Сергей Соловьев - Эхо в темноте (Журнальный вариант)

• Название: Эхо в темноте (Журнальный вариант)
• Автор: Сергей Соловьев
• Издательство: Издательство «ВОКРУГ СВЕТА»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: ISBN: 978-5-98652 293-7

Конец 1975 года. Ленинград.

Студент Георгий, единственный сын четы Краснопольских, 15 декабря не вернулся домой. Одновременно с ним исчез и профессор математической физики, у которого работал Георгий.

Поисками профессора занимаются сотрудники комитета государственной безопасности.

Супругам Краснопольским становится известно, что исчезновение сына может быть связано с событиями 14 декабря, когда диссиденты предприняли попытку неофициально отметить стопятидесятилетие восстания декабристов и были задержаны милицией. Краснопольский-старший еще с сороковых годов знаком с генералом КГБ в отставке Федором Игнатьевичем Онегиным и обращается к тому за помощью. Генерал обещает помочь в розысках.

Расследование, между тем, продолжается, однако супругам Краснопольским кажется, что гэбисты работают не слишком активно, и они начинают собственноручные поиски. 

* * *

Сергей Соловьев (род. в 1956 г. в Ленинграде). По профессии - математик, в данное время профессор в университете г. Тулуза (Франция). В 1985-1991 гг. член семинара Бориса Стругацкого. В литературе дебютировал в 1990 г. (рассказ «У гробового входа»). В 1993 г. вышел в свет роман «День ангела». Публиковался ряд рассказов (в ж. «Литературная учеба», «Lettres Russes» и др.), повесть «Меньшее из зол» (альманах «Подвиг», 2008) поэма «Фантом» (1991), перевод поэмы «The Waste Land» T.C. Элиота («Urbi», XXIV, 2000), научно-популярные статьи ( в ж. «Химия и жизнь», «Новое литературное обозрение»).

---

— Запрошу хоть завтра. Не думаю, что с этим будут проблемы.

— Он мог исчезнуть тоже.

* * *

В. Ф. несмотря на все старания удалось заснуть только под утро. Возможно, поэтому сон, который ему приснился, оказался таким ярким и запомнился так хорошо, не сон, а ожившее воспоминание… Он за дощатым самодельным столом, на котором разложены детали фотоаппарата. Слева — зеленый «москвич»-«Росинант». В нескольких метрах — узкая лесная дорога, за ней начинается спуск к озеру, вода блестит между деревьями. Если прислушаться, снизу доносятся голоса Гоши и Татьяны. Пахнет теплой смолой. Слышится звук велосипедного моторчика. Из-за деревьев появляется мопед. На мопеде — пожилой небритый мужик в ватнике. Быстрый взгляд из-под насупленных бровей. Проснувшись, В. Ф. без труда вспомнил, когда все это происходило. В самом конце шестидесятых. Он даже смутно помнил, когда мимо их лагеря проехал мопед. В тот день как раз заело шторку фотоаппарата. Через некоторое время мопед проехал обратно. Обычно по лесной дороге вообще никто не ездил. Единственное, чем сон отличался от воспоминания, — взгляд небритого мужика занимал в нем особое место. Наяву В. Ф. никакого особенного взгляда не помнил. Во сне мопед тоже проехал мимо лагеря дважды. В. Ф. знал, что он должен появиться снова. Мопед появился, и он снова встретился с небритым мужиком взглядом. В этом взгляде не было никакой угрозы, ничего агрессивного. Глаза скорее умоляли, как будто мужик пытался сказать своим взглядом нечто важное. Может быть, звал за собой…

Рабочего, на вид лет пятидесяти, звали Юрием Ивановичем. Это был аккуратный человек в синем комбинезоне, с неожиданно большими, сильными руками. Въевшееся в кожу масло, траурные ногти, очки в роговой оправе. Чуть замедленные движения, серьезные, умные глаза. Юрий Иванович вызывал у В. Ф. куда больше доверия, чем его суетливый тезка Юра Литвин. Еще В. Ф. удивило, что он относился к дико смотревшемуся среди замасленных станков Саше 1-му с подчеркнутым уважением. На Саше сегодня было все заграничное — джинсы, джинсовая куртка. Если верить прессе, пролетариат не должен испытывать к подобной внешности ничего, кроме презрения. Саша 1-й коротко объяснил ситуацию: у Валентина Федоровича пропал сын, по всей вероятности вместе с И. А.

— Что И. А. пропал, народ у нас месяц как говорит, — прокомментировал Юрий Иванович. — А про вашего сына — нет. Ни слова.

— Официально ни с кем вообще ничего не происходило, — заметил Саша.

— Гоша у нас студент, — пояснил В. Ф. — Нас заставили сообщить в деканат, что он серьезно заболел. Даже справку медицинскую выдали. Заочно оформили академотпуск.

— А в милицию вы не жаловались? — Юрий Иванович потер переносицу.

— Там Большой дом сразу вмешался, — поторопился ответить за В. Ф. Саша.

Юрий Иванович продолжал оценивающе разглядывать В. Ф. Достал из кармана комбинезона пачку папирос.

— Будете?

Они вышли на лестницу.

— Если бы ГБ имел к исчезновению отношение, они бы так не суетились, — Саша 1-й тоже вышел с ними на лестницу, но не курил. — Юрий Иванович! Валентин Федорович хотел что-нибудь узнать о Георгии, о другом, о том, который у вас работал. Он ведь был ближе всех к И. А.

— Гоша-то Семенов? Пожалуй. Но он, как на пенсию вышел, у нас не появлялся.

— Мне только что пришло в голову, — сказал В. Ф. — Может, он тоже исчез?

— Почему нет, вполне могло случиться, — согласился Юрий Иванович.

Саша 1-й, наконец, ушел, оставив В. Ф. наедине с Юрием Ивановичем. Тот не спешил возвращаться к станку.

— Хотите — покажу вам альбом. Семенова вы когда-нибудь видели?

— Нет, конечно.

— У нас тут думают, что И. А. сбежал, — сказал Юрий Иванович, возвращаясь с фотоальбомом. — Он ведь изобретатель был. Изобрел чего-нибудь такое и — деру. Он тут все время у ребят разные детали по-тихому заказывал. И сына вашего, я думаю, прихватил, чтобы не болтал. Альбом к сорокалетию мастерских.

— Куда сбежал?

— Ну, этого никто не знает. Но, я думаю, когда они на новом месте устроятся, ваш сын сам вам о себе знать даст. И. А. был человек порядочный, он сына вашего обижать не стал бы. Вот здесь, видите, И. А. с рабочими.

— А где Семенов? Вы думаете, он тоже сбежал?

— Этого я не знаю. Да вы сами его найти попробуйте. Сходите в адресный стол, запросите. Фамилия-имя-отчесгво — Семенов Георгий Валентинович. Год рождения… точно не скажу, но, наверное, девятьсот четвертый или пятый… Семенов фотографироваться не любил, так что вот, видите — групповая фотография. Это когда по случаю Госпремии нас собрали.

Лицо на фотографии было узнаваемым, взгляд исподлобья, несомненно, был знаком В. Ф. Взгляд человека на мопеде… Еще одна деталь — человек на мопеде явно был высокого роста. Семенов на фотографии тоже выглядел выше остальных.

* * *

М. К. позвонил ей домой, а потом заехал.

— Адрес Семенова нашли. Живет у черта на куличках, в Купчино.

— Ну, адрес нашли, а что теперь? Надо бы задать ему какие-то вопросы?

— Не все так просто. Дело об исчезновении ведет другой отдел. К границам своей компетенции у нас относятся чрезвычайно ревниво.

— Тогда вообще какой толк от адреса?

— Адрес пригодится, просто надо действовать осторожно. Есть телефон, я звонил, никто не берет трубку.

— А если бы взял?

— Я бы не стал с ним разговаривать, просто хотелось проверить, дома ли он…. Не беспокойся, слежку мы установим. Я попрошу ребят, только не стану объяснять зачем. Скажу, что связано с утечкой научной информации по линии нашего отдела.

Когда они приехали в лабораторию, он сразу провел ее в свой кабинет.

— Сейчас я тебе кое-что покажу, — он открыл сейф и достал оттуда шлем, похожий на мотоциклетный. — Попробуешь сегодня спать в нем. Он реагирует на биополя, попытаемся запеленговать направление.

— Но ты все-таки позвони, пусть следят за квартирой.

Она осталась одна. Повертела в руках тяжелый шлем. Покачала головой. В какой лес тебя завели, Таня… Слежка, грызня между отделами. Еще недавно все это однозначно вызывало у нее брезгливость и нежелание связываться. Сплошные волки вокруг… Хотелось верить, что М. К. окажется человеком.

* * *

Генерал Онегин улыбался своему собеседнику, ну внутри чувствовал душевную изжогу. Положение выглядело унизительно. Зависеть от таких посредников для организации ключевой встречи… Среди возможных подходов к Леониду Ильичу называли писателя Юлиана Семенова. Он с уважением относился к хобби младшего коллеги — сочинять шпионские романы. Были у них и общие пунктики — интерес к Афганистану, знание пуштунского языка. Цепочка, однако, получалась длинной, а кроме того, Семенов бьи человеком Андропова.

Андропов не будет защищать сардара Дауда — с его точки зрения, представителя средневековья. Еще вариант — выйти на целительницу Джуну через М. К. Но — доверяться М. К? В конце концов удалось выйти на этого советника Л. И. - толстого, не слишком опрятного, со слегка заплывшими, но очень внимательными глазками. Встретились с ним в ресторане Дома ученых. Столик у окна, вид на замороженную Неву. Советник слыл одним из идеологов «разрядки напряженности». К соображениям Онегина он отнесся с сочувствием.

— Конечно же, Леонид Ильич считает, что авантюры нам не нужны, а тем более, авантюры, которые могли бы привести к войне. Я постараюсь… Только не сейчас, не перед съездом. После — в первых числах марта. Необходимо привлечь внимание Л. И к этой проблеме… Должен вас предупредить — привлечь его внимание — далеко не все. Главный вопрос — как его удержать.

Советник с удовольствием выпивал и закусывал. Подсвеченные солнцем морозные узоры на стекле напоминали вышивку маршальского мундира. Онегин, конечно, понимал, что отныне он, скорее всего, «под колпаком». Но, как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

* * *

— Посмотри-ка альбом. Я из дому специально принес. Мой крымский архив…

Потертая бархатная обложка… На первой фотографии, большого формата, занимавшей весь первый лист, был сам М. К. На второй — профессор, тоже улыбающийся, рядом с круглолобым «москвичом». В углу — карандашом — год: 1959.

— Это Иван Александрович?

— Да, конечно, рядом со своим «Росинантом».

— Почему «Росинантом»?

— Просто И. А. так свой старый «москвич» называл.

Ее удивило прозвище: точно как у «москвича» В. Ф.

За первыми, крупными, фотографиями — россыпь мелких карточек. Она достала из сумочки очки… Девушки в легких платьях, девушки в купальниках, лысый мужчина возле клетки с белочками, старичок на поляне с резными деревянными скульптурами, много снимков с М. К. и И. А., и все не то, не то. Наконец… М. К. сфотографировал неуловимого «третьего» из ее сна. Угадывался гостиничный номер. Диван. Солнечный луч на щербатом паркетном полу. Мужчина лежал на спине, натянув одеяло до подбородка. Даже во сне он умудрился прикрыть глаза левой рукой. Просто защищая их от света — или заботясь о том, чтобы не показать беззащитного лица на фотографии? Она всмотрелась внимательнее. Впалый висок, волосы с сединой. На снимке были видны кустистые брови, глубокие складки у рта, презрительно сжатые губы. Кончик носа почти касался верхней губы. В косом утреннем свете виднелись даже отдельные волоски на неаккуратно выбритом подбородке. Не видя глаз спящего, она знала, как они выглядят. Была уверена, что знает. Она снова задумалась. В этом не было ясновидения. Она уже видела это лицо — не в профиль, а в фас. Месяц назад, когда исчез Гоша. Старик, выходящий из парадной. Еще — третий человек за столиком ресторана вместе с И. А. и М. К. Она чувствовала, что М. К. наблюдает за ней.