Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-053845-4

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, открывающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен периоду взросления и становления известных писателей (до 1962).

---

Когда Вы впервые познакомились с компьютерной техникой? Один из известнейших персонажей Ваших ранних произведений начала 60-х годов — Саша Привалов из «Понедельника» — программист. Это как-то связано с Вашим собственным жизненным опытом?

Я «с самых ранних детских лет» увлекался прикладной математикой — строил функции, решал численные задачи, увлекался приближенными вычислениями вообще. В школе у меня появился откуда-то старый, скрежещущий «Феликс», на первом курсе матмеха я познакомился с электрическими арифмометрами, и судьба моя с тех пор оказалась решена. Забавно, что в детстве своем АН тоже увлекался вычислениями и графиками — собственно, я лишь обезьянничал, подражая ему, — но любовь к этим занятиям оказалась у него нестойкой. Может быть, потому лишь, что не попался ему под руку в нужный момент старый добрый «Феликс»? В Пулково я работал инженером-эксплуатационником по счетно-аналитической технике. Табуляторы, мультипляйеры, перфораторы — все это имело лишь самое отдаленное отношение к программированию, хотя было далеко небезынтересно учить делить и умножать какой-нибудь древний табулятор, от природы своей приспособленный только складывать, вычитать и распечатывать результаты. Программирование для меня началось только в начале 80-х, и никто меня ему не учил, все делалось «самопально», без всякой теории и вообще основательности. Поэтому и вырос из меня классический «юзер-чайник», хотя работать приходилось и с Бейсиком, и с Фортраном, и с Паскалем. А вот «отплатить старшему брату за науку», вернуть ему, так сказать, долг: приучить к персональному компьютеру, мне не удалось. АН был вообще мало склонен к освоению технических новинок цивилизации, и моя заветная мечта — установить е-мейловый мост Москва-Ленинград — так и не реализовалась.

ИЗ: БНС. ИГРА В ФАНТЫ ПО-НАУЧНОМУ

Самым сильным впечатлением молодости остался обычный арифмометр «Феликс». Когда громыхающий кусок железа с нелепой рукояткой может складывать, умножать, исчислять корни… Это просто незабываемо! Потом я работал в Пулковской обсерватории, там стояли просто огромные трофейные немецкие табуляторы «Синклер», которые, несмотря на свою теперешнюю примитивность, делали довольно сложные астрономические расчеты — это тоже произвело на меня сильнейшее впечатление. Я благоговею перед вычислительной техникой. Сейчас я совершенно отвык от пишущей машинки, работаю на компьютере, общаюсь с текстредактором. Нынешнему поколению совершенно не понять того восторга, которым сопровождалась работа с микрокалькулятором.

ИЗ: БНС: «БУДУЩЕЕ, В КОТОРОМ НАМ ХОТЕЛОСЬ БЫ ЖИТЬ, НЕВОЗМОЖНО. НО СТРЕМИТЬСЯ К НЕМУ ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН»

— Вы полагаете, что потребность в труде изначальна?

— Нет, изначальна потребность в наслаждении. Это первая аксиома. А вторая — человек испытывает высочайшее наслаждение, реализуя себя в труде.

— А в творчестве?

— Это разновидность труда, я знаю на собственном опыте. Например, закончил я аспирантуру и по ряду причин не смог защитить диссертацию. И был «брошен на низовку»: назначили инженером по счетно-аналитическим машинам. Вы и не знаете, что это такое: гигантские электрические арифмометры, которые могут только складывать и вычитать. Для меня, астронома-теоретика, специалиста по звездной динамике, это был страшный удар. Пришлось начинать с азов, листать какие-то промасленные инструкции. Как чистить контакты, что куда втыкать… Жуткое ощущение. Но прошел первый, очень трудный месяц. Я понял, как работают эти машины. И к своему величайшему изумлению понял, что работать с ними интересно! Можно заставить их умножать, делить, извлекать, черт побери, корни квадратные! И понял, что неинтересной работы не бывает. Если залезешь вглубь, обязательно найдешь поле для творчества.

Но вернемся к письмам. Как всегда, основное место в них занимают две вещи: обсуждение новых идей и новых (пишущихся в это время) произведений и пробивание по инстанциям готовых.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 18 ДЕКАБРЯ 1958, М. — Л.

Дорогой Боб.

Пишу очень коротко — некогда.

а) Был я в «Знании — сила». Говорят, что (если начальство не помешает) «Мешок» будет опубликован в № 2. Но это пустяки. А самое главное — велено срочно взяться за «8зПГ» (предложено, м<ежду> п<рочим> название «Шесть спичек»). Всем нравится, но: 1. Необходимо сократить, чтобы влезло в журнал — максимум на 23 машинописных страницы. 2. Укрепить дневники Комлина, сделать его открытие более значительным и рельефным, чтобы дураку было ясно, как оно грандиозно, после первого же чтения. Эта работа — по «8зПГ» — ложится целиком на тебя. Я буду только редактировать. Брось всё и займись. Может быть, успеем влезть в № 3. Хорошо бы, если бы ты прислал мне через неделю. Я сейчас страдаю над «Глубоким поиском». Уродливый гибрид, претенциозное подражание, вот что скажут. Думаю закончить через дней десять. Это у нас уже требуют в «Вокруг света».

б) «СБТ» название изменить, по-видимому, не удастся. Уже послано в книготорг. Сдано на иллюстрации. Предложено сдать на конкурс, проводимый в Детгизе.

Ну, всё. Целую и обнимаю. Маме привет, напомни, что все ждут ее к Новому Году. Получила ли она открытку? Позвал бы и вас на праздник, так ведь не приедете.

Ваш Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 25 ДЕКАБРЯ 1958, М. — Л.

Дорогой Борис!

Посылаю тебе «Глубокий поиск», можешь полюбоваться этим чудовищным гибридом — материализацией твоей бредовой идеи.

Впрочем, Ленка и Екатерина Евгеньевна считают, что это хорошо, что здесь есть настроение, ощущение, возбуждение, затухание и прочие психологические сопли, в коих я ни жида не смыслю. И они уверены, что эта вещь пойти может.

Тебе надлежит всё переписать и исправить, причем особо обратить внимание на следующие вещи:

1. Это не рассказ о поисках неведомого, как предполагалось раньше, а эпизодик из повседневной деятельности работника Океанской охраны, осложненный присутствием двух биологов.

2. Слушатели не восприняли сразу, что в субмарине три человека. Считали, что там только мужчина (один) и девица. Это нужно будет как следует проверить и исправить.

3. Справедливо было отмечено, что нет никакого смысла делать девицу японкой. Она может прекрасно быть русской Машей, Наташей, Глашей и т. д. Это более естественно. Но обращения по-английски можно оставить, как характеристику Белова.

4. Вместо «господин субмарин-мастер» можно взять просто «товарищ командир».

5. Подумай, как Званцев и Белов должны обращаться друг к другу: по фамилиям, именам или прозвищам.

6. Эпизод с приведением Белова в чувство сюжетно лучше перенести в конец рассказа, перед подъемом, здесь возбуждение Белова в связи с кальмаром спадает, и он депрессирует. Что-нибудь в этом роде. Куда именно его сунуть, я пометил красным карандашом.

7. Тщательно просмотри диалоги и приведи всё в соответствие с характерами и обстановкой. Да смотри, не вздумай выбрасывать любовь и ревность, иначе рассказ окончательно лопнет, как проколотый пузырь. Он на этом и держится.

Вот и всё. Полагая, что «8зПГ» ты пришлешь мне на днях, льщу себя надеждой на получение твоего варианта «ГП» сразу после нового года.

Привет всем. Почему мама не ответила на открытку?

Ваш недостойный Арк.

В этом году у АБС вышло пока только два рассказа: «Извне» в первом номере журнала «Техника — молодежи» и «Спонтанный рефлекс» — в восьмом «Знание — сила». Но главное — была налажена связь со многими редакциями журналов и издательств, можно было уже выбирать, кому предлагать тот или другой рассказ или повесть. Появились «свои люди» в редакциях, которые помогали АБС «пробить» произведение в печать. Однако конкуренция существовала всегда, и не за горами то время, когда АБС обзаведутся в окололитературном мире не только друзьями, но и врагами-конкурентами.

В этом же году свет увидело книжное издание повести Л. Петрова и АНа «Пепел Бикини» (М.: Детгиз, 1958), которое журнал «Что читать» (№ 10) рекламировал так:

Петров Л. и Стругацкий А. Пепел Бикини. Повесть. Рис. В. Трубковича. М., Детгиз, 1958. 152 стр. с илл. 90 000 экз. 3 р. 30 к.

В 1954 году в районе Маршальских островов, на коралловых атоллах Бикини американцы произвели испытание водородной бомбы. В невероятно тяжелых условиях группа американских рабочих, прельщенных высокой оплатой труда, строила на острове неизвестный объект, оказавшийся установкой для испытания нового смертоносного оружия. Авторы рассказывают, как произошел взрыв бомбы, о жертвах этого взрыва — японских рыбаках. У зараженных радиоактивной пылью — «пеплом Бикини» — рыбаков началась страшная лучевая болезнь, причинившая им большие страдания; один из рыбаков — Сюкити Кубосава умер. Огромное волнение вызвало это событие в Японии и в других странах, оно вылилось в мощное движение протеста против испытаний атомного и водородного оружия.