КРИСТОФЕР НАЙТ - КЛЮЧ ХИРАМА. ФАРАОНЫ, МАСОНЫ И ОТКРЫТИЕ ТАЙНЫХ СВИТКОВ ИИСУСА

• Название: КЛЮЧ ХИРАМА. ФАРАОНЫ, МАСОНЫ И ОТКРЫТИЕ ТАЙНЫХ СВИТКОВ ИИСУСА
• Автор: КРИСТОФЕР НАЙТ
• Жанр: Эзотерика

От издателя

Начав с изучения давно утративших смысл франкмасонских церемониалов, исследователи истории масонства Кристофер Найт и Роберт Ломас, авторы мирового бестселлера "Второй мессия", провели уникальное по своим масштабам историческое расследование. После кропотливых поисков они сумели установить личность человека, которого потомки со временем начали называть Хирамом Абифом, легендарным архитектором Иерусалимского Храма и основоположником Братства вольных каменщиков.

Основываясь на исторических документах и вещественных свидетельствах, дошедших до нашего времени, создатели этой книги утверждают: миф об убийстве архитектора Хирама основан на вполне реальных зловещих событиях, которые произошли несколько тысяч лет назад и оставили след в масонских ритуалах. Проследив тянущуюся через века сакральную традицию, Найт и Ломас определили, что истинное учение Иисуса Христа, основанное на тайнах Хирама, было искажено во времена раннего христианства, но вновь вернулось в мир после первых Крестовых походов вместе с рыцарями Храма, вызвав к жизни целый ряд ересей и тайных обществ. Авторы уверены, что религиозный геополитический триллер, веками разворачивавшийся в Старом и Новом Свете, не утратил динамизма и в наши дни.

---

И будет у них жилище Мое, и я буду их Богом, а они будут Моим народом.

И узнают народы, что Я - Господь, освящающий Израиля, когда святилище Мое будет среди них во веки”.

Но самое знаменитое из видений Иезекииля, описанное в последних главах книги, явилось ему в начале 573 г. до н.э., когда пророк провел в плену почти четверть века и зрение его стало особенно острым. В видении пророк оказался на высокой горе и узрел панораму раскинувшихся перед ним зданий, обнесенных стеной с воротами, похожей на городскую. У восточных ворот он встретил мужа с телом из бронзы, державшего в руке “трость измерения” длиной в шесть локтей (около 3 м 20 см); то был его гид. Иезекиилю велели быть внимательным, ибо его долг заключается в том, чтобы доложить изгнанникам обо всем виденном.

Сначала пророк увидел восточные ворота (известные также как врата праведности), которые располагались прямо напротив входа в храм. Возвышения, устроенные на храмовой площади, должны были отделять посвященных от непосвященных. Поднявшись на семь ступеней вверх, Иезекииль и его провожатый оказались у порога ворот, а затем двинулись по проходу, где были три комнаты для стражей, расположенные лицом друг к другу. Эти помещения представляли собой правильные квадраты и имели одинаковые размеры.

Все это сильно перекликается с правилами масонов, которые признают важность восточных ворот, чтят квадраты и придают особое значение семи ступеням, ведущим к порогу. При посвящении в Третью Степень кандидат должен подняться по семи ступеням к пьедесталу Мастера, стоящему с восточной стороны масонского храма.

За проходом был второй порог и притвор, который вел во двор. Вдоль стен внешнего двора был устроен каменный помост глубиной в длину ворот, на котором были симметрично расположены тридцать комнат. Степень “святости” была прямо пропорциональна высоте различных частей Храма. Из дальнейшего подробного описания становится ясно, что внешний двор имеет западные, восточные и южные ворота, в полном соответствии с масонской традицией. В конце концов Иезекииль попадает во внутренний двор, где видит две комнаты лицом к югу и северу; первая предназначена для священников, “бодрствующих на страже храма”, а вторая - для “бодрствующих на страже жертвенника”. Двор представляет собой правильный квадрат. К притвору храма нужно подняться по десяти ступеням. “И были подпоры у столбов: одна - с одной стороны, а другая - с другой”. Эти столбы - явное воспоминание о Воазе и Иахине, колоннах храма Соломона. Кульминационным моментом видения становится возвращение Яхве. Как и древнеегипетский царь Гор, он появляется в виде звезды, встающей на востоке, и проходит в свой новый дом через “врата праведности”.

Видение заканчивается тем, что Иезекииль создает правила для священников, которые впоследствии становятся образцом для Кумранской общины. (Eisenman R., Wise M. The Dead Sea scrolls uncovered). Законные жрецы святилища должны быть потомками Садока, первосвященника времен Давида и Соломона. Садокиты (как будут называть их кумранцы), входя во внутренний двор, обязаны надевать белые льняные одежды. Они не имеют права ни брить головы, ни носить слишком длинные волосы, перед входом во внутренний двор не должны пить вино, обязаны жениться только на девственницах из племени дома Израилева и должны объяснять народу разницу между чистым и нечистым. Перечень требований завершается тем, что они не должны обладать личным имуществом и не имеют права подходить к мертвым, чтобы не сделаться нечистыми. (Peake’s commentary on the Bible).

Итак, модель нового порядка была готова. Образ “будущего храма” стал важнее храма погибшего.

Храм Зоровавеля

12 октября 539 г. до н.э. полководец персидского царя Кира по имени Угбару взял Вавилон, не пролив при этом ни капли крови. Семнадцатью днями позже сам Кир проехал в колеснице через ворота Иштар. За ним маршировала объединенная армия персов и мидян. Царь не только позволил евреям вернуться в Иерусалим, но и возвратил им храмовые сокровища, захваченные Навуходоносором. Евреи вновь обрели свой город, однако Иудея превратилась из вавилонской провинции в провинцию персидскую.

Люди, которые оставили Иерусалим детьми, вернулись в него глубокими стариками и старухами. Их воспоминания о родном городе потускнели; после жизни в Вавилоне зрелище полуразрушенной столицы Иудеи должно было стать для них шоком. Тот, кто оставался в Иерусалиме, пережил не меньший шок. Хлынувшие с востока тысячи незнакомцев требовали не только еды и крыши над головой; они хотели вернуть себе прежние земли и дома, но это было еще не самое худшее. Невесть откуда взявшиеся умники принесли с собой идеи, выношенные во время пребывания в плену, и вскоре начали претворять их в жизнь, готовя новый, куда более обязывающий договор с Яхве.

Храм был построен еще до конца шестого века, и сделал это Зоровавель, внук последнего царя и наследник трона Давидова. О сильном влиянии, которое оказал на евреев вавилонский плен, можно судить хотя бы по имени их предводителя, которое означает “семя Вавилона”. Чем дальше в лес, тем больше дров: новые, более строгие требования “святости” теперь предъявлялись не только священникам, но и мужчинам-мирянам. Мы намеренно делаем упор на слове “мужчинам”. Хотя в эпоху строительства второго храма женщины все больше и больше вовлекались в процесс создания новой религии, им не разрешалось становиться священниками. Законы, установленные вернувшимися из плена, скрупулезно перечисляли то, что требовалось от народа Яхве. Особенно строгими были диетические требования: длинные списки перечисляли виды продуктов, которые не разрешалось употреблять в пищу. Особенно обширным был перечень нечистых животных, в который входили верблюды, барсуки, крабы, раки, устрицы, креветки, акулы, змеи, летучие мыши, роящиеся насекомые, крысы, ящерицы, зайцы и, конечно, свиньи. Список животных, которые были сочтены приемлемыми для обеденного стола, простирался от вполне понятных овец, коз, голубей и горлинок до куда менее аппетитных саранчи, сверчков и кузнечиков.

Следует помнить, что до возвращения из плена иудеи не были ни монотеистами, ни рьяными поклонниками Яхве, бога Моисея. Собственно говоря, само слово “иудей” (означающее члена колена Иуды) было придумано во время вавилонского пленения. Одновременно с ним возникло новое и очень мощное национальное самосознание, которое выразило себя в строительстве храма Зоровавеля. Строители нового Иерусалима считали себя людьми, особенно тесно связанными с Яхве, и для защиты своей исключительности запретили смешанные браки. Благодаря этому племена, некогда состоявшие из бродячих жителей восточного Средиземноморья, быстро превратились в нацию.

Новая угроза Яхве

Евреи, в которых вновь проснулось чувство национального самосознания, сумели избавиться от вавилонского ига благодаря персам и оказались в составе Персидской империи. В Ветхом Завете ощущается сильное влияние этих двух могучих культур, но в середине четвертого века до н.э. возникла совершенно новая цивилизация, роль которой в дальнейшей судьбе иудаизма была куда более значительной. Эта цивилизация не столько влияла, сколько конкурировала с замкнутым и по преимуществу религиозным мировоззрением евреев. Конечно, речь идет о культуре Древней Греции.

Греки имели собственный пантеон богов, но в отличие от мрачных, погруженных в себя евреев были принципиальными космополитами, эклектиками и испытывали острый интерес к богам других народов. Хотя основу иудаизма составляли верования, возникшие в Шумере, Египте, Вавилоне и так далее, теперь евреи стремились к консолидации и сосредоточились на своем собственном боге - Яхве. Справедливости ради следует сказать, что греки тоже весьма ревниво относились к чужеземным влияниям, однако при этом были готовы к восприятию новых идей. Они не отрицали роли богов, но признавали за людьми право на творчество и верили, что их судьба зависит от развития науки, политики, экономики и военной мощи.

Пока евреи старались угодить своему несговорчивому богу и создавали новый социальный строй, ядром которого были священники, в Греции возникал новый класс философов, ученых и поэтов. В том, какая это великая сила, мир убедился благодаря военным подвигам одного из величайших вождей в истории - македонского царя Александра Великого.

Александр предводительствовал армией, которая завоевала Египет и Персию, пересек Афганистан, устремился в Индию и в 323 г. до н.э. умер в Вавилоне от лихорадки, когда ему было всего тридцать три года. Империя, созданная этим выдающимся молодым царем, была многонациональной и объединяла почти весь известный к тому времени мир - от Александрии Египетской на западе до долины Инда на востоке. Греческий язык стал языком торговли, дипломатии и науки. Эллинистический образ жизни и мышления стал для людей умственного труда единственно возможным; если человек не умел читать и писать по-гречески, он оказывался за пределами новой интернациональной элиты.