Жан д'Айон - Заговор Важных

• Название: Заговор Важных
• Автор: Жан д'Айон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00075-9

Изучая экономическую историю Европы, французский профессор Жан д'Айон увлекся историей политической. И неожиданно для себя в середине жизни стал писателем, выпуская роман за романом об эпохе «Трех мушкетеров». Этому бурному периоду в судьбе Франции он посвятил знаменитый цикл исторических детективов о Луи Фронсаке.

Герою д'Айона приходится беспрерывно заниматься расследованиями. Он виртуозно и с азартом разгадывает самые сложные загадки. Вот и сейчас в совершенно изолированной комнате каким-то непостижимым образом убит полицейский комиссар. Существует ли связь между делами, которые расследовал покойный — отравлением заурядного парижского буржуа, нападениями таинственного Живодера на парижских женщин, — и смертью короля? Волею судеб Фронсак оказывается втянутым в интриги и заговоры высшей знати — Важных, как в насмешку называли их современники. Но какова цель заговора Важных — борются они за влияние на Анну Австрийскую или планируют убийство кардинала Мазарини?

---

— А я был так глуп, — едва слышно прошептал Луи, — и в тот момент еще ни о чем не догадывался!

— Брату Анны поручили подсыпать яд в пищу короля. Он служил на кухне в Лувре, и ему это труда не составило, тем более что он вместе с другими слугами последовал за его величеством в Сен-Жермен. А в тот день, когда вы заметили его во дворе герцогини де Шеврез, он пришел получить обещанные ему три тысячи ливров.

— Три тысячи ливров! Вот, оказывается, во сколько оценивают теперь королей! — словно размышляя вслух, произнес кардинал.

— А что с ними станет? Их будут судить открыто? — спросил Луи.

— Нет, — сухо отрезал Летелье. — Их перевели в Арсенал, и скоро, в строжайшей тайне, они предстанут перед судом Огненной палаты, где им, без сомнения, вынесут приговор, ожидающий отравителей и убийц короля. А после казни все документы дела будут уничтожены. Для истории Людовик Справедливый умер от болезни. Истина не нужна никому, знание ее не сулит ничего хорошего, тем более что могут найтись желающие попытаться…

Огненная палата, учрежденная Ришелье главным образом для суда над фальшивомонетчиками и государственными преступниками, заседала по ночам в Арсенале, в зале, затянутом черным сукном и освещенном только светом факелов. Число судей было строго ограничено. Приговоры, вынесенные Огненной палатой, кассации не подлежали и приводились в исполнение немедленно, прямо в стенах Арсенала.

В тюрьме Анну Дакен подвергнут пытке. Клещами выдерут губы и оторвут уши. После суда ее заклеймят каленым железом, потом палач верховного суда привяжет ее прекрасное тело к кресту святого Андрея, раздробит железной палицей кости и, в конце концов, забьет ее до смерти. А брату ее отрежут все члены, а потом, пока он еще жив, зальют глотку расплавленным свинцом.

Внезапно в комнате стало так холодно, что Луи невольно задрожал.

— Но это еще не все, — раздался голос Мазарини. — Возможно, вы еще не знаете, что я приказал арестовать Бофора. Остаток своих дней он проведет в Венсенском замке.[71] В настоящую минуту госпоже де Шеврез вручают предписание немедленно отправляться в свои владения; для охраны ее будет сопровождать отряд полицейских стражников. А я жду подписи королевы на указе, согласно которому ее навсегда вышлют из страны.

Он замолчал, задумавшись, а потом продолжил:

— Если, конечно, мы не решим арестовать ее, что вполне вероятно при наличии достаточного количества улик. Лашатр, полковник швейцарской гвардии, причастный к покушению на меня, арестован, а вместе с ним еще два десятка его сторонников. Его должность полковника перешла к Бассомпьеру, и тот не заплатил за нее ни единого су. — При этих словах кардинал удовлетворенно улыбнулся. — Люди Бофора, принимавшие участие в покушении, тоже арестованы, их ждет суд. Выживших бандитов отправят на галеры. Герцог Вандомский вчера получил приказ отбыть в Ане: отныне и он, и члены его семьи станут жить только там, покидать город им запрещено. Шатонеф и епископ Бовэ возвращаются в провинцию. Добавлю: я не стану сажать в тюрьму никого, кроме Бофора и его подручных. Казнены будут только Анна Дакен и ее брат, повинные в поистине ужасных преступлениях. Проливать кровь попусту я не намерен, да я этого и не люблю.

Выражение, появившееся на лице Дре д'Обре, свидетельствовало о его явном несогласии с позицией кардинала.

Итак, начинается всеобщая чистка, подумал Луи. Мазарини станет полновластным хозяином, но по-своему — не будучи палачом, каким стал бы новый Ришелье. Какая неожиданная развязка, какой блистательный триумф! И все это благодаря ему, Фронсаку. Несмотря на стыд, горечь и печаль, Луи неожиданно ощутил прилив гордости. И гордость придала ему смелости.

— Ваше высокопреосвященство, если бы я мог разделить с вами ваше торжество, я бы обратился к вам с просьбой, — проговорил он.

— Обращайтесь непременно, — ответил Мазарини, пребывавший в прекрасном расположении духа.

— Жизнь за жизнь, — торжественно произнес Фронсак, раз водя руками. — Я выдал вам Анну Дакен, и в обмен я прошу другую жизнь.

— Что это значит? Ничего не понимаю! — нахмурился Летелье.

Не глядя в его сторону, Луи продолжал, обращаясь исключительно к кардиналу:

— В тюрьме Шатле сидит женщина, также отравившая свое го супруга. Однако, по мнению Гастона де Тийи, у нее были для этого веские причины. Он вам их сообщит. Я прошу для этой женщины королевского помилования и прошу освободить ее. Ее имя Марсель Гюоши.

Воцарилась тишина, тяжелая и враждебная. Дре д'Обре в изумлении взирал на Луи. Кардинал, вручавший ему бразды правосудия, всегда учил его, что виновного нельзя отпускать никогда.

— Это невозмо… — начал было он.

Мазарини резко оборвал его:

— Сударь, я жалую эту милость шевалье. Проследите за освобождением названной им женщины.

Побежденный, гражданский судья склонился в почтительном поклоне.

Министр подошел к окну и взглянул на улицу.

— Что вы теперь намереваетесь делать, шевалье? — спросил он.

— Жениться, родить много детей и жить в своем замке, ваше высокопреосвященство.

— Предлагаю вам должность офицера при моем дворе. Вы нужны мне.

Не зная, как выразить свою мысль, Луи медлил, подбирая нужные слова.

— Монсеньор, я был горд и счастлив служить вам, служить королю. Но я не создан для такой жизни. Целый месяц я дрожал от страха и теперь жажду только покоя. Возможно, позже я с радостью приму ваше предложение. Сейчас же я ни на что не претендую и хочу всего лишь мирно жить со своей супругой.

Стоя у окна и продолжая глядеть на улицу, Мазарини не ответил. Мишель Летелье и Антуан Дре д'Обре смотрели на Фронсака сурово и неодобрительно: от таких предложений не отказываются, читалось на их лицах. Ришелье давно бы арестовал упрямца за отказ!

Молчание длилось пару минут.

Потом Мазарини повернулся: на лице его играла ироническая усмешка, в глазах поблескивали лукавые искорки.

— А ведь, говоря по чести, вы правы, Фронсак! Если бы я мог, я бы поступил точно так же.

И, сев за стол, он взял перо, что-то написал и вручил бумагу Фронсаку:

— Отнесите это моему секретарю, шевалье. Желаю вам удачи. А напоследок позвольте дать вам совет: будьте осторожны с Фонтраем. Теперь вы его должник, и ваш долг может быть оплачен только кровью.

Луи покачал головой, а потом грустно, словно о чем-то сожалея, произнес:

— Нет, ваше высокопреосвященство… Я ему ничего не должен…

Высокопоставленные лица в недоумении переглянулись.

— Что вы этим хотите сказать? — спросил Летелье. — Вы считаете, Фонтрай будет доволен, что вы — и мы! — расстроили его планы и лишили его очаровательной любовницы? Анна Дакен такая красивая…

Луи пребывал в нерешительности. Он не хотел об этом говорить, но отступать было некуда. Наконец, выбирая слова, он принялся объяснять:

— Видите ли, Анна Дакен действовала как из-за любви, так и из собственного интереса. Она хотела выйти замуж на Фонтрая и стать маркизой. Для нее и ее брата это стало бы неслыханным возвышением. Но Луи д'Астарак принадлежит к старинному семейству Лангедока, и он никогда бы не согласился на мезальянс; даже для такого бунтаря, как он, брак с женщиной, которая спала с кем попало и отравила собственного мужа…

— Вы хотите сказать, что он не любил ее? — удивленно прервал его Летелье.

Луи посмотрел на него невидящим взглядом:

— Нельзя любить все человечество и одновременно конкретного человека. Фонтрай сделал выбор в пользу человечества.

— Он никогда не полюбит женщину. — И грустно вздохнул. — Фонтрай с самого начала решил избавиться от Дакен и ее брата. Но как? Если он убьет одного, оставшийся в живых заподозрит его и донесет; убить двоих сразу после смерти мужа означало вызвать новое полицейское расследование, а ему не хотелось лишний раз привлекать внимание полиции к своей персоне. Тогда он и воскресил Живодера. Помните, новый Живодер, в отличие от прежнего, часто убивал свои жертвы. Продумывая интригу, Фонтрай с самого начала предполагал убить нескольких женщин, чтобы скрыть истинную цель: когда король умрет, Живодер уберет Анну Дакен! Она станет очередной его жертвой, и не более того. Брат Анны не заподозрит Фонтрая и не начнет собственное расследование. Напротив, убитый горем, он наверняка уедет в провинцию, откуда уже не вернется. Впрочем, обезумевший от горя брат может сгинуть и в Париже. Таким образом, все свидетели убийства короля будут убраны, а Фонтрай останется в стороне.

Луи повернулся к Летелье:

— Помните, что ответил мне маркиз при Рокруа, когда я похвалили его изобретательность? «О, это слабо сказано!» Да, создание Живодера — действительно умопомрачительный способ избавиться от ставшей неудобной для тебя женщины! — И он продолжил: — Когда Фонтрай решил, что я обо всем догадался, и узнал, что Живодер умер в тюрьме, он изменил план. Согласно новому плану, мне предстояло исчезнуть первым, а потом он устранил бы брата и сестру. Но я выбрался из его ловушки, а он узнал, что я ничего не понял, и оставил меня в покое — до тех пор, пока я не докопался до истины. К несчастью, я проговорился Анне, и с тех пор она перестала доверять своему любовнику; более того, она не скрыла от него своих подозрений, и он стал готовить ей новую западню, но какую — этого мы уже никогда не узнаем. Теперь, когда его замыслы раскрыты, Анна Дакен ничего не значит для Фонтрая, тем более что заговор Важных провалился. Анна всегда была лишь орудием в его руках. Вот почему я не являюсь его должником, и он не потребует с меня платы за кровь Анны Дакен. Напротив, я оказал ему услугу, и он должен быть мне за нее признателен!