Андрей Кочергин - Как закалялась сталь-2 и 1/2

• Название: Как закалялась сталь-2 и 1/2
• Автор: Андрей Кочергин
• Издательство: "Крылов"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9717-0634-2

Как закалилась эта «сталь»? Откуда появился «мужик с топором»?

Читайте: это жестокий и честный рассказ о том, как тщедушный мальчик, буквально сломав себя через колено, стал в итоге мужчиной, стал бойцом и прямо-таки «шайтан-каратистом». И наконец понятно, откуда все ЭТО — то, что изумляет, во что веришь, чего боишься, что любишь, что ненавидишь, ради чего умирают…

«…Вы хотите стать БОЙЦОМ, вас влекут победы и ликование, вы хотите стать лучшим из лучших. Вы хотите ЭТОГО?! Подумайте, какую цену придется вам заплатить, потому что вы станете чужим для подавляющего большинства НОРМАЛЬНЫХ людей…

И не дай вам Бог упасть… А вы обязательно упадете в конце этого Пути! Как падали ВСЕ до вас!

Вы готовы к этому? А зачем это вам? Ответьте себе на этот вопрос — ответьте честно и найдите в ответе ВЫСШУЮ ПРИЧИНУ Потому что без нее вам суждено однажды лежать, глядя в одну точку, понимая: ВСЁ КОНЧИЛОСЬ. Вы просто ошиблись когда-то…

Драка ради драки — психическая болезнь. Отсутствие любимых глаз, верящих в тебя, — приговор…

И все-таки вы решились? Тогда ВПЕРЕД — и ТОЛЬКО ВПЕРЕД! Отсутствие выбора крайне упрощает выбор! Бог милостив к идиотам… Аллилуйя!

Люди! Пожалуйста, любите нас. Мы пугающие, нелепые существа, исполненные дебильных добродетелей и стремящиеся к идиотским ценностям.

МЫ — БОЙЦЫ! Простите нас за это».

---

Как этот кобель путал девиц на смесь денег и соплей, достаточно ясно, но как он их трахал — это особая глава в его жизни, почти биг сюрпрайз. Коля был похотлив и норовист. Добравшись «до сладкого», он не «занимался любовью» — нет, он буквально пилил дамочку в мелкую стружку, не меняя темпа и позы, невзирая на вопли предмета страсти о пощаде и досрочной сдаче. «Белый флаг» как аргумент не принимался. Прибор у девиц тотально выходил из строя, а учитывая аллергию Клоуна на презервативы, вполне можно было обзавестись более серьезными проблемами, типа пьяного зачатия или гипотетического триппера. Хотя, что поразительно, Коля ухитрялся никогда ничем не болеть — еще одна загадка природы и тонкой мордовской души. Справедливости ради следует заметить: ничто не могло омрачить возбужденного рассказа «потерпевшей» своим подругам о бешеном Клоуне, который «вот с таким делал вот такое», да еще на протяжении времени, сравнимого с заводской сменой. К Коле приводили подруг, уточняли, показывая на него пальцем: «Люди брали — хвалили». Это приводило его в неописуемый восторг и раскрашивало существование в восторженные цвета.

В то время как он бодро нюхал кокаин и транжирил гормоны, дела дали трещину. В итоге балагур попал почти на два с половиной миллиона долларов, что для 1994 года было не так уж много. Этот сердцеед ухитрился отдать большую часть денег, оставшись должным сущую безделицу — двести тысяч долларов.

В этот момент их и свела судьба.

Клоунский оптимизм не мог не нравиться. Коля, потеряв кучу денег и сидя на попе, активно искал заработка, бегал кроссы и, конечно, трахал девок. Последние давали уже без «Европы» и «Паласа», кормили и оставляли у себя ночевать, передавая затем, как переходящий вымпел, еще неосвоенным подругам.

В отличие от Клоуна, у него были деньги, которые он зарабатывал консультациями в области безопасности, порой по нескольку сотен тысяч долларов в месяц, ухитряясь пользоваться достаточно уважительным вниманием по обе стороны правоохранительного забора. Он в ту пору был единственным, кто давал Коле деньги, и единственным, кому Коля их возвращал. Более того, новый знакомый каким- то фантастическим образом попал в клоунскую «Санта-Барбару» — с его женами, детьми, любовницами, друзьями и долгами. Посудите сами.

Коля жил с Наташкой, у них родился сын.

Колин друг Леша, он же земляк из Горького, был его постоянным дольщиком. Леша познакомил его с Наталией Ивановной Великой — своей старшей сестрой, дамой властной и влиятельной (антиквариат, ювелирка, политики).

У нее было две дочери — Яна и Нона. Старшая, Яна, стала подругой Наташи, по этой причине Наташа торчала целыми днями — по сути, жила — у Великой, в итоге на стенах роскошной квартиры Наталии Ивановны появились фотопортреты сына Коли Клоуна (?!).

Яна, будучи девицей стервозной, разведенной и богемной, знала и муссировала все Колькины похождения, втайне завидуя чужим оргазмам. В итоге она приложила максимум усилий, чтобы надуть в пустую Наташину голову, что она (эта дура) — богиня неземной красоты, а таких уродов, как Коля, — как дерьма за баней.

Живя в загородном доме, она познакомила Наташку с каким-то бандитом казанской принадлежности. У них завязался конспиративный роман, и бандос, наслушавшись историй про мордовского буржуя, уже мечтал как-нибудь «раздеть» Клоуна, что в общем-то и предпринял в итоге.

Нона росла-росла и выросла. Сгоняла между делом пожить в Америку и вдруг на чужбине поняла, что Коля Клоун — ее сексуальный объект. По приезде в Санкт-Петербург она секунд за семь возбудила в Кольке пламенную страсть, которую он боязливо воплотил в жизнь.

Яна шипела на Нону, Наташа тихо шизела, не зная, как ей быть. Коля регулярно давал денег и отправлял отдыхать от безделья за границу — тут следовало не перегнуть палку, имеющую меркантильные корни.

Наталия Ивановна, которую Коля боялся больше злобных кредиторов, рычала на все стадо и удивлялась по незнанию, что эти дуры нашли в этом кривоногом огрызке.

Леша, будучи полностью зависим от Колькиных гешефтов, держал нейтралитет.

Тут, как член на наковальню, появился новый Колин друг, который доверительно был назначен Ко- линым, а следовательно, и Лешиным ангелом-хранителем, даже не успев понять, как так произошло, что сама Наташа Великая вдруг взглянула ему в глаза и задушевно попросила не бросать этих недоделанных — если что…

Когда за помощь не берут денег, многие относят это обстоятельство на простоватость и пытаются использовать эту сторону натуры спасителя в своих не очень чистоплотных целях.

…Машина мчалась из аэропорта, вдруг запиликал мобильный телефон.

— Привет. Это Коля Клоун. Что вечером делаешь? Может, в «Палас»? Ну да ладно, обедаешь где? Поехали в «Старую деревню» — блины с икрой жрать?

— Поехали, вот только я занят, смогу подъехать чуть позже, скажем, через час-два.

— Не-е-е, давай сейчас, дело одно есть — тебе точно оно нркно.

— Хорошо, я уже на Московском проспекте — буду через сорок минут.

Подъезжая к богемному кафе «Старая Деревня», где, бывало, обедал сам принц Чарльз, он отметил для себя непривычно много машин и необычную для этого места суету вокруг них. Паркуясь, увидел вдруг, что в багажник «боевой машины братвы» (BMW) кто-то пытается упаковать бешено сопротивляющегося Клоуна. Вокруг стояло еще пять «бомб» с тревожными пассажирами.

— Оп-па, ребятки, а ну назад! Вы чьи будете, что ведете себя так беспредельно?!

— А ты-то кто такой, что в наши дела прешься?

— Я член в пальто, а имя для меня сейчас и не нужно, поэтому ломайте меня быстрее, а потом можете и Кольку грузить хоть в мусоровозку. Но позволю указать на маленькую деталь. Пока меня не сломаете, пока я жив, Кольку я вам не отдам. Ну вот и все — чего ждете?..

В те времена он любил вызывающе прилично одеваться, весь в золотой бижутерии и в галстуках- костюмах от приличного имени. ОПГ (организованная преступная группа), наряженная в традиционные куртки-кроссовки, с недоверием смотрела на более чем странного коммерса, который, не моргнув глазом, рычал на них, быковато расставив ноги и подозрительно положив руки в карманы пальто.

— Не, ну погоди, мы это… Мы — казанские. А ты знаешь, что он нашего старшего педерастом назвал и за это должен отдать нам десятку баксов? Или скажешь, что это не по понятиям и он не должен ответить?

— Клоун — коммерс?

— Конечно, коммерс. В том-то и дело, что какая- то овца блудливая путевого пацана «голубым» назвала! У нас и очевидцы есть — нормальные пацаны, он при них назвал!

— У каждого барыги должна быть крыша, по понятиям, так? Так что, ребята, вы, может, что про Колькину крышу пермскую знаете? Почему вы ее в курс не ввели, а сами решили газануть?

— Не, ну это, как ее, мы потом, конечно…

— Ну и главное. Если тебя или кого еще назвали педерастом, иди и с глазу на глаз докажи, что ты не «дырявый». Причем тут деньги? Это что же получается — без десятки баксов ты вроде как педик, а с десяткой — вроде как «целый»? Нет, дружок, это получается, что если ты раз на раз не готов свою задницу отстоять, а друзей приволок, значит, ты хочешь стать педерастом с десяткой баксов в кармане. И все!

Ребята, забуксовав в столь сложных категориях, потеряли темп и сникли. Бить умника с белым от ярости лицом никому не хотелось. Мало ли это кто и что у него в карманах? Первоначально плёвая задача — стырить Клоуна — стала перерастать в локальный конфликт со многими неизвестными, что явно не входило в планы пацанов.

Обстановка слегка остыла. Поговорив со старшим, ему пришлось все же представиться, ну а при таком раскладе и на мировую для бандосов не стыдно.

Коля остался жив, невредим и перепуган до зеленого цвета в лице.

Они сидели в кафе за столиком на манерно скрипучих и искусственно состаренных стульях и молчали, а потом он сказал:

— Коля, а ведь ты конченый ублюдок! Почему не сказал, что у тебя встреча назначена?

— Боялся, ты не приедешь…

— И правильно боялся. Теперь, когда ты позовешь меня обедать, я обзвоню всех знакомых бандитов в городе и попрошу, чтобы тебя в случае чего трахнули в извращенных формах, — обманывал и запугивал он Колю.

Ровно через полгода этот «911» уже спасал Колю на очередной «стрелке», проклиная себя за излишнюю уступчивость по отношению к этим юродивым.

Сильные люди — добрые люди, но неразумных детей следует всенепременно пороть.

А как же иначе?!

13. Честь старого самурая

Даже не знаю, что именно разглядел во мне этот пожилой и пафосный японец, но через пару часов нашего общения он вдруг спросил:

— Андрей, сколько тебе лет?

— Сорок три.

— Мне шестьдесят четыре. Можно я буду называть тебя младшим братом? А ты можешь называть меня старшим.

Переводчик смотрел на меня круглыми глазами, не очень веря в реальность того, что услышал. Только что один из Величайших Мастеров современности, обладатель девятого дана киокушинкай Канчо Хацуо Рояма, не боясь испачкаться, прилюдно попросил называть его братом известного городского сумасшедшего, о котором так и не могут составить определенного впечатления его полувраги и полупочитатели.