Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 3. Слово о смерти

• Название: Том 3. Слово о смерти
• Автор: Святитель Игнатий Брянчанинов
• Жанр: Религия
• Год: 2006
• ISBN: 5–87468–148–5

Третий том Полного собрания творений святителя Игнатия включает его знаменитый богословский трактат «Слово о смерти» — труд по общему признанию выдающийся. В разделе «Приложение» впервые публикуются архивные тексты, созданные Святителем в пору служения его благочинным Санкт-Петербургской епархии, и созданы эти тексты были непосредственно в северных монастырях или сразу же после их посещения. Каждая страница, написанная рукою великого подвижника Божия и наконец-то извлеченная из архива и преданная гласности, — большое событие для верующего православного сердца. Без волнения нельзя читать эти оживающие страницы, и счетом их здесь много — целых 300! Столько лишь в настоящем томе, немало будет и в других. Все тексты сверены с автографами Святителя.

Порадуют читателей и другие открытия: в этом томе представлена первая публикация переписки святителя Игнатия с настоятелем Валаамского монастыря о. Дамаскиным; книгу замыкает роспись рода Брянчаниновых, без которой не может обойтись ни одно жизнеописание епископа Игнатия. Все тексты даются полностью.

---

{стр. 175}

Прежде нежели достигнем того молитвенного блаженного состояния, при котором ум непосредственно зрит предстоящую кончину и ужасается смерти, как должно твари ужасаться угрозы Творца, произнесенной вместе с заповедию, — полезно возбуждать в себе воспоминание о смерти посещением кладбища, посещением болящих, присутствием при кончине и погребении ближних, частым рассматриванием и обновлением в памяти различных современных смертей, слышанных и виденных нами. Сколько знакомых наших, любивших эту земную жизнь и пользовавшихся благоденствием в ней, надеявшихся долго жить и еще вовсе нестарых, пожато смертию внезапно! Никто из них не мог сказать пришедшей смерти: «Подожди! удались: я еще не хочу умирать!» Иные из них не успели в час смертный сделать никакого распоряжения, никакого приготовления; иные восхищены были из среды веселого пира, из-за роскошной трапезы; иные скончались на дороге; иные потонули; иные убились сами или убиты; иные растерзаны зверями; иные легли на постель, чтоб успокоить тело малым временным сном, и уснули сном вечным. Осмотримся кругом себя: какое множество родственников, друзей и знакомых, взятых смертию, выбыло из нашего общества! Из них славные оставили славу, власть и почести, богатые оставили имение и деньги, накопленные с большим трудом, хранимые с большою скупостию. Смерть разлучила родителей с многочисленным семейством, супруга с супругою, друга с другом; она поразила гения среди великих дел его; она отняла у общества человеческого самого нужного для него члена и в минуты величайшей нужды в нем. Никто не мог остановить ее и воспротивиться ей; никто не мог спросить у нее отчета в ее действиях, столько непримиряющихся с разумом человеческим. Что на земле не суетно? что не превратно? что имеет какое-нибудь постоянство? Поистине — одна жизнь во Христе, продолжающаяся за пределы гроба и развиваемая во всей красоте и светлости смертию тела. Прочее же все — слабее тени, обманчиво, как сновидения… Многолетние труды человека ради тления уничтожает смерть в один час, в одно мгновение [534].

{стр. 176}

Уразумев краткость нашей земной жизни и суетность всех земных приобретений и преимуществ, уразумев ужасную будущность, ожидающую тех, которые пренебрегши Искупителем и искуплением, принесли себя всецело в жертву греху и тлению, — отвратим мысленные очи наши от пристального зрения на обманчивую и обворожительную красоту мира, удобно уловляющую слабое сердце человеческое в любовь к себе и в служение себе; обратим их к страшному, но спасительному зрелищу, — к ожидающей нас смерти. Оплачем себя благовременно; омоем, очистим слезами и исповеданием грехи наши, записанные в книгах Миродержца. Стяжем благодать Святого Духа — эту печать, это знамение избрания и спасения: оно необходимо для свободного шествия по воздушному пространству и для получения входа в небесные врата и обители. Имение неправедное [535] — так названо Евангелием всякое земное имение как следствие нашего падения — употребим, по совету Евангелия, на приобретение небесных сокровищ обильных раздаянием милостыни. Употребим земную жизнь нашу, этот великий дар Божий, соответственно назначению, указанному ей Богом, на познание Бога, на познание самих себя, на устроение своей вечной участи. Не будем терять времени; воспользуемся им правильно: в другой раз оно не дается; потеря его невознаградима. Изгнанники рая! не для увеселений, не для торжества, не для играний мы находимся на земле, но для того, чтоб верою, покаянием и крестом убить убившую нас смерть и возвратить себе утраченный рай.

Милосердый Господь да дарует читателям этого слова и составившему его помнить смерть во время земной жизни; памятованием ее, умерщвлением себя ко всему суетному и жизнию для вечности отстранить от себя лютость смерти, когда настанет час ее, и перейти ею в блаженную, вечную, истинную жизнь. Аминь.

{стр. 177}

Прибавление к «Слову о смерти»

Взгляд на мнение западных о духах, аде и рае

«Слово о смерти» было написано единственно с аскетическою целию. Требование от него большей отчетливости в богословском отношении вызвало те дополнения, которые вошли в него при настоящем издании. Сделаны были против некоторых предметов учения Православной Церкви, помещенных в «Слове», возражения. Возражения эти возникли из учения, прочитанного в западных писателях. Но этой причине признается не лишним ознакомить чад Православной Церкви с мнением западных о духах, рае и аде, обличить неосновательность и неверность этого мнения. Сведения о вышеупомянутых предметах заимствуем у западного писателя Бержье [536].

Статья первая О духах

Выписка 1. «Дух — существо невещественное, отличное от тела». Такое определение дает западный писатель всякому вообще духу. Из этого определения не исключается и Бог, поставляемый таким образом в один разряд со всеми духами. Не высказано это здесь с ясностию, но ясно усматривается, как дальше будет видно, особенно из статьи, в которой западным писателем рассматриваются вообще духи [537].

{стр. 178}

Выписка 2. «Ангел — существо духовное, разумное, первостепенное по достоинству между тварями» [538].

Выписка 3. «Душа — существо духовное, мыслящее, начало жизни в человеке» [539].

Выписка 4. «Отцы Церкви различного мнения о естестве ангелов. Одни, как Тертуллиан, Ориген, святой Климент Александрийский и другие, думали, что ангелы всегда облечены тонким телом. Другие, как святой Василий, святой Афанасий, святой Кирилл [540], святой Григорий Нисский, святой Иоанн Златоуст и другие, признавали их существами чисто духовными. Таково мнение всей Церкви [541]; но Священное Писание свидетельствует, что ангелы часто являлись облеченными в тело; итак, мы не видим, почему бы мнение Тертуллиана было опасным» [542]. Дальше докажется, что ссылка западного писателя на восточных Отцов — неверна.

Выписка 5. «Многие философы нашего века до того простерли пристрастное суждение, что решились утверждать, будто писатели Священного Писания и Отцы Церкви не присваивали слову дух того смысла, который даем ему мы, что под этим словом они разумели только вещество весьма тонкое, существо огненного свойства или воздушное, недоступное для наших чувств, а отнюдь не существо решительно невещественное» [543]. Суждение, названное здесь пристрастным, есть суждение верное. Ни Священное Писание, ни святые Отцы не давали слову дух того значения, которое начали давать ему западные очень недавно. Священное Писание и святые Отцы признают, исповедуют, проповедуют совершенную невещественность и независимость от пространства и времени единого Духа-Бога. Употребляют они слово дух для обозначения нравственных свойств. Во всех же случаях, когда духом называется предмет одушевленный и неодушевленный, и Писание и Отцы именно разумеют вещество, вещество тонкое, отличное от вещества грубого. Выражение, что сотворенные духи — существа огненного или воздушного свойства, принадлежит именно Отцам, как докажется далее точнейшими выписками из Отцов.

{стр. 179}

Выписка 6. «Мы сознаемся, что во всех известных языках нет слова, собственно и исключительно употребляемого для обозначения существа невещественного. Как воображение оказалось недостаточным для изобретения такого выражения, то должно было прибегнуть к метафоре и ею заменить его. Большая часть наименований, данных ему, означают дух, дыхание, служащее знаком жизни» [544].

Выписка 7. «Но все человеки, не имея никакого понятия о философии, по естественному суждению различали существо живое, действующее, начало движения, от существа мертвого, страдательного, неспособного к движению. Первое они называли духом, второе телом, или веществом. Это различие современно по древности своей миру, распространено повсюду, где находится человек. Все были столько уверены в безжизненности вещества, что предполагали присутствие духа повсюду, где усматривали движение» [545]. На этом основании, столько неверном, западный писатель зиждет свое учение о духах.

Выписка 8. Сущность вопроса приводится к следующему:

«Когда писатели Священного Писания, Отцы Церкви и древние философы говорят о Боге, о ангелах, о духах, то принимают ли их существами мертвыми, страдательными, не движущимися, или существами, которые чувствуют, мыслят и действуют?» [546] Очевидно: Бог, Творец духов, поставлен здесь в один разряд существ с сотворенными Им духами.

Выписка 9. «Писатели Священного Писания и святые Отцы, признававшие сотворение, понимали, что Бог действовал единою волею Своею: рече Бог: да будет свет, и бысть свет [547]. Существо вещественное может ли быть творцом?» [548] Западный писатель признает и сотворенных духов решительно невещественными: то, по сделанному им возражению, должно признать духов способными к творению из ничего, так как эта способность приписывается решительной невещественности. Здесь опять Бог поставлен в один разряд с сотворенными духами, и видно усилие, при помощи такого смешения, обстаивая совершенную невещественность и духовность Бога, обстоять мнение Западной Церкви о совершенной невещественности сотворенных духов.