Лорен Хендерсон - Заморозь мне «Маргариту»

• Название: Заморозь мне «Маргариту»
• Автор: Лорен Хендерсон
• Издательство: Фантом Пресс, ЭКСМО
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02438-7

Сэм Джонс живет в Лондоне, у нее разноцветные волосы, она носит грубые башмаки на шнуровке, слушает кошмарную музыку и ваяет грандиозные абстрактные скульптуры. Еще Сэм Джонс дружелюбна, она нравится мужчинам (а мужчины нравятся ей), у нее странноватые друзья, и она поминутно спотыкается о трупы. Словом, у Сэм Джонс невероятно интересная и насыщенная жизнь, но несмотря на свою панковскую наружность, девушка она очень серьезная и ответственная.

Очутившись в ночном клубе с сомнительной репутацией, Сэм неожиданно получает предложение оформить спектакль по пьесе Шекспира. Дав согласие, она погружается в странный, загадочный, забавный и неожиданно жутковатый мир театра, где у каждого своя тайна, где гетеросексуалы притворяются геями, звезды – дурочками и где интриги порой заканчиваются смертями, очень похожими на убийства.

Лорен Хендерсон пишет детективы, но ее книги – при соблюдении всех канонов жанра – отнюдь не банально-криминальное развлечение, это городские комедии с яркими персонажами, тонкими наблюдениями, порой рискованными шутками и неожиданным финалом. «Заморозь мне «Маргариту» – смешная и захватывающая театральная история с удивительно нестандартной и притягательной героиней.

---

– Я чувствую себя, как Лиль в «Звуках музыки», – заявила я. – Мне скоро семнадцать, я очень наивна, и мне говорят, что я очень невинна! Мне скоро семнадцать, чиста я, как роза…

В этот момент Хьюго закашлялся.

– …мужчины – пижоны, любители бренди, что я знаю о них, кто бы ответил? Ведь я не готова войти в мир мужчин…

– Тебе нужен старый, мудрый товарищ, который объяснял бы тебе, что надо делать, – уверенно заявил Хьюго. – Слезай с этой дурацкой скамейки.

– Не слезу.

Хьюго задумчиво посмотрел на меня.

– Ладно, может быть, так даже лучше, – сказал он, снимая куртку и бросая ее на скамейку. Затем начал расстегивать пояс.

– Хьюго.

– Ты можешь произнести это имя с удивлением и трепетом в голосе?

– Хьюго.

– Нет, так еще хуже. Похоже, режиссер из меня никудышный. Плевать.

Он схватил меня, опустил на землю и прислонил спиной к чугунному каркасу беседки. Я инстинктивно вытянула руку и схватилась за столб. Хьюго целовал меня настолько старательно, что я не заметила, чем занимаются его руки. Подол платья находился уже где-то на талии.

– Очень разумно. Не останется пятен от травы…

– Стой, – сказал Хьюго, обхватив мою задницу и посмотрев на меня так, что мне пришлось покрепче уцепиться за беседку.

– …рот тебе зажму я!

И зажал.

Крики мы услышали позже. Очевидно, кричали уже достаточно долго, а до того в саду что-то произошло, но мы не заметили бы и брикстонский мятеж, даже если бы автомобили таранили нашу беседку. Вопли проникли в мое сознание, но показались мне лишь отголосками тех криков, которые издавала я сама, и, если бы Хьюго вдруг не закрыл мне рот рукой, я бы не обратила на них внимания.

– Хьюго, – в конце концов сказала я слабым голосом, открывая глаза. Хьюго был так красив, что, если бы не прижимал мои руки к беседке, я бы стиснула его в объятьях: глаза широко раскрыты и затуманены, черты размыты, точно я смотрела на него через рассеивающий фильтр.

– Хьюго? Хьюго?

Он стоял неподвижно. Я висела, обхватив его ногами. Мне не хотелось, чтобы он двигался, но в саду кто-то все же кричал, причем не очень далеко от нас…

Я дернула за пояс, которым были обмотаны мои запястья, и он соскользнул на землю. Хьюго по-прежнему не двигался, но потом принялся качать головой из стороны в сторону. Как замедленная киносъемка: человек вытряхивает воду из ушей. Я поцеловала его в распухшие губы:

– Хьюго, там кто-то кричит в саду.

Он опустил меня на землю. Я едва держалась на ногах. Мы медленно, как лунатики, привели себя в порядок и застегнули все, что нужно было застегнуть. Я взяла со скамейки его куртку. Мы не могли вымолвить ни слова. Я слышала, как по саду бегут люди, крики слабели, но голоса становились громче. Из окон по-прежнему гремела танцевальная музыка, но это не имело к нам никакого отношения. Мы были где-то очень далеко.

– Все нормально? – спросил Хьюго. Я кивнула. Он провел рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. – Ладно. Пойдем посмотрим, что случилось.

Странно, но нам обоим хотелось пойти и посмотреть, что произошло, хотя разумнее всего, наверное, было бы спрятаться в беседке и переждать грозу. Хьюго взял меня за руку. Я чуть не вздрогнула от его прикосновения. Мы находились в том состоянии, когда страшно прикасаться друг к другу, будто может произойти взрыв: тело очень чувствительно, чуть ли не изранено тем, что произошло.

– У меня болят запястья, – безразлично сказала я, когда мы вышли в сад.

– У меня болят губы. И рука. Ты меня укусила. Он показал мне больное место. Я поцеловала его. Наши глаза встретились, и по моему телу побежали мурашки – точно через меня тянут веревку. Его глаза, огромные и серые, как открытое море. Мы замерли, но через некоторое время глубоко вздохнули и пошли к дому, схватившись за руки.

– Хьюго! Сэм!

Это был голос Софи. Она, задыхаясь, бежала нам навстречу. Ее бритая голова и грубые ботинки выглядели нелепо в этом изысканному саду. Софи остановилась перед нами, и я заметила, что всю ее трясет.

– Кто-то только что пытался убить Фиалку!

Глава двадцать вторая

Фиалка лежала у самой террасы. Вокруг нее толпилось несколько человек. Джейни пыталась ее приподнять, но Фиалка сопротивлялась, что-то бормотала о своей голове. Наконец, Джейни удалось пристроить ее у себя на коленях. Кто-то включил в саду фонари, и лужайку залил странный фосфоресцирующий зеленый свет. Со всех сторон ее окружали пестрые клумбы. Но на каменные плитки рядом с террасой свет не попадал, и кожа Фиалки казалась неестественно белой на темном фоне, ее лицо и плечи плавали в сумраке, как цветки лилий.

– Что случилось? – спрашивала Джейни. – Ты можешь говорить?

Она убрала со лба Фиалки локон. Вместе они походили на ожившую скульптуру «Плач богоматери»; из Джейни получилась отличная Мадонна – встревоженное лицо склонилось над Фиалкой, мягкие руки белеют в темноте. Чуть изнеженная красота всей композиции казалась старомодной в наше время, когда все качают мускулы, но от этого она была еще привлекательнее.

По лестнице с топотом сбежал Мэттью, за ним – Мелани. Видимо, Мэттью кто-то позвал – в конце концов он был хозяином дома.

– Что случилось? – с тревогой в голосе спросил он. – Фиалка упала?

– Кто-то набросился на нее! – вскрикнула Софи пронзительным птичьим голосом. Она упала на колени. – Фиалка? Фиалка! Что случилось? Это я, Софи. Как ты себя чувствуешь?

Фиалка осторожно приподняла голову.

– Софи? – спросила она слабым голосом. – Боже, моя голова.

Голос ее звучал вполне искренне. Она не переигрывала, не пыталась нас разжалобить.

– Принесите ей аспирин! – крикнула Софи, нетерпеливо оглядываясь.

Мэттью на секунду замешкался. Сам он был не очень сообразителен, у него куда лучше получалось выполнять распоряжения; только после того как Мелани наклонилась и что-то прошептала ему на ухо, он убежал, радуясь, что у него появилось дело.

– Я вышла подышать свежим воздухом, – жалобно рассказывала Фиалка, пытаясь сесть повыше и морщась при каждом движении. Она потрогала затылок. – Слава богу, по-моему, ничего не разбито. Но у меня будет огромная шишка.

Джейни осторожно провела пальцами по ее волосам.

– Нужно приложить лед, – сказала она.

– Я сделаю! – выкрикнула Софи. – Не стоит беспокоиться.

Не обращая внимания на такой всплеск ревности, Фиалка продолжала:

– Он схватил меня, как только я спустилась по лестнице…

– Кто? Кто тебя схватил? – спросила Софи.

– Не знаю, – беспомощно ответила Фиалка. – Я его не видела. Он набросился на меня сзади, было темно.

– Он шел за тобой, Фиалка? – Хьюго опустился на колени. – Или уже стоял здесь?

– Не знаю. Я вышла в сад – вероятно, он услышал мои шаги и затаился в темноте…

Кто-то включил фонари над террасой. Неожиданно все озарилось ярким светом. Мэттью толкнул стеклянную дверь из кухни; Хелен, стоявшая к ней спиной, вздрогнула и отшатнулась. Мэттью нес стакан воды и несколько белых таблеток. У меня возникло сумасшедшее желание проверить, что это за лекарство в действительности.

Фиалка, все еще лежавшая на коленях у Джейни, приподнялась и проглотила таблетки. Я заметила, что у нее трясутся руки.

– Я спустилась по лестнице, хотела немного прогуляться. Но не по лужайке. В этих туфлях приходится ходить осторожно.

Она инстинктивно выставила ногу в туфле от Маноло Бланик – черная замша с крохотной бриллиантовой застежкой у носка и таким высоким и острым каблуком, что неприязнь этих туфелек к газону, несомненно, была взаимной.

– Ну вот, он схватил меня сзади и потащил сюда, – голос Фиалки дрожал. Она вытянула руку. Софи тут же схватила ладонь. Фиалка вцепилась в ее маленькую ручку с такой силой, что у нее побелели костяшки пальцев. – Он зажал мне рот рукой, и я не могла кричать. Сначала я вообще не подумала, что надо закричать, – я была в шоке. Это же вечеринка! На минуту я просто оцепенела. Мне казалось, что это просто невозможно, что это какая-то шутка и меня сейчас отпустят. Я попыталась вырваться, но он был очень сильным. А потом я почувствовала, как будто… как будто…

Фиалка глубоко вздохнула. Было заметно, что она сдерживает слезы. Мэттью, застывший рядом в неловкой позе, смотрел на нее с ужасом и стыдом. Видимо, бедняга чувствовал ответственность за то, что произошло в доме его родителей.

– У него была игла – наверное, одна из моих ампул, – и он воткнул ее мне в руку. – Фиалка заплакала. – Я почувствовала укол и пришла в ужас… я поняла, что он хочет сделать.

Не выпуская ладонь Софи, она уронила голову на колени Джейни и зарыдала во весь голос. Джейни гладила Фиалку по голове, что-то шептала, пытаясь ее успокоить. Я взглянула на Хелен. Та отвлеклась и перестала следить за выражением своего лица. Ее губы растянулись в узкой улыбке. Неожиданно я увидела, какой она станет лет через тридцать. Личность человека рисует узоры на его лице, и Хелен сейчас читалась как открытая книга.