Андрей Геращенко - Паутина Циолковского, или Первая одиссея Мира

• Название: Паутина Циолковского, или Первая одиссея Мира
• Автор: Андрей Геращенко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Через некоторое время все повторилось вновь, лишь с тем отличием, что на этот раз доложил уже М2:

- Снова развилка, командир. Налево такой же ход, как и у нас, а направо - гораздо шире.

- Похоже, мы движемся к центру, - заметил Косовский. - Можешь послать меня влево. Дай пару человек.

- Думаю, что не стоит бесконечно дробить группу: возможно, что здесь целый лабиринт ходов. - возразил Шестун и посмотрел на свой микролокатор, закрепленный на стекле шлема прямо перед его глазами.

Соседняя групп шла рядом параллельным курсом.

- Продолжать движение в прежнем режиме! Возле развилки - не задерживаться! - приказал командир.

Развилки попадались все чаще и вскоре стало ясно, что группа углубляется в целую паутину подземных туннелей. Одни проходы были свободными, другие же - закрыты прочными люками с цифровыми кодами на замках. Потратив немало времени на откупорку одного из таких люков и, убедившись, что там точно такой же ход, Андрей решил двигаться вперед, стараясь идти по самым большим, открытым туннелям. Командиру было уже совершенно ясно, что он зря разделил экспедицию - в этом лабиринте лучше было держаться всем вместе. Вторая группа ушла недалеко, но было хорошо заметно, что она понемногу удалятся, постепенно забирая в сторону.

- Как у вас дела? - спросил Шестун у старшего группы.

- Все по-прежнему, командир. Изредка попадаются люки, но мы их игнорируем, - доложил космонавт.

Нужно было соединить поисковую группу с основной экспедицией. Люди, конечно, могли заблудиться, но разрушители имели внутреннюю лоцманскую плату и могли вернуться назад даже в полной темноте. Но возвращать группу назад, до места их расставания у первой развилки не имело смысла - это было бы слишком долго, во всяком случае Шестун надеялся, что туннели могут сойтись еще раз. Командир приказал старшему группы открывать все люки, ведущие в направлении движения основной экспедиции и вновь приказал своим двигаться вперед.

- Командир, у меня проблема! - доложил идущий впереди М2.

- Слушаю?

- Не работает лоцманская карта.

- И у меня! - вмешался в разговор М3.

- Этого еще не хватало! - насторожился Шестун. - Всем остановиться!

Это было чрезвычайным событием. Разрушители обладали тройной степенью надежности и основные платы должны были работать даже в условиях, приближенных по своим параметрам к ближайшим окрестностям эпицентра ядерного взрыва. Они могли были быть повреждены лишь путем непосредственной деформации молеонового позвоночника робота. Командир запросил М1. У него также не работала лоцманская плата. Шестун уже хотел узнать результаты анализа излучения, но его опередила Даша, сама догадавшаяся провести замеры:

- Мощность бикронного излучения - 20 бикрон на кубический метр. Основные платы разрушителей продолжают фиксировать наш путь. Но центральный процессор роботов сможет считать с них информацию только тогда, когда мы выйдем в зону с излучением менее 19 бикрон на кубический метр, - пояснила Даша.

- Не может быть! - прошептал Шестун.

Все были поражены не меньше командира. До сих пор представители Цивилизации еще ни разу не встречали в Космосе ничего и никого, что или кто могло бы управлять бикронным излучением кроме них самих. Это излучение нельзя было получить в природе - его мог создать только разум. Положение становилось слишком серьезным. Взвесив все обстоятельства, Шестун приказал остановиться.

- Как у вас дела? - запросил командир вспомогательную экспедицию.

- Мне кажется, мы постепенно продвигаемся к вам навстречу.

- Вы помните дорогу?

- В общем-то - да.

- Приказываю возвращаться назад! Мы тоже идем назад! Постоянно следить за маяками и выходить на связь. Полная боевая готовность для разрушителей! скомандовал Шестун и, включив только волну Косовского, пояснил своему помощнику: - Здесь что-то не так. Выходим на поверхность. Придется наверху поставить пару исследовательских станций и поизучать все несколько дней. Похоже, в недрах Терры гораздо больше тайн, чем мы могли предположить.

- Согласен, командир! - поддержал Косовский.

- В чем дело, Андрей? - спросила встревоженная Даша, настроившись на волну командира.

Она уже и сама давно поняла, что что-то не так.

- Мы возвращаемся. Бикронное поле - нештатная ситуация. Дальше вниз не пойдем - это большой риск! - пояснил Шестун.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ЗАПАДНЯ

(СРАЖЕНИЕ РОБОТОВ)

Заблудились? Мираж или действительность - туннель меняет структуру. Только наверх! Вторая группа почти рядом. Аппаратный зал чужой цивилизации. Ангар летающих тарелок? Тревога! Всем укрыться под тарелками! Шестирукие. Попытка контакта. Сражение. Нужно отходить! Отступление.

Назад двигались в обратном порядке. Возглавлял шествие М3. Шестун придержал Дашу рукой и пошел перед ней.

Через несколько минут ходьбы М3 остановился и доложил:

Я не знаю, куда идти. Здесь развилка сразу на четыре хода. Мы ее не проходили. Лоцманская плата не работает.

"Этого еще не хватало", - подумал Шестун и, приказав всем остановиться, пошел вперед к М3, чтобы убедиться во всем собственным глазами.

Туннель и в самом деле делился на четыре абсолютно одинаковых хода. Два из них уходили в стороны, один вверх, а последний - вниз. Это были точно такие же широкие туннели, как и тот, в котором находилась экспедиция. Тот же голубоватый пластик стен, те же, находящиеся на равном расстоянии друг от друга, светящиеся плиты, разве что пол в туннелях, которые вели вверх и вниз, был гораздо шире и там уже можно было двигаться сразу нескольким людям рядом, а не гуськом друг за другом, как это приходилось делать до сих пор. Туннели и сами отверстия можно было даже потрогать и ощутить их реальность собственными перчатками, но Шестун был готов поклясться чем угодно в том, что всего полчаса назад этой развилки не было. В смятении был и Косовский, подошедший к развилке вслед за Шестуном.

- Как думаешь, командир, что это такое? - взволнованно спросил старший вахтенный офицер.

- Не знаю, Игорь. Но знаю точно, что это не мираж, а реальность. Лабиринт меняется. Я не знаю, как, но он изменился! И дело даже не в том, что не работают лоцманские платы у разрушителей. Даже если они заработают, мы будем знать только направление, а не путь - лабиринт стал другим и, возможно, изменится еще не раз! - не без волнения поделился своими мыслями Шестун.

- Что будем делать?

- Только наверх! Нам надо любым способом постараться выбраться наружу. Похоже, здесь, на Терре, будет не легче, чем на Минске.

Время от времени встречались развилки на три-четыре хода и все они были открыты. Люки больше не попадались. Инженер-связист со своей группой шли где-то совсем рядом, но пока не удавалось соединиться. Постепенно пришлось сменить подъем на спуск - попадались только такие развилки, все ходы которых вели вниз. Наконец, за одним из поворотов, глазам космонавтов предстал огромный зал с полностью люминесцентным потолком.

Он был выложен из такого же пластика, но по ферме представлял собой идеальный параллелограмм шириной около ста, длиной - двухсот и высотой около двадцати метров. Посередине зала, в его дальний конец вела дорожка из металла, отливающего странным, но очень красивым изумрудным оттенком. По обе стороны от дорожки располагались длинные ряды странных, непонятных приборов с большим количеством кнопок и светящихся огоньков. Каждый прибор был похож на небольшую летающую тарелку метра три с половиной в диаметре.

- Что это - их космобаза? Ничего себе! - восхищенно заметил Косовский.

- Это может быть чем угодно, - неопределенно откликнулся Шестун: Рассредоточиться по залу! Никому ничего не трогать! Всем специалистам провести контрольные замеры!

Члены экспедиции разбрелись по залу. М3 и М2 заблокировали оба входа, находящихся друг напротив друга. В зал выходило несколько боковых люков и, хотя они были заперты, Шестун счел за лучшее приглядывать и за ними.

Каждая тарелка в своей нижней трети также была снабжена люком, ведущим, видимо, внутрь. Но это, скорее всего, не были летательные аппараты - во всяком случае, было непонятно, как они могли стартовать. Если даже допустить, что в этом изменяющемся лабиринте мог открываться ход наверх, нельзя было понять, как тарелки стартуют - их корпуса представляли собой единое целое с протянувшимися к ним с середины зала изумрудными металлическими дорожками.

- Мощность поля - менее 20 бикрон на кубический метр, - доложила Рыбачук.

- Андрей, может, попробуем подключить к тарелке разрушителя?! Он может попытаться считать данные, - предложил Косовский.

- Хорошо, - кивнул Шестун и подозвал к одной из тарелок, расположенных в глубине зала, М2, выставив вместо него у входа Реброва и Мюррея с бикронными излучателями наготове.

М2 подошел к тарелке и положил на ее корпус руку, под которой тут же раздалось едва слышное жужжание - маленькое молеоново-алмазное сверло, несущее внутри себя тончайшие датчики считки электронной информации, начало вгрызаться в корпус тарелки. Корпус оказался сделанным из неизвестного сплава, отличающегося большой прочностью, но все же молеоново-алмазный наконечник преодолел его без особого труда. М2 закрыл глаза и неподвижно застыл в странной, вычурной позе возле тарелки. Через несколько минут он вышел из оцепенения и заговорил: