Кристина Камаева - Дарованный остров

• Название: Дарованный остров
• Автор: Кристина Камаева
• Жанр: Современная проза

1. Золотой паук 

Кто скажет, когда именно в Средиземье появились хоббиты? Они слишком осторожны, чтобы привлекать внимание, но умеют расположить к себе тех, с кем хотят подружиться. Вечный нытик Буги, бравый Шумми Сосна и отчаянная кладоискательница Лавашка — все они по своему замечательны. Отчего же всякий раз, когда решительные Громадины вызываются выручить малышей из беды, они сами попадают в такие передряги, что только чудом остаются живы, а в их судьбе наступает перелом? Так, однажды, славная нуменорская принцесса и её достойный кавалер вышли в поход, чтобы помочь хоббитам освободить деревеньку Грибной Рай от надоедливой прожорливой твари. В результате хоббиты освобождены, а герои разругались насмерть. Он узнаёт от сестры тайну своего происхождения и уходит в Страну Вечных Льдов. Она попадает к хитрой колдунье, а позже в плен к самому Саурону. И когда ещё влюблённые встретятся вновь…

2. Неприкаянный 

Гномы шутить не любят, особенно разбойники вроде Дебори и его шайки. Потому так встревожился хоббит Шумми Сосна, когда непутёвая Лавашка решила отправиться вместе с гномами на поиски клада. Несчастные отвергнутые девушки и не на такое способны! Вот и сгинули бы наши герои в подземельях агнегеров — орков-огнепоклонников, если бы не Мириэль, теперь — настоящая колдунья. Клад добыт, выход из подземелья найден. С лёгким сердцем и по своим делам? Куда там! Мириэль караулит беспощадный Воин Смерть, и у него с принцессой свои счёты…

3. Чёрный жрец

Люди Нуменора отвергли прежних богов и теперь поклоняются Мелкору — Дарителю Свободы, и Чёрный Жрец Саурон властвует в храме и на троне. Лишь горстка Верных противостоит воле жреца и полубезумного Фаразона. Верные уповают на принцессу Мириэль, явившуюся в Нуменор, чтобы мстить. Но им невдомёк, что в руках у принцессы книги с гибельными заклятиями, и магия, с которой она выступает против Саурона и Фаразона — это разрушительная магия врага. Можно ли жертвовать друзьями ради своих целей? Что победит жажда справедливости или любовь?

---

— Ты печешься об этих варварских племенах куда больше, чем об ориенцах, королева, — не уступал Аргуин. — Беспокоишься о том, что придется навязывать им свою волю? Но способы, которыми ты разделалась с нами — горсткой инакомыслящих, в твоём снежном царстве жестоки и присущи лишь тиранам. Так что, ты зря беспокоишься, королева.

— Мне жаль, что пришлось так поступить, — Орминэ потупила взор, не выдержав взгляда Аргуина. Она предала его дружбу, его доверие в целях сохранения извечного порядка вещей в Стране Вечных Льдов.

Разочарованных не казнили. В Ориене никогда не убивали. Но долгое время нас держали в храме Прародителей, всех — в разных кельях. Мы должны были молиться и медитировать, чтобы уменьшить вину перед предками и своим народом. Однако это было не все. Под видом священников с нами работали маги, которые должны были проникнуть в наше сознание и освободить нашу память от вредных знаний и мыслей. Предполагалось, что, покинув храм, мы больше не вспомним о своих трудах в лаборатории Велега, о кристаллах, о предательстве королевы, и будем жить дальше спокойно и безмятежно. Так и случилось со многими из нас. Но самые крепкие не поддались ухищрениям магов. Более того, мы изобрели новые способы передачи мыслей и могли общаться друг с другом, хотя за нами постоянно следили. Мы научились оберегать свои знания, свою память и устанавливать непроницаемые преграды для шпионов королевы. Мы превзошли своих тюремщиков силой мысли.

Через некоторое время всех освободили. Нашим недругам казалось, что мы обо всем забыли и больше не представляем никакой опасности. Мы покинули храм с лицами, излучавшими мир и любовь, затаив в сердцах неукротимый огонь отмщения. Некогда нас было свыше пяти десятков. Теперь осталось пятеро тех, кто не потерял память: Велег, Аргуин, Окун, Либера и я. Мы решили покинуть Ориену, ибо жить в стране с предавшей нас королевой не представлялось возможным.

А между тем, в Ориене был настоящий праздник: королева родила наследника. Народ возводил ледяные дворцы, прозрачные мосты и горки для катания, небо расцвечивали яркие фейерверки. Ликование наполнило всех верноподданных, и гуляния не прекращались уже семь дней подряд. А для нас пришло время прощания. Я помню все так, как будто это было вчера. Ясная безветренная ночь, шпили подсвеченных замков, отдаленные звуки рогов. Мы стояли поодаль от центральных кварталов столицы и наблюдали за праздником со стороны. Хотелось запомнить красоту Ориены, счастливых людей, чудесную музыку. На следующий день мы собирались исчезнуть, бежать из Ориены. На небе высветилось яркими синими огнями имя новорожденного «Яшмет». Народ закричал: «Ура!»

— Когда-то он станет королем, — задумчиво произнес Аргуин. Это было и так ясно, но отчего-то мурашки пробежали по коже, и стало не по себе от его слов. «Мы должны позаботиться о том, чтобы он стал нашим королем», — он не произнес эту фразу, но все мгновенно поняли его. И дали молчаливое согласие. В эту ночь мы отложили свой уход из Ориены.

— Вы украли ребенка?

— Да. На этот раз мы были осторожны и предусмотрительны. Сиделку, которая все время находилась при ребенке, звали Вэнили. Она была искуснейшей знахаркой, в Средиземье таких считают ведьмами и боятся. Она была немолода и в свое время сочувствовала посягнувшим на неизменный порядок вещей. И у нее были проекты, которые невозможно было осуществить, оставаясь преданной королевскому дому. Уговорить ее бежать с нами и прихватить с собой младенца не составило труда. Ее муж, Велизар, ухаживал за снежными волками, которые возили королевские сани. Снежные волки — свободные звери в нашей стране. Они помогают людям без принуждения, в знак дружбы. Велизар всегда был странноват и нелюдим. Огромный и сильный, он предпочитал человеческому племени снежных братьев и целыми днями возился со щенками. За грубые черты и мрачный нрав он получил прозвище Рубозавр. Однако, Вэнили он боготворил. Трогательная нежность, с которой он обращался с женой, всегда меня умиляла.

— В назначенный срок Вэнили опоила снотворным зельем королевскую чету и челядь и вынесла мальчика из дворца. Их поджидала упряжка снежных волков. Потом мне рассказывали, что волки всполошились, и их не сразу удалось успокоить, но немного погодя они все-таки подчинились Велизару. Они домчали драгоценную добычу до самых гор, а мы летели за ними следом, обернувшись соколами.

— Ты тоже умеешь превращаться в сокола? — прервала ее Лидия. — Как Ярон? Он и есть тот самый младенец?

— Погоди, слушай. У подножия гор мы отпустили волков. Они прыгали на Велизара и скулили так, как будто пытались удержать его. Он и сам не хотел уходить, но Вэнили позвала его, и он подчинился. Вновь все, кроме Вэнили, обратились в соколов. А она взобралась на Велизара, прижимая к груди спящего наследника. Мы думали, что повезем их по очереди, но Велизар ни разу за весь путь не расстался со своей ношей. Когда мы все поднялись в воздух, я посмотрела на уплывающие вниз горы и поняла, что улетаю навсегда. Сердце сжалось от тоски, но после того, что мы сделали, о возвращении и помыслить было невозможно.

— Ориенцы позволили вам уйти? Королева не отправила за вами погоню? Не стала искать своего сына в Средиземье? — снова перебила ее Лидия.

— Конечно, нас искали, — вздохнула Горделия. — Но Средиземье — огромное пространство, а мы умели прятаться. Нам были известны все приемы, с помощью которых они могли бы нас обнаружить, и придумали кое-что новенькое, чтобы направить их по ложному пути. Мы собирались передать все свои знания и навыки малышу Яшмету, который стал для нас как будто бы общим сыном. О, лучше бы мы поступили так, как хотели с самого начала, лучше бы мы не передумали! Проклятье пало на нас, когда мы решились на преступление, и разрушило наш замысел.

— Смешно возлагать большие надежды на хрупкое дитя, — сказала нам Вэнили. — Болезнь или несчастный случай могут забрать его жизнь. А те перемены, которые мы задумали, возможно, не удастся завершить за одну человеческую жизнь. Наш король должен быть вечным, иначе, даже если он будет благосклонным к нам, его потомки могут оказаться нашими врагами.

— К тому далекому времени мы подготовим и ему и себе новые тела, — вступил в разговор Велег.

— Надо раньше, — возразила Вэнили. — У нас в руках — наследник трона в Ориене. Используя его, мы можем обрести власть. Но, если мы потеряем его, то навсегда останемся изгнанниками, несостоявшимися учеными. Мы должны быть абсолютно уверенными в том, что ребенок будет нашим королем, неуязвимым, вечным и преданным нашему делу. И… — она помедлила, — мы должны сделать что-то такое, чтобы он подчинялся нам. Да! Мы должны контролировать его мысли и действия.

— Это утопия! — воскликнул Окун.

— Даже если мы воспитаем его таким, как нам представляется нужным, — сказал Велег, — нет гарантии, что в один прекрасный день он не отвернется от нас со всеми нашими идеями и государственными планами. Он может отказаться от своей миссии и заявить, что не желает быть королем Ориены.

— Все может случиться, — сказала я. — Но мы должны рискнуть.

— Мы не можем позволить себе роскошь рисковать, — возразила Вэнили. — Этот мальчик никогда не будет одержим нашими идеями так, как мы сами. Может быть, он бездарен и не сможет понять наших мыслей.

— И что же ты предлагаешь? — раздраженно спросил Аргуин.

— Мы должны создать правителя. Создать неразрушимое, нестареющее тело. А душой… пусть пожертвует один из нас.

Все воззрились на нее с удивлением и надолго замолчали. Мы любили рассуждать о том, как однажды обретем жизнь в новых телах, оставим изношенные оболочки, но не уйдем в неведомое, а будем продолжать жить на земле. Мы говорили: «когда-нибудь», «однажды», «вскоре», но не подозревали, насколько еще не готовы к этому событию. Оставить свое тело и совершить переход было почти так же страшно, как умереть. Никто не ведает о замысле Создателя, и все живут в страхе и надежде.

— Если мы действительно хотим победить смерть, надо действовать немедленно, — убежденно сказала Вэнили, — иначе она распахнет нам свои объятия прежде, чем мы решимся что-нибудь предпринять.

— Ты права, — первым вышел из оцепенения Велег. — Королем в Ориене должен стать один из нас. Тот, кто готов совершить задуманный переворот и открыть ориенцам весь мир. Наш народ живет сейчас, как в капкане, за цепью Снежных гор. Заветы прародителей помогают им доживать, а не жить! Наш король явится в Ориену настоящим освободителем, и тогда все забудут о мифическом посланнике!

— Можно представить дело и так, как будто правитель явился с другой звезды, как будто он и есть посланник, — предложил Аргуин. — Если уж миф этот столь любезен нашим сородичам.

— Можно и так, — рассмеялись остальные. Младенец, сидевший на коленях у Вэнили и, казалось, слушавший нас, широко и беззубо улыбнулся. Он был очень похож на Орминэ. Особенно глаза, темные, как фиолетовый сумрак.