Журнал «Юность» - Журнал `Юность`, 1973-2

• Название: Журнал `Юность`, 1973-2
• Автор: Журнал «Юность»
• Жанр: Советская классическая проза

В НОМЕРЕ :

ПРОЗА

Алексей ЧУПРОВ. Зима — лето. Повесть. 

Медетбек СЕЙТАЛИЕВ. Дочь мельника. Повесть

Р. РОМА. Открытие. Рассказ

ПОЭЗИЯ

Иван САВЕЛЬЕВ.

Назым ХИКМЕТ

Владимир ЦЫБИН

Борис ЛАСТОВЕНКО

Евгений ТАРЕЕВ

Николай УШАКОВ

Константин ВАНШЕНКИН

Теймураз МАМАЛАДЗЕ

---

Был Иванов невысок ростом, мелковат лицом, сухие русые волосы рассыпались надвое; и, глядя на него, не угадывалось, что для такого человека было обыденным делом возвращаться домой в зимних сумерках под волчье завывание.

Себя он считал мужчиной солидным, в возрасте, потому что зарабатывал для семьи с тринадцати лет.

Пока двое суток формировался эшелон и ждали команду новобранцев, он выпросил увольнительную и пошел смотреть Москву. За двадцать два года жизни Володя Иванов впервые попал в большой город. От множества людей, от непрестанного движения, когда ему казалось, что движутся не только люди и машины, но и дома и асфальт улиц, от шума у него разболелась голова. Он вернулся назад к вечеру и долго не мог заснуть в теплушке, прислушиваясь к постоянному ровному городскому гулу.

Он устал незнакомой усталостью, но находил в ней удовлетворение — Москва была действительно столицей из столиц.

Новобранцы, которых везли в полк, вызывали в нём любопытство.

«Что ж это за люди, которые живут среди этой толкотни и шума?» — думал он, посматривая в темноту нар, где лежали его подопечные.

Лязгнули буфера. Состав хрустнул.

— Прощай, столица!

— Куда экспресс следует, сержант?

— Прибудем, узнаете.

Поезд загрохотал на стыках окружного моста перед Ленинскими горами. В приоткрытой двери вагона замелькали черные липы заснеженного Нескучного сада.

…Сергей отвернулся к стене. «В феврале мы с Ленкой шли по этому мосту на каток… в Лужники.

И два локомотива тянули состав… Может быть, там тоже сидели солдаты… Мне было наплевать, кто там и что… Я смотрел, как она зажала ладонями уши, смеется, что-то кричит мне… Ничего не было слышно — сплошной грохот… Что она тогда кричала? Нескучный проехали… Здесь я бегал совсем маленьким… Белый бизон стоял среди кустарника… Мы кидали в него снежки… Это уже не повторится… ни бизон, ни Ленка…»

…Жгучее желание вернуться одолевало Ярцева. Он представлял себя выпрыгивающим из вагона, идущим по рельсам назад; видел Свету, она пришла домой… «Плачет? Наверное, плачет… Что плакать?

Ну, уехал… Пойдет завтра на работу, встретит Мишку Шутова, тот позовет в кино; что ж не пойти, если картина интересная…» Ярцев вспомнил, как Света, когда он ещё в начале их знакомства приглашал её в кино, наклоняла светло-русую, с тяжелым узлом косы голову, словно украдкой взглядывала на него и говорила: «Хорошо…»

Ярцеву стало невмоготу молча лежать на нижних нарах, слушая, как кто-то ворочается наверху, как негромко поют в другом конце теплушки. Он тронул Сметанина за плечо:

— Спишь?..

Сергей сел на нарах.

— Ночь не спал, а спать не хочется…

— Слушай, почему ты подготовки не проходил, не прыгал?

— Некогда было… Учился в университете… весеннюю сессию завалил — выгнали… Подался с геологами в поле на сезон… Вернулся в Москву — повестка…

— И вот пришла ко мне повестка, — запел Градов, — на бумаге… Явиться в райвоенкомат…

— Ну и дурак, — с солидным добродушием сказал Андреев и добавил назидательно: — Сейчас образование — кусок хлеба, да ещё с маслом…

— Сам ты с маслом, — презрительно протянул Градов. — У нас в квартире сосед… Вернусь, он, может, уже кандидатом наук будет… Так он сейчас меньше меня выколачивает… Понял? А я работяга… Понял?.. — Он подмигнул Андрееву и снова запел своим приятным голосом: — Ко мне подходит санитарка, звать Тамарка…

Недавно, каких-нибудь четыре года назад, Николай Градов приехал в Москву. До этого он жил под Вологдой в деревне. В столицу его вызвал старший брат, который после службы в армии работал в Москве на стройке. Он был хорошим каменщиком — это от отца-печника — и ловким человеком: быстро стал бригадиром, быстро, как он выражался, «охомутал» молодую вдову с приличной комнатой в коммунальной квартире и быстро смекнул, что если прописать в Москве родственников, то можно будет встать на очередь в райжилотделе и получить новую отдельную квартиру. Первой приехала мать, она стала хлопотать по дому; потом он устроил на стройку сестру и прописал её у себя… Настала очередь Коли.

Старший брат сам приехал за ним в деревню, до драки разругался с отцом, но все-таки мальчишку увез. В Москве Коля Градов начал было учиться в ремесленном, да соскучился и ушел на стройку в бригаду брата. Рубли шли ему богатые, жена брата за квартиру вычитала с него по-божески да ещё следила, чтобы каждый месяц он откладывал деньги на сберегательную книжку. Справили Коле два костюма: один шили в обычном ателье, другой — в ателье высшего разряда. Все было бы хорошо, но, словно заяц беляк, не успевший к лету сменить масть, чувствовал себя в городе Николай Градов неуверенно. Так часто бывает с людьми, особенно с молодыми, которые внезапно попадают из одной среды в другую. Если в деревне отец учил его, что зарабатывать надо честно и дело делать хорошо, потому что ты мастер и только за это тебе будет уважение от народа, то жена брата, работавшая кассиршей в овощном магазине, говорила, что покупатель — дурак и недодать ему копейку сам бог велел и уважают человека только за ловкость.

Брат ей поддакивал.

— Вот и Москва кончилась, — прошептал рядом со Сметаниным Валя Ярцев.

— Ничего, — шепотом ответил Сергей. — Мы ещё вернёмся…

— Мне так не хочется уезжать… А вдруг война?

— А вдруг состав с рельсов сойдет…

— Смеешься…

— Да нет… Мне самому не очень-то весело… надо заставлять себя верить, что все будет хорошо…

— У меня не получается, — вздохнул Ярцев.

Услышав его вздох, Сметании сказал, стараясь быть убедительным:

— Может случиться, что ты в отпуск съездишь, а то и пару раз…

— Ты никого не оставил в Москве? — спросил Ярцев.

— Вроде бы нет…

— Тебе легче… Ну, поспать, что ли… Ехать ещё долго…

— Спать, — сказал Сметании.

Проснулся Сметанин от тишины. Вдоль состава шел ремонтный рабочий, постукивая крышками буксов. В вагоне было жарко. Раскаленный цилиндр печки светился; по всей его поверхности вспыхивали светляками и гасли пылинки. Сержант Иванов в шинели с поднятым воротником сидел у печки на перевёрнутом ведре. Глаза его были закрыты; лицо казалось грустным.

Поздним вечером состав остановился. Снаружи отодвинули дверь. Веселый голос прокричал:

— Здорово, земляки!

В теплушку метнулся луч фонаря.

— Здорово, — сонно ответили с нар. — Фортепьяно закрой! Дует…

— Подъем, гвардейцы! — закричал тот же голос.

— Прибыли!

Сметанин выпрыгнул из вагона, огляделся.

Из вагонов полетели на землю рюкзаки, чемоданы, вслед им выпрыгивали призывники. Раздались слова команд. В голове состава оркестр заиграл марш.

Сметанин подошел к военному, который открыл дверь, глянул на его погоны:

— Товарищ майор, нас куда привезли?

— Энск… Медленно высадка идет…

— Это ж от Москвы километров четыреста…

Майор посмотрел на Сметанина.

— Вы старайтесь о Москве поменьше думать… Легче будет…

Из ворот товарной станции вышла темная колонна, по шесть человек в ряду; с глухим шумом колонна втянулась в первую городскую улицу. Улица была узка. Крайним фланговым приходилось идти почти впритирку к глухим заборам. Остервенелый лай собак несся вслед колонне. Шагая между Андреевым и Ярцевым, Сметанин пытался представить, как пойдет его жизнь дальше. Он почему-то видел себя морским офицером, с кортиком, в фуражке с крабом.

После недолгого стояния на полковом плацу под холодным звездным небом призывников повели в баню.

В теплом банном тумане перекликались, как в лесу, пели, плескались холодной водой, швыряли друг в друга мочалки, барабанили по днищам пустых шаек.

— Хорошо бы нам с тобой вместе служить, — сказал Ярцев.

— Как тут подгадаешь? — спросил Сметанин.

— Хорошо бы, конечно…

В спину ему попала мочалка.

— Больно, — сказал Сметанин, с разворота швыряя в теплый туман свою.

II

1

Две влажные сливы смотрели на Сметанина. Сливы были веселые.

— Ты кто? — спросил Сергей шепотом.

— Расул…

— Гамзатов, что ли?

— С ума, сошел… Гамзатов… Гамзатова не знаешь?! Магомедов я…

— А чего подъём задерживают?

— Не «чего», а «что» надо говорить; москвич называется…

— А ты откуда?

— Из Амишты…

— Что это за Амечта?

— Амишта! Селение в Дагестане… Мы уже здесь неделю. Все говорят, что москвичей привезут, вот привезут… Привезли вчера… Шумный вы народ, надо сказать. У меня ученики так не кричат…

— Ты учителем был?

— Был… Разве учитель — плохо?

— Они у меня ещё со школы в печенках сидят.

— Интересно знать, где у них ты… Сергей хмыкнул.