Паскаль Брюкнер - Божественное дитя

• Название: Божественное дитя
• Автор: Паскаль Брюкнер
• Жанр: Современная проза

---

Но вот однажды вечером, когда будущая мать, упавшая духом и с трудом покорившаяся необходимости произвести на свет жалкую личинку, схожую со всеми прочими, пыталась заснуть, ее вдруг всполошил тонкий голосок, доносившийся откуда-то из позвоночника и повторявший: "Еще, еще!" Это было как шелест, как легкая дрожь, пробежавшая по спине и затихшая в ушной раковине. Быть может, ей приснился сон? Она была одна, Освальд лег в другой комнате. Следовательно, это исходило из глубин ее живота. Теперь ей казалось, будто два гнусавых голосочка молят: "Еще, еще!" Застигнутая врасплох, она ответила: "Сейчас", зажгла свет, накинула халат, прошла в гостиную, схватила первую попавшуюся книгу и прочла, стараясь отчетливо выговаривать слова, главу по естественной истории, посвященную весьма сложным вопросам перехода от Homo habilis к Homo erectus вплоть до Homo faber и Homo sapiens sapiens[4]. Набрав затем все, что валялось под рукой, она в один присест осилила дюжину басен Лафонтена, большой кусок из "Путеводителя по Италии", а на рассвете муж застал ее полуживой от усталости, когда она заплетающимся языком бормотала что-то из "Практического руководства по городскому озеленению".

Лишь после того, как Освальд отправился на работу, она поняла: ей явственно послышались два голоса. Два голоса, которые почти сливались. Или это было следствием эха, или же она носила двойню - предположение, потрясшее се до глубины души. Вне себя от радости при одной только мысли об этом, она позвонила доктору. Фонтан, хоть и не поверил, произвел сеанс эхографии, подтвердивший догадку матери: вероятно, ей предстояло произвести на свет мальчика и девочку, однако для окончательного суждения нужно было еще немного подождать. В полном восторге Мадлен тут же дала близнецам имена Луи и Селина, а Освальд возражать не стал. Она светилась от счастья: их было двое, и это увеличивало шансы на успех. Если постигнет неудача с одним, второй подхватит факел. Фонтан, слегка уязвленный тем, что не сумел обнаружить двуплодную беременность раньше Мадлен, согласился целиком пересмотреть прежнюю методу. Если подтвердится, что Луи и Селина - ибо отныне их называли только так - умеют говорить уже на третьем месяце своей предродовой жизни, что было неслыханным достижением в анналах человечества, то следовало возобновить занятия на гораздо более высоком уровне.

Фонтан и его сотрудники пребывали в растерянности: малышам следовало дать двойное, естественное и гуманитарное, образование, приобщив одновременно к пластическим искусствам и музыке, но не забывая о таких великих науках, как этнология и социология. Одной Мадлен подобная задача была не по силам: она понятия не имела о сложных проблемах типа теории множеств или теории относительности, а потому могла ввести детей в заблуждение. Предстояло незамедлительно пересмотреть всю методику и средства обучения. Но лишь одно из них соединяло в себе точность и быстроту - информационная система. Поскольку роды с каждым днем приближались, доктор Фонтан положил Мадлен в одну из палат своего отделения, выдвинув в качестве предлога для властей и для мужа опасность выкидыша, в силу чего необходимо соблюдать строгий постельный режим. Затем с изумительной ловкостью, которой с молодых лет завидовала его сестра Марта, он осуществил очень тонкую операцию - ввел, посредством брюшной пункции, крохотный проводок в амниотическую пазуху; к двум отросткам были прикреплены наушники, и их с бесконечными предосторожностями вставили в малюсенькие слуховые органы Луи и Селины. Сам же проводок соединялся с компьютером, который безостановочно зачитывал по порядку своим искусственным голосом все тридцать томов "Универсальной энциклопедии".

Вместо того чтобы детально разбирать школьные программы, Фонтан решил давать малышам знания скопом и без разбора, соблюдая только алфавитный порядок. Они сами должны будут отделить зерна от плевел, когда все статьи закрепятся в их памяти, словно на магнитной ленте. Из уважения к принципу равенства постановили, что Луи и Селина, подвергшись одинаковому воздействию, не испытают на себе ни одного из тех различий по половому признаку, что нанесли такой ущерб развитию женщины в предшествующие века. Существовала, однако, опасность двоякого рода: мозг получателей информации мог либо разрушиться под тяжестью подобного интеллектуального багажа, либо приобрести гипертрофированные размеры вследствие огромной нагрузки. Ибо от детей требовалась умственная концентрация, на которую обычно способен лишь абсолютно здоровый подросток, тогда как в их ореховой скорлупке помещались полушария величиной с маленькую сливу. Желая избежать всякого риска, Фонтан установил для Луи и Селины лимит: два тома в неделю, что составляло тем не менее около тысячи пятисот страниц и более семи тысяч статей, без учета обильного графического и иллюстративного материала. Ему удалось также разместить на темени близнецов по кремниевой микросхеме - он как бы снабдил их дополнительной мозговой оболочкой, призванной многократно увеличить интеллектуальный потенциал. С целью облегчить крохам задачу по вживлению не слишком приятных инородных тел, он стал вводить через пуповину сладкий настой из мяты, хлорофилла, апельсина и лимона: этим козявкам, как и всем младенцам, наверняка должен был понравиться такой вкусный компотик. Что же касается Мадлен, то она продолжала зачитывать вслух тексты, предназначенные для детей. Значительно уступая в скорости компьютеру и большей частью не понимая написанного, она успела дойти лишь до первой буквы первого тома энциклопедии (конкретнее, до статьи "ампутация"), тогда как малыши уже усвоили четыре раздела. Только благодаря тактичным увещеваниям Фонтана и угрозам Марты разрыдаться она отказалась наконец от своей привычки наговаривать все подряд в микрофоны, расположенные во рту и в других местах.

Несмотря на значительные неудобства своего положения, она ликовала, совершенно не обращая внимания на громоздкую аппаратуру. Как радостно было сознавать, что она взращивает на собственных производственных площадях двух гениев, рядом с которыми покажутся умственно отсталыми Евклид, Ньютон и супруги Кюри. Луи и Селине предстояло явить собой новый человеческий тип все самые знаменитые их предшественники будут считаться отныне людьми доисторической эры. Поскольку предположение, будто другая мать в другой клинике ставит на себе сходный эксперимент, выглядело совершенно невероятным, можно было с уверенностью сказать, что соперников у ее детей не окажется. Доктор Фонтан, правда, ее оптимизма отнюдь не разделял. Как он объяснил Марте, вовсе нельзя ручаться, что брат и сестра станут разумными существами, - если под разумом понимать умение анализировать и производить отбор, а главное, осмыслять взаимосвязь самых различных явлений. В их черепную коробку набивается такое количество информации, что в лучшем случае они смогут, наподобие попугаев, исторгать из себя набор бессвязных фраз. Они превратятся в кладезь дурацкой премудрости: например, смогут перечислить цвета всех государственных флагов мира, но при этом будут настолько беспомощны, что не сумеют вбить гвоздь или вывинтить лампочку. С другой стороны, они, быть может, вообще не переживут испытания. Результаты некоторых тестов настораживали доктора: эхография была нечеткой, снимки размытыми и противоречивыми, энцефалограммы - крайне необычными, что делало любой диагноз недостоверным. Каждое утро Фонтан готовился к тому, что один из детей умрет, - либо у мальчика, либо у девочки лопнет мозг, хлынув через глаза, уши или рот. Более всего тревожило безмолвие близнецов, которым пора было уже болтать вовсю, - и Фонтан втайне подозревал, что голоса Мадлен просто померещились.

* * *

На седьмом месяце произошло еще одно чудо: едва лишь третий и последний том "Универсальной энциклопедии" в полном объеме был передан малышам, как среди бела дня, в присутствии доктора Фонтана и его сестры Марты, из живота Мадлен раздался детский лепет, отчасти напоминающий урчание:

- А приложения? О приложениях вы подумали?

Мадлен почти перестала дышать.

- Доктор, вы слышали?

- Да, Мадлен, вы тоже?

- Разумеется, она слышала, потому что это я говорю, - вновь раздался тот же голос. - Итак, я жду вашего ответа: где приложения, ежегодники и комментарии?

- Мы не забыли о них, малыш, и немедленно ими займемся.

- Поторопитесь, ибо скоро у нас наступит интеллектуальное голодание.

- Кто ты? Луи или Селина? Мальчик или девочка?

Но голос промолчал, как если бы счел этот вопрос бестактным.

- О, Мадлен, - в восторге вскричал Фонтан, - это потрясающе, они разговаривают, мы победили!

Смеясь и плача, Марта, доктор и молодая мать долго не выпускали друг друга из объятий; они с удовольствием пожали бы лапку обоим шалунишкам, если бы это было возможно. Пока же, любовно оглаживая живот Мадлен, они старались нащупать карапузов, словно ловили мяч в мешке.