Ф. Ван Вик Мейсон - Серебряный леопард

• Название: Серебряный леопард
• Автор: Ф. Ван Вик Мейсон
• Издательство: ЗАО Изд-во Центрполиграф,
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00531-2

Изгнанники из родной Англии, юный рыцарь Эдмунд де Монтгомери и его сестра прекрасная Розамунда, лишенные средств к существованию, вынуждены скитаться по Европе, пока Эдмунд не вступает в отряд участников первого крестового похода. Вместе с сестрой и верным оруженосцем отправляется он на поиски боевой славы в Палестину, где его ждет и встреча с любимой.

Мейсон Вик ван Ф. Серебряный леопард: Роман. – Пер. с англ. Шведкова Ю.А. – «Классическая библиотека приключений и научной фантастики». – М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 1997. – 487 с.

ISBN 5-218-00531-2

---

«За святого Михаила и Монтгомери!» Боевой клич его семьи воодушевлял его и прибавлял сил. Нужно было очистить пространство для людей, все еще находившихся на лестницах. Эдмунд отбросил шит и обеими руками схватил свой длинный меч. Он наносил все новые и новые сокрушительные удары, буквально развалив надвое двух не защищенных доспехами турок. Уложив следующего, он услышал саксонский боевой клич Герта Ордуэя – алебарда, которую он все еще предпочитал мечу, пробивала глубокие бреши в рядах неверных.

Теперь Эдмунд смог сделать новый рывок. Сарацины один за другим падали к его ногам. Когда один из них попытался встать, нога Эдмунда, обутая в железный башмак, нанесла удар в окровавленное лицо. Налево и направо разил без устали славный меч.

Железная Рука, громко ругаясь, вроде бы закрепился на стене, но несколько египтян, вооруженных мечами, вновь оттеснили атакующих на самый край стены. Они сбросили с нее сэра Рюрика. Только окровавленные мечи Железной Руки и Эдмунда де Монтгомери, смертоносные секиры Герта и Этельма защищали крепления лестницы, по которой на стены Иерусалима могли взобраться новые крестоносцы.

Такая же схватка не на жизнь, а на смерть шла у перекидного моста осадной башни. Лязг ударов стали о сталь, протяжные завывания турок и арабов звенели в ушах. Внезапно напор на четырех крестоносцев, защищающих крепления лестницы, ослабел.

Торауг, Феофан и сэр Изгнанник, отвоевав себе место на стене, двинулись вдоль нее, чтобы наброситься на тех, кто атаковал Эдмунда с тыла. Сбить их оказалось легко, так как внимание осажденных было занято крестоносцами, пытавшимися освободить перекидной мост осадной башни. Готфрид Бульонский, окруженный со всех сторон сарацинами, сражался словно мрачный ангел смерти.

Атакой сзади сарацины были отброшены от стены, многие из них полетели вниз, и две группы нападавших рыцарей соединились. Помощь пришла как раз вовремя: тяжело вооруженный отряд сарацин, возглавляемый высоким человеком в позолоченной кольчуге, появился на поле сражения. Издавая громкий боевой клич и потрясая дротиками, сарацины стремительно набросились на франков, те стали шаг за шагом отступать к осадной башне. Эдмунда, оставшегося на месте, окружило плотное кольцо орущих и наносящих удары азиатов. И хотя он умело орудовал мечом, кольцо постепенно сжималось. Внутрь него впрыгнул сарацин в позолоченной кольчуге с вознесенной над головой турецкой саблей. Эдмунд, вступивший тем временем в единоборство с египтянином, вдруг понял, что не сможет избежать удара сабли сарацина.

– Четраро! – прогремел голос, и человек такого же роста, как и Эдмунд, выдвинулся вперед, чтобы отразить удар, который предназначался англо-норманну.

Высокорослый эмир, злобно взвизгнув, готовился к новой атаке, Эдмунд наклонился вперед, направив острие меча прямо на яростно блестевшие зубы сарацина, на его выпученные глаза, но араб в падении ухитрился схватить его за лодыжку. Потеряв равновесие, Эдмунд упал на одно колено. Бывший граф Аренделский наверняка погиб бы, если бы Дрого из Четраро не подставил свой щит. Но, совершив это, он на какое-то мгновение оголил собственный левый бок – турецкое копье, направленное со всей силой, на которую был способен его владелец, пробило кольчугу Дрого и проткнуло его насквозь.

Но Дрого все же успел сразить своего убийцу, прежде чем, отпрянув в сторону, с кровавым потоком изо рта, зашатался и упал. Эдмунд и его люди бросились вперед и побежали вдоль затянутой дымом стены.

Англо-норманн кинулся было за ними, но задержался. Сэр Герт, сэр Изгнанник и Железная Рука сгрудились вокруг него. Обливаясь потом, тяжело дыша, он наклонился над телом Дрого.

– Я готов, – прохрипел ломбардец. – Скоро моя душа отлетит в ад. Прости… я… заблуждался.

Шум битвы заглушал его уже слабый голос, но Эдмунд ловил каждое слово.

– Ради… любви к Господу… прости мой мерзкий поступок, это я заманил тебя и сэра Хью… в комнату леди Розамунды.

– Заманил? – Слышно было плохо, Эдмунд наклонился еще ниже. – Это ты подослал оруженосца?

– Да. Сначала к Хью, а затем к тебе. Я считал, что ты… а не Робер из Сан-Северино… отвратил… горячо любимую жену от меня. Передай… ей… вечную преданность… сколь бы недостоин ее я ни был.

– Прощение дано! – с тяжелым вздохом произнес Эдмунд, с трудом выговаривая слова. – Прощай, друг.

И, крепко сжимая рукоять меча, он двинулся вдоль стены во главе новой группы крестоносцев, которые, преодолев подъем на стену, теперь присоединились к закованным в доспехи воинам, к разбушевавшемуся потоку, который переваливал через качающийся перекидной мост башни.

Сотни, тысячи крестоносцев подымались по штурмовым лестницам, чтобы сбить или отбросить гарнизон защитников со стен. А затем они устремлялись за охваченными ужасом мусульманами по каменным лестницам в узкие улочки Иерусалима.

Не выдержав удара с тыла, который им нанесли люди герцога Готфрида, турки, оборонявшие ворота Святого Стефана, смешались, сбив ряды; воспользовавшись этим, норманны Танкреда взломали главные ворота, и конные колонны неистовых франков ворвались в город.

В девять часов утра провансальцы графа Раймонда прорвались в Священный город. Они были беспощадны и убивали всех – мужчин, женщин, детей, невзирая на возраст, пол или положение. Погибло и много местных христиан, к сожалению, не имевших возможности объяснить, кто они такие.

Воспоминания о долгих месяцах голода и мучительной жары, о потере друзей, бесчисленные рассказы о зверствах неверных и глубоко укоренившаяся религиозная вражда по отношению к осквернителям Гроба Господня, – все это толкало победителей к оргии убийств.

Подобно умирающим от голода медведям, пробравшимся в овчарню, крестоносцы с дикими глазами носились по Иерусалиму. Франки с воем взламывали двери и врывались в жилища, чтобы намертво сразить отчаявшихся мужчин, а затем поразить клинками и женщин.

Баски, лотарингцы, фламандцы, рейнландцы, провансальцы и норманны наносили удары булавами по головкам детей, разбрызгивая их мозги по полам из кедра и прекрасной мозаики.

– Этого хочет Бог! – вопили победители, когда они со смехом расчленяли тела седобородых стариков и издевались над их предсмертной агонией.

Торауг, сэр Герт и сэр Изгнанник едва успевали за яростным бегом Эдмунда вдоль улицы Святого Стефана.

– Где живет эмир Муса? – Этот вопрос он задавал везде, где только появлялся, подкрепляя его сверканием меча, и по его поручению сэр Изгнанник повторял тот же вопрос на полудюжине разных диалектов.

В конце концов бывший граф вступил в большой, хорошо обставленный дом и сощурился от внезапного контраста: с залитой светом улицы он попал в полутемное помещение. Монотонные звуки голосов, гнусаво тянущих магометанские молитвы, доносились к нему из ухоженного дворика, где бил небольшой фонтан. Посреди дворика стояли два вооруженных сарацина, настроенных очень решительно; стайка женщин и детей толпилась возле них. Оба сарацина были ранены.

Имам, старик с длинной седой бородой, призывал этих людей уповать на Аллаха, но лязг железных подошв о каменный пол заставил его замолчать. Затем старик распахнул свои плащ и обнажил костлявую темную грудь.

– Велик Аллах, и Мухаммед пророк его! – прокричал он, после чего женщины запричитали, а дети завизжали, словно перепуганные щенки.

Забрызганные алой кровью от верхушки шлема до кончика шпор, с покрытыми потом и гарью лицами, трое франков надвигались подобно неумолимому року. Один из раненых сарацин поклонился и протянул пришедшим слоновой кости рукоятку своего кинжала, потом покорно наклонил голову в высоком тюрбане, терпеливо ожидая смертельного удара. Другой сарацин стоял с неподвижностью статуи, глядя перед собой невидящими глазами.

Продолжая тяжело дышать, Эдмунд повелел сэру Изгнаннику сказать мусульманам, что он всем сохранит жизнь, если они скажут, где находится дворец эмира Мусы. В затененный пальмами дворик доносились предсмертные крики людей, вопли о помощи, плач.

– Эмир, которого вы ищете, – перекрывая этот адский шум, прокричал младший из сарацин, – живет дальше по улице Давида. Его дворец расположен вблизи водоема Патриарха.

Эдмунд вспыхнул, голубые глаза его с мольбой обратились к сэру Изгнаннику.

– Знаете ли вы, где находится это водоем?

– Да. Это недалеко отсюда.

– Ради Бога, поспешим туда!

Четверо рыцарей выбежали на улицу, где сразу же натолкнулись на группу разъяренных каталонцев, которые расправлялись с бегущими от них мусульманами. А в домик, откуда только что выскочили Эдмунд с друзьями, ворвалась группа рейнландцев; не разбираясь, они перебили всех, кто там находился, и дворик, посреди которого был фонтан, обагрился кровью.

Горели дома, дым стлался по улице Давида. Кучи тел перегородили ее, алая кровь стекала в сточную канаву. Идти по улице было непросто. Сэр Герт сразу же поскользнулся и упал. После этого он захромал. Двери всех домов были распахнуты, из них неслись нечеловеческие крики.