Наталья Корнилова - За миг до удара

• Название: За миг до удара
• Автор: Наталья Корнилова
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-004660-X

Людей, одержимых преступными страстями, гораздо больше, чем мы думаем.

Сотрудница частного детективного агентства Мария знает это по собственному опыту. Жена, безумно ревнующая мужа, парень, влюбившийся в родного брата, бандиты, гоняющиеся за секретным золотым запасом самого Сталина, – всех их маниакальная страсть делает смертельно опасными. Но Мария, словно пантера, умеет смотреть в глаза смерти. и та отводит свой взгляд…

---

– Да не знаю я ничего! – выкрикнула я, помня рассказ Пола о том, что они сделали со старым грузином в Америке. – Это произвол! У нас демократия на дворе! Вы на улицу хоть выходили после тридцать седьмого? Уже шестьдесят лет прошло, все изменилось, в космос полетели…

– Заткнись! – грубо рявкнул он. – Волков, займись ею!

Меня схватили сзади сильные руки, подняли со стула, подтащили к стоявшей сбоку кушетке и усадили. Волков, громадного роста мужик с бритой головой и тупой рожей мясника, в зеленой офицерской рубашке с засученными рукавами, схватил меня за волосы, приподнял голову и вопросительно посмотрел на сидящего за столом. Теперь я смогла его рассмотреть. Это был утлый птенчик с капитанскими погонами, лет пятидесяти, с редкими седыми волосами, короткими усиками, как у Гитлера, и совершенно бесцветными глазами. Эта сволочь улыбалась.

– Так-то вот, Мария, – ласково проговорил он. – Сейчас ты у нас будешь есть собственный палец. Знаешь, как это делается? Сначала тебе вставят его в рот, сожмут челюсти и будут жать до тех пор, пока не хрустнет под зубами кость и ты его не откусишь до конца. Потом ты его пожуёшь, проглотишь и подумаешь немного. После этого, если не поумнеешь, примешься за следующий. Сколько у человека пальцев, Волков?

– У женщин двадцать, у мужчин двадцать один! – пробасил мясник и тоненько хихикнул.

– Вот видишь, значит, у тебя будет время подумать. Начинай, Волков…

– Отпустите её, мерзавцы!!! – заорал американец, побагровев от напряжения и пытаясь вырваться из стальных клещей двух громил, прижимавших его к стулу. – Она ничего не знает! Я спасу тебя, девочка…

– Заткните ему пасть!

Откуда-то тут же появилось вафельное полотенце, и его затолкали в рот моему благородному рыцарю, разжав челюсти. Он ещё подёргался, дико вращая зрачками, но все было тщетно.

Всего в комнате, кроме нас, было четыре человека вместе с капитаном.

Это были не те лихие рубаки, что ворвались в офис, а другие, спокойные и сосредоточенные, видимо, профессиональные лубянские палачи в седьмом колене. Я сразу возненавидела эти гнусные рожи с мутными глазами. Кто-то мне говорил, что эти люди специально накачиваются наркотиками, чтобы не испытывать жалости к жертве и получать удовольствие от пыток. Те, что находились здесь, судя по исколотым венам на руках и характерному цвету глаз, вкололи себе тройную дозу и собирались покайфовать по полной программе.

– Начинай, Волков! – весело прощебетал птенчик. – Да смотри сильно не дави, а то сразу откусит и боли не почувствует.

– Сами учёные, – буркнул тот и принялся расстёгивать у меня за спиной наручники, придавив мою голову к кушетке.

Когда щёлкнул замок и мои запястья наконец высвободились, я не медлила ни секунды. Дико зарычав, я развернулась, чиркнула мясника ногтями по горлу, из которого сразу же фонтаном брызнула кровь, и сразу же, сильно оттолкнувшись от пола, прыгнула через стол на капитана. В следующее мгновение я свалила его на пол вместе со стулом и без всякой жалости свернула его тонкую шею. Он даже не успел удивиться. Оставшиеся трое, как я и ожидала, забыв про связанного американца, который, слава богу, ничего не видел из-за яркой лампы, кинулись ко мне. Между столом и стеной было небольшое пространство. Я уже была готова убить их всех. Моя звериная сущность вырвалась наружу, и в комнате вместо меня появилась пантера. Отскочив в тёмный угол, я оскалилась, тихо рыча, и выставила руки с растопыренными пальцами. Двое, бежавших с ближней ко мне стороны стола, отталкивая друг друга, неслись на меня, ещё не чувствуя никакой опасности.

Первый сразу же упал с распоротым животом. Это сработало лезвие, встроенное в мою туфлю. Второй, споткнувшись о первого, вписался бритой головой в стену, получил удар когтями и лишился половины лица. Третий, успевший сообразить, что ко мне лучше не приближаться, притормозил в трех шагах и начал лихорадочно вытаскивать пистолет из застёгнутой кобуры, пятясь от моих окровавленных когтей и сверкающих дикой злобой глаз. Сама я никогда не могла видеть со стороны, как я выгляжу, находясь в состоянии боевого транса, но не думаю, чтобы это было так уж привлекательно, потому что в бегающих глазках подонка появился животный страх. Кобура никак не расстёгивалась, руки его тряслись, а я не хотела, чтобы он выходил на свет, где Пол мог увидеть меня и то, что я сделаю с этим подонком. В тот момент, когда он наконец выхватил пистолет, между его глаз вонзился клинок из моей туфли, которую я сняла и метнула в него. Теперь меня смело можно было объявлять врагом государства за убийство работников его службы безопасности, если, конечно, те таковыми являлись, в чем я лично сильно сомневалась.

Надев туфлю и тщательно вытерев о рубашку палача руки, я появилась перед Полом. Увидев меня, испачканную кровью, он ещё больше побледнел и замотал головой, не понимая, что происходит.

– Все хорошо, мистер Кейди, – улыбнулась я через силу. – Только не задавайте вопросов. Нам нужно бежать, пока никто не появился.

Найдя на столе ключи от наручников, я освободила ему руки, и он уже сам вытащил изо рта полотенце. Схватив за локоть, чтобы он не вздумал заглянуть за стол, я потащила его, отупевшего и растерянного, к двери. Только там он смог выговорить:

– Что случилось, Мария? Что они там делают?

– Я вколола им снотворное, лошадиную дозу, – протараторила я, приложив ухо к двери. – У меня всегда с собой пара шприцев в лифчике. Забудьте о них, нужно выбираться отсюда.

Он внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Потом отодвинул меня, прислушался, осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Там было пусто. Показав мне большой палец, он выскользнул наружу. Я последовала за ним.

В обе стороны уходили запутанные части лабиринта.

– Вы помните, как мы пришли сюда, мистер Кейди? – прошептала я.

– У меня феноменальная память на такие вещи, – с улыбкой шепнул он. – Но мы сейчас не пойдём к выходу – сразу накроют. Мы сделаем ход конём.

– Как это?

– Сейчас увидишь.

Он посмотрел на мои ноги.

– У тебя туфли в крови, следы оставляешь. Сними. Я послушно сняла туфли и осталась босая. Пол подошёл к железной двери с глазком, расположенной почти напротив той, откуда мы вышли, заглянул в глазок, затем тихонько отодвинул засов, открыл дверь, вошёл внутрь и махнул мне рукой. Как только я забежала за ним, он прикрыл дверь, и стало почти темно.

Мы оказались с ним в самой настоящей тюремной камере-одиночке. Это был натуральный бетонный склеп размером со шкаф для одежды. Только сбоку к стене были прикреплены железные нары, а в углу рядом с дверью находилась параша, которой уже давно никто не пользовался. Видимо, эти знаменитые на весь мир подвалы не стали ломать или переделывать после известного периода нашей истории, а решили оставить до лучших времён, когда им вновь найдётся применение. А значит, были ещё люди, которые рассчитывали, что такие времена наступят. И они скорее всего спокойно сидели сейчас наверху, считай, в самом центре Москвы, и, злорадно взирая из окон на проходивших мимо свободных людей новой России, думали, что до этого времени не так уж и далеко.

Сев на нары, я сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Пол остался стоять у двери, заглядывая сбоку в глазок. Пока ничьих шагов слышно не было.

– А нас здесь не поймают? – без всякой надежды спросила я тихо.

– Не должны. Это мой излюбленный трюк, – довольно пояснил он. – Они подумают, что мы сразу куда-то рванули, и побегут ловить нас по всему зданию. А мы спокойно отсидимся, а потом как-нибудь выберемся, когда они решат, что мы сбежали, и все утихнет.

– Но если это ваш излюбленный трюк, то им, наверное, известно про это?

Они же вас знают, – забеспокоилась я.

– Я его ещё никогда не применял… Тс-с-с. – Он прижал палец к губам, и я услышала приближающиеся звуки шагов.

Встав на цыпочки, я подошла и пристроилась к глазку с другой стороны. В камере было темно, и нас вряд ли можно было заметить из коридора. Шаги раздались совсем близко, и я увидела тучного пожилого прапорщика. Он был похож на тюремщика и спокойно шёл по коридору, по-хозяйски поглядывая на двери камер, словно его мучила тоска по славным прошлым денькам и он время от времени спускался сюда, чтобы проверить, в порядке ли его опустевшие владения. Не успела я подумать о самом ужасном, как его внимательный взгляд заметил открытый засов нашей двери, и он направился к ней, осуждающе качнув головой, мол, непорядок в войсках, дорогие граждане. Отстранившись от глазка, мы затаили дыхание. Свет из глазка на мгновение исчез, видимо, он заглянул в него, а потом громыхнул засов, и вновь послышались его неторопливые шаги. Вскоре они стихли в другом конце коридора.

Мы посмотрели друг на друга и лишь горько усмехнулись.

– Похоже, ваш излюбленный приём сработал, – ехидно прошептала я.