихся слов с корнем яр-: круг их значений примерно тот же, — что свидетельствует о древнеславянском происхождении этого корня.

Первое упоминание о Яриле как календарно-обрядовом персонаже относится к 1765 году и принадлежит Тихону Задонскому, наблюдавшему языческое празднование в Воронеже в мае того же года. В своем послании, осуждающем языческое действо, он писал: «избирался миром человек, которого обвязывали всякими цветами, лентами и обвешивали колокольчиками <…> В таком наряде под именем Ярилы ходил он, пляшучи, по площади в сопутствовании народа обоего пола». В этом же послании Тихон Задонский сообщил, что среди собравшегося на празднество народа он увидел много пьяных, в том числе и женщин, которые плясали под «скверные» песни, а также иных, ссорящихся и дерущихся между собой. Совершенно неудивительно, что церковь воспринимала такие игрища как «бесовские».

В белорусской традиции имя Ярилы сохранилось только в обрядовой песне, а само гулянье происходило в конце апреля. Существует описание белорусского ритуала, относящееся к середине XIX века. На роль главного персонажа крестьяне выбирали красивую девушку, наряжали ее в белую одежду, украшали ее голову венком и сажали на белого коня, привязанного к столбу. Затем вокруг нее девушки, тоже с венками на голове, водили хоровод или вели коня по засеянной ниве. Xождение сопровождалось песней:

Валачывся Ярыло
Па усему свету,
Полю жито радзив,
Людзям дзеци пладзив.
А гдзе ж он нагою,
Там жито капою,
А гдзе же он ни зырне,
Там колас зацвице

Текст песни с полной очевидностью указывает на продуцирующее значение обряда относительно и урожая в поле, и рождения детей, а также на причастность к силе плодородия мифологического персонажа «Ярылы».

Празднества в честь Ярилы в некоторых местах у русских — Нижегородской, Симбирской, Рязанской, Ярославской губерниях — справляли во второй половине XIX века, а кое-где — и в начале XX века. Они назывались «ярилами», «ярилками», «Яри-лиными игрищами» или «Ярилиными гуляньями». Празднества обычно приурочивались к первому дню Петровского поста, к Иванову дню или его кануну. В Поволжье петровское заговенье или понедельник после него назывался Ярилиным днем. В По-шехонье Ярославской губернии за неделю до Иванова дня отмечали «молодого Ярилу», а перед самим Ивановым днем «старого Ярилу».

Практически все источники об этих празднествах указывают на их широкий разгульный характер. Гулянья сопровождались не только плясками, ряженьем, но и пьянством, буйным поведением, исполнением неприличных песен, вольными отношениями молодежи обоих полов. Так, известный литературовед Н. М. Мендельсон в конце XIX века записал в Зарайском уезде Рязанской губернии, как здесь справляли Ярилки в 1860-1870-е годы. В его записях отмечается, что в ночь на последнее воскресенье перед Петровским постом молодежь отправлялась по реке к холму, который носил название «Ярилина плешь». Семейные люди на Ярилки не допускались. Особенностью празднования были зажигание костра на «Ярилиной плеши», исполнение песен «с причинкой», то есть явного эротического содержания, и разнузданные оргии, кончавшиеся только к утру. На вопрос исследователя о том, кто же такой был Ярила, местными жителями был дан следующий ответ: «Он любовь одобрял».

Эротический элемент составлял неотъемлемую часть и приуроченных к празднованию Ярилы земледельческих обрядов, сведения о которых дошли до нашего времени лишь в небольшом количестве. К первой половине XIX века относится описание костромского гуляния, во время которого совершалось погребение Ярилы: старик, обряженный в лохмотья, нес в небольшом гробике куклу в виде мужчины «с его естественными принадлежностями»; при этом пьяные бабы провожали гробик до могилы. Еще в первых десятилетиях XX века в Даниловском уезде Ярославской губернии также сохранялся обычай, который назывался «погребать Ярилову плешь». В заговенье парни лепили из глины антропоморфное изображение «Ярилы» — в рост человека с подчеркнутыми мужскими признаками, — а напротив него ставили «Ярилиху». После гулянья кукол «Ярилы» и «Яри-лихи» разбивали и сбрасывали в реку. Если учесть, что одно из значений слова «плешь» в русских народных говорах — «мужской половой орган», то вполне прозрачными становятся как названия местного топонима «Ярилова плешь» и календарного обряда «погребать Ярилову плешь», так и смысл ритуальных действ — сообщить земле плодородие. В Пензенской губернии говорили, что «на Ярилу земля ярится».

В некоторых местах в Поволжье в Ярилин день — петровское заговенье — тоже совершали обряд с изготовлением соломенного чучела, ношением его по селу и проводами — сжиганием или потоплением. Однако здесь чучело чаще называли не Ярилой, а «весной», «русалкой» или другим именем. При этом считалось, что с празднованием Ярилы «провожают весну». Действительно, все упоминаемые выше сроки празднований, имеющих отношение к Яриле в его поздних обрядовых воплощениях в культуре восточных славян, осмыслялись в народной традиции как временая граница между весной и летом, когда силы природы приближаются к своей высшей точке.

Таким образом, Ярила в обрядности XIX — начала XX веков выступает как сезонный персонаж, связанный с земледельческим культом и воплощающий плодородие. В накопленных языковых и обрядовых данных, касающихся образа Ярилы, современные исследователи видят отзвуки древнеславянского культа языческого божества весеннего плодородия.

О праславянском характере этого культа свидетельствуют бал-тославянские данные о Яровите, имя которого также включает корень яр-. Известно, что у балтийских славян Яровит был богом плодородия, ритуалы в его честь совершались 15 апреля. Яровит считался также богом войны. Поэтому на стене его святилища в Вольгасте висел щит, украшенный золотыми бляхами; в мирное время щит нельзя было сдвигать с места, а во время военных действий его несли перед войском. Функции и атрибуты Яровита, имеющие отношение к его продуцирующей функции, согласуются с чертами Ярилы: письменные источники сообщают, что во власти Яровита находились зелень и плоды земли.

После принятия христианства некоторые функции Ярилы воспринял св. Георгий, или Егорий и Юрий, как его называли в народе. Отождествлению Ярилы с Юрием способствовало, прежде всего, созвучие их имен, поскольку слова с корнями яр- и юр- в славянских языках имеют близкие значения. Для примера приведем лишь некоторые слова с корнем юр-. Так, слова «юра» и «юри-ла» в русских говорах означают «непоседа, юла»; на смоленщине и в болгарском языке слово «юр» означает «ярость, похоть, вожделение»; украинское «юрити» — «беситься»; польское «]иг7ус 81е» — «яриться», «гневаться», а «jurny» — «похотливый» и т. п.

Соотнесение в народном сознании языческого божества и христианского святого основывалось также на близости календарных сроков праздника Ярилы (конец апреля — июнь) и Юрьева дня (23 апреля), а также из специфики текстов, которые относятся к образу св. Георгия и связаны с весенней обрядностью.