Тимур Ибатулин - Ветер.Ах, этот Икстлен…или « Баловство с магией»

• Название: Ветер.Ах, этот Икстлен…или « Баловство с магией»
• Автор: Тимур Ибатулин
• Жанр: Фэнтези

---

Если ты хочешь, чтоб тебе ответили: растение, стихия, Мир, — говори с ними с симпатией, на равных, не зажимаясь (Значит: откровенно, вслух, не стесняясь окружающих).

Брать у жизни надо не больше, чем необходимо для жизни (это сложно, чувству меры надо учиться).»

Света изумленно посмотрела на Вовку.

— Ты хочешь сказать…

— Да, я вчера разговаривал с ветром, подзадоривал, подзуживал его, чтобы покататься в штиль. Я «выжимал мир» — перекраивал под себя, и не помнил, что брать у жизни надо не больше, чем необходимо для жизни!!!

И еще, — Вовка быстро перелистнул несколько страниц книги, — вот смотри!

«…Мы оставались дома в течение всего дня из-за «ветра». Дон Хуан объяснил, что мы побеспокоили ветер намеренно и что лучше не валять с этим дурака. Мне даже пришлось спать, покрытым ветками.

Внезапный порыв ветра заставил дона Хуана подняться одним невероятно бодрым прыжком.

— Проклятие, — сказал он, — ветер ищет тебя.

— На это я не покупаюсь, дон Хуан, — сказал я, смеясь, — действительно, нет.

Я не был упрям. Я просто считал невозможным принять идею того, что ветер имеет свою собственную волю и ищет меня, или что он действительно замечал нас и бросался к нам на вершину холма.»

— Теперь поняла? — Вовка возбужденно листал страницы, потом, не найдя того, что искал, объяснил Светлане.

— Я только что видел эти строки. В них говорилось, ну я своими словами только. Там было написано, что колдуны осторожны с вызыванием первичных сил: дождя, ветра, огня, земли… Потому что сегодня выпросишь маленький дождь на посевы, а следом назавтра будет ливень с селевыми потоками… Понимаешь? Я вчера баловался с Ветром, и не просто баловался — дразнил его, упрекал в слабости!!!

Света смотрела на Вовку. У него были покрасневшие глаза, и тело содрогала дрожь. Во все времена женщины знали лишь один способ успокоить мужчину или ребенка. Света, хоть и не совсем взрослая, ничем не уступала своим предкам. Она все сделала по наитию. Подошла к сидящему Вовке, обняла, положила его голову себе на грудь, прижала рукой и, легко покачиваясь, стала гладить по спине.

Вовка не сопротивлялся, он вдруг обмяк и затих.

*****

Дорога в поезде была обычной и потому запомнилась плохо. Лишь красным стоп-сигналом горела в мозгу Вовки память об услышанном радиосообщении. В нем говорилось о больших разрушениях, двух погибших и трех унесенных в море в результате сильнейшего по силе шторма, прокатившегося по Азовскому и Черноморскому побережьям Крыма. Далее осведомили, что по трем унесенным ведутся поисково-спасательные работы. Также информировали, что имеется один пропавший без вести.

*****

Вовка потом часто задумывался о цикличности процессов в природе.

А еще он боялся. Он очень боялся, что магический процесс, запущенный раз, имеет возрастающую цикличность — пока не дойдет до апогея и не насытится энергией.

Если учесть, что все потусторонне-сказочное питается энергией эмоций человека, как положительными эмоциями, так и отрицательными (судя по прочитанному у Кастанеды), то с одними людьми сказочное сосуществует и помогает, впитывая бескорыстно даримую человеком положительную энергию; других оно не касается и соответственно невидимо для людей; третьих может годами высасывать как вампир — питаясь четырьмя самыми легко вызываемыми эмоциями: страхом, злобой, ненавистью, и завистью.

И Вовка боялся, что, раз побаловавшись с Ветром, он не только вызвал ураган на Казантипе и бурю на Черном море, но и по закону цикличности, — еще больший шторм, прошедший следом, обрушившийся на людей всей своей силой одиннадцатого ноября две тысячи седьмого года.

Шторм, какого не бывало последние тридцать лет, о котором писали в «СМИ» такие строки:

«11 ноября 2007 г. в Керченском проливе случилась крупнейшая в России за последние два десятилетия морская катастрофа. В результате сильного шторма, накрывшего черноморское побережье Крыма и Кавказа, пострадало одиннадцать судов, пять из которых затонуло. Последствия трагичны: восемь погибших членов экипажа сухогруза «Нахичевань», около 2 тыс. т мазута, вытекших в море из разломившегося пополам танкера «Волгонефть-139», попавшие в воду 6,8 тыс. т технической серы из трех сухогрузов…»

*****

Вовка на всю жизнь запомнит это казантипское лето — как сказку, полную загадок и необъяснимого.

Он не раз задумывался, что было в этой поездке на самом деле, а что плод фантазии. Потом решил, что было все, кроме сказки. Сказка живет по своим законам, а нашего пространства она лишь иногда касается своими гранями непознанного…

Главное — не упустить свою, добрую сказку.

Эпилог

(прошло несколько лет)

Когда нечего делать, то (от нечего делать) занимаешься всем, чем угодно, лишь бы убить время. А потом, когда есть что делать, не хватает времени…

— Ну и жизнь! — в сердцах воскликнул Вовка, — то одно, то другое, и зима дрянная…

Вовка взглянул в окно. На стеклах сквозь капли дождя виднелся сочно-зеленого цвета газон.

— И это первого января?! — ругнулся в полголоса он. — У всех праздники, а мы… что мы, не люди?

Светка перегнулась через стол и озабоченно посмотрела на друга. — Может, тебе салатику еще положить?

— Да на кой мне салат? Сыт я уже… по горло! Скоро опять на работу… Слушай, а может, плюнем на все и рванем в Питер?

Света странно посмотрела и вышла из кухни.

— Ну вот, теперь еще и обиделась, — пробормотал Вовка.

— Ты бы еще ей сказал, что достала, что хочешь побыть один, что… да… впрочем, неважно… — вдруг замолчал Рес. Он сидел в углу и ожесточенно крутил кубик-рубик.

— Но… я… не это имел в виду! — растерянно выдал в пространство Вовка.

— Неважно, что ты имел… тебя так поняли! — устало объяснил друг и осекся, потому что вошла Светлана.

Она положила на стол конверт.

— Это что? — заинтересовался Рес.

— Это, мальчики, билеты… в Санкт-Петербург, на завтра.

Увидев растерянные, недоумевающие лица, Света рассмеялась:

— Хотела вам подарок сделать вечером…

Глава 5

Питер встретил ветром и ощущением неспешности — жизнь в нем текла более размеренно, чем в Москве. И странным образом сочетались в нем помпезность отреставрированных с золотом зданий и серых, обветшавших строений, которые имели не меньшую историческую ценность, но почему-то были обойдены вниманием властей.

По набережной неспешно шагали редкие прохожие и оглядывались на шумных ребят, задравших головы и разглядывавших стелу. Очень уж они оживленно суетились вокруг нее. Как будто хотели забрать с собой и поставить в квартире, вместо сувенира.

Снег, крупными хлопьями падавший на лица, похоже, не мешал им, они просто не обращали на такую мелочь внимания. Два парня и девушка весело что-то обсуждали. Тот, который повыше, неожиданно нагнулся и, не разгибаясь, запустил в товарищей снежком. — Рес!!! — взвизгнула девушка, передернула плечами, и начала активно вытряхивать из-за шиворота все, что туда залетело.

— Ой… Свет, извини… — наклонился над девушкой сконфуженный парень. Получив горсть снега в лицо, он со смехом отпрыгнул.

— Ну… Вы, как дети, — сказал третий, и две стороны тут же объединились, закидывая снежками третьего.

— А помнишь Юг и фазенду Ирины Константиновны…а твои похождения за билетами — когда ты пропал и никто не знал, где тебя искать, помнишь?

Вовка на секунду закрыл глаза и увидел, будто время отмоталось вспять.

Во внутреннем дворике около дома Ирины Константиновны сидели все проживающие, за общим столом. Чай уже закончился, посуду убрали, а с приходом Вовки закончился и разговор. Все смотрели на Вовку, ждали рассказа. Молодой человек смутился, пододвинул трехногий самодельный тарасовский стул, сел, на секунду задумался и вдруг рассмеялся:

— Нет, я так не могу! Стоя проще.

Он встал, прошелся вдоль рядов и сбивчиво начал свою историю. Уже через две минуты народ забыл про свое недоверие. За столом царило общее оживление. Наверное, у рассказчика все прошедшее заново пробегало перед глазами. Во всяком случае, к этому времени он излагал уже очень зрелищно — жестикулируя, не забывая про мимику и пантомиму.

— Да, Свет, помню, только все, что было, — для меня загадка.

— А ты расскажи! — заинтересовался Рес, — интересно же! Ты никогда не рассказывал про это.

— Ладно, слушайте, — легко пригласил Вовка и поведал свою историю. Правда, они со Светой часто спорили о деталях и датах. А некоторое и вообще было непонятно — то ли была поездка, то ли не было. Вовка уже запутался, ему казалось, что он просто вернулся в тот день домой сразу после магазина, так и не дождавшись автобуса. Света рассказывала, что все описанное в поездке случилось следующим летом, «а у тебя, Вовка, просто ложная память»… Вовка не спорил, он и сам уже точно не знал. Он знал другое, но как раз о «другом» он молчал.