Сидони-Габриель Колетт - Ангел мой

• Название: Ангел мой
• Автор: Сидони-Габриель Колетт
• Издательство: Орлов и сын
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88196-317-2

В предлагаемой читателю книге блестящей французской писательницы, классика XX века Сидони-Габриель Колетт (1873–1954) включены романы, впервые изданные во Франции с 1920 по 1929 годы, в том числе широко известная дилогия об ангеле (Chéri), а также очерк ее жизни и творчества в соответствующий период. На русском языке большинство произведений публикуется впервые.

---

Он сорвал с себя пальто, швырнул его на кресло, скрестил руки на груди и закричал прямо в лицо Леа хрипловатым, но торжествующим голосом:

– Я вернулся!

Она обработала ногти маленькими изящными щипчиками, потом положила их на место и вытерла руки. Ангел рухнул в кресло, словно лишившись последних сил.

– Хорошо, – сказала Леа. – Ты вернулся. А ты с кем-нибудь посоветовался по этому поводу?

– С самим собой, – сказал Ангел.

Теперь встала она, чтобы иметь возможность смотреть на него сверху вниз. Сердце её билось ровно, она могла спокойно дышать и хотела сыграть наверняка.

– А почему ты не спросил моего мнения? Конечно, мы старые друзья, и мне хорошо известны твои деревенские манеры. И всё же! Как это, врываясь сюда, ты не подумал, что можешь просто… помешать?

Не поднимая головы, он ещё раз исподлобья оглядел комнату: закрытые двери, бронированная кровать с набором роскошных подушек. Он не увидел ничего неожиданного, ничего нового и пожал плечами. Леа ожидала другой реакции и не собиралась отступать:

– Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Прекрасно понимаю. Так что же, «он» ещё не вернулся или сегодня здесь не ночует?

– Это тебя не касается, малыш, – сказала Леа спокойно.

Он прикусил губу и нервно стряхнул пепел от сигареты в вазочку с драгоценностями.

– Только не сюда, сколько раз тебе повторять! – закричала Леа. – Неужели ты так до сих пор не…

Она остановилась, упрекая себя за то, что вновь невольно впала в тон их обычных семейных ссор. Но он, казалось, не слышал её, он рассматривал перстень с изумрудом, который Леа купила во время путешествия.

– Что это… что это такое? – пробормотал он.

– Это? Изумруд.

– Я не слепой! Кто тебе его подарил?

– Ты его не знаешь.

– Прелестно! – сказал Ангел с горечью. Добившись желаемого результата, Леа обрела всю свою самоуверенность и постаралась использовать полученное преимущество.

– Ты находишь? Он всем нравится. А оправа, ты обратил внимание на бриллиантовую россыпь…

– Хватит! – с яростью рявкнул Ангел, обрушив кулак на шаткий столик.

С роз, стоящих на столе, осыпались лепестки, фарфоровая вазочка скатилась на ковёр, правда не разбившись. Леа протянула руку к телефону, но Ангел остановил её грубым движением руки.

– Зачем тебе телефон?

– Хочу позвонить в полицию, – ответила Леа. Ангел взял обе её руки в свои, и, словно шутя, оттолкнул подальше от телефона.

– Ну ладно, ладно, всё в порядке, кончай! Вечно ты делаешь из мухи слона.

Она села, повернувшись к нему спиной. Он так и стоял за ней с протянутыми руками, а его приоткрытый, надутый рот напоминал рот обиженного ребёнка. Чёрная прядь упала ему на бровь. Леа исподтишка следила за ним в зеркале, потом он тоже сел, и Леа уже не могла видеть в зеркале его лица. Но тут она подумала, что Ангел, возможно, разглядывает её со спины, и это смутило её: в просторной тунике её спина могла показаться шире, чем ей бы того хотелось. Она подошла к туалетному столику, пригладила волосы, поправила гребень и открыла, как бы невзначай, флакон с духами. Почувствовав их аромат, Ангел повернул голову.

– Нунун! – позвал он. Она не ответила.

– Нунун!

– Проси прощения, – приказала она, не оборачиваясь.

Он ухмыльнулся.

– Это ещё зачем?

– Я тебя не заставляю. Но в противном случае ты уйдёшь отсюда. И немедленно.

– Прости! – проговорил он быстро, с раздражением.

– Попробуй ещё раз!

– Прости! – повторил он совсем тихо.

– Вот так-то лучше!

Она подошла к нему и коснулась лёгкой рукой его склонённой головы:

– Теперь давай рассказывай.

Он вздрогнул, смахнул руку:

– Каких рассказов ты от меня ждёшь? Всё очень просто. Я возвращаюсь сюда, и всё.

– Рассказывай. Ну же, рассказывай!

Он раскачивался на стуле, зажав руки между коленями, подняв голову к Леа, но не глядя на неё. Она видела, как вздрагивают его побелевшие ноздри, слышала порывистое дыхание, которое он безуспешно пытался обуздать. Ей оставалось только повторить ещё раз: «Ну давай же, рассказывай!» – и ткнуть его пальцем, словно желая повалить.

– Нунун, дорогая! Нунун! – вскричал он, кинулся к ней из последних сил и стиснул в объятиях её длинные ноги, которые сразу подогнулись.

Она села, Ангел рухнул на пол рядом и прильнул к ней, плача, что-то лепеча, словно вслепую цепляясь за её кружева, за ожерелье, тычась руками туда, где должно было быть её плечо, ухо.

– Нунун, дорогая! Я снова тебя нашёл, Нунун! О моя Нунун, твоё плечо, и твой аромат всё тот же, и твоё ожерелье! Моя Нунун! Ах! И твои волосы всё так же отдают палёным… Ах, это потрясающе…

Запрокинув голову, он выдавил из себя это глупое слово, словно испустил последний вздох. Стоя на коленях, он сжимал Леа в объятиях, обращая к ней своё лицо с покрытым волосами лбом, дрожащий рот, омытый слезами, глаза, искрящиеся радостью. Леа настолько углубилась в созерцание Ангела, настолько позабыла обо всём на свете, что ей даже не пришло в голову поцеловать его. Она обвила руками шею Ангела и ласково прижала его к себе.

– Мой малыш… Злой малыш… – шептала она. – Вот и ты… Ты вернулся… Что ты ещё натворил? Ты такой злой… любимый мой…

Он издавал тихие жалобные стоны, не открывая рта, и больше не говорил уже ничего: он слушал Леа, прижавшись щекой к её груди.

Когда Леа прервала свою нежную литанию, он взмолился: «Ещё!» – и Леа, которая сама боялась расплакаться, продолжала тем же тоном ругать его:

– Ах ты негодник… Маленький бессердечный бесёнок… настоящий змеёныш…

Он поднял к ней благодарные глаза:

– Правильно! Ругай меня! Ах, Нунун!

Она чуть отстранила его, чтобы лучше его видеть:

– Так ты любил меня?

Он опустил глаза, смущаясь, как мальчишка.

– Да, Нунун.

Не в силах удержаться, она рассмеялась тихим, приглушённым смехом, это послужило ей сигналом: вот-вот, и она безоглядно отдастся самой великой радости в своей жизни. Объятие, падение, раскрытая постель, два тела, которые сливаются воедино, две половины живого целого, насильственно разделённые и стремящиеся соединиться вновь. «Нет, нет! – сказала она себе. – Ещё рано! О! Ещё рано…»

– Мне хочется пить, – вздохнул Ангел. – Нунун, мне хочется пить…

Она быстро встала, нащупала рукой графин с водой, который показался ей слишком тёплым, вышла и тут же вернулась обратно. Ангел, съёжившийся на полу, положил голову на пуф.

– Я принесла тебе лимонад, – сказала Леа. – Не сиди в такой позе. Пересядь в кресло. Свет не мешает?

Леа дрожала от удовольствия, что может прислуживать и приказывать. Она сама села в кресло, и Ангел прикорнул с ней рядом.

– А теперь ты мне всё-таки скажешь, почему…

Их прервало появление Розы. Ангел, не поднимаясь, томно повернул голову к Розе:

– Привет, Роза!

– Здравствуйте, сударь, – тактично сказала Роза.

– Роза, я хочу завтра утром, к девяти часам…

– Сдобные булочки и шоколад, – закончила за него Роза.

Ангел прикрыл глаза со вздохом удовольствия.

– Да ты ясновидящая!.. Роза, а где я буду одеваться завтра утром?

– В будуаре, – ответила Роза с готовностью. – Только, конечно, придётся вынести оттуда диван и поставить, как прежде, туалетный столик…

Роза взглядом спросила одобрения Леа, которая сидела в горделивой позе и поддерживала своего «гадкого мальчишку», пока он пил.

– Хорошо, – сказала Леа. – Там будет видно. Можешь идти. Роза.

Роза ушла, наступило короткое молчание: было слышно лишь глухое завывание ветра и крик какой-то птицы, которую ввёл в заблуждение лунный свет.

– Ты спишь. Ангел?

Он вздохнул тяжело, как охотничий пёс:

– О нет, Нунун, мне слишком хорошо, чтобы спать.

– Скажи мне, малыш… Ты не сделал там ничего плохого?

– Дома? Нет, Нунун. Клянусь тебе.

– Обошлось без сцен?

Он взглянул на неё исподлобья, не поднимая своей покорной головы:

– Да нет же, Нунун. Я ушёл, потому что ушёл. Малышка очень мила, никаких ссор и в помине не было.

– Да?

– Впрочем, я не поручусь, что она совсем ничего не заподозрила. Сегодня вечером у неё был, как я это называю, совершенно сиротский вид: очень тёмные глаза и такие красивые волосы! У неё ведь очень красивые волосы, ты заметила?

– Да…

Она отвечала ему односложно и тихо, вполголоса, словно боялась испугать человека, говорящего во сне.

– Я даже думаю, – продолжал Ангел, – что она видела, как я проходил по саду.

– Вот как?

– Да. Она стояла на балконе в платье стального цвета, оно такое холодное… Ох, как же я не люблю это платье… Из-за него мне хотелось смыться сразу после ужина.

– Да?

– Да, Нунун. Я не знаю, видела ли она меня. Луна ещё не взошла. Она появилась позже, пока я ждал.

– А где ты ждал?

Ангел неопределённо махнул рукой в сторону улицы:

– Там. Я долго ждал. Я хотел убедиться…

– То есть?