Лорен Хендерсон - Заморозь мне «Маргариту»

• Название: Заморозь мне «Маргариту»
• Автор: Лорен Хендерсон
• Издательство: Фантом Пресс, ЭКСМО
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02438-7

Сэм Джонс живет в Лондоне, у нее разноцветные волосы, она носит грубые башмаки на шнуровке, слушает кошмарную музыку и ваяет грандиозные абстрактные скульптуры. Еще Сэм Джонс дружелюбна, она нравится мужчинам (а мужчины нравятся ей), у нее странноватые друзья, и она поминутно спотыкается о трупы. Словом, у Сэм Джонс невероятно интересная и насыщенная жизнь, но несмотря на свою панковскую наружность, девушка она очень серьезная и ответственная.

Очутившись в ночном клубе с сомнительной репутацией, Сэм неожиданно получает предложение оформить спектакль по пьесе Шекспира. Дав согласие, она погружается в странный, загадочный, забавный и неожиданно жутковатый мир театра, где у каждого своя тайна, где гетеросексуалы притворяются геями, звезды – дурочками и где интриги порой заканчиваются смертями, очень похожими на убийства.

Лорен Хендерсон пишет детективы, но ее книги – при соблюдении всех канонов жанра – отнюдь не банально-криминальное развлечение, это городские комедии с яркими персонажами, тонкими наблюдениями, порой рискованными шутками и неожиданным финалом. «Заморозь мне «Маргариту» – смешная и захватывающая театральная история с удивительно нестандартной и притягательной героиней.

---

Как позже выяснилось, это было не лучшее решение.

Глава шестнадцатая

Актеры убежали со сцены, слегка приволакивая ноги, – так они делали всякий раз, когда заканчивалась работа над их сценой и требовалось быстро освободить пространство для других. Можно подумать, их специально обучают этому в театральных школах. Но, оказавшись за кулисами, все резко тормозили. Со сцены доносились голоса Оберона и Пэка. Последней появилась Фиалка. Замерев в позе загнанного животного, она с тревогой осмотрелась и капризным голоском вскрикнула:

– Софи! Софи?

Та уже спешила к ней:

– Фиалка! Я все слышала. Как ты себя чувствуешь?

Фиалка бросилась в объятия Софи с видом кинодивы времен немого кинематографа.

– После репетиции мне надо идти на допрос, – хныкала она, – и писать заявление. Мне страшно. Не могу сосредоточиться, а у нас еще не получилась сцена, и все просто набросились на меня…

Сидевшая за столом Луиза вежливо, но твердо шикнула на Фиалку. Софи встретилась с помощницей худрука взглядом.

– Извини, Луиза, – прошептала она. – Пойдем, Фиалка, а то мы путаемся под ногами. Давай встанем у другого выхода, у нас есть время поболтать.

Она увела Фиалку. Стив свирепо посмотрел им вслед:

– Как будто не понимает, что театр – не место для истерик.

Луиза щелкнула переключателем на пульте, взглянула на расписание и тихо проговорила в микрофон:

– Деметрий к правому выходу, Деметрий к правому выходу, пожалуйста.

«Сон в летнюю ночь» двигался вперед без особых сбоев, как хорошо отлаженный механизм. У меня появилось ощущение, будто я – в рубке боевого корабля; реальные события – где-то далеко, прибегают и убегают с сообщениями возбужденные люди, но здесь, в центре мироздания, царит спокойствие – стол в озерце желтого света и невозмутимый штурман Луиза. Казалось, уйди отсюда – и сразу очутишься на периферии событий.

У пожарного ведра стоял Пол, быстро и нервно стряхивая в песок пепел.

– Что думаешь об этом спектакле? – саркастически, но очень тихо спросил он. – Она ведь твоя подруга, да?

– Ты о Фиалке?

– Такой бардак. – Он пропустил мои слова мимо ушей; ему просто хотелось спустить пар, а я первой подвернулась под руку. – Фиалка, конечно, полный вперед. Хэзел ни в чем не виновата. Хейзи никогда не ошибается. Репетируя с ней, бесишься и пугаешься ее безупречности, но понимаешь, что это – от Бога. – Пол прикурил от бычка следующую сигарету и снова заговорил: – На самом деле Шекспир – это не мое. Я, конечно, учился в театральной школе и все такое, отбарабанил свой срок, но в «Сне» согласился играть только потому, что агент настоял. Он считает, что поработать с ММ полезно для карьеры. Она ведь довольно известный режиссер, да? В общем, – заключил он, затягиваясь сигаретой с такой страстью, словно это была трубка от баллона с кислородом, – мне, честно говоря, весь этот бардак не по душе. Да и о стишата эти язык сломаешь. По-моему, я скорее актер натуралистического типа, понимаешь?

– Я как раз думала о том, что ты классно смотрелся бы по ящику, – честно ответила я. Пол просиял:

– Правда? У меня как раз что-то такое намечается. Типа драматический сериал. Молодой герой и все такое. Не видела вечером рекламный ролик шоколада? Я там изображаю парня, которого кинула подружка, отвалившая жрать шоколад. Глупо, конечно, но все-таки деньги.

– Наверно, проглядела.

– Ничего страшного, еще покажут, – беспечно сказал он. – По правде сказать, мне больше понравилось в ролике сниматься. Хотя, наверно, это кощунство. Но я лучше себя чувствую перед камерой. Так уж я устроен. Но мне нравится и вот так повозиться, как в последней сцене, – добавил он. – Когда я ловлю Хэйз и все такое. Весело. Только Фиалка иногда раздражает своими номерами.

– Ты думаешь, она была виновата?

– Естественно. Слишком быстро пошла навстречу Хэзел. У той не было времени отпрыгнуть. Я понимаю, что Фиалкин дружок копыта откинул, но вряд ли это большая утрата! Не самый кайфовый был тип, не говоря уже о том, что сейчас все всплыло. Они ведь подозревают, что он прикончил девчонку, которую здесь нашли, да? Я пожала плечами:

– Одна из гипотез.

– Вот-вот. Он пришил ее, а потом сам загнулся. Очень красиво. Думаю, Фиалке он был до фонаря. Она возилась с ним только для того, чтобы отхватить роль в «Кукольном доме». Она должна быть в бешенстве из-за того, что Хейзи получила роль Кристины. Фиалка вечно со всеми конкурирует. Не мешает сбить с нее спесь.

– А ты, похоже, неравнодушен к Хэзел, – заметила я.

– По-моему, она классная, – ответил Пол беспечно, словно давая понять, что испытывает к Хэзел чисто дружеский интерес. – Очень хорошая актриса, но не тычет этим тебе в нос, понимаешь? А большинство делает это постоянно. Поверь мне. Не думаю, что она хорошо смотрелась бы на телеэкране. Не очень фотогенична. Нет, она – не мой тип, – добавил он, чтобы сохранить хоть какую-то гордость.

– Правда? – протянула я.

Описывать «свой тип» Пол не стал, но вместо этого снова набросился на Фиалку: она, мол, выпендривается, считает, что лучше всех остальных, а на деле – не такая уж хорошая актриса, слишком манерничает. Последнее замечание было универсальным актерским оскорблением, которое употреблялось, когда не оставалось других доводов.

– Ты хотел бы, чтобы Гермию играла Табита? – поинтересовалась я, чтобы посмотреть, какую реакцию вызовет мой вопрос.

Пол отвернулся.

– Да, наверно, – ответил он уже не так беспечно. – Табита совсем неплохо играет. Было весело, когда она читала за Фиалку. Но ты же знаешь, как все устроено. Мы не можем от нее отделаться. От Фиалки, я хочу сказать. Ой… – Он прислушался к бубнежу со сцены. – Извини.

Загасив сигарету, Пол пулей вылетел на сцену и заорал:

– Где ж ты, гордец Деметрий? Отвечай! Я не удивилась тому, что он говорил со мной столь откровенно. Сдержанная, спокойная Хэзел действительно была исключением из правила. Считается, что все актеры должны непрерывно сплетничать и водиться с кем ни попадя. Видимо, именно поэтому мне нравилось общаться с ними: я никогда не умела ладить с людьми, страдающими эмоциональным запором.

Бесцеремонно брошенная у пожарного ведра с вонючими бычками, я решила, что смена декораций не повредит. Пора наконец спуститься в подвал и посмотреть, чем занимаются парни. Но, проходя мимо кабинета Марджери, я услышала ее бодрый голос:

– Сэм! Как дела?

Она сидела за столом перед включенным компьютером. Канцелярские коробки были забиты бумагами. Воплощение здоровья и эффективности в светло-розовом пиджаке и узорчатой блузке. Очки болтаются на кончике носа, а высушенные феном волосы тщательно уложены.

– Подстриглись? – спросила я. Марджери машинально коснулась волос:

– Да. Сегодня утром. Нравится?

– Элегантно, – вежливо ответила я. – Вы хорошо выглядите – не то что в прошлый раз.

Марджери и впрямь выглядела цветущей и расслабленной; можно было подумать, что смерть Филипа подействовала на нее, как доза успокоительных солей. Губы она накрасила ярко-розовой помадой, по щекам прошлась румянами. Ее глаза блестели, как у здоровой и ухоженной собаки. Я с трудом удержалась, чтобы не проверить, мокрый ли у нее нос.

– Мне действительно лучше, – стыдливо призналась она. – Хотя все это, конечно, ужасно. Я никогда не любила работать в неопределенной обстановке. Понимаете, я очень организованна и ненавижу ситуации, где приходится пассивно ждать. Слава богу, выяснилось хотя бы, что случилось с девушкой. И Филип как-никак решился на достойный поступок.

– Совершил харакири, – вставила я.

Марджери кивнула. Я решила не ставить под сомнение ее уверенность в том, что Ширли Лоуэлл убил именно Филип Кэнтли.

– Кроме того, – продолжала она, – я, разумеется, веду активные переговоры с советом театра о новом художественном руководителе. Пока мы не подберем нового, все обязанности на себя возьмет Бен, но, конечно, чем скорее мы уладим этот вопрос, тем лучше будет для всех.

– Кроме Бена, – предположила я.

– И с Беном попытаемся решить. Думаю, новый худрук мог бы работать с ним так же плодотворно, как и Филип. Для нового человека очень полезно иметь помощника, который знает всю механику этого театра. А в том случае, если он пожелает взять собственного помощника…

Она не договорила.

– У Бена нет контракта? – догадалась я.

– Мы теперь заключаем только краткосрочные. Даже у Филипа был контракт всего на три года. Со всеми остальными театр перезаключает соглашения каждый год. – Марджери пожала плечами. – На дворе девяностые.

– А у вас какой контракт? – поддела я ее. Как я и предполагала, она тут же напряглась:

– Ну я же администратор. Администраторов нельзя увольнять каждый год. Возникла бы неразбериха. – Она махнула в сторону своей картотеки: – Представьте, что случится, если здесь каждый год будет меняться система.