Саймон Хоук - Бэтмен: По следу Спектра

• Название: Бэтмен: По следу Спектра
• Автор: Саймон Хоук
• Издательство: ЭРИКА
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 1993
• ISBN: ISBN 5-85775-020-2

Спектр — лучший среди террористов и наемных убийц, гордящийся своим искусством убивать. Он словно призрак врывается в жизнь Готэм-Сити, чтобы потрясти горожан ужасными сценами насилия и смерти. Но ему противостоит все тот же Бэтмэн. Два непримиримых соперника сталкиваются в жестокой схватке, цена которой — тысячи человеческих жизней…

---

Летучая мышь.

И в этот момент он вспомнил. Когда Брюс бил ребенком, он часто играл на территории вокруг Уэйн Манор. Родители предупреждали его, чтобы он не бегал в тех частях поместья, где почва может быть неустойчивой. Но он не особенно задумывался об этом. А однажды, в пылу игры, он неожиданно провалился под землю. Он пролетел сквозь туннель и здорово ударился при падении, даже не мог двинуться некоторое время. Он очутился в каком-то темном, страшном месте, где было холодно и сыро, а со всех сторон доносилось чириканье. Чириканье летучих мышей. Его падение в пещеру всполошило их, и они кружились, сбившись в кучу, вокруг него и били крыльями по лицу. Он закричал… Он и сейчас ощущал тот явный, неподдельный ужас, который охватил его в ту минуту. А когда отец услышал крики и прибежал, чтобы вытащить его на поверхность, он спросил с дрожью в голосе: «Папочка, это был ад?»

Да. Как раз вот сюда шлепнулась в тот день летучая мышь. Он вспомнил, как присел на корточки и склонился над ней. А она пристально смотрела на него умирающими глазами, ее движения становились все слабее, пока совсем не прекратились. А когда жизнь покинула маленькое создание… произошло что-то странное и непостижимое.

Возможно, это было лишь плодом его перевозбужденного воображения, но на секунду, только на секунду, он почувствовал, будто летучая мышь связана каким-то образом с ним. Словно отказавшись от жизни, ее душа перелетела к нему. Он почувствовал стеснение в груди, а потом странный порыв, непонятное ощущение — неожиданное чувство всеобъемлющей ясности и веселья. Подобное ощущение китайские Зен-мастера называют сатори — неожиданное озарение. И в этот момент он догадался, что он упустил.

Это случилось так давно, но он по-прежнему помнил все в мельчайших подробностях, как если бы это произошло только вчера. Он вышел из кабинета и через холл спустился в изысканно обставленную прихожую. Он подошел к дедовским напольным витиевато украшенным часам — ценному антиквариату времен войны за независимость. Инкрустированные жемчугом стрелки застыли на 6:25. Отодвинув защелку, он открыл дверцу часов и передвинул стрелки так, что они замерли на 10:47.

Это то самое время, которое показывали стрелки золотых швейцарских часов отца, которые хранились теперь в бархатней коробочке в верхнем ящике письменного стола. Когда Томас Уэйн упал на тротуар, сраженный пулей убийцы, стекло на часах разбилось и они остановились, навсегда зафиксировав время его смерти. Брюс захлопнул дверцу циферблата и открыл длинную, узкую стеклянную крышку часового механизма. Он просунул руку вовнутрь и дернул за одну из цепей. Послышался тихий щелчок, и часы целиком отодвинулись от стены, открывая чернеющий узкий вход и ведущие вниз ступеньки.

За последние годы он много раз ступал по этим ступеням и сейчас вполне обходился без света. В этой темноте было даже что-то приятное. По мере того как он спускался вниз, температура воздуха падала, а влажность увеличивалась. Звуки его шагов эхом отдавались в узком пассаже, когда деревянные ступени сменились на каменные, высеченные в естественной глыбе скалы, на которой возвышался особняк. Он спустился ниже фундамента здания, и лестничный проход начал постепенно расширяться. Стены вокруг были из неотесанного камня — холодные, серые и шероховатые. Вдалеке он услышал звуки… слабые звуки чириканья. Он спускался, и звуки становились громче. И хотя когда-то они наводили на него ужас, теперь этого не было. Сейчас, когда он узнал и понял этих постоянно злословящих созданий, этот звук стал голосом друзей.

Он добрался до конца лестницы и шагнул в широкую пещеру, которая была лишь частью лабиринта, изрезавшего своими галереями утес под особняком. Огромный иной мир. Его мир. Роскошный дворец над головой представлялся расплывчатым и неосязаемым.

Вот место, в котором он жил на самом деле.

2

Давление сверху. Комиссар полиции Джим Гордон привык ощущать давление сверху. Это пришло вместе с назначением. Давление кабинета мэра, давление городского совета, давление гражданских групп, особо заинтересованных агитаторов и, конечно же, давление прессы. Он часто тосковал по добрым старым временам, когда он был простым полицейским в Чикаго и думать не думал о трудностях управления большим городским полицейским отделением. Но даже тогда, много лет назад, все было не так просто.

Не так легко быть полицейским в большом и густонаселенном городе. Гордон часто думал, что это был тот род работы, который никогда не выполнить до конца. Все, что полиция могла в лучшем случае делать, так это бороться с уже происшедшими правонарушениями. Почти всегда их превосходили количеством. Каждый день исполняя свои обязанности, они всегда рисковали своей шкурой. И всегда их усилия оставались без признания.

Тогда, в Чикаго, ему приходилось иметь дело не только с напряженной работой, но и с коррупцией, свирепствующей в участке. Он рос в те дни, когда офицер полиции был уважаемой фигурой в обществе. Но к тому времени, как он получил свой собственный полицейский значок, многое изменилось. Возможно, думал он, так случилось, потому что люди просто перестали уважать полицию. А возможно потому, что работа становилась все более и более трудной и в то же время все более и более безнадежной; и цинизм начал расползаться по полицейским департаментам больших городов. Может быть, что-то произошло с национальными ценностями и идеалы служения народу заменились корыстными устремлениями, алчностью и нравственностью по ситуации. Наверное, это был результат наложения всех этих факторов. Но что бы то ни было, а вещи изменились. Полицейский превратился из уважаемого человека в попрошайку с протянутой рукой.

Начиная с малого — самой безобидно выглядящей дармовщинки, такой, как бесплатные пончики с кофе у местной грязной забегаловки, — и кончая привычным взяточничеством от вереницы контрабандистов, сводников, торговцев наркотиками и королей организованной преступности — полицейский, постоянно берущий взятки, становится универсальным стереотипом большого города. И коррупция часто простирается до наивысшего уровня городских политиков. Было бы очень удобно свалить всю вину на людей, для которых не существует морали, на людей, которым «наплевать» на всех, кроме себя. Но опять же, все было не так просто.

Что было делать новобранцу-полицейскому, впервые вышедшему на службу юному идеалисту прямо со скамьи академии, когда он сталкивался с системой, где все его друзья офицеры наживались на взятках? Как он мог плыть против течения? Он был новеньким — зеленым юнцом. Поднимать волну, за которой последует перевод в другое отделение, увольнение из полиции или даже смерть, было бы неразумно. Как правило, у него была семья, которую надо было кормить, но часто зарплата была слишком мизерной. Но никому до него и дела не было. Он был солдатом передовой в войне с преступностью, но люди, которым он давал клятву «Служить и защищать» обращались с ним как с парией.

Бесплатные пончики и чашечка кофе кажутся совершенно безобидными подарками, проявлением признания от местного торговца. Не такое уж большое дело. Но помогает сэкономить немного денег. Однако приходит день, когда малышу нужны новые ботинки. Или необходимо заплатить по счетам доктору. Или дом, в квартире которого вы живете, продают в собственность жильцам, и вам придется либо раскошелиться по нелегким закладным, либо подыскать другое место для жизни, а ведь рента в городе все время растет. Поэтому вы позволяете одной или двум проституткам ускользнуть из-под ареста. Почему бы и нет? Что тут такого? Стоит только их задержать, как через полчаса они снова на улице! К тому же проституция не такое уж серьезное преступление, по сравнению с кражей со взломом, нападением, изнасилованием или убийством. Зачем обременять систему суда бессмысленными арестами проституток, когда настоящие преступники гуляют на свободе? И если своднику повезет сберечь на этом доходы, что в этом плохого? В конце концов, горожане, на которых он делает деньги, платят вам слишком мало, не обращают на вас никакого внимания и относятся как к головорезу и убийце. Так что на самом деле — это всего лишь налог ко. развлечения. Какая разница, если никому нет до этого дела? А лишние деньги еще никому не мешали! Поэтому вы кладете их себе в карман и продаете очередную порцию своей души.

Где провести черту, если вы однажды уже переступили ее? Черт возьми, все так поступают — это жизненный факт. А как вы предполагаете жить? Наподобие сэра Галаада «Персонаж из средневековой легенды Мэллори о короле Артуре и рыцарях круглого стола. Образ бескорыстного, благородного человека.» и не признавать реальности? Что сотворило вас таким чертовски чистеньким? Чем вы отличаетесь от любого другого в полиции, да и в городском совете, и в кабинете комиссара, и в кабинете мэра, и в штате исполнительной власти, и в конгрессе, и в Белом доме, и — кто знает, может быть, — даже от самого Президента? И наконец, последняя проклятая причина — если вы откажетесь взять деньги, то уже никогда не будете «своим парнем», не будете одним из «своих», и вам уже нельзя будет доверять. Кто сможет выстоять против всего этого?