Джейн Фэйзер - Порочные привычки мужа

• Название: Порочные привычки мужа
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ, АСТ: Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-063187-2, 978-5-403-02717-5, 978-5-226-01865-7

Аурелия Фарнем считала своего покойного супруга обычным респектабельным джентльменом, а оказалось, что он был тайным агентом короля. И теперь его шеф — полковник Гревилл Фолконер — просит Аурелию продолжить работу мужа и выполнить возложенную на него секретную миссию.

Аурелия рада неожиданному приключению, но очень скоро ситуация усложняется. Дело в том, что они с сэром Гревиллом действуют под легендой жениха и невесты — и нежные чувства, которые они поначалу вынуждены разыгрывать, постепенно превращаются в подлинную, неодолимую, исступленную страсть.

Однако эта страсть может стоить им жизни…

---

— Позвольте, я покажу вам все остальное, — сказал Гревилл и прошел впереди Аурелии сквозь двойные двери с левой стороны холла. Она вслед за ним вошла в гостиную вполне разумного размера — высокий потолок, красивые лепные украшения, прелестный мраморный камин. Высокие окна выходят на улицу, поэтому в комнате много света. Добротная дубовая мебель без особых украшений, обивка нейтральная, как и подобает арендованному дому. Если добавить книги, картины и несколько декоративных деталей, вполне можно придать ему индивидуальность. Но есть ли у Гревилла личные предпочтения? Почему-то Аурелия сильно в этом сомневалась. Не тот он человек, кто проводит много времени в одном каком-нибудь месте.

— Ну, что вы думаете? Аурелия обернулась к нему.

— Он прекрасно вам подойдет. На вашем месте я бы кое-что передвинула, кое-что поменяла, добавила бы индивидуальности, но… да, он идеально подойдет для ваших целей. Не слишком велик для холостяка, но достаточно места для развлечений.

Глядя по сторонам, Гревилл задумчиво поглаживал подбородок и видел комнату новыми глазами.

— Я не очень умею превращать жилье в домашний очаг. Вы мне поможете?

— У вас есть книги, картины, украшения… что-нибудь в этом роде?

Он расхохотался.

— Нет, дорогая моя, ничего подобного у меня нет. Что бы я делал со всем этим? Таскал в саквояже?

— Разумеется, нет. — Аурелия покачала головой. — Придется купить кое-какие мелочи и безделушки.

— Вы не откажетесь приобрести все это для меня? В интересах нашего дела?

— Конечно. С удовольствием, — честно ответила Аурелия, тем более что оформлять придется только открытые для гостей комнаты.

Гревилл кивнул, но ничего не сказал.

— Позвольте, я покажу вам все остальное.

Они обошли весь первый этаж, и у Аурелии не возникло никаких замечаний при осмотре столовой или уютной библиотеки в дальнем конце дома. Осматривая помещение, предназначенное для библиотеки и представляя на полках свои книги, она думала, что это был бы идеальный дом для них с Фрэнни.

— Велика ли арендная плата? — внезапно спросила Аурелия.

Гревилл немного удивился.

— Двадцать пять гиней в неделю. Я подумал, что это вполне приемлемо, учитывая размеры дома и его местоположение. А почему вы спрашиваете?

Аурелия слегка нахмурилась.

— Те деньги, которые мне обещали выплатить за работу… вы не называли сумму.

— А, понимаю! — Гревилл кивнул. — Разумеется, вам захочется поселиться в своем доме. К сожалению, пока я не могу назвать точную цифру. Вопрос рассматривается теми, кто отвечает за такие вещи. Но если вы скажете, чего хотите, я смогу дать им нужный совет.

— Мне нужно хорошенько все обдумать.

— Конечно, а потом дайте мне знать. — Саймон Грант в принципе согласился выплатить вдове Фредерика пенсию, как признавая заслуги Фредерика перед страной, так и с учетом ее будущей службы. Но практические вопросы нередко ускользали от перегруженного ума Саймона, и придется напоминать и осторожно подталкивать его, чтобы он подписал необходимые бумаги.

Поднимаясь вверх по лестнице, Аурелия испытывала настоящее удовлетворение. Двадцать пять гиней в неделю, вероятно, сильно пошатнут ее финансовое положение, но нужно учесть выплату немалого жалованья Фредерика и обещанные ей Гревиллом деньги за ее работу. Мысль о том, что она сможет тратить средства, заработанные собственным трудом, невероятно ее радовала. Никто не будет контролировать ее бюджет или давать советы, куда можно их потратить. Не придется ни перед кем отчитываться, наконец-то она освободится от притеснений Маркби. И все, что нужно будет для этого сделать, — это притвориться, что она испытывает романтический интерес к очень привлекательному мужчине. Не самое трудное задание. Вовсе нет.

Аурелия буквально вспорхнула вверх по лестнице, так воодушевили ее эти промелькнувшие в ее голове мысли, и оказалась на верхней площадке раньше Гревилла.

— Ну и где хозяин этого дома преклоняет уставшую голову?

Гревилл замер на последней ступеньке — что-то, прозвучавшее в ее голосе, остановило его. Он смотрел на Аурелию, прищурившись, и выражение ее лица медленно изменилось, в глазах появилось изумление, словно ее поразила какая-то неожиданная странная мысль, а губы сделались чувственными и соблазнительными. Даже воздух вокруг них в этом тихом, пустом доме внезапно словно ожил. Сама пустота пространства вдруг стала выразительной. Аурелия протянула к нему руку, и Гревилл медленно взял ее, перешагнул последнюю ступеньку и оказался на площадке рядом с Аурелией.

Он притянул ее к себе и положил руки ей на плечи, глядя прямо в глаза, глубокие золотисто-карие глаза, не отрывавшиеся от его взгляда, и суровая решимость, управлявшая каждым мигом его жизни, каждым его поступком, стала размываться по краям. И тогда Аурелия улыбнулась ему медленной улыбкой, от которой в ее глазах заплясали сверкающие искорки, как пляшут солнечные зайчики в лесном пруду.

— Господи, помоги мне, — пробормотал Гревилл. — Это безумие, но я перед ним беспомощен.

Он склонился к ее губам, с силой прижимаясь к ним, упиваясь ими, провел руками по ее спине, прижал к себе, сильно стиснул бедра, впиваясь пальцами в мягкие, податливые изгибы. Она что-то пробормотала прямо ему в рот, закусила зубами его нижнюю губу и подалась бедрами вперед, прижимаясь к его чреслам. Не отрываясь от ее рта, Гревилл повел ее спиной вперед по коридору к двойным дверям, ведущим в его спальню.

Протянув руку, он повернул ручку и втолкнул Аурелию в комнату.

Только там он отодвинулся от нее, но продолжал смотреть прямо в глаза, развязывая шейный платок и отбрасывая в сторону сюртук и жилет. Оставшись в рубашке и брюках, он схватил Аурелию за талию и поднял вверх, и она восторженно засмеялась, глядя на него сверху вниз глазами глубокими и чувственными, как переливающийся оттенками коричневый бархат.

Гревилл донес Аурелию до кровати, опустил в самый центр толстой пуховой перины и по одной положил ее ноги себе на колени, чтобы расстегнуть ботинки. Потом бесцеремонно швырнул их на пол, скользнул ладонями по обтянутым шелковыми чулками ногам, обнял колени и затанцевал пальцами по ямочкам под коленками.

Аурелия торопливыми неловкими пальцами расстегнула накидку. Затихшее молчание пустого дома наполнилось страстным вожделением, низ живота пылал, потайное местечко между ног увлажнилось. Она пыталась вывернуться из накидки. Гревилл приподнял ее, сдернув мешающую одежду. Бледно-желтое платье из крепа прилипло к бедрам и груди. Аурелия рывком задрала его к талии, обхватив ногами бедра Гревилла и пытаясь расстегнуть пуговицы на его брюках.

Он немного отклонился назад, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сияющие глаза и приоткрывшиеся губы. Потом одним быстрым движением развязал тесемки на ее батистовых панталонах, подсунул руку Аурелии под спину, приподнял ее и стянул их вниз. Она высоко подняла бедра, не разжимая стиснувших его спину ног, и потянула его в свою жаркую расселину.

Но Гревилл, лукаво улыбаясь, замер, войдя в нее лишь чуть-чуть, и начал двигаться очень медленно, побуждая Лурелию чувственно открыться ему навстречу перед тем, как он вонзится в нее до конца. Она прерывисто вздохнула, приняв его глубоко в себя, а он снова замер, наслаждаясь сомкнувшейся вокруг шелковистой теплотой. Аурелия провела рукой по его спине, погладила твердые мышцы и сильно прижала его к себе, потому что он начал двигаться, сначала медленно, потом все, ускоряя ритм, распаляя ее страсть. Тишина дома только усиливала возбуждение — они были совершенно одни, никто не знал, где они, никто не догадывался, чем Аурелия сейчас занимается.

Она выгнула спину, поднимаясь навстречу его толчкам, крепче сжимая его, надавливая ему на ягодицы, и он давал ей то, чего она так хотела, — откинув назад голову так, что ей была видна только его сильная шея, работая бедрами, погружаясь в нее все глубже и глубже. И она закричала, ликующе, восторженно, потому что мир сместился с оси, а она льнула к Гревиллу все сильнее и сильнее, словно хваталась за спасительную соломинку, и тогда их крики слились воедино.

Когда Аурелия пришла в себя, она сообразила, что они лежат, запутавшись в одежде. Ее панталоны болтались на щиколотках, платье и нижняя юбка закрутились на талии.

Гревилл приподнялся над ней на локтях и ошеломленно помотал головой.

— Я и не припомню, когда в последний раз занимался любовью в сапогах. — Его брюки болтались на коленях, а рубашка была наполовину расстегнута.

Аурелия только слабо улыбнулась. Слов, чтобы описать ее ощущения, не было. Полное удовлетворение, изумление от внезапности невероятного наслаждения, потрясение от того, насколько ей, оказывается, не хватало этого простого акта любви после того, как Фредерик уплыл на корабле.