Татьяна Носенко - Иерусалим: три религии - три мира

• Название: Иерусалим: три религии - три мира
• Автор: Татьяна Носенко
• Издательство: Ридерз Дайджест
• Жанр: Культурология
• Год: 2009
• ISBN: 5-89355-153-2

Книга посвящена истории становления Иерусалима как священного города трех монотеистических религий — иудаизма, христианства и ислама. В ней рассказано о возникновении религиозных святынь, развитии традиций паломничества, связанных с Иерусалимом, о сосуществовании трех общин в Святом городе на протяжении многих столетий. В последней части книги показаны истоки «иерусалимской проблемы» в контексте арабо-израильского конфликта и поиски путей его разрешения. Автором использован не только большой объем российских и зарубежных источников, но и личные впечатления нескольких лет, проведенных в Израиле.

---

Недалеко от храма Гроба Господня в Старом городе со стороны торговых рядов Мюристана на фоне бездонной голубизны иерусалимского неба выделяется скромно посеребренный купол. Он принадлежит самой древней на территории Старого города православной церкви Иоанна Крестителя. Ее крипта, или подземная часть, датируется V веком и является частью одного из храмов, возведенных при содействии императрицы Евдокии. Сегодня церковью владеет небогатый греко-православный монастырь. Вряд ли кому-нибудь из толпы туристов придет в голову заглянуть за маленькую, затерявшуюся между сувенирными лавками дверь, чтобы полюбоваться тесным двориком со старинным колодцем, вновь подумать об удивительной притягательности древней традиции, сохраненной и донесенной до нас бесчисленными поколениями людей.

Ученые приписывают императрице Евдокии строительство ряда сооружений на храмовой горе и в долине Тиропейон, церквей и приютов в окрестностях Иерусалима, положение которых на местности не всегда удается определить, так как письменные источники содержат на этот счет расплывчатую информацию. Тем не менее, совершенно достоверно и неоспоримо имя Евдокии связано со строительством южной стены Иерусалима, благодаря которой Сионская гора и холм города Давида вновь оказались включенными в черту города, как это было до разрушения храма в 70 г. При Евдокии была восстановлена большая часть стен периода второго храма почти без изменения их первоначального положения. Набожная христианская императрица считала, что исполняет содержащееся в Священном Писании повеление: «Облагодетельствуй, [Господи, ] по благоволению Твоему Сион; воздвигни стены Иерусалима».[86] К тому же существовала и практическая необходимость в обеспечении большей безопасности этих частей города, так как раскопки показали, что в V в. они были довольно густо населены. Стена, возведенная при Евдокии, просуществовала скорее всего до 1033 г., когда была разрушена в результате землетрясения. Более поздние строители уже никогда не включали гору Сион и город Давида в пределы укрепленного города.

Иерусалимская правительница была дочерью своего времени и принимала активное участие в спорах, бушевавших среди христиан. Из Константинополя она приехала будучи сторонницей монофизитского направления, но в дальнейшем вернулась в православие. Однако в отличие от фанатичного иерусалимского духовенства эта женщина, воспитанная на эллинских гуманистических идеалах, не была заражена ненавистью к иноверцам и даже предприняла попытку расширить права евреев на отправление их религиозного культа в Святом городе. Как уже было сказано ранее, имперские власти допускали евреев в Иерусалим лишь раз в год, 9-го числа месяца Ав. Евдокия же разрешила иудеям совершить паломничество на храмовую гору в день их традиционного праздника Суккот. Иерусалимское духовенство категорически воспротивилось этому, и императрица под угрозой собственной жизни вынуждена была отменить свое решение.

Короткое мгновение послаблений для евреев в Иерусалиме при императрице Евдокии сменилось эпохой новых запретов и гонений. Император Юстиниан I (527–565 гг.) считал своим долгом уничтожение иудаизма и принял ряд указов, которые фактически лишали религию евреев законного статуса в пределах империи. Евреям запрещалось занимать гражданские и военные должности даже в таких городах как Тверия и Цфат, где они составляли большинство населения.

Император Юстиниан I — сторонник принятой на Никейском соборе православной доктрины — избрал свой путь борьбы против инакомыслия внутри христианства, за утверждение православия как господствующей религии на Востоке. В Иерусалиме и его окрестностях он развернул большую строительную программу. Он восстановил, в частности, храм Рождества в Вифлееме, сильно пострадавший в 485 г. во время восстания самаритян, пытавшихся провозгласить независимость от Константинополя. Но самым выдающимся его творением стала построенная в Иерусалиме на южном склоне Западного холма церковь Святой Марии, вошедшая в историческую и археологическую литературу под названием Новая церковь (в отличие от уже существовавших в других местах храмов, посвященных Деве Марии). Это величественное сооружение, освященное в 543 г., было хорошо известно по описаниям историка Прокопия Кесарийского, современника Юстиниана, память о нем сохранилась в других литературных источниках и произведениях искусства. Она стала частью иерусалимского свода легенд; масштаб храма, сложность архитектурного воплощения породили домыслы о том, что строительство не обошлось без помощи божественных сил. Ходили слухи, что для украшения церкви император якобы прислал сохранившиеся сокровища иерусалимского храма, что совершенно лишено каких-либо достоверных оснований.

Как и многие другие иерусалимские памятники, творение Юстиниана не оставило почти никаких видимых материальных следов своего земного существования. Новая церковь была уникальным явлением в иерусалимской архитектуре: она не была посвящена какому-либо эпизоду жизни Христа или раннехристианской общины, но знаменовала собой торжество религиозной доктрины. Может быть поэтому она не была так дорога христианскому сердцу, как другие святыни, и ее не стали восстанавливать после разрушения, видимо, где-то в середине VIII в.

Необыкновенно увлекательна история поисков израильскими археологами остатков грандиозного византийского сооружения, предпринятых в начале 70-х годов ХХ в. Описанная крупнейшим знатоком подземного Иерусалима Нахманом Авигадом, возглавлявшим раскопки в еврейском квартале Старого города на протяжении многих лет, эта эпопея разворачивается как захватывающий детективный роман.[87]

Израильские ученые почти не надеялись найти хоть какие-то следы ставшего легендой христианского храма. Каково же было их удивление, когда в 1970 г. в районе Батей Махсех на площадке, расчищавшейся под строительство жилого здания, они обнаружили идущую с севера на юг древнюю стенную кладку толщиной 6,5 м. В этой стене находилась апсида[88]5 м в диаметре, ориентированная на восток, что указывало на ее принадлежность церкви. Невероятная толщина стен позволила сделать предположение, что церковь таких грандиозных масштабов, расположенная на этом месте, не могла быть ничем иным как Юстиниановой Новой церковью.

Это открытие, нашедшее признание среди высококвалифицированных специалистов, вдохновило ученых на продолжение поисков. Прошло три года, прежде чем им представилась возможность продолжить работу в 100 м к западу от первой находки. Пройдя 5–6 м мусора и наносов, археологи добрались до византийского культурного слоя. И здесь их вновь ждала приятная неожиданность: им открылся широкий, глубоко посаженный фундамент здания с дверным проемом шириной около 5,5 м. Новая находка располагалась прямо напротив стены с апсидой и параллельно ей, то есть обе стены явно принадлежали одному и тому же сооружению внушительных размеров. И, скорее всего, этим сооружением и была Новая церковь. За первыми двумя открытиями последовало обнаружение вблизи современной городской стены массивной угловой конструкции, которая находится на одной линии со стеной с апсидой примерно в 35 м южнее. Не было сомнений, что это юго-восточный угол византийского храма.

Конечно, трудно восстановить точный план церкви по тем скудным фрагментам, которые дошли до нас из глубины веков. Но сделанных находок достаточно, чтобы утверждать, что Новая церковь была построена в виде базилики, архитектурного типа храма, распространенного в первые века христианства. Внутри два ряда колонн отделяли центральный неф[89] от боковых. Протяженность церковных стен в длину составляла более 100 м, в ширину более 50 м, то есть это была самая большая базилика из известных в то время в Палестине.

Но самое замечательное открытие ждало археологов впереди. В середине 70-х годов ХХ в. на южном склоне еврейского квартала, под самой стеной, было решено создать парк с видом на Кедронскую долину. Прежде чем к работе приступили строители, на эту площадку пришли археологи. Экскаватор, расчищавший место раскопок, случайно пробил потолок одной из уходивших под землю конструкций. Археологи решили, что это еще одна цистерна для хранения воды, которыми изобилует иерусалимское подземелье. Спустившись на 10-метровую глубину, они обнаружили огромные сводчатые залы с арками на массивных столбах. Хотя водонепроницаемое покрытие стен давало основания предполагать, что это водный резервуар огромных размеров, никто не мог припомнить цистерн такого вида. И тут на помощь пришел византийский историк.

Из описаний Прокопия Кесарийского было известно, что на холме, выбранном императором для строительства, не хватало ровной поверхности для всего комплекса, в который помимо церкви входили монастырь, приют для паломников, больница и библиотека. Тогда строители прибегли к хорошо известной в истории Иерусалима строительной практике: как некогда, во времена сооружения платформы храмовой горы при Ироде Великом, они возвели искусственную конструкцию вплоть до уровня природной скалы и перекрыли ее арочными сводами, соединив с основным фундаментом церковного комплекса. Действительно, над сводчатым сооружением археологи обнаружили остатки стен и мостовых. У них почти не осталось сомнений, что это и есть опорная стена, о которой упоминает Прокопий.