Леонард Карпентер - Конан и осквернители праха

• Название: Конан и осквернители праха
• Автор: Леонард Карпентер
• Издательство: Азбука, Терра
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00115-5

Речь пойдет о тех временах, когда Конан был членом шайки могильных воров, которая опустошала гробницы древних шемитов. Во время дерзкого ограбления царского мавзолея Конан и его товарищи попали в засаду. Осквернителей праха ожидали тюрьма и смерть. Три женщины пытались помочь Конану: уличная танцовщица, вдовствующая королева и восставшая против неё принцесса, но их усилия были напрасными. Чтобы выйти из тюрьмы, Конану пришлось сразиться с самим Повелителем мёртвых, и ставкой в этой схватке была не одна лишь жизнь варвара, но судьба всего Хайборийского мира.

Роман является продолжением новеллы Л. Спрэг де Кампа, Б. Ниберга «Звезда Хоралы»

---

Несколько оробевшие могильные воры постояли перед входом, ожидая, что еще произойдет. Потом Осгар выступил вперед, показывая в ухмылке золотой зуб.

– Путь открыт! – сказал он. И с торжеством указал на каменные ступени, уводившие внутрь погребения и пропадавшие в темноте.

Спутники ванира разразились криками восторга. Их товарищи, погубленные дверью-ловушкой, были забыты. Вся орава устремилась ко входу, прыгая от радости и восторженно хлопая по плечам своих предводителей. Зефрити откинула капюшон, повисла на шее у любовника и крепко расцеловала его, не обращая внимания на порывы завывавшего ветра.

– Факелы!.. Несите факелы и веревки! – прокричал Осгар. – Да и спрячемся от растреклятого ветра!

Один из шемитских наемников, немногословный юноша, друг погибшего от скорпионьих укусов, встревоженно прокричал на ухо Осгару:

– Может быть, сначала обустроим лагерь, господин? – И посмотрел в потемневшее небо, непроглядное от песка. – Мы долго трудились сегодня, скоро ночь...

Осгар наградил юношу испепеляющим взглядом и указал рукой на зияющее отверстие входа:

– Глупец! Какая разница там, внутри, день или ночь наверху? – И он хрипло расхохотался, отчего светлая борода ощетинилась. – В подземельях всегда царит ночь!

Остальные поддержали Осгара дружным хохотом. Конан заметил, как покраснели уши у парня.

Члены шайки перекусили на скорую руку и приготовились спуститься внутрь. Под руководством Исайаба все они вооружились, – правда, не мечами, а ломами, крючьями и молотками. Конан взял себе ломик длиной в руку и повесил на плечо моток крепкой веревки. Парни зажигали факелы и совали за пояс запасные. Старого зуагира оставили присматривать за верблюдами, сгрудившимися за мастабой, – погребение давало хоть и скудное, но все же укрытие от ветра.

Зефрити бегом принесла охапку кожаных мешков. Она сбросила широкий плащ, и шелковая рубашка с облегающими штанишками отнюдь не скрывали роскошной фигуры.

– Это для сокровищ, которые мы найдем внизу! – сказала она. – Возьмите мешки, и мы доверху набьем их богатствами мертвых!

Она обошла всех, каждому вручая мешки и улыбаясь мужчинам. Губы у нее были влажные, глаза так и сверкали. Теперь, когда у нее на голове больше не было капюшона, Конан смог по достоинству оценить точеный нос и нежный подбородок – черты, соответствовавшие классическим канонам стигийской красоты.

Осгар сурово следил за тем, чтобы искатели сокровищ выстроились цепочкой. Юноша, над которым недавно смеялись, заполучил плюющийся факел. Ему явно хотелось оправдаться, и он встал самым первым. Конан неодобрительно посмотрел на Осгара, но ванир ничего не сказал парню. Следом за факелоносцем встал какой-то уличный головорез, третьим – северянин по имени Фило. Дальше двигались Исайаб и Конан, а за ними – остальные шемиты и Осгар с Зефрити.

Внутри мастабы не оказалось обширных чертогов – сплошной камень и только узкая и очень крутая лестница, уводившая вниз. Потолок был высокий, но ширина – едва разойтись двоим. Повсюду лежал неведомо как проникший песок, на котором недолго было и поскользнуться. К тому же ступени под слоем песка были еще и основательно стерты, края их предательски круглились...

– Наверное, здесь столетиями ходили туда-сюда священники и молящиеся, – шепнул Конан Исайабу. – Чего доброго, спустимся, а там – огромный подземный храм!

Шемит только проворчал что-то в ответ, не оглядываясь.

Конан спускался медленно, на всякий случай упираясь обеими руками в противоположные стены и стараясь смотреть не на факелы, покачивавшиеся на уровне глаз, а на ступени, скрытые в потемках.

Могильные воры спускались все глубже, и в какой-то момент циклопическую кладку мастабы сменил грязно-зеленоватый камень скального основания, прорубленный и безупречно выглаженный неведомыми мастерами. Потолок оставался все таким же высоким, – несомненно, ради проветривания, но чуткий нюх Конана по-прежнему улавливал затхлый дух древней гробницы. Завывания пустынного ветра превратились в невнятный шепот, раздававшийся далеко над головой. Песок на ступеньках сменился пылью, осевшей за века. Однако сами ступени остались прежними – коварными и крутыми.

Потом спереди долетело громкое восклицание.

– Ступени кончились! – крикнул юноша, шедший первым. – И тут картинки по стенам нарисованы!

Тут и Конан добрался до места, где ступени сменились ровным каменным полом, – впрочем, опять-таки с уклоном дальше вниз. Стены здесь были выбелены гипсом и в самом деле сплошь разрисованы. Кое-где сквозь пыль веков еще просвечивали яркие краски.

Назвать эти «картинки» фресками было нельзя. Скорее, это было письмо, но не рунические письмена, которыми пользовались хайборийские народы, а пиктограммы – достояние более древних цивилизаций Стигии и Кхитая. По стенам ряд за рядом тянулись великолепно раскрашенные фигурки, обладавшие человеческими, звериными и иными узнаваемыми чертами. Вот только позы их показались Конану уж очень застывшими и донельзя стилизованными. Еще он понял, что на трезвую голову разобрать написанное было решительно невозможно.

Потом ему бросилась в глаза одна особенность, навеявшая жутковатое чувство. Задержавшись возле одной из «картинок», еще не обвалившейся на пол, он присмотрелся к ней в неверном колеблющемся свете. Человекообразные существа, используемые как иероглифы, стояли на двух ногах, носили одежду и держали в руках инструменты. Но у всех без исключения была зеленая кожа и длинные морды наподобие крокодильих! Художник запечатлел эти существа во вполне человеческих позах и положениях. Они повторялись снова и снова. Но Конан тщетно обшаривал стену глазами в поисках хоть кого-нибудь, действительно похожего на человека...

Исайаб оглянулся на него и сказал:

– Люди, построившие эту гробницу, наверное, вели свой род из каких-нибудь болотистых краев. Похоже, они поклонялись крокодилу и считали его своим прародителем, да и себя самих вон как изображали! – Он обращался вроде бы только к Конану, но говорил достаточно громко, так, чтобы услышали все. – И вообще, может, их религия запрещала изображать человека. Откуда нам знать!

Сзади, повелительно раскатившись по тоннелю, долетел мощный голос Осгара:

– Вы там, ну-ка двигайтесь поживее! Пошевеливайтесь! Мы пришли сюда за богатством, а не картинки по стенам разглядывать!

Понукание ванира сделало свое дело, – отряд быстрее пошел вперед и вниз, не увлекаясь более изучением древних письмен. Но Конан все-таки заметил, что в некоторых местах столбцы текста сменялись настоящими рисунками, видимо игравшими роль иллюстраций. Все те же символические крокодилы обрабатывали землю, строили города, спускали на воду корабли, рыли глубокие колодцы... и возводили усыпальницы для своих мертвых.

Конана все больше беспокоила эта крокодиломания, но он заставил себя двигаться вперед вместе со всеми. Боязнь сверхъестественного была у него в крови, однако судьба, как видно, судила ему все время сталкиваться с потусторонними силами и колдовством. Вот и теперь ему волей-неволей пришлось связаться с бандой гробокопателей-самоучек. Что поделаешь, – приходилось загонять подальше страхи, унаследованные от предков, и надеяться, что дурацкое предприятие завершится успешно...

Впереди вдруг что-то произошло, и сразу стало меньше света. Факел, двигавшийся первым, вдруг словно нырнул куда-то и скрылся из виду, а его носитель издал тонкий, дрожащий крик. Один из шедших непосредственно перед Конаном – а именно, крючконосый кофит по имени Фило – протиснулся мимо молодого варвара и в ужасе кинулся по коридору назад.

Конан, наоборот, заглянул вперед, пытаясь рассмотреть через плечо Исайаба, что там стряслось. Оказывается, факелоносец наступил на каменную плиту-ловушку – и она опрокинулась под его тяжестью. А теперь с глухим скрежетом вновь стала на место.

Почти сразу же откуда-то снизу, из невидимого колодца под полом коридора, долетел уже знакомый скрежет трущихся друг о друга камней. Только на сей раз к ним прибавились страшные крики провалившегося человека. Достигнув последней степени ужаса, крики резко оборвались. А потом прекратился и скрежет.

Шедшие последними оправились от потрясения и стали спрашивать, что произошло впереди. При этом они отступали назад, не желая подвергаться опасности. Осгар яростно ругался, стараясь предотвратить панику. Оглянувшись, Конан увидел, что гнев ванира был в основном направлен на труса Фило. Осгар держал кофита за шкирку, заставляя снова занять место в строю.

Тем временем шемит, оказавшийся в голове колонны, повернулся к Исайабу.

– Я видел, как он провалился, – сказал парень. – Люк не слишком велик. – Парень передернул плечами с напускным безразличием, хотя при свете факелов его лицо так и блестело от пота. – Я неплохой прыгун и, уж конечно, не трус! Я запросто перескочу на ту сторону!