Сильвио Гезель - Естественный экономический порядок

• Название: Естественный экономический порядок
• Автор: Сильвио Гезель
• Жанр: Публицистика

В 1891 г. Сильвио Гезель (1862-1930 гг.) предприниматель, родившийся в Германии и живущий в Буэнос-Айресе, издал короткий буклет, озаглавленный "Денежная реформа как мост к социальному государству", первая из ряда брошюр, представляющих критическую оценку денежной системы. Это заложило основание для широкой публикации работ, исследующих причины социальных проблем и предлагающих практические мер по реформе.

---

Мадемуазель Цилле, из Лирического Театра, что в Париже, в 1860 году получила за концерт на острове Макеа, что в Тихом океане, в качестве гонорара за выступление следующее (было продано 860 билетов): 3 свиньи, 23 индейки, 44 цыплёнка, 500 кокосов, 1200 ананасов, 120 связок бананов, 120 тыкв, 1500 апельсинов. Она оценила свой гонорар по цене парижского уличного рынка - 4000 франков и спросила: "Как мне перевести это всё в деньги? Я слышала, что один спекулянт с соседнего острова готов предложить мне звонкую монету за всё, что у меня есть. А между тем, чтобы мои свиньи не подохли, я даю им тыквы, цыплят и индеек кормлю бананами и апельсинами... Ну и что получается: для того, чтобы сохранить животных, я вынуждена пожертвовать фруктами." (*Вирт, "Деньги", стр. 7.)

Поэтому можно смело признать следующий факт (без тени сомнений): предложение товаров - есть мощнейшая сила, заключённая в самих товарах, эта сила растёт день ото дня и разбивает все барьёры, которые могут быть возведены на пути товаров к рынку. Предложение товаров нельзя отложить на долгое время. Независимо от желаний владельцев товаров предложение должно быть КАЖДЫЙ день. Каждый день товары должны продаваться на рынке. Светит ли солнце, идёт ли дождь, трясёт ли страну от политических баталий, предложение всегда будет равно наличию запаса готовых товаров. Предложение остаётся равным запасу товаров даже если цена на товар слишком низка для владельцев. Независимо от того, несёт ли продавец-владелец товаров убыток или получает прибыль в результате свистопляски цен, он всё равно вынужден продавать товары каждый день.

Поэтому мы можем относиться к поставке-предложению товаров как к спросу на деньги, т. е. как к одному из товаров, идентичному другим товарам. Предложение не зависит от сделок на рынке. Предложение - это вещь, материал, услуга, а не перечисление денег от одного бизнеса к другому, не передача денег из рук в руки при покупке. Предложение товаров всегда есть просто наличие товаров, готовых к продаже.

Спрос же, с другой стороны, как мы уже показали, не есть субъект принуждения. Спрос на деньги выражается в спросе на золото, драгоценный металл, который просто занимает исключительную позицию среди других товаров на Земле. К золоту можно относиться как к иностранному объекту, внедрённому в тело земли и успешно противостоящему разрушительным силам природы.

Золото не ржавеет, не гниёт, не ломается и не исчезает со временем. Ни мороз, ни жара, ни солнце, ни дождь, ни пожар не наносят золоту вреда. Владелец золота, золотых монет, денег, не боится, что с течением времени что-нибудь с материалом золота может случиться. Ничего не случиться. Даже качество золота останется таким же. Золото, пролежавшее в земле или воде тысячи лет, просто не использовалось. Но оно как было, так и осталось золотом.

Производство золота, как мы знаем, тоже достаточно банально, если сравнить его с массой золота, накопленного людьми за всю их историю. Всё производство (добыча) золота из недр за три, шесть месяцев, за год едва-едва равняется одной тысячной доле всего золота на Земле, что уже добыто и находится в обращении.

На золотые деньги, монеты, не влияет и мода. Единственным изменением с прошлых времён было изменение биметаллизма (использования двух металлов: золота и серебра) на монометаллизм (только золото).

У золота есть только один "противник" - введение эффективных бумажных денег. Но даже с вводом и бумажных денег владелец золота чувствует себя достаточно защищённо, потому что ввод бумажных денег должен быть обеспечен доброй волей народов, людей - а это процесс очень долгий, и за срок ввода владелец золота имеет достаточно времени, чтобы как-то обезопасить себя с этой стороны.

Владелец золота защищён также от потерь материала, с золотом ничегошеньки не происходит. Время не влияет на золото, всё рушится, портится... только не золото.

Владелец золота также не принуждается ничем к продаже этого драгметалла. Да, правда, если владелец просто хранит золото, то он лишается процента на используемый капитал, если бы он золото использовал. Но здесь возникает другой вопрос: да, процент немедленный он теряет, а вот ждать может сколько угодно долго. Сравним с владельцем другого товара, любого: владелец другого товара, если не продаст его, то не получит прибыли. Но другой товар со временем ещё и портится, а также за хранение надо ещё и платить, тогда как владелец золота, денег, не теряет в этом плане ничего.

Владелец денег поэтому может совершенно спокойно отложить спрос от себя на любые товары; он может купить товар, а может и не купить. Купить позже. Разумеется, рано или поздно он что-то купит на золото, на золотые деньги, потому сами по себе золотые монеты более ни на что не годны. Но он свободен выбирать время, когда он это сделает.

Предложение товаров всегда характеризуется наличием запаса товаров, здесь и сейчас; предложение товаров всегда равно наличию товаров. Сами по себе товары не несут в себе же никакого противоречия; воля владельцев товаров практически равна нулю, её можно даже не рассматривать. Со спросом же, с другой стороны, воля обладателя денег очень даже важна и заметна, золото и деньги МОГУТ ждать. Владелец денег держит спрос в своих собственных руках, как пса на поводке, и отпускает его в поля по своему собственному желанию ТОЛЬКО. Товары - это и есть "поля" спроса. Или, скопируем дебильный язык Карла Маркса: "Спрос входит в рынок полный собственной значимости и гордый тем, что может одержать верх над любым товаром; предложение же можно сравнить с бродягой, который вечно что-то просит, получая больше тумаков, чем пенсов. С одной стороны - мощнейшее принуждение, с другой - полная свобода; и вот эти две величины вместе: принуждение и свобода - и формируют, определяют ЦЕНУ.

Почему такая разница? Потому что с одной стороны стоит неразрушимое во времени золото, а с другой - очень даже подверженные влиянию времени товары. Золото может ждать сколь угодно долго, а товары ждать не могут. Поскольку один представляет из себя средство обмена (золото - деньги), и, благодаря своим физическим характеристикам может без ущерба для себя ЖДАТЬ обмена, другой - со временем ожидания терпит прямые убытки, потери и несёт ущерб, ущерб прямо пропорциональный времени ожидания. Поскольку такое соотношение делает владельца товаров зависимым от владельца денег, постольку, по словам Прудона, деньги не являются ключом, который открывает ворота рынка, нет, деньги - это тот запор, который запирает их.

Представим на секунду, что спрос использует по полной свою свободу... и вообще уходит с рынка. Предложение, зависящее от спроса полностью, должно судорожно начать искать спрос, просить его, упрашивать, мол, вернись, уговаривать его, вернись, вернись, предлагать спросу щадящие и благоприятные условия.

Спрос, немедленный спрос, есть необходимая составляющая ЖИЗНИ предложения, и спрос прекрасно об этом знает. Поэтому спрос всегда запрашивает и довольно часто получает всякого рода преимущества от предложения, причина же этого в том, что он обладает угрозой предложению - взять и уйти с рынка вообще. И эта причина так основательна, так мощна, что владелец денег всегда её использует по полной. Разве мы уже не показали, что вся наша экономическая система, определение цен на товары через сочетание спроса и предложения, целиком и полностью основана на том, что мы эксплуатируем смущение друг друга?

A и B, разделённые пространством и временем, хотят обменяться своими товарами, муку на чугунные чушки, и для этой цели им обоим нужные деньги, которыми ныне владеет некто С. C может инициировать обмен, а может и не инициировать, может отложить обмен или вообще запретить его; потому что деньги в его руках дают ему необходимую свободу выбирать то время, когда он волен эти деньги пустить в оборот. Вовсе не очевидно, что C обязательно потребует за свою власть, заключённую в своих деньгах, какое-то вознаграждение, а A и B согласятся компенсировать это требование предоставлением ему части муки и чугунных чушек. Но если они вообще не станут признавать за деньгами их власть над ними, то деньги могут вообще покинуть рынок. A и B останутся ни с чем, они не начнут и не завершат обмен, даже больше - они понесут прямые убытки: ведь им надо хранить непроданное, везти его обратно к себе, а это - расходы. В этом случае они будут страдать и как производители, и как потребители; как производители - потому что их товар начнёт портиться со временем, а как потребители - потому что им надо продать свой товар, чтобы купить другой, нужный им для жизни. Если бы вместо золота этот C владел бы тоже товаром, к примеру, чаем, сахаром, солью, скотом или Свободными Деньгами, то свойства этого ДРУГОГО средства обмена были бы таков, что его власть над А и В была бы нулевой; он бы не смог даже косвенно влиять на другие товары. Никак.

Обычно, поэтому, нынешние деньги обретаются в форме средств для обмена только при условии, что они - деньги - обладают некоей высшей властью над остальными товарами. Если рынок есть дорога для обмена продуктами и товарами, то деньги - это таможня, взимающая дань, построенная на этой дороге. Шлагбаум для товаров открывается, если только платится пошлина. Пошлина, дань, прибыль, процент на используемый капитал... называйте это как угодно, вот условие при выполнении которого товары могут быть обменяны. Нет дани, нет обмена.