Владимир Границын - Линия Крови

• Название: Линия Крови
• Автор: Владимир Границын
• Жанр: Ужасы и Мистика

Однажды на старое кладбище забытого Богом приволжского городка забрела троица бомжей – охотников за цветметом. В одном из старинных склепов мародеры обнаружили и взломали относительно свежую кладку. Больше этих бродяг никто никогда не видел. В городе же вскоре начали происходить жестокие убийства. По подозрению в совершении преступлений задержан молодой священник.

На глазах прибывшей из областного центра оперативно-следственной группы город погружается в кровавую мглу…

---

Недоверчиво вслушиваясь в тишину, Александр поднялся на второй этаж, где собственно и находится зал борьбы. Дверь в зал оказалась не заперта. Александр потянул за ручку и едва не столкнулся с Николаем – тем самым высоким блондином, что утром приглашал его заходить на тренировку.

- О, Васильич! – парень выглядел растерянным.

- Ты куда так спешишь? Сам приглашал на тренировку… где народ-то?

- Так это… как его… весна.

- Ну и что?

- Так это… На огородах все. Копают там, сажают.

- Чего? – Александр постарался заглянуть через плечо богатыря – не получилось. – Ты один здесь, что ли?

- Нет. Еще Владимир Михалыч. Он сейчас тоже уже выходит…

Борецкий сделал шаг назад. Николай вышел в коридор. Почти сразу в дверях показался невысокий, широкоплечий мужчина. Лицо у мужчины тоже широкое, с приплюснутым носом. Отливающие стальной сединой жесткие волосы стрижены ежиком. В руках он держал большую связку ключей.

- Кто здесь?.. Сашка! Ты?!

Крепыш широко развел руки.

- Вовка!

Они крепко обнялись. Владимир, отодвинувшись на расстояние вытянутых рук, воскликнул:

- Ну, ты даешь! Какими судьбами?!

- Да вот, приехал к вам по делам. Дай, думаю, зайду. А тут у вас и нет никого…

- Ну… - Владимир развел руками. – Так получилось. Извини, в зал тебя не приглашаю… - он запер дверь, - а милости прошу ко мне домой!

Николай, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, сказал:

- Ну, я пошел… Владимир Михалыч, Васильич, до свидания.

Поднял широкую ладонь и быстро пошагал к выходу. В пустом здании гулко раздалось эхо его торопливых шагов.

Владимир и Александр направились следом за ним.

- Ты как, все так же в милиции? – спросил Владимир. – Не на пенсии еще?

- Да нет. Служу пока… А ты, я смотрю, все тренируешь?

- Куда я денусь с этой подводной лодки?

- Молодец! Веришь – я даже завидую тебе. Всю жизнь заниматься любимым делом! Хотя… тяжело, наверное, уже?

- Да не, нормально.

Они вышли на улицу. У Владимира в связке нашелся ключ и от входной двери.

- Ну что? Поехали ко мне? Минералки щас купим… литр. – Он напряженно посмотрел на оранжево-красный закат. Добавил: - Только, чур, с ночевкой. Ночью я тебя никуда не отпущу.

- Нет, Володь, в следующий раз, - отказался Борецкий. – А чего народу-то никого на тренировке не было? Никто не занимается, что ли?

- Ну почему? – неопределенно ответил Михалыч.

Помимо связки ключей от спортзала в руках у него появилась еще одна – от машины. Он надавил кнопку брелока. Бодро пискнула, отключаясь, сигнализация.

- Ты пешком, что ли? Садись, прокачу.

Трогаясь с места, Владимир вновь с тревогой посмотрел в сторону заходящего солнца.

- Ну так что? Ко мне?

- Нет, Вов. Давай к РУВД. Нам там комнаты выделили, в приежке…

- Ну, как знаешь…

С минуту Владимир крутил баранку молча. Потом спросил:

- А ты сам то, борешься? Или все? Смотрю, живот уже растишь…

Александр шумно выдохнул.

- Борюсь. Только со сном да с голодом. Как говориться: вся жизнь – борьба, до обеда с голодом, после обеда со сном.

- Это точно… - согласился Владимир.

Фольксваген плавно подрулил к зданию РУВД.

Борецкий поблагодарил:

- Спасибо. Может к нам? Чайку попьем…

- Нет. Ты это, Саш… вот что…

Серьезный, нешуточный тон старого приятеля заставил Александра насторожиться. Он всем корпусом повернулся к Владимиру и внимательно, не отводя глаз, смотрел ему в лицо. Владимир отвел взгляд, проговорил:

- Ты ночью никуда не выходи… И никто из ваших тоже пусть не выходит. И еще: – запритесь, как следует, а главное, - Владимир понизил голос, отчего слова его звучали еще серьезней, - главное: ни в коем случае никого не пускай. Это важно. Кто бы ни просился ночью к вам войти – подчеркиваю, КТО БЫ ни просился – хоть я, хоть… я не знаю… мать родная – не впускайте и НЕ РАЗРЕШАЙТЕ входить. Это важно.

- Так. Минуточку. Может ты объяснишь, что все это значит, толком? Что, вообще, у вас тут творится?

Владимир помолчал, продолжая смотреть сквозь стекло, на неудержимо опускающееся к линии горизонта светило. Потом сказал:

- Я не могу тебе сформулировать, но, в общем да, творится. – Он повернулся к Александру, тот поразился отсутствующему выражению его глаз. – А ЧТО творится – ответ, думаю, есть в ваших архивах. Поищи… в документах ЧК двадцатых годов, если коммуняки не уничтожили. А так чего языком молоть…

Владимир отвернулся, помолчал. Добавил:

- Все равно не поверишь.

Александр вышел из машины со странным ощущением, что стал жертвой какого-то нелепого розыгрыша. Едва он захлопнул дверь, иномарка с пробуксовкой сорвалась с места.

Борецкий озадаченно посмотрел ей вслед, достал сигареты. На крыльце РУВД равнодушно пускал дым невысокий и круглый как колобок капитан – дежурный. Александр убрал в карман приготовленную уже зажигалку и направился к нему.

- Извини, командир. Прикурить позволишь?

Не говоря ни слова, капитан протянул коробок спичек. Александр, не спеша, прикурил. Возвращая спички, посмотрел на дежурного в упор, поинтересовался:

- Чего это у вас в городе под вечер все какие-то странные? Каждую минуту на закат оглядываются да норовят домой убежать быстрее?

Равнодушия на круглом лице дежурного поубавилось, но отвечать он не спешил, только пожал плечами.

- Ты, командир, не думай. Я – свой. – Борецкий раскрыл удостоверение. – Я из Вознесенска, к вам в командировку приехал. Остановились в приежке у вас, на втором этаже. - Он кивнул в сторону отдельного входа.

Дежурный ответил:

- Да я понял. Видел, как вы час назад уходили.

Сигарета капитана дотлела. Он бросил окурок в служащее урной ржавое ведро у двери, но уходить не спешил.

- Я к чему интересуюсь, - с улыбкой продолжил Александр, - ночью тут у вас шумно сильно? Поспать дадите?

- Дади-им, - протянул дежурный.

- А ребята как, на ночь заступают охотно? Не боятся?

- А чего боятся-то? – задал встречный вопрос капитан.

В голосе дежурного прорезались агрессивные нотки. Равнодушия на лице не осталось. Он в упор буравил вознесенского опера взглядом. Взгляд был злым и обиженным одновременно. Возможно обиженное выражение капитану придавали длинные, по-детски пушистые и абсолютно бесцветные ресницы.

Александр улыбнулся еще шире. Он действительно был доволен, чутье подсказывало – попал в точку.

- Ну, как чего? По ночам сейчас такое творится… Говорят, даже мать родную не надо пускать, если ночью попросится, а тут, хочешь не хочешь, а на улицу – марш. С мудаками всякими общаться. Опять-таки, любой ночью может придти – как заявитель – и не откажешь. Придется впустить.

- Да ерунда это все! Какой там «попросится – не попросится»? Бабушкиных сказок наслушались! Белобрысый капитан достал еще одну сигарету, нервно чиркнул по коробку спичкой. – Я думал это только у нас тут все с ума посходили… вы что, тоже верите во всю эту чушь?!

Круглое лицо его показалось в эту минуту Борецкому совсем мальчишеским. Капитан поднес горящую спичку к сигарете, жадно затянулся. Пальцы его заметно дрожали.

Александр серьезно сказал:

- Да уж не знаю, что и делать… Ладно, спокойной ночи.

Зайдя за угол, Александр еще несколько минут постоял, задумчиво глядя в сгущающиеся сумерки. Зябко поежился – к ночи заметно похолодало – и отправился восвояси. Он поднялся на второй этаж, прошел в комнату. Вадим сидел на кровати у стола. Стол был покрыт газетой. На газете стояли пивные бутылки, до половины наполненный пенной жидкостью граненый стакан, высилась горка сухой рыбьей чешуи и костей.

- Не спишь? – осведомился Борецкий.

- С тобой разве уснешь… - буркнул Кукушкин. – Пиво будешь?

– Откуда оно у тебя?

- Купил. Жанку ходил провожать и купил.

- Что значит провожать? Куда?

- К бабушке. Она же говорила, что у нее здесь бабушка живет.

- Твою мать! Адрес запомнил?

- Какой еще адрес?

- Бабушкин, какой.

- Ну, улица Мира… Дом не знаю. Вообще-то я ее только до перекрестка проводил. Дальше она сама…

Глава третья

Жанна шагала по пыльной асфальтовой дорожке вдоль Центрального проспекта – главной улицы Зареченска. Слева от нее, отделённая широким, похожим на луг газоном, лежала на возвышении прямая как стрела проезжая часть. На противоположной стороне проспекта выстроились относительно современные пятиэтажки, первые этажи которых сплошь заняты разнообразными магазинами – сразу видно, центр. А вот справа… Справа темнел старый заброшенный парк, больше похожий на лес. Дорожка, по которой стучала каблучками Жанна, ползла как раз по его кромке. Собственно о том, что беспорядочные заросли когда-то были парком, говорили лишь торчащий поверх деревьев ржавый остов колеса обозрения да изредка белеющие меж деревьев гипсовые скульптуры с отбитыми частями тел.