Анатолий Уткин - Вторая мировая война

• Название: Вторая мировая война
• Автор: Анатолий Уткин
• Жанр: Политика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03786-1

Память народную можно убить только вместе с народом. Мы никогда не забудем тех, кто рвал жилы на бесчисленных переправах, кто врывался в сожженные города, кто горел в танках, кто прощался с товарищами в последнем пике, кто бросался из окопа под ураганный огонь, кто грудью ложился на амбразуру, кто тащил с поля боя товарища, кто со связкой гранат бросался под танки врага, кто не пожалел своей жизни и все одолел. Не ради лампас и отличий, а ради чести и свободы страны, ради того, чтобы никто в мире не навязал нам своей воли. Лучшие среди них не знали бравады, напротив, они хорошо помнили невероятную цену победы, немыслимость усилий, бессчетность жертв. Они никогда бы не победили, если бы их приказы не воспринял как свои солдат в окопах, танкист в броне и летчик в небе — люди от станка и сохи. Ведь перед Родиной мы все равны. И нам позволено точно знать, что главным элементом события, называемого Второй мировой войной, является наша Великая Отечественная война. На наших полях и кровью наших воинов была остановлена неудержимая прежде машина вермахта. Восемь из десяти немцев вольно и невольно сложили оружие, борясь с нашей армией, — признали наши союзники. Именно наша армия и наш народ, беззаветно жертвуя собой, приложили те невероятные усилия, которые повергли ниц главную противостоящую нашему союзу с Западом силу — гитлеровскую Германию, привели нашу коалицию к победе в мировой войне и обеспечили поворот в судьбах мира. Под скромными гипсовыми обелисками на обширных просторах от Эльбы до Волги упокоились вечным сном те, чья оборвавшаяся в цвете лет жизнь — это наша свобода. И пока мы помним себя, мы просто не имеем права в буднях дня, горести неудач и радости свершений забыть тех, кто дал нам свободу жить, творить и исправлять свои ошибки. Иначе в нашей жизни нет смысла.

---

Возможно, германские солдаты первыми ощутили особый характер противника, особый характер территории, особый тип войны. Однообразную равнину пересекали похожие друг на друга реки. И на каждом берегу отступающий противник стремился создать рубеж обороны. Именно германские солдаты создают грозный и трагический фольклор: русского всегда нужно убивать дважды; всякий, кто пролил русскую кровь, не смог уйти живьем из этой земли. Из уст в уста передавались описания того, как ведут себя советские раненые. «Они не кричат, они не стонут, они никого не проклинают. Без сомнения, в этом есть нечто мистическое, нечто непостижимое относительно их жесткого, упорного молчания». Так немецкий автор Двингер описывает советских военнопленных, которым сознательно не оказывали медицинскую помощь. «Некоторые из них обожжены огнеметами, и ничто у них не напоминает человеческого лица. У многих шрапнель вырвала куски мяса. У одного пуля вырвала нижнюю челюсть. Кусок мяса у раны не закрывает трахеи, сквозь которую дыхание вырывается пузырями и хрипом. Пять пулеметных патронов вошли в плечо и руку другого пленного, лишенного всякой одежды. Казалось, что его кровь вытекает через несколько трубок… За моими плечами пять кампаний, но я не видел ничего похожего. Ни крика, ни стона из губ этих раненых, которые сидели на траве».

«Тайфун»

К востоку от Киева Клейст и Гудериан завершали окружение пятидесяти советских дивизий. Тридцать советских дивизий были заперты в Ленинграде. 25 сентября немцы начали наступление на юге — в направлении Харькова и Крыма. (Хотя на пути немцев встали танки Т-34, дивизия СС «Мертвая голова» пыталась найти способы уничтожения этих танков — обычные противотанковые средства их не брали. Через два дня германские части взяли Перекоп — ворота в Крым).

Но Гитлер отставил свои черноморские и прочие увлечения. Находясь в штаб-квартире Бока, он приказал остановить продвижение и на ленинградском направлении. Следует сказать, что в германских военных кругах начала ощущаться реальность того, что одногодичной кампании для крушения России недостаточно. А если предстоит еще один военный год, не лучше ли закрепиться на продвинутых оборонительных позициях и за минными полями и колючей проволокой подготовиться к решающим битвам следующего года? Но основные действующие лица — Гитлер, главнокомандующий сухопутными войсками Браухич, его начальник штаба Гальдер и командующий группой армий «Центр» Бок — выступали за решение стратегического вопроса в текущем — 1941 году. С взятием советской столицы армия получит лучшие зимние квартиры. Главный железнодорожный узел страны будет парализован. Индустрия огромного московского района будет выведена из строя. А если готовиться к новой весне, то как создавать укрепления в чистом поле?

Едва ли можно подвергнуть сомнению то положение, что германская разведка, стратегическая в первую очередь, была неадекватна стратегическим задачам. У германского командования не было ни малейшего представления о грандиозных усилиях противника по обеспечению работы новой промышленности в тылу, о мобилизуемых армейских резервах, о маршруте движения дальневосточных армий. Невозможно отделаться от впечатления, что к зиме, к декабрю германское командование было в полной уверенности относительно невозможности для Красной Армии «восстать из пепла». Согласно директиве № 35, немецкая военная машина стала концентрироваться в направлении Москвы. Взятию Москвы было присвоено кодовое название «Тайфун» — это был апофеоз германской «битвы на уничтожение». Генерал фон Вальдау записал в свой дневник: «Мы входим в зимнюю кампанию. Я верю в окончательную победу».

Операцию должны осуществить три пехотные армии (вторая, четвертая и девятая). Три танковые группы (Гот — 3-я, Гудериан — 2-я, Гепнер — 4-я) приготовились к удару. У фельдмаршала Бока, возглавившего наступление на Москву, было больше танков, чем в начале осуществления операции «Барбаросса», — 14 танковых и 9 моторизованных дивизий. Теперь три четверти германских войск собирались ради удара по советской столице, поддерживаемые с воздуха лучшими силами люфтваффе.

Британские криптологи дешифровали германские приказы об операции «Тайфун». Черчилль постоянно спрашивал, получил ли Сталин дешифрованные сведения («покажите мне последние пять отосланных сообщений»)? Они говорили об отчетливой подготовке немцев к прыжку на Москву.

У противостоящих «Тайфуну» трех советских фронтов были 80 пехотных дивизий, 2 моторизованные и 1 танковая дивизия, 9 кавалерийских дивизий и 13 танковых бригад. (Численность одной дивизии к этому времени составляла 7–5 тысяч человек). 18 сентября в Красной Армии появились гвардейские части. Ими стали 100-я, 127-я, 153-я и 161-я дивизии. Это была попытка выделить наиболее эффективные части — отражение понимания того, что масса в этой войне не равна качеству. Да и массы на советской стороне уже не было. В июне 1941 года кадровый состав армии равнялся 4 700 000 солдатам. Поздней осенью 1941 года численность армии упала до 2 300 000 воинов. За один октябрь 1941 года было потеряно 5 000 советских самолетов.

2 октября Гитлер объявил о завершающей стадии «Барбароссы»: «Сегодня начинается последняя великая и решающая битва войны». В германских руках уже находятся «три величайших индустриальных центра большевиков. Наконец мы создали предпосылки для финального сокрушительного удара, который до начала зимы приведет к крушению врага». Восемь русских армий были в котле вокруг Вязьмы и Брянска — 673 тысячи солдат и офицеров взяты в плен, 1242 танка и 5432 пулемета захвачены или уничтожены. Выступая в берлинском «Шпортпаласте», Гитлер заявил онемевшей толпе, что «началась операция грандиозных размеров. Она приведет к сокрушению врага на Востоке. Противник уже отступает и он никогда не восстановит свою силу». Огромный зал взревел. Гитлер в тот же день возвратился в свое «Волчье логово».

Против Бока стояла последняя из советских воинских масс войск — отступавшие от границы остатки войск и мобилизованное ополчение. (Только к началу 1944 года армия восстановит необходимый профессионализм). Противостоящие немцам Конев и Еременко имели под своим командованием пятнадцать пехотных армий — примерно полмиллиона солдат. Их мобильность была прискорбно низкой, их техническое оборудование желало много лучшего, у них была недостаточная огневая мощь, чтобы упорно и умело защищать свои позиции. В войсках уже редкостью были кадровые части. Резервисты повсюду — это был грозный знак роковой слабости. Оставались личное мужество и физическая неприхотливость. Эти резервисты не могли выдержать танкового блицкрига.

Полоса наступления немцев была необычно широкой — около 250 километров, что в пять раз меньше июньского фронта 1941 года. Согласно германскому плану, танковая группа Гепнера вместе с дивизиями СС «Дас Райх» и «Гроссдойчланд» должна была расколоть противостоящий советский фронт на две части — одна в районе Вязьмы, другая около Брянска. В бой против Красной Армии бросились две тысячи немецких танков. Их марш продолжался десять дней.

Уже на третий день, пишет Гудериан, «был осуществлен решающий прорыв». Еще через сутки немецкие танки вошли в Орел, где явно не ожидали такого поворота событий — горело электричество и ходили трамваи. На станции грузили эвакуируемый на Урал завод. Хепнер оттеснил Западный фронт Конева к верховьям Днепра. Гот вел свои танки по шоссе Вязьма-Гжатск, далеко оставив позади основной массив советской пехоты. Полмиллиона советских солдат будут сражать отчаянно, но они обречены. Теперь путь на Москву был открыт. В Берлине министр пропаганды Геббельс объявил иностранным журналистам, что «уничтожение группы армий Тимошенко окончательно привело войну к концу».

Настроение у германских генералов было приподнятое. Главный квартирмейстер армии Э. Вагнер записал 5 октября: «Теперь все устремилось к Москве. Складывается впечатление, что впереди окончательный коллапс противника и что к вечеру Кремлю придется паковать чемоданы». О Гитлере у Вагнера в этот момент было самое лестное мнение. «На этот раз он вмешался — и вмешался самым решающим образом — в проведение операции и до сих пор он был прав во всем. Большая победа на юге — его индивидуальная заслуга». На юге, в районе Бердянска, немцы взяли в плен более ста тысяч советских солдат, они вышли к Азовскому морю. 8 октября в руки немцев попал Мариуполь. Глава пресс-службы Гитлера Отто Дитрих возвестил собравшимся иностранным журналистам, что «в военном смысле Советская Россия уничтожена». В растенбургском «Вольфшанце» 10 октября Гитлер говорил о законах природы, «которые не поощряют безостановочное убийство, чтобы лучшие могли выжить». В тот же день командующий шестой армией фельдмаршал Рейхенау издал директиву: «Самой главной целью кампании против еврейско-большевистской системы является полное уничтожение его инструментов мощи и ликвидация азиатского влияния на европейский регион».