Елена Кондратьева - Миллиардер. Книга 1. Ледовая ловушка

• Название: Миллиардер. Книга 1. Ледовая ловушка
• Автор: Елена Кондратьева
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2010

---

На это разговор завершился.

… Спустя час, когда Гумилев вернулся в конференц-зал, матч был в самом разгаре. Зрителей прибавилось, почти все стулья были заняты. Слышался сдержанный шепоток:

— Он начал с защиты Грюнфельда, а теперь, в миттельшпиле, борется за центр. Странная тактика.

— Да нет, вы ошиблись. Дебют был открытым, и далее белые все время атаковали. А теперь видите — кони на С3 и F3 держат пешки черных в центре под угрозой? Мне кажется, дело движется к развязке…

— Ну какая развязка! Партия еще не перешла в эндшпиль. Всего лишь сороковой ход…

«Сороковой? То есть…» — Андрей внимательно посмотрел на экран, пестревший фигурами, потом поискал глазами Илюмжинова. Тот сидел в небрежной позе у столика с шахматами, улыбался, перебрасываясь репликами с Ковалевым. Он совершенно не напоминал человека, напряженно раздумывающего над очередным ходом. Гумилев похолодел от неприятного предчувствия. Кажется, Свиридов был прав…

Окончательная правота генерала подтвердилась спустя полчаса. Дождавшись хода компьютера, Илюмжинов встал над доской, быстро передвинул ферзя в центр, звонким голосом объявил:

— Шах и мат!

И засмеялся, глядя на Гумилева.

Конференц-зал взорвался аплодисментами. Зрители ринулись поздравлять победителя. Ковалев протиснулся к Андрею.

— Ничего не понимаю… Он выиграл на пятьдесят девятом ходу у сильнейшей компьютерной программы, причем я ведь выставил максимальный уровень сложности! Честно говоря, я всегда думал, что он — почетный шахматист, ну, как бывают почетные академики. А он…

— А он нас сделал, Арсений, — жестко сказал Гумилев. — Пойду поздравлю. А тебе придется внести в список участников экспедиции Кирсана Николаевича Илюмжинова.

— Со свитой? — брезгливо дернул уголком Ковалев.

Андрей в ответ только пожал плечами.

— Вынужден признать: вы доказали, что человеческий мозг рано списывать на заслуженный отдых, — сказал он, пожимая руку Илюмжинову.

— А вы умеете проигрывать, Андрей Львович.

— Можно просто Андрей.

— Тогда и вы называйте меня просто Кирсан. И давай на ты, а?

— Хорошо.

«Надо было все же попробовать с искусственным интеллектом, — запоздало укорил себя Гумилев, но тут же отказался от этой мысли. — Исин — это же не просто программа, а полноценный разум, пусть и электронный. Ему нужно учиться играть в шахматы. Против этого улыбчивого калмыка у него не было шансов. Интересно, почему у меня такое чувство, будто я стал участником какого-то розыгрыша? Неужели Илюмжинов смошенничал? Но как? В чем фокус? Свиридов, как обычно, оказался прав: с этим человеком нужно быть очень осторожным. Черт, у нас не экспедиция, а какой-то серпентарий единомышленников подбирается…»

… Илюмжинов уехал из офиса за несколько минут до полуночи, согласовав все нюансы и организационные вопросы, связанные с экспедицией. Гумилева приятно удивило, что он собирается в Арктику один.

— А охрана?

— Пусть сидят дома, бездельники, — рассмеялся Кирсан. — По закону я не имею права ходить, а тем более ездить куда-либо в одиночку. Но в нашей экспедиции ведь есть целый генерал ФСБ с помощниками, так что все формальности будут соблюдены.

«В нашей экспедиции, надо же, — усмехнулся Андрей, усаживаясь за стол и беря в руки пульт телевизора. — Как быстро произошло это обобществление…»

Он нажал кнопку. На экране замелькала реклама, потом начался выпуск новостей. Оказалось, что неприятности этого дня еще не закончились. Голос диктора заставил Гумилева стиснуть зубы:

— Пассажирский самолет потерпел в среду катастрофу в Иране. Все сто шестьдесят восемь человек, находившиеся на борту, погибли. Самолет совершал рейс Тегеран — Ереван, он разбился на северо-западе Ирана, в провинции Казвин. Самолет Ту-154 принадлежал иранской авиакомпании Caspian Airlines.

Андрей набрал Ковалева.

— Ты уже знаешь?

— Да.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Жертва духам моря

Катастрофа третьего самолета убедила авиакомпании в правоте Гумилева. Блоки искусственного интеллекта были демонтированы со всех самолетов. Но сто шестьдесят восемь пассажиров разбившегося в Иране Ту-154 об этом уже никогда не узнают. Их гибель можно было предотвратить, и Андрей винил в первую очередь себя в том, что не сумел уговорить, убедить авиаперевозчиков снять системы раньше.

В числе других участников экспедиции он вылетел в Мурманск в подавленном настроении. В салоне лайнера его впервые в жизни охватил страх полета. Андрей представил себе, что случилось бы, если бы он оказался в самолете, оснащенном искусственным интеллектом…

Пассажиры ни о чем не догадываются, уверенные в надежности современной техники. Сидя в уютных креслах, они занимаются своими делами — читают, беседуют, наблюдают через иллюминаторы за величественными облачными замками, проплывающими под серебристым крылом. Кто-то спит, укрывшись теплым пледом, кто-то слушает музыку.

Так или примерно так все было и в тех, разбившихся самолетах. А потом…

Воображение немедленно нарисовало картину катастрофы. Вот ровный гул турбин сменяется пронзительным воем. Пол уходит из под ног — лайнер проваливается в воздушную яму, кренится, закладывая вираж. Зажигается табло: «Не курить, пристегнуть ремни». По салону бежит стюардесса. Она изо всех сил старается сохранить спокойное, приветливое выражение лица, но ей это плохо удается. Тем не менее девушка делает свою работу: успокаивает пассажиров, помогает разобраться с крепежами ремней. И постоянно повторяет:

— Все в порядке, ничего страшного. Самолет попал в зону повышенной турбулентности. У нас очень опытные пилоты, скоро все придет в норму…

«Бедная, — подумал Андрей. — Она будет твердить эти заученные фразы даже за секунды до гибели. В этом есть какой-то особенный, жертвенный героизм — перед лицом неминуемой смерти улыбаться и ободрять других. Пилоты в кабине самолета владеют всей информацией и до последнего борются, пытаясь спасти машину и людей. А стюардессы в это время исполняют обязанности медика, спасателя, психолога, няни — и даже не могут узнать, сколько минут или секунд им осталось. Хрупкие девушки в безупречной униформе, единственные из всех летящих встречающие смерть стоя… Они заслужили памятник. Памятник стюардессам. Его нужно возвести посреди ромашкового поля. По трапу самолета спускаются улыбающиеся девушки в пилотках. Спускаются живыми…»

Судорожно сжав подлокотники кресла, Андрей скосил глаза на Марусю. Девочка восторженно подпрыгивала на коленях Марго, тыча маленьким пальчиком в стекло иллюминатора. Воздушная стихия всегда приводила Марусю в восторг. Для нее полеты были увлекательным аттракционом, праздником. И, глядя на дочь, слушая ее щебечущий голосок, Гумилев понял: нет, гибель людей не была напрасной. Увы, но прогресса без жертв не бывает. Это жестокая правда жизни — за все надо платить.

«Пройдет какое-то время, и мой доработанный, модернизированный искусственный интеллект появится на всех самолетах. Он станет надежным и безотказным, станет гарантией безопасности полета. Три погибших лайнера — залог того, что в будущем таких катастроф больше не будет. Человечество еще скажет нам спасибо».

Аэропорт в Мурмашах встретил экспедицию неприветливо. Несмотря на то что полярный день еще не закончился и солнце висело над горизонтом, было довольно сумрачно. Плотные облака сорили мелким дождем. Над низким серым зданием пассажирского терминала плыли огромные синие буквы «Город-герой Мурманск». До самого Мурманска отсюда нужно было ехать порядка тридцати километров.

Встреча прошла по деловому, без помпы. По распоряжению Гумилева все журналисты, аккредитованные для освещения старта экспедиции, ждали их в порту. Прилетевшие участники похода к Северному полюсу заняли места в автомобилях, и кортеж двинулся вдоль берега впадающей в Кольский залив реки Туломы.

Маруся задремала, свернувшись калачиком на коленях Андрея: девочку не впечатлили унылые сопки за окном машины. Марго, утомленная полетом и непоседливостью своей подопечной, воспользовалась моментом и тоже закрыла глаза, опустив голову на плечо Гумилева.

Но, когда они въехали в город, он разбудил своих спутниц, чтобы показать им удивительное явление природы. Над домами висело необыкновенное перламутровое облако, играющее всеми цветами радуги. Казалось, будто какой-то исполин-художник смешал краски, взял гигантскую кисть и мазнул ею по серому холсту небес. Разноцветные отблески отражались в лужах, стеклах домов, и весь Мурманск наполнился цветом, заиграл, словно картинка в калейдоскопе.

— Папа, папа, а что это? — спросила спросонья Маруся.

— Северное сияние, наверно? — предположила Марго. Андрей не успел ответить — водитель повернул к пассажирам веселое лицо и сказал: