Редли Честер - Хочу замуж

• Название: Хочу замуж
• Автор: Редли Честер
• Жанр: Современные любовные романы

Кэтрин Иствуд, сотрудница одной процветающей фирмы, неожиданно узнает, что мужчины-коллеги видят в ней хорошего специалиста, но никак не обворожительную женщину. Глубоко уязвленная, она решает доказать, что достойна мужского внимания. А для этого ей надо, как в сказке про Золушку, превратиться из трудолюбивой замарашки в красавицу принцессу…

---

Максимум десять минут.

Кэтрин потянулась за своими мокасинами.

— Хорошо, А то! Ведь я проведу с тобой еще какое-то время, мысленно ответил ей Джек. И эта мысль доставила ему несказанное удовольствие. Он быстро закончил с балконной дверью, открыл и закрыл ее, проверяя замок, и остался доволен результатом. Потом повернулся к Кэтрин.

— Ну, я пошел. Тем же путем, что и поднялся.

— Буду ждать вас внизу. Эй! Не забудьте.

Она протянула ему куртку. И Джек, быстро сунув руки в рукава, ощутил исходящий от нее чуть сладковатый запах то ли шампуня, то ли лосьона или мыла, но точно не духов. Что бы это ни было, но ощущение тепла ее тела, задержавшегося в ткани, и запах свежести сделали его на редкость счастливым. И немного взбудоражили… Джек не понимал, что на него нашло, и не сильно тревожился об этом. Он просто решил принимать вещи такими, какие они есть.

Уже на балконе, перекидывая ногу через перила, Джек обернулся и бросил последний взгляд через плечо. Кэтрин как раз надевала ветровку.

Знакомый рисунок — синие размазанные листья на зеленоватом фоне. Где-то он видел точно такую совсем недавно. Но где? Джек нахмурился, сосредоточился, и… Да, точно, бродяжка… У нее была такая же ветровка. А сегодня утром он видел, как мадам Зельда открывала ей дверь. Что значит… Что же это, черт подери, значит?

Значит, красавца механика зовут Джек Брэннер.

У Джека Брэннера светлые, даже слегка золотистые, волосы, зеленые выразительные глаза, чистая кожа и белозубая улыбка, чудесная белозубая улыбка. Лучшая, что ей доводилось видеть.

Да, Джек Брэннер — красавец, самый настоящий красавец и самый настоящий мужчина. Нечасто Кэтрин случалось видеть таких, а уж в своей спальне и вовсе никогда. И тем не менее он был в спальне, и не только был. Он массировал ее ступни!

Похоже, жизнь все-таки готова повернуться к ней своей светлой стороной.

Конечно, он оказался в ее спальне лишь потому, что чинил замок, и это, говоря по правде, не считается. Но попробуй-ка убедить в этом отчаянно бьющееся сердце, готовое в любую секунду выскочить из груди.

Что же касается того, что он красавец, то она ведь и раньше знала это. Но теперь убедилась на сто пятьдесят процентов. Как и в том, что у Джека Брэннера не может быть женщин-приятелей, товарищей, что, к несчастью, является ее прерогативой. Женщины в его жизни — только возлюбленные или любовницы, бывшие или будущие. Да и кто захочет переносить нестерпимую пытку — быть для него «отличным товарищем», «своим парнем»?

Уж точно не она, не Кэтрин Иствуд.

Она внимательно наблюдала, как Джек массирует ей ступни, и заметила множество мелких шрамов самой разной формы, коротко обстриженные ногти, свидетельствующие о том, что он работает руками.

Кэтрин тоже работает руками. Но нажимать клавиши на счетной машинке это совсем не то.

И он спас ее. Не то чтобы она сама не могла сделать этого, но благодаря Джеку не пришлось выбивать стекло. И что самое удивительное из всего, он не признал в ней ту идиотку, которая орала с тротуара, как он хорош собой.

Это был второй шанс.

Да, но как его использовать?

Любая особа, достойная называться женщиной, а не «своим парнем», знает как, тихо, но отчетливо и невыносимо ехидно сказал внутренний голос.

— А я-то думала, ты на моей стороне, мысленно ответила ему Кэтрин.

Точно, все так же ехидно подтвердил голос.

Поэтому простись с надеждой, Кэтрин Иствуд.

Но она была еще не готова расстаться с надеждами и мечтами. Потому и собрала волю в кулак и пригласила его за те несколько коротких мгновений, что Джек устанавливал дверь, выпить вместе с ней кофе.

И — о чудо из чудес! — он согласился.

Оставалось только надеяться, что мадам Зельма не будет возражать, если она не вернет пока красное платье.

Кэтрин быстро схватила ветровку и начала было лихорадочно собирать волосы в привычный пучок, но бросила. Все и так шло прекрасно.

А потом она оглянулась и поняла, что все вовсе не прекрасно. Джек, нахмурившись, смотрел на нее, будто пытался что-то припомнить, и Кэтрин сразу поняла, в чем дело: он узнал ее, вернее ветровку.

Что ж, мечта недолго оставалась мечтой.

— Да, это я, — тихо произнесла молодая женщина и швырнула ветровку на кровать. Теперь она ей не понадобится: идти все равно некуда.

— Вы.., вы сбежали из дому? — неуверенно спросил Джек.

— Нет… — начала Кэтрин и замолчала. Да разве она не сняла эту квартиру именно затем, чтобы сбежать от существующего нестерпимого положения? Она горько усмехнулась и ответила:

— Хотя вы правы: некоторым образом сбежала.

— От чего вы бежите? — Удивительно, но он все еще был здесь. Еще не исчез.

— От себя. — Кэтрин опустилась на кровать. — Но продолжаю находить себя снова и снова.

— Многие мечтают о том, чтобы найти себя, — серьезно сказал Джек.

— Да? И что потом? Что делать с этой находкой?

— Жить. Жить своей жизнью. Думаю, так.

— А если мне не нравится моя жизнь, тогда что?

Он долго и пристально смотрел на нее. Слишком долго, слишком пристально, так что Кэтрин вынуждена была спросить:

— Что, Джек?

— Почему ты была на этом балконе, Кэтрин? Он задал этот вопрос тихим ровным голосом, будто боялся, что она разобьется от резкого звука.

— Ветер повалил бегонию, и я вышла поднять цветок. А что?

Но Джек молчал. И ей пришлось припомнить весь их разговор, чтобы наконец понять смысл его странного вопроса.

— Нет, я не собиралась прыгать. И не соберусь. Не имею ни малейшего намерения. К тому же это смешно и нелепо: со второго этажа не прыгают, пытаясь покончить счеты с жизнью.

— Вот и отлично. Потому что ты должна мне чашку кофе, — напомнил Джек. — И сандвич.

Тут уж пришел ее черед изумленно уставиться на него.

— Вы… Ты все еще хочешь пойти со мной пить кофе?!

— Еще бы. Если я правильно помню, ты сказала, что я со спины такой же красавец, как и с фасада.

Кэтрин застонала и закрыла лицо руками.

— А я-то надеялась, что ты забудешь об этом, — Почему? Такие комплименты не забываются, — Она раздраженно посмотрела на него, но Джек ослепил ее белозубой улыбкой, перекинул через перила вторую ногу и стал спускаться, небрежно бросив:

— Одевайся. Встречаемся внизу через десять минут.

Кэтрин пребывала в смятении, не зная, как понимать его поведение. Неужели он жалеет ее?

Едва ли это лучше, чем если бы он повернулся и больше не удостоил ее ни словом, ни взглядом.

Наконец она сунула ноги в мокасины, решив, что они все же лучше кроссовок, натянула ветровку, которую внезапно возненавидела, погладила ладонью шелковистую ткань платья и начала медленно спускаться. И тут увидела мадам Зельду, которая разговаривала в холле с молодой девушкой.

— А, вот и вы, мадемуазель Катрин, — приветствовала ее хозяйка, услышав шаги на лестнице. — Надеюсь, вы не будете возражать, если Олли пойдет с нами? Она живет в соседнем доме.

Занесла мне кое-что.

Черт, как это она могла забыть, что мадам Зельда пригласила ее пойти в кондитерскую неподалеку?

Беседуя с Джеком Брэннером, вот как!

— Прошу прощения, мадам Зельда, но, к сожалению, я вынуждена просить перенести этот поход на другой раз. Пока вас не было, я вышла на балкон, а дверь захлопнулась, и замок заклинило. Джек.., ну, механик из мастерской на той стороне, он спае меня и починил замок.

— Неужели? Как любопытно! Расскажите мне все по порядку, дорогая! — с искренним интересом воскликнула пожилая дама.

— Да, в общем-то, рассказывать особенно нечего. Я продрогла на этом отвратительном ветру и уже хотела выбить стекло табуретом, как Джек остановил меня, принес раздвижную лестницу, поднялся и все привел в порядок. А я пообещала угостить его кофе в знак признательности. Это меньшее, что я могла предложить.

— Безусловно, самое меньшее, — чуть нахмурившись, подтвердила хозяйка. И Кэтрин показалось, что в ее голосе прозвучало еле слышное одобрение.

— Я предложила еще сандвичи, если ему будет угодно.

— Что ж, немного любезности никогда не повредит. Ты тоже, Олли, слушай. Может, вы, девушки, когда-нибудь и научитесь держаться правильно в мужском обществе.

Олли со скучающим видом пожала плечами,. а Кэтрин мгновенно ощетинилась.

— Я умею быть вежливой. И буду.

— Попытайтесь лучше быть обворожительной. Вдруг получится понравиться ему?

Кэтрин вспомнила выражение лица Джека, когда он узнал ее, и почувствовала, как настроение резко портится.

— Это еще зачем? — огрызнулась она.

— Для практики, мадемуазель, для практики.

Ха! Джек Брэннер в качестве практического пособия… Смешно, подумала Кэтрин и услышала, как мадам Зельда громко ахнула.

— Господи, что это на вас надето, мадемуазель Катрин?

— О, простите, я думала, вы не будете возражать… — начала Кэтрин, но та перебила ее: