Франс Бенгстон - Викинги

• Название: Викинги
• Автор: Франс Бенгстон
• Жанр: Классическая проза

Действие исторического романа Франса Г. Бенгстона "Викинги" охватывает приблизительно годы с 980 по 1010 нашей эры. Это - захватывающая повесть о невероятных приключениях бесстрашной шайки викингов, поведанная с достоверностью очевидца. Это - история Рыжего Орма - молодого, воинственного вождя клана, дерзкого пирата, человека высочайшей доблести и чести, завоевавшего руку королевской дочери. В этой повести оживают достойные памяти сражения воинов, живших и любивших с огромным самозабвением, участвовавших в грандиозных хмельных застольях и завоевывавших при помощи своих кораблей, копий, ума и силы славу и бесценную добычу.

В книгу входят роман Франса Г. Бенгстона Викинги (Длинные ладьи) и глпавы из книши А.В. Снисаренко Рыцари удачи. Хроники европейских морей. Рис. Ю. Станишевского

Серия "Легион": Собрание исторических романов. Выпуск 5. Издательство OctoPrint, Москва 1993

---

Однако магистр был плохо подготовлен к другим видам работы. Орм хотел дать ему какое-нибудь за­нятие в течение недели и изо всех сил старался найти что-то такое, что тот может сделать хорошо, но не смог отыскать ничего, в чем тот мог бы быть полезен. У него не было никакой профессии и он не умел обращаться ни с каким инструментом. Орм сказал:

— Это плохо: ведь скоро ты будешь рабом в Смаланде, и если ты ничего не умеешь делать, кроме пения, боюсь, что тебе придется там тяжело. Лучше тебе научиться чему-то полезному, пока ты здесь, со мной, потому что это спасет твою спину от многих ссадин.

Вздохнув, магистр согласился. Он попробовал за­ниматься различными простыми делами, ни в одном из них не преуспев. Когда его отправили косить траву, на его потуги было жалко смотреть, потому что он не умел держать косу. Он не мог и плотничать, хотя Рапп и даже сам Орм проводили долгие часы, пытаясь обучить его этому мастерству, а когда он попробовал рубить дрова для кухонной печи, то ударил себя по ноге, так что когда они пришли забирать дрова, то увидели его стонущим на земле в луже крови. Опра­вившись от этого, он пошел с одним из людей ловить рыбу, но там на него напал огромных размеров угорь, который навернулся ему на руку. В испуге он пере­вернул ведро и вся уже пойманная ими рыба упала в реку. Таким образом, он был героем в церкви, а также хорошим компаньоном по вечерам, когда все усажива­лись с каким-либо рукоделием, а он рассказывал им истории про святых и императоров. Но во всех осталь­ных делах он считался несравненным тупицей, неспо­собным сделать простых вещей, которые умеет любой. Тем не менее, его любили, а особенно женщины, ко­торые, от Азы и Йивы до самой молоденькой служан­ки, постоянно суетились вокруг него и при малейшей возможности мужественно выступали в его защиту.

В начале этого года Одноглазый Рапп взял себе в жены пухленькую крестьянскую дочку по имени Тор-гунн, которую, несмотря на свою одноглазость он по­лучил вполне легко, благодаря своей известности много повидавшего и хорошо владеющего оружием человека. Когда Рапп приказал ей готовиться к крещению, она сразу же сделала это и потом никогда не пропускала ни одного богослужения. Ее все любили, она хорошо исполняла свои обязанности, и они с Раппом были вполне довольны друг другом, хотя иногда можно было слышать, как он ворчит, что ее трудно заставить замолчать и что она все никак не забеременеет. Йива очень любила ее, они часто сидели вместе и поверяли друг другу свои секреты, и поток слов у них никогда не замедлялся.

Однажды получилось так, что всем обитателям хозяйства пришлось идти в лес на поиски потеряв­шихся телок, и поиски были долгими. Ближе к вечеру, когда Рапп уже возвращался домой, ничего не найдя, он услышал звуки, доносившиеся из березовой рощи­цы; подойдя поближе он увидел Торгунн, лежащую на траве рядом с большим валуном, и магистра Райнальда, склонившегося над ней. Больше он ничего не мог видеть из-за высокой травы, а когда они услышали его шаги, то поспешно вскочили на ноги. Рапп стоял мол­ча, а Торгунн сразу же подскакала к нему на одной ноге и засыпала его потоком слов.

— Как хорошо, что ты пришел,— сказала она,— ты сейчас поможешь мне дойти до дома. Я подвернула коленку, споткнувшись о камень, и лежала здесь, зовя на помощь, когда появился этот добрый человек. У него не хватило сил, чтобы поднять и отнести меня. Однако вместо этого он молится за мою ногу, так что ей уже получше.

— У меня только один глаз,— ответил Рапп,— но им я вижу хорошо: Ему обязательно было сидеть на тебе, когда он молился?

— Он не сидел на мне,— с возмущением сказала Торгунн.— Рапп, Рапп, что у тебя на уме? Он стоял на коленях рядом со мной, держал мою ногу и три раза помолился за нее.

— Три раза? — спросил Рапп.

— Не притворяйся большим дураком, чем ты есть на самом деле,— сказала Торгунн.— Первый раз — во имя Отца, второй раз — во имя Сына, и третий — во имя Святого Духа. Это и есть три раза.

Рапп посмотрел на священника. Последний был бледен, и губы его дрожали, но в остальном он был нормален.

— Если бы ты запыхался,— сказал Рапп задумчи­во,— ты уже был бы покойником.

— Я пришел в эту страну в поисках мученичест­ва,— ответил магистр со смирением.

— И ты его найдешь, это точно,— сказал Рапп,— но сначала дай мне взглянуть на это твое колено, женщина, если ты помнишь, какое из них у тебя болит.

Торгунн ворчливо заметила, что с ней так еще никогда не обращались. Однако она послушно присела на камень и обнажила свою левую ногу. Они никак не могли решить, есть там опухоль или нет, но когда он надавил, она вскрикнула.

— А несколько минут назад было еще хуже,— сказала она,— но я думаю, что с твоей помощью я смогу допрыгать до дома.

Рапп стоял, задумавшись, с темным лицом. Потом сказал:

— Повреждено ли у тебя колено, я не зна1о, потому что твои крики ничего не значат. Но я не хочу, чтобы Орм говорил обо мне, что я убил гостя без особых причин. Отец Виллибальд лучше понимает в этих делах, он скажет мне, действительно ли нога повреж­дена.

Они пошли домой, и пошли довольно быстро, хотя Торгунн приходилось часто останавливаться и отды­хать из-за сильной боли. В конце пути ее уже поддер­живали оба мужчины, каждого из них она обхватила руками за шею.

— Ты довольно тяжело опираешься на меня,— сказал Рапп,— но я так и не пойму, верить ли мне тебе в этом деле.

— Верь, чему хочешь,— ответила Торгунн,— но в одном я уверена: в том, что мое колено уже никогда снова не выправится. Моя нога попала меж двух кор­ней, а я прыгала с поваленного дерева, вот как это произошло. В результате этого я останусь хромой на всю жизнь.

— Если это так,— горько ответил Рапп,— значит все его молитвы бесполезны.

Они отнесли Торгунн в постель, и отец Виллибальд пошел осмотреть ее. Рапп сразу же отвел в сторону Орма и Йиву и рассказал им, что случилось и что он думает о случившемся. Орм и Йива согласились с ним, что это — очень неприятный случай, и добавили, что им всем будет крайне жалко, если из-за этого про­изойдет ссора между Раппом и Торгунн.

— Хорошо, что ты сначала думаешь, а потом дей­ствуешь,— сказал Орм, — а то бы ты мог убить его, что было бы плохо, если бы потом оказалось, что он не виноват. Потому что убийство священника навлечет гнев Божий на всех нас.

— Я лучше думаю о Торгунн, чем ты, Рапп,— сказала Йива.— Очень легко поранить ногу, лазая между деревьев и камней. И ты сам признаешь, что ничего не видел.

— То, что я видел, уже само по себе плохо,— сказал Рапп,— и они были в самой темной части леса.

— В таких делах самое умное — это не судить слишком поспешно,— сказал Орм.— Ты помнишь ре­шение, принятое магистратом нашего господина Аль-Мансура в Кордове, когда Токе, сын Серой Чайки, хитростью сумел проникнуть на женскую половину в доме египетского кондитера, того, что жил на улице Кающихся, а ветром сдуло занавески, которые висели на окне, и четверо друзей кондитера, которые случай­но проходили по двору, увидели Токе и жену конди­тера, сидящих вместе на ее постели.

— Я хорошо помню этот случай,— сказал Рапп,— но муж был язычником.

— А что стало с женщиной? — спросила Йива.

— Кондитер предстал перед магистратом в порван­ной одежде и со своими четырьмя свидетелями и просил, чтобы Токе и женщину побили камнями, как прелюбодеев. Мой господин Аль-Мансур сам прика­зал, чтобы этот случай судили строго по закону, хотя Токе и был членом его личной охраны. Магистрат внимательно выслушал показания четырех свидетелей относительно того, что они там видели, и трое из них поклялись, что видели, что происходили опреде­ленные вещи, но четвертый был стар и видел плохо и поэтому не мог все видеть так ясно, как остальные. Однако закон Мухаммеда, написанный собственноруч­но Аллахом в их священной книге, гласит, что никто не может быть обвинен в прелюбодеянии, если не будет найдено четверо набожных свидетелей, которые ясно и безошибочно видели, как совершалось преступ­ление. Поэтому магистрат нашел Токе и женщину невиновными и приговорил кондитера к палочным ударам по пяткам за ложное обвинение.

— Хорошо в такой стране жить женщине,— ска­зала Йива,— потому что многое можно успеть, пока тебя не увидят четверо свидетелей. Но я думаю, что кондитеру не повезло.

— Он недолго так думал,— сказал Орм,— посколь­ку в результате этого случая его имя стало известно всей стране, и мы часто заходили в его магазин, чтобы поболтать с ним и выпить его сладкого сирийского меда, так что его торговля сильно возросла, и он благодарил Аллаха за мудрость магистрата. Но Токе сказал, что, хотя все и закончилось успешно, он вос­принял это как предупреждение и никогда больше не пойдет к женщине.

В это время к ним подошел отец Виллибальд и сказал, что Торгунн говорила правду, когда утвержда­ла, что повредила колено.