Далия Трускиновская - Корзинка с бриллиантами

• Название: Корзинка с бриллиантами
• Автор: Далия Трускиновская
• Издательство: Фолио-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-7627-0002-X

Цирк — это сила, грация, красота… А для героини повести, студентки-первокурсницы, он еще стал работой, центром запутанной детективной истории с кражей бриллиантов и жёсткой школой взросления.

---

И тут подбежал Гаврилов с шамбарьером.

Он схватил Хрюшку под уздцы, оттащил его в сторону и стал лупить шамбарьером. Хрюшка шарахался и приседал на задние ноги. Я обалдела.

— Сволочь! — кричал Гаврилов, да так, что его наверняка слышали в зале. — Останавливаться будешь, да? Останавливаться ты мне будешь! Так тебя!

Он стукнул Хрюшку ногой по крупу, отскочил, чтобы еще ударить, но тут я опомнилась.

— Не смейте! — крикнула я и встала между Гавриловым и Хрюшкой. — Не бейте его! Он не виноват!

Гаврилов замахнулся на меня шамбарьером. Я так и думала, что ударит. Но если бы он меня ударил, ему бы это даром не прошло! Я бы на него в суд подала! Я не Любаня, которая допускает всякие мерзости.

Гаврилов замахнулся, но, видя, что я не отстраняюсь, медленно опустил шамбарьер.

— Люба! — крикнул он. — Возьми Хрюнделя! И чтоб я эту дуру на конюшне больше не видел!

Пока не подбежала Любаня, мы так и стояли: Хрюшка — забившись в угол, Гаврилов — со свирепой рожей, и я — между ними. А его дурацкие приказы мне до лампочки. Он через неделю уезжает. Жаль только Хрюшку. В плохие руки попал.

Подождав, пока Люба уведет жеребца, я медленно пошла прочь с конюшни. И проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, остановилась. В цирке делалось что-то странное. Народ галдел.

— …и побежал звонить в милицию! — услышала я.

* * *

Оказалось, я правильно сделала, что не спешила домой. У нас разворачивались кошмарные события.

Дело в том, что цирк старый и стоит впритык между двумя домами. За цирком довольно большой двор, а к цирковой стене пристроен гараж. И окна шести гримерных выходят на этот гараж.

То есть с крыши гаража запросто можно попасть в гримерную.

Конечно, ворота во дворе постоянно заперты. Но в том-то и беда, что на крышу гаража проще всего попасть не со двора, а из обоих соседних домов. У них окна лестничных клеток как раз над этой крышей.

Сколько я помню, постоянно, когда приезжает новая программа, а их уже три сменилось, это четвертая, вся цирковая администрация первые две недели ходит вечером между гримерными и орет, чтобы окна на ночь закрывали! И трагическими голосами перечисляет все оконные кражи за последние двадцать лет. Там и магнитофоны, и норковые манто, и вообще все на свете!

Казалось бы, поставьте вы на эти дурацкие окна решетки, и делу конец! Так нет же — поставили однажды, и сами артисты возмутились. Сидим, говорят, в этом цирке с утра до ночи, как в тюрьме, а тут еще решетки! Окна освободили, и на следующую неделю у кого-то благополучно попятили сумку с импортным барахлом. Но это было еще до меня.

На сей раз пострадали Кремовские. Главное, они два дня в цирке не были. В воскресенье отработали и ускакали в Москву ночным поездом. А сегодня прилетели тем самым самолетом, на который не попали Буйковы. Так что даже непонятно, когда их обокрали — в ночь с воскресенья на понедельник, в понедельник или в эту ночь. Влезла какая-то скотина в окно, все переворошила и унесла не более не менее, как коробку с золотом и всякими украшениями. А плейер, кожаную куртку и всякое тряпье даже и трогать не стала.

То есть вор, видимо, собирался взять и плейер, и куртку, и еще какую-то мелочевку, все это лежало в одной куче на столе. А потом он нашел в кофре коробку. И остальное уже показалось ему незначительным.

С одной стороны, надо быть феноменальной дурой, чтобы держать такие вещи в цирке. А с другой — где еще Кремовская могла держать эту коробку? В гостинице, где каждый день в номер приходит убираться горничная? Или нет, они же, кажется, квартиру сняли у каких-то алкоголиков… Куда ни кинь — все клин. Причем, что характерно, в коробке, кроме золота, были всякие дешевые блестяшки. И даже интересно, как вор догадался, что в этой куче мишуры есть и что-то стоящее?

И вот я проторчала в цирке весь вечер. Видела и рыдающую Кремовскую, и ее свирепого муженька, который твердил, что он сто раз предлагал ей оставить драгоценности у тети в Москве. А ей, понимаете ли, никак нельзя выходить в манеж без бриликов в ушах! Видела милицию. Видела, как все лазили на крышу и прыгали возле тех окон. С них на крышу спуститься легко, а обратно вскарабкаться — уже не очень. Во всяком случае, для Гаврилова это сложная задача. Дело осложнялось тем, что в понедельник и сегодня с утра на этой крыше многие загорали. Она в заветренном месте, когда солнышко, там очень здорово загорается. Если там и остались следы, то их давно затоптали.

Наслушавшись всяких детективных соображений, я наконец побрела домой — навстречу очередному скандалу. И скандал, конечно, состоялся. Почему я не вернулась сразу же домой?! А я не могла вернуться. Как она этого не понимает?

И неужели я не соображаю, что у нее мог быть инфаркт?! Какая я все-таки неблагодарная скотина!!! Однажды Светка сказала мне так: «Все ваши скандалы объясняются очень просто — ты ей мешаешь. Она еще молодая женщина, ей пожить хочется, а тут ты, как бельмо на глазу. Она еще с подружками по ресторанам бегать хочет и мэнов кадрить! Она, может, уже себе кого присмотрела, а домой привести не может — из-за тебя!»

Я не знаю — вряд ли ей нужен любовник… У меня такое ощущение, что она без этого прекрасно обходится. Скорее, ей нужен муж, чтобы все было, как у людей. Я же вижу, как она у себя на работе разговаривает с мужчинами! Она не хочет им нравиться, вот что. Во всяком случае, после этого Светкиного выступления я стала очень внимательно за ней наблюдать. Ни отчима, ни просто мужчину я пока на горизонте не увидела. А жаль — может, она наконец-то переключилась бы с меня на кого-то другого? Бывают же чудеса на свете, а?

Наконец мы устали грызться и сели пить чай. А потом легли спать. И, уже засыпая, я вдруг поняла, что знаю что-то очень важное. Я вспомнила того человека и бочку с овсом. Вспомнила — и поняла, что они мне не приснились.

Конечно, я не заснула. Я вспоминала подробности, но подробностей не было. Появился силуэт, сунул руку в бочку, и все тут. Рост — непонятный. Я же лежала и смотрела снизу. Толщина — непонятная. Если бы у него пузо трехведерное было, или там горб, я бы заметила. А так — две руки, две ноги, тулово и голова… голова… а волосы? Я задумалась — эта прическа могла быть и мужской, и женской. Опять же — в брюках теперь ходят и мужчины, и женщины. Даже я иногда хожу, хотя они мне противопоказаны. Но юбка так надоедает, кто бы знал!

Я засыпала и просыпалась раз десять.

Утром я сказала мамке, что мне сегодня в девять, надо кое-чего поделать, и увеялась. Вообще я не люблю рано вставать, но тут уж так торопилась, так торопилась, что даже на улицу выскочила радостно, хотя там было прохладно и начинался дождь.

Когда я влетела на конюшню, там никого не было. Я, озираясь, подкралась к бочке и запустила туда руку по плечо. Трудно было прокопаться сквозь тяжелый овес, но я ввинтилась в него и действительно что-то нашарила. Овсинки забивались под ногти, но я ухватила это что-то, скользкое и неприятное, и с трудом вытащила на свет божий. Это оказался полиэтиленовый пакет, а в нем сверток.

Я забралась в шорную, на сундуке осторожно вынула сверток из пакета и развернула его. Внутри была дешевая пластмассовая коробка, а в коробке!..

Конечно, там было много и всякой дряни, блестки, сломанные брошки, мотки люрекса и прочая чушь. Но я понемногу выбрала из кучи настоящие вещи. Между прочим, их было не так уж и много. Три красивых кольца, сережки с какими-то желтыми камушками и просто золотые, цепочка с медальоном, отдельно кулон с маленькими зелеными камушками, браслет от часов, а сами часы были почему-то выломаны, и еще цепочка с маленькой золотой корзинкой. Корзинка была сделана очень искусно — такой крошечный изящный барельеф, и из нее торчали три цветка и два бутона, ну, и ветки с листьями, разумеется. Все это было с булавочную головку величиной — сомкнутые лепестки бутонов, крошечные листочки. А в сердцевинах трех распустившихся роз было по маленькому бриллианту. Как они блестели, когда я их подставила солнцу! Ой, как они блестели!

Я опять сложила все это добро в коробку и задумалась — а как с ним быть дальше. Можно было, конечно, немедленно отнести в милицию. Но я не могла расстаться с этими штучками. Я вдруг поняла, почему из-за них так рыдала Кремовская. Вот держишь в руках трехрублевую эту дурацкую коробку — и ощущаешь себя женщиной! Роскошной женщиной, которой все на свете по карману. Я впервые поняла, зачем нужны дорогие украшения.

В общем, ни в какую милицию я не пошла. То есть, я знала, что завтра или послезавтра отнесу все это по назначению, и мне еще спасибо скажут. Причем напишу в показаниях почти правду — помогая Любане, полезла с миской не в ту бочку с овсом. Еще скажите спасибо, что не скормила ваши брилики Хрюшке!

Я хотела хоть день быть хозяйкой бриллиантов, изумрудов, и что там еще блестело в золотой оправе. Ведь это в первый и последний раз в жизни.